Объединенное Детективное Бюро
Услуги частных детективов
Teammitglied
Private Zugriffsebene
Full members of NP "MOD"
St. Petersburg section IAPD
Text: Alexey Rykov
When do spies come across most often? During the transfer of the extracted secret materials to the Center and receiving money for the work done and new instructions. Therefore, communications professionals from the security services are often called the Achilles heel of intelligence. Since the inception of espionage, intelligence agents constantly come up with new safe ways of communication between agents and the Center, and counterintelligence agents are effective ways of revealing secret communications. For many centuries in a row, the eternal competition of “armor and shell” continues, which will end only when there is no need for the services of spies and, accordingly, for spy hunters.
The basic principles of organizing espionage communications were invented in ancient times, and to this day have remained virtually unchanged. With the development of scientific and technological progress, only the ways of putting these principles into practice changed. For example, if agents used pigeon mail in the First World War to send reports to the Center, then in the Second World War - radio communications. During the Cold War, CIA agents in the USSR used regular mail, sending letters and postcards with neutral text to fake addresses in Western Europe. They wrote espionage reports in invisible ink or pasted a microdot (a picture in diameter no more than one millimeter) under a postage stamp. Therefore, an ignorant censor or postal officer could not find him. A special camera was used to make microdots, and a microscope was used to read them. At the end of the last century, “paper” mail was replaced by “electronic” mail. Now agents are actively using the capabilities of the Internet to communicate with the Center.
Despite all the tricks and achievements of scientific and technological progress, the connection continues to be deadly for spies. Why it happens?
Spyware as a science
Denote by the term “agent” a person who obtains information of interest to intelligence. The agent can transmit the information obtained and receive the necessary instructions (for example, what exactly needs to be found out) directly from the Center or through an intermediary - a professional intelligence officer specially sent to him for this.
At first glance, the agent-center communication scheme looks safer for the spy than the agent-scout. Indeed, in the first case, a secret informant avoids any contacts with cadre intelligence officers (who are most likely in the field of view of the enemy’s counterintelligence), so he has less chance of attracting the attention of counterintelligence to his person. Only a few people know about its existence in the Center, who read messages sent to them and prepare new tasks for it. But the risk of failure is still there. And the fault is a traitor from among the high-ranking employees of the Center.
It is known that thanks to the head of the Soviet department of the CIA’s external counterintelligence department, Aldrich Ames (he offered his services to Moscow in 1985), the Chekists were able to neutralize 26 U.S. intelligence agents — senior KGB and GRU officers. As acknowledged in a report by the US Senate Intelligence Committee, Ames’s activities “led to the loss of virtually all of the valuable sources of information in the Soviet Union at the height of the Cold War.”
If the Center’s employees do not make mistakes in organizing communications and there is no traitor among them, then an agent can be burned only out of their own stupidity or because of a fateful combination of circumstances. This scheme has one big drawback: it is difficult to assess at a distance what is really happening with the agent. Maybe he has long been exposed by the counterintelligence of the enemy and all the secrets sent on his behalf are misinformation.
The second scheme allows you to keep the agent on a short leash and in most cases immediately detect changes that have occurred with a secret informant. It is known that virtual communication can never replace the living. Weak link in this communication scheme - significantly increases the risk of agent failure through the fault of the scout. An intermediary from the Center may, for example, bring in counterintelligence surveillance personnel to a meeting with an agent. Approximately half of Soviet citizens - CIA agents during the Cold War years, were on this very ground. The Chekists recorded their secret meetings with American "diplomats" or the moment they removed the parcels left by overseas guests from the caches, which served as irrefutable evidence of guilt.
Center calls agent
Communication methods between the agent and the Center have evolved along with the development of postal communications. At first, they used the services of special couriers and departmental (for example, church and university) postal systems. Since the 16th century, when the usual postal service appeared in many European countries, spies began to actively use the services of this institution. Since the end of the XIX century, agents have become regular customers of companies providing international telegraph services. All these methods had an important drawback: during the war, postal and telegraphic communications between warring states were almost impossible, and letters and telegrams sent to neutral countries were carefully studied by censors. Then intelligence began to use the capabilities of wireless radio.
In the 30s of the twentieth century, portable radio transmitters that agents could use were developed in several countries around the world. As a countermeasure, counterintelligence began to widely use radio direction finding tools, which made it possible to determine the location from where the radio agent sent messages to the Center with an accuracy of 100 meters. Given that the communication session sometimes lasted several hours, the radio intelligence agents had time to look for a working radio transmitter. During the Second World War, German radio intelligence was considered the best in the world. Its employees were able to detect the Soviet military intelligence intelligence network operating in the territory of the occupied Wehrmacht of Western Europe - the Red Chapel, as well as several illegal British intelligence and French underground members. One of the reasons for this is that most radio broadcasts were from cities, and not from the forest, as was often the case in the Soviet Union. What is the plot of Vladimir Bogomolov’s novel “Moment of Truth (August 44th)” based on? When the Soviet military security officers searched for an enemy radio-controlled group that was contacting from the forest, it was therefore impossible to detect it.
During the years of the cold war, intelligence tried to beat counterintelligence with the help of new espionage techniques. The first is the use of instant radio transmission. This is when the message is compressed with the help of special equipment and literally shot on the air. A communication session takes several seconds. Therefore, finding and detecting such a radio station is extremely problematic. Another thing is that only personnel intelligence agents who were trained to work on it for a long time could entrust such equipment. If we talk about Soviet intelligence, then radio transmitters capable of firing on the radio broadcast of the report were used only by illegal intelligence agents.
Secondly, one-way radio communication. In practice, it looked something like this. On a certain day of the week, the agent tuned the radio to a specific wave and recorded six-digit groups of digits read by the monotonous voice of the speaker, and then decrypted them. This is how he received new instructions. In this case, counterintelligence recorded the very fact of the presence in the region (if we talk about the Soviet Union, these are several areas) of an enemy agent. And then the process of its search by other means began.
One of the important drawbacks of one-way communication - an agent may for some reason fail to fully or partially record the message sent to it by the Center. Consequently, the spy will not receive important instructions or instructions, which will reduce the effectiveness of his work.
Dangerous rendezvous
The connection between the agent and the scout is personal and impersonal. The first implies that the spy regularly meets with his curator. During these rendezvous, the first transfers the acquired information to the second and receives a list of questions of interest to the Center, and sometimes money and necessary equipment (for example, a special camera for shooting documents). In addition, during a personal meeting, the scout can talk with the agent “heart to heart”, find out what is happening at home and at work, whether counterintelligence shows increased attention to his person. Given the fact that the spy is forced to lead a double life, constantly balancing on the razor's edge, when any wrong move is a death sentence, such intimate conversations are often the only way of nervous discharge. There are many examples in the history of world espionage when it was the scout's caring attitude that allowed the agent to act effectively for a long time. Although it happened the other way around, antipathy to the curator became the main motive, because of which the agent was guilty to the counterintelligence agencies.
Impersonal communication involves the use of caches, as well as the setting of various signals. The main goal is to minimize the number of personal meetings of the agent and scout. During the Cold War, for example, CIA spies from among Soviet citizens were very fond of drawing lipstick strips on the walls of various buildings in Moscow. Thanks to these marks, American intelligence officers knew that the agent had successfully extracted the package with money and instructions intended for him from the cache or was ready to meet in a predetermined place.
With impersonal communication, it is impossible for scouts to assess the moral and psychological state of the agent, as well as the operational situation around him. In other words, the Center does not know what is happening with the agent. There is another important nuance. Suppose the spy was detained by the enemy’s counterintelligence, and he agreed to cooperate with her. During the Cold War, the KGB and the CIA actively used such people only on the channel of impersonal communication to convey misinformation. The Chekists and FBI officers were well aware that in a personal meeting with the agent, his curator would feel the catch and the operational game would fail. Therefore, usually one personal meeting took place with the participation of the exposed agent. On it red-handedly captured personnel intelligence of the enemy. But the number of impersonal communication sessions sometimes happened at least ten. And only the Center’s desire to organize a personal meeting between the agent and the scout made counterintelligence stop the operational game with the enemy.
What is more dangerous: a cache or a rendezvous?
The risk of being captured with red-handed counterintelligence of the enemy for the agent is in any case approximately the same. It’s more difficult with a scout. Usually, he is not only allowed to lay a package for a spy in a cache, but also to leave the crime scene with impunity. Sometimes (if he is known to counterintelligence), they do not even organize external surveillance. This “strange” behavior of spy hunters is explained simply - they are more interested in the one for whom this container is intended. Therefore, in this situation, it is more important for counterintelligence not to frighten off the agent and its owners than to detain the scout. Most likely, he will have a diplomatic passport in his pocket and in a few hours he will have to be released. In a couple of days, this “diplomat” will hastily leave the country and the counterintelligence will never know the name of the agent. The fact is that in most cases a spy will come to a cache only after he receives an appropriate signal from a scout or Center. During the years of the Cold War, there were several cases in which arrogant CIA officers demonstrated to the KGB surveillance service the procedure for laying a secret container for an agent, and then for a long time they tried to understand why the spy did not contact.
If we talk about rendezvous, then during the Cold War, American intelligence officers very rarely brought KGB agents to meet with an agent, more often this suffered traitors from among Soviet citizens.
"Spy Stone" will not be contacted
In January 2006, a spy scandal erupted in Russia. According to the press service of the Lubyanka, “On January 30, the Investigative Department of the Federal Security Service of the Russian Federation opened a criminal case on the basis of the detection of an espionage electronic device of near-range radio communications in Moscow under the auspices of article 276 of the Criminal Code of the Russian Federation (espionage”).
We are talking about a spy container-cache disguised as an ordinary stone, discovered in the fall of 2005 in one of the squares on the outskirts of the capital. It was for this subject that British diplomats showed increased attention for several months, which did not hide from vigilant FSB officers.
At first, they decided at Lubyanka that this is an ordinary spy container, the contents of which are known: money, instructions, secret means, etc. The list of invested items has remained unchanged since the Cold War.
The stone seemed solid, without any holes, but its weight was very light. The subject was enlightened with X-ray, it turned out that it was completely filled with equipment: batteries, transmitting and receiving devices. The equipment with special screws was screwed to the walls of the “stone” in order to exclude any external impact, and was filled with special sealant so that moisture would not penetrate.
The device’s operation scheme was very simple: at a certain time a man appeared, recruited by British intelligence in Russia, he was holding in his hands an ordinary personal handheld computer. The agent passed by the "stone", and the equipment installed in it read information from the computer. A few days later a British intelligence officer, working under the guise of an embassy employee, passed by the "stone" and also read information from the "stone" using his handheld computer. Communication sessions were carried out in a very short period of time - one to two seconds and from a distance of 20 meters. It is almost impossible to detect such a transfer, however, the FSB officers coped with this task.
Perhaps one of the reasons counter-intelligence agents discovered the “spy stone” is increased activity in the area where British “diplomats” are located. The electronic filling did not work properly, and so, in violation of all instructions, I had to constantly appear at the “stone”.
Spy Internet vs. Big Brother
In the last decade, thanks to the Internet, intelligence has dealt a crushing blow to counterintelligence. Indeed, now for transferring secret documents and receiving instructions, as well as for communication between the agent and the Center, you can use the capabilities of the World Wide Web.
In most developed countries, Internet access is not only unlimited, but it is not specifically controlled. Of course, we do not consider the situation when an agent tries to send secret files abroad from his workplace by indicating the address of his office mailbox in the "sender" section. There are special computer programs that not only block such acts, but also report this where they should. The point is that anyone can use the services of an Internet cafe, create a temporary mail box on one of the many sites offering this service, and send secret files to the Center. Theoretically, a message can be intercepted by counterintelligence, catching in a general stream, for example, using the phrase “top secret”. But this problem is easily solved. It is enough to encrypt the message using one of the cryptographic programs before sending it.
But counterintelligence won on the personal communication channel between the agent and the scout. Due to the paranoia that has engulfed the whole world and is associated with international terrorism, as well as due to the widespread use of video surveillance systems to protect against various criminal threats (robbery, fraud, etc.), it is becoming increasingly difficult for scouts to discreetly encounter agents. It is very difficult to hide from the all-seeing eye of CCTV cameras. Moreover, the video of the meeting is a weighty proof of guilt.
Another problem for spies is the ability of counterintelligence to track the travel route of the owner of a cell phone. Let us explain what is at stake. Suppose a human resources intelligence officer secretly meets with an agent. The scout successfully managed to break away from the external surveillance of the enemy counterintelligence. This does not mean that his whereabouts in the city are unknown to law enforcement agencies. In fact, the coverage area of a cellular operator is a multitude of “cells-cells”. A mobile phone, falling into each of them, is registered. Therefore, you can always find out exactly where the owner of a particular cell phone is located (provided that the handset currently has power supply). A similar procedure can be carried out with respect to an agent under suspicion. And if both were in the same area and at the same time, then this leads to certain thoughts. And here again, video camera recordings come to the rescue.
[DLMURL] https://www.razvedinfo.ru/node/1059 [/DLMURL]
When do spies come across most often? During the transfer of the extracted secret materials to the Center and receiving money for the work done and new instructions. Therefore, communications professionals from the security services are often called the Achilles heel of intelligence. Since the inception of espionage, intelligence agents constantly come up with new safe ways of communication between agents and the Center, and counterintelligence agents are effective ways of revealing secret communications. For many centuries in a row, the eternal competition of “armor and shell” continues, which will end only when there is no need for the services of spies and, accordingly, for spy hunters.
The basic principles of organizing espionage communications were invented in ancient times, and to this day have remained virtually unchanged. With the development of scientific and technological progress, only the ways of putting these principles into practice changed. For example, if agents used pigeon mail in the First World War to send reports to the Center, then in the Second World War - radio communications. During the Cold War, CIA agents in the USSR used regular mail, sending letters and postcards with neutral text to fake addresses in Western Europe. They wrote espionage reports in invisible ink or pasted a microdot (a picture in diameter no more than one millimeter) under a postage stamp. Therefore, an ignorant censor or postal officer could not find him. A special camera was used to make microdots, and a microscope was used to read them. At the end of the last century, “paper” mail was replaced by “electronic” mail. Now agents are actively using the capabilities of the Internet to communicate with the Center.
Despite all the tricks and achievements of scientific and technological progress, the connection continues to be deadly for spies. Why it happens?
Spyware as a science
Denote by the term “agent” a person who obtains information of interest to intelligence. The agent can transmit the information obtained and receive the necessary instructions (for example, what exactly needs to be found out) directly from the Center or through an intermediary - a professional intelligence officer specially sent to him for this.
At first glance, the agent-center communication scheme looks safer for the spy than the agent-scout. Indeed, in the first case, a secret informant avoids any contacts with cadre intelligence officers (who are most likely in the field of view of the enemy’s counterintelligence), so he has less chance of attracting the attention of counterintelligence to his person. Only a few people know about its existence in the Center, who read messages sent to them and prepare new tasks for it. But the risk of failure is still there. And the fault is a traitor from among the high-ranking employees of the Center.
It is known that thanks to the head of the Soviet department of the CIA’s external counterintelligence department, Aldrich Ames (he offered his services to Moscow in 1985), the Chekists were able to neutralize 26 U.S. intelligence agents — senior KGB and GRU officers. As acknowledged in a report by the US Senate Intelligence Committee, Ames’s activities “led to the loss of virtually all of the valuable sources of information in the Soviet Union at the height of the Cold War.”
If the Center’s employees do not make mistakes in organizing communications and there is no traitor among them, then an agent can be burned only out of their own stupidity or because of a fateful combination of circumstances. This scheme has one big drawback: it is difficult to assess at a distance what is really happening with the agent. Maybe he has long been exposed by the counterintelligence of the enemy and all the secrets sent on his behalf are misinformation.
The second scheme allows you to keep the agent on a short leash and in most cases immediately detect changes that have occurred with a secret informant. It is known that virtual communication can never replace the living. Weak link in this communication scheme - significantly increases the risk of agent failure through the fault of the scout. An intermediary from the Center may, for example, bring in counterintelligence surveillance personnel to a meeting with an agent. Approximately half of Soviet citizens - CIA agents during the Cold War years, were on this very ground. The Chekists recorded their secret meetings with American "diplomats" or the moment they removed the parcels left by overseas guests from the caches, which served as irrefutable evidence of guilt.
Center calls agent
Communication methods between the agent and the Center have evolved along with the development of postal communications. At first, they used the services of special couriers and departmental (for example, church and university) postal systems. Since the 16th century, when the usual postal service appeared in many European countries, spies began to actively use the services of this institution. Since the end of the XIX century, agents have become regular customers of companies providing international telegraph services. All these methods had an important drawback: during the war, postal and telegraphic communications between warring states were almost impossible, and letters and telegrams sent to neutral countries were carefully studied by censors. Then intelligence began to use the capabilities of wireless radio.
In the 30s of the twentieth century, portable radio transmitters that agents could use were developed in several countries around the world. As a countermeasure, counterintelligence began to widely use radio direction finding tools, which made it possible to determine the location from where the radio agent sent messages to the Center with an accuracy of 100 meters. Given that the communication session sometimes lasted several hours, the radio intelligence agents had time to look for a working radio transmitter. During the Second World War, German radio intelligence was considered the best in the world. Its employees were able to detect the Soviet military intelligence intelligence network operating in the territory of the occupied Wehrmacht of Western Europe - the Red Chapel, as well as several illegal British intelligence and French underground members. One of the reasons for this is that most radio broadcasts were from cities, and not from the forest, as was often the case in the Soviet Union. What is the plot of Vladimir Bogomolov’s novel “Moment of Truth (August 44th)” based on? When the Soviet military security officers searched for an enemy radio-controlled group that was contacting from the forest, it was therefore impossible to detect it.
During the years of the cold war, intelligence tried to beat counterintelligence with the help of new espionage techniques. The first is the use of instant radio transmission. This is when the message is compressed with the help of special equipment and literally shot on the air. A communication session takes several seconds. Therefore, finding and detecting such a radio station is extremely problematic. Another thing is that only personnel intelligence agents who were trained to work on it for a long time could entrust such equipment. If we talk about Soviet intelligence, then radio transmitters capable of firing on the radio broadcast of the report were used only by illegal intelligence agents.
Secondly, one-way radio communication. In practice, it looked something like this. On a certain day of the week, the agent tuned the radio to a specific wave and recorded six-digit groups of digits read by the monotonous voice of the speaker, and then decrypted them. This is how he received new instructions. In this case, counterintelligence recorded the very fact of the presence in the region (if we talk about the Soviet Union, these are several areas) of an enemy agent. And then the process of its search by other means began.
One of the important drawbacks of one-way communication - an agent may for some reason fail to fully or partially record the message sent to it by the Center. Consequently, the spy will not receive important instructions or instructions, which will reduce the effectiveness of his work.
Dangerous rendezvous
The connection between the agent and the scout is personal and impersonal. The first implies that the spy regularly meets with his curator. During these rendezvous, the first transfers the acquired information to the second and receives a list of questions of interest to the Center, and sometimes money and necessary equipment (for example, a special camera for shooting documents). In addition, during a personal meeting, the scout can talk with the agent “heart to heart”, find out what is happening at home and at work, whether counterintelligence shows increased attention to his person. Given the fact that the spy is forced to lead a double life, constantly balancing on the razor's edge, when any wrong move is a death sentence, such intimate conversations are often the only way of nervous discharge. There are many examples in the history of world espionage when it was the scout's caring attitude that allowed the agent to act effectively for a long time. Although it happened the other way around, antipathy to the curator became the main motive, because of which the agent was guilty to the counterintelligence agencies.
Impersonal communication involves the use of caches, as well as the setting of various signals. The main goal is to minimize the number of personal meetings of the agent and scout. During the Cold War, for example, CIA spies from among Soviet citizens were very fond of drawing lipstick strips on the walls of various buildings in Moscow. Thanks to these marks, American intelligence officers knew that the agent had successfully extracted the package with money and instructions intended for him from the cache or was ready to meet in a predetermined place.
With impersonal communication, it is impossible for scouts to assess the moral and psychological state of the agent, as well as the operational situation around him. In other words, the Center does not know what is happening with the agent. There is another important nuance. Suppose the spy was detained by the enemy’s counterintelligence, and he agreed to cooperate with her. During the Cold War, the KGB and the CIA actively used such people only on the channel of impersonal communication to convey misinformation. The Chekists and FBI officers were well aware that in a personal meeting with the agent, his curator would feel the catch and the operational game would fail. Therefore, usually one personal meeting took place with the participation of the exposed agent. On it red-handedly captured personnel intelligence of the enemy. But the number of impersonal communication sessions sometimes happened at least ten. And only the Center’s desire to organize a personal meeting between the agent and the scout made counterintelligence stop the operational game with the enemy.
What is more dangerous: a cache or a rendezvous?
The risk of being captured with red-handed counterintelligence of the enemy for the agent is in any case approximately the same. It’s more difficult with a scout. Usually, he is not only allowed to lay a package for a spy in a cache, but also to leave the crime scene with impunity. Sometimes (if he is known to counterintelligence), they do not even organize external surveillance. This “strange” behavior of spy hunters is explained simply - they are more interested in the one for whom this container is intended. Therefore, in this situation, it is more important for counterintelligence not to frighten off the agent and its owners than to detain the scout. Most likely, he will have a diplomatic passport in his pocket and in a few hours he will have to be released. In a couple of days, this “diplomat” will hastily leave the country and the counterintelligence will never know the name of the agent. The fact is that in most cases a spy will come to a cache only after he receives an appropriate signal from a scout or Center. During the years of the Cold War, there were several cases in which arrogant CIA officers demonstrated to the KGB surveillance service the procedure for laying a secret container for an agent, and then for a long time they tried to understand why the spy did not contact.
If we talk about rendezvous, then during the Cold War, American intelligence officers very rarely brought KGB agents to meet with an agent, more often this suffered traitors from among Soviet citizens.
"Spy Stone" will not be contacted
In January 2006, a spy scandal erupted in Russia. According to the press service of the Lubyanka, “On January 30, the Investigative Department of the Federal Security Service of the Russian Federation opened a criminal case on the basis of the detection of an espionage electronic device of near-range radio communications in Moscow under the auspices of article 276 of the Criminal Code of the Russian Federation (espionage”).
We are talking about a spy container-cache disguised as an ordinary stone, discovered in the fall of 2005 in one of the squares on the outskirts of the capital. It was for this subject that British diplomats showed increased attention for several months, which did not hide from vigilant FSB officers.
At first, they decided at Lubyanka that this is an ordinary spy container, the contents of which are known: money, instructions, secret means, etc. The list of invested items has remained unchanged since the Cold War.
The stone seemed solid, without any holes, but its weight was very light. The subject was enlightened with X-ray, it turned out that it was completely filled with equipment: batteries, transmitting and receiving devices. The equipment with special screws was screwed to the walls of the “stone” in order to exclude any external impact, and was filled with special sealant so that moisture would not penetrate.
The device’s operation scheme was very simple: at a certain time a man appeared, recruited by British intelligence in Russia, he was holding in his hands an ordinary personal handheld computer. The agent passed by the "stone", and the equipment installed in it read information from the computer. A few days later a British intelligence officer, working under the guise of an embassy employee, passed by the "stone" and also read information from the "stone" using his handheld computer. Communication sessions were carried out in a very short period of time - one to two seconds and from a distance of 20 meters. It is almost impossible to detect such a transfer, however, the FSB officers coped with this task.
Perhaps one of the reasons counter-intelligence agents discovered the “spy stone” is increased activity in the area where British “diplomats” are located. The electronic filling did not work properly, and so, in violation of all instructions, I had to constantly appear at the “stone”.
Spy Internet vs. Big Brother
In the last decade, thanks to the Internet, intelligence has dealt a crushing blow to counterintelligence. Indeed, now for transferring secret documents and receiving instructions, as well as for communication between the agent and the Center, you can use the capabilities of the World Wide Web.
In most developed countries, Internet access is not only unlimited, but it is not specifically controlled. Of course, we do not consider the situation when an agent tries to send secret files abroad from his workplace by indicating the address of his office mailbox in the "sender" section. There are special computer programs that not only block such acts, but also report this where they should. The point is that anyone can use the services of an Internet cafe, create a temporary mail box on one of the many sites offering this service, and send secret files to the Center. Theoretically, a message can be intercepted by counterintelligence, catching in a general stream, for example, using the phrase “top secret”. But this problem is easily solved. It is enough to encrypt the message using one of the cryptographic programs before sending it.
But counterintelligence won on the personal communication channel between the agent and the scout. Due to the paranoia that has engulfed the whole world and is associated with international terrorism, as well as due to the widespread use of video surveillance systems to protect against various criminal threats (robbery, fraud, etc.), it is becoming increasingly difficult for scouts to discreetly encounter agents. It is very difficult to hide from the all-seeing eye of CCTV cameras. Moreover, the video of the meeting is a weighty proof of guilt.
Another problem for spies is the ability of counterintelligence to track the travel route of the owner of a cell phone. Let us explain what is at stake. Suppose a human resources intelligence officer secretly meets with an agent. The scout successfully managed to break away from the external surveillance of the enemy counterintelligence. This does not mean that his whereabouts in the city are unknown to law enforcement agencies. In fact, the coverage area of a cellular operator is a multitude of “cells-cells”. A mobile phone, falling into each of them, is registered. Therefore, you can always find out exactly where the owner of a particular cell phone is located (provided that the handset currently has power supply). A similar procedure can be carried out with respect to an agent under suspicion. And if both were in the same area and at the same time, then this leads to certain thoughts. And here again, video camera recordings come to the rescue.
[DLMURL] https://www.razvedinfo.ru/node/1059 [/DLMURL]
Original message
Текст: Алексей Рыков
Когда чаще всего попадаются шпионы? Во время передачи добытых секретных материалов в Центр и получения денег за проделанную работу и новых инструкций. Поэтому связь профессионалы из спецслужб часто называют ахиллесовой пятой разведки. С момента зарождения шпионажа разведчики постоянно придумывают новые безопасные способы коммуникаций между агентами и Центром, а контрразведчики – эффективные способы выявления тайных связей. Много столетий подряд продолжается вечное соревнование «брони и снаряда», которое закончится только тогда, когда отпадет надобность в услугах шпионов и, соответственно, в охотниках на шпионов.
Базовые принципы организации шпионской связи были придуманы еще в глубокой древности и до наших дней сохранились практически без изменений. С развитием научно-технического прогресса менялись лишь способы реализации на практике этих принципов. Например, если в Первую мировую войну для отправки донесений в Центр агенты использовали голубиную почту, то уже во Вторую мировую войну – радиосвязь. В годы холодной войны находившиеся на территории СССР агенты ЦРУ пользовались услугами обычной почты, посылая на подставные адреса в странах Западной Европы письма и открытки с нейтральным текстом. Шпионское донесение они писали невидимыми чернилами или наклеивали под почтовую марку микроточку (изображение в диаметре не больше одного миллиметра). Поэтому неосведомленный цензор или сотрудник почтового ведомства не мог обнаружить его. Для изготовления микроточек применялся специальный фотоаппарат, а для прочтения – микроскоп. В конце прошлого века на смену «бумажной» почте пришла «электронная». Теперь агенты активно используют возможности Интернета для связи с Центром.
Несмотря на все ухищрения и достижения научно-технического прогресса, связь продолжает оставаться смертоносной для шпионов. Почему так происходит?
Шпионская связь как наука
Обозначим термином «агент» человека, который добывает интересующую разведку информацию. Передавать добытые сведения и получать необходимые инструкции (например, что именно нужно узнать) агент может непосредственно из Центра или через посредника – специально присланного к нему для этого кадрового разведчика.
На первый взгляд схема связи агент – Центр выглядит безопасней для шпиона, чем агент – разведчик. Ведь в первом случае тайный информатор избегает любых контактов с кадровыми сотрудниками разведки (которые, скорее всего, находятся в поле зрения контрразведки противника), поэтому у него меньше шансов привлечь к своей персоне внимание контрразведчиков. О его существовании в Центре знают всего лишь несколько человек, которые читают присланные им сообщения и готовят ему новые задания. Но риск провала все равно есть. И виной тому предатель из числа высокопоставленных сотрудников Центра.
Известно, что благодаря начальнику советского отдела управления внешней контрразведки ЦРУ Олдричу Эймсу (он предложил свои услуги Москве в 1985 году) чекисты смогли нейтрализовать 26 агентов американской разведки – высокопоставленных офицеров КГБ и ГРУ. Как было признано в отчете комитета по разведке сената США, деятельность Эймса «привела к потере практически всех ценных источников информации в Советском Союзе в самый разгар холодной войны».
Если сотрудники Центра не допустят ошибок при организации связи и среди них нет предателя, то агент может сгореть только по собственной глупости или из-за рокового стечения обстоятельств. У данной схемы есть один большой недостаток: на расстоянии сложно оценить, что на самом деле происходит с агентом. Может быть, он давно разоблачен контрразведкой противника и все присланные от его имени секреты – дезинформация.
Вторая схема позволяет держать агента на коротком поводке и в большинстве случаев сразу обнаруживать перемены, произошедшие с тайным информатором. Известно, что виртуальным общением никогда нельзя заменить живое. Слабое звено в этой схеме связи – значительно возрастает риск провала агента по вине разведчика. Посредник из Центра может, например, на встречу с агентом привести сотрудников службы наружного наблюдения контрразведки. Примерно половина советских граждан – агентов ЦРУ в годы холодной войны именно на этом и погорели. Чекисты фиксировали их тайные встречи с американскими «дипломатами» или момент извлечения из тайников оставленных заокеанскими гостями посылок, что служило неопровержимым доказательством вины.
Центр вызывает агента
Способы связи между агентом и Центром эволюционировали вместе с развитием средств почтовой связи. Сначала пользовались услугами специальных курьеров и ведомственных (например, церковной и университетской) систем почтовой связи. С XVI века, когда во многих европейских странах появилась привычная нам почтовая связь, шпионы начали активно пользоваться услугами этого учреждения. С конца XIX века агенты стали постоянными клиентами компаний, предоставляющих услуги международного телеграфа. У всех этих способов был важный недостаток: на время войны почтово-телеграфные связи между воюющими государствами были почти невозможны, а посылаемые в нейтральные страны письма и телеграммы внимательно изучались цензорами. Тогда разведка начала использовать возможности беспроводной радиосвязи.
В 30-е годы ХХ века в нескольких странах мира были разработаны портативные радиопередатчики, которыми могли пользоваться агенты. В качестве меры противодействия контрразведка стала широко применять средства радиопеленгации, которые позволяли с точностью до 100 метров определить место, откуда агент-радист передавал в Центр свои сообщения. Учитывая то, что сеанс связи иногда длился несколько часов, у радиоконтрразведчиков было время на поиски работающего радиопередатчика. В годы Второй мировой войны немецкая радиоконтрразведка считалась лучшей в мире. Ее сотрудники смогли обнаружить действующую на территории оккупированной вермахтом Западной Европы разведсеть советской военной разведки – «Красную капеллу», а также несколько нелегальных резидентур британской разведки и французских подпольщиков. Одна из причин этого – большинство радиопередач велось из городов, а не из лесной местности, как это часто бывало в Советском Союзе. На чем основан сюжет романа Владимира Богомолова «Момент истины (В августе 44-го)»? На поиске советскими военными чекистами вражеской радиофицированной группы, которая выходит на связь из леса, поэтому запеленговать ее невозможно.
В годы холодной войны разведка постаралась обыграть контрразведку с помощью новых приемов шпионской связи. Во-первых, это использование мгновенной радиопередачи. Это когда сообщение сжато с помощью специальной аппаратуры и буквально выстреливается в эфир. Сеанс связи занимает несколько секунд. Поэтому обнаружить и запеленговать такую радиостанцию крайне проблематично. Другое дело, что доверить такую аппаратуру могли только кадровым разведчикам, которых продолжительное время обучали работать на ней. Если говорить о советской разведке, то радиопередатчики, способные выстреливать в радиоэфир донесения, использовали только разведчики-нелегалы.
Во-вторых, односторонняя радиосвязь. На практике это выглядело примерно так. В определенный день недели агент настраивал радиоприемник на конкретную волну и записывал зачитываемые монотонным голосом диктора шестизначные группы цифр, а потом их расшифровывал. Вот так он получал новые инструкции. В этом случае контрразведка фиксировала сам факт наличия в регионе (если говорить о Советском Союзе, то это несколько областей) вражеского агента. А дальше начинался процесс его поиска другими средствами.
Один из важных недостатков односторонней связи – агент может по каким-либо причинам не суметь полностью или частично записать переданное ему Центром сообщение. Следовательно, шпион не получит важные указания или инструкции, что снизит эффективность его работы.
Опасные рандеву
Связь между агентом и разведчиком бывает личная и безличная. Первая подразумевает, что шпион регулярно встречается со своим куратором. Во время этих рандеву первый передает второму добытые сведения и получает список интересующих Центр вопросов, а иногда деньги и необходимое оборудование (например, специальный фотоаппарат для съемки документов). Кроме того, во время личной встречи разведчик может поговорить с агентом «по душам», выяснить, что у него происходит дома и на работе, не проявляет ли к его персоне повышенное внимание контрразведка. Учитывая то, что шпион вынужден вести двойную жизнь, постоянно балансируя на лезвии бритвы, когда любой неверный шаг – это смертный приговор, такие задушевные беседы часто единственный способ нервной разгрузки. В истории мирового шпионажа есть немало примеров, когда именно заботливое отношение разведчика позволяло агенту эффективно действовать продолжительное время. Хотя бывало и наоборот, антипатия к куратору становилась основным мотивом, из-за которого агент являлся с повинной в органы контрразведки.
Безличная связь подразумевает использование тайников, а также постановку различных сигналов. Основная цель – минимизировать количество личных встреч агента и разведчика. В годы холодной войны, например, шпионы ЦРУ из числа советских граждан очень любили рисовать губной помадой полоски на стенах различных зданий в Москве. Благодаря этим меткам сотрудники американской разведки знали, что агент успешно извлек из тайника предназначенную ему посылку с деньгами и инструкциями или готов встретиться в заранее обусловленном месте.
При безличной связи разведчикам невозможно оценить морально-психологическое состояние агента, а также оперативную обстановку вокруг него. Другими словами, Центр не знает, что происходит с агентом. Есть еще один важный нюанс. Допустим, шпиона задержала контрразведка противника, и он согласился сотрудничать с ней. Во время холодной войны КГБ и ЦРУ активно использовали таких людей только на канале безличной связи для передачи дезинформации. Чекисты и сотрудники ФБР прекрасно понимали, что при личной встрече с агентом его куратор почувствует подвох и оперативная игра будет провалена. Поэтому с участием разоблаченного агента проходила обычно одна личная встреча. На ней с поличным захватывали кадровых сотрудников разведки противника. Зато число безличных сеансов связи иногда бывало не меньше десяти. И только желание Центра организовать личную встречу агента и разведчика заставляло контрразведку прекратить оперативную игру с противником.
Что опаснее: тайник или рандеву?
Риск быть захваченным с поличным контрразведкой противника для агента в любом случае примерно одинаков. С разведчиком сложнее. Обычно ему не только позволяют заложить в тайник посылку для шпиона, но и безнаказанно покинуть место преступления. Иногда (если он известен контрразведке) за ним даже не организовывают наружное наблюдение. Объясняется такое «странное» поведение охотников за шпионами просто – их больше интересует тот, для кого этот контейнер предназначен. Поэтому в данной ситуации для контрразведки важнее не спугнуть агента и его хозяев, чем задержать разведчика. Скорее всего, в кармане у него окажется дипломатический паспорт и через несколько часов его придется отпустить. Через пару суток этот «дипломат» спешно уедет из страны и контрразведка так и не узнает имени агента. Дело в том, что в большинстве случаев шпион придет к тайнику лишь после того, как получит соответствующий сигнал от разведчика или Центра. В годы холодной войны было несколько случаев, когда в Москве самонадеянные сотрудники ЦРУ демонстрировали службе наружного наблюдения КГБ процедуру закладки в тайник контейнера для агента, а потом долго пытались понять, почему шпион не вышел на связь.
Если говорить о рандеву, то во время холодной войны американские разведчики крайне редко приводили на встречу с агентом сотрудников КГБ, чаще этим страдали предатели из числа советских граждан.
«Шпионский камень» на связь не выйдет
В январе 2006 года в России разразился шпионский скандал. Согласно сообщению пресс-службы Лубянки «30 января Следственным управлением Федеральной службы безопасности РФ по факту обнаружения в Москве шпионского электронного устройства ближней агентурной радиосвязи возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного статьей 276 УК РФ (шпионаж)».
Речь идет об обнаруженном осенью 2005 года в одном из скверов на окраине столицы замаскированного под обычный камень шпионского тайника-контейнера. Именно к этому предмету на протяжении нескольких месяцев проявляли повышенное внимание британские дипломаты, что не укрылось от бдительных сотрудников ФСБ.
Сначала на Лубянке решили, что это обычный шпионский контейнер, содержимое которого известно: деньги, инструкции, средства для тайнописи и т. п. Перечень вложенных предметов остался неизменным со времен холодной войны.
Камень казался цельным, без каких-либо отверстий, но на вес был очень легким. Предмет просветили рентгеном, оказалось, что он целиком заполнен аппаратурой: аккумуляторными батареями, принимающим и передающим устройствами. Оборудование специальными шурупами было прикручено к стенкам «камня», чтобы исключить всякое внешнее воздействие, и залито особым герметиком, чтобы не проникала влага.
Схема действия прибора была очень простой: в определенное время появлялся человек, завербованный британской разведкой в России, в руках он держал обычный персональный компьютер-наладонник. Агент проходил мимо «камня», а установленное в нем оборудование считывало информацию с компьютера. Через несколько дней мимо «камня» проходил британский разведчик, работающий под прикрытием сотрудника посольства, и тоже считывал информацию из «камня» с помощью своего карманного компьютера. Сеансы связи осуществлялись за очень короткий промежуток времени – одну-две секунды и с расстояния 20 метров. Засечь такую передачу практически невозможно, однако сотрудники ФСБ справились с этой задачей.
Возможно, одна из причин обнаружения контрразведчиками «шпионского камня» – это повышенная активность в районе его нахождения британских «дипломатов». Электронная начинка работала со сбоями, вот и приходилось в нарушение всех инструкций постоянно появляться у «камня».
Шпионский Интернет против «Большого брата»
В последнее десятилетие благодаря Интернету разведка нанесла сокрушительный удар контрразведке. Ведь теперь для передачи секретных документов и получения инструкций, а также для общения между агентом и Центром можно использовать возможности всемирной паутины.
В большинстве развитых стран доступ в Интернет не только не ограничен, но особо и не контролируется. Разумеется, мы не рассматриваем ситуацию, когда агент пытается отправить за рубеж секретные файлы со своего рабочего места, указав в разделе «отправитель» адрес своего служебного почтового ящика. Существуют специальные компьютерные программы, которые не только блокируют такие поступки, но и сообщают об этом куда следует. Речь идет о том, что любой может воспользоваться услугами интернет-кафе, создать временный почтовый ящик на одном из многочисленных сайтов, предлагающих такой сервис, и отправить секретные файлы в Центр. Теоретически сообщение может перехватить контрразведка, выловив в общем потоке, например, по словосочетанию «совершенно секретно». Но и эта проблема легко решается. Достаточно перед отправкой зашифровать сообщение с помощью одной из криптографических программ.
Зато контрразведка выиграла на канале личной связи между агентом и разведчиком. Из-за захлестнувшей весь мир паранойи, связанной с международным терроризмом, а также в связи с широким распространением систем видеонаблюдения для защиты от различных угроз криминального характера (грабежи, мошенничества и т. п.) разведчикам все сложнее незаметно встречаться с агентами. Очень трудно укрыться от всевидящего ока камер видеонаблюдения. Тем более что видеозапись встречи – весомое доказательство вины.
Другая проблема шпионов – возможность контрразведки отслеживать маршрут перемещения владельца сотового телефона. Поясним, о чем идет речь. Допустим, кадровый сотрудник разведки должен тайно встретиться с агентом. Разведчику успешно удалось оторваться от наружного наблюдения контрразведки противника. Это еще не значит, что его местонахождение в городе неизвестно правоохранительным органам. Фактически зона покрытия оператора сотовой связи представляет собой множество «ячеек-сот». Мобильный телефон, попадая в каждую из них, регистрируется. Поэтому всегда можно узнать, где именно находится владелец определенного сотового телефона (при условии, что в трубке в данный момент есть электропитание). Аналогичную процедуру можно проделать в отношении находящегося под подозрением агента. И если оба оказались в одном районе и в одно и то же время, то это наводит на определенные размышления. И здесь снова на помощь придут записи с видеокамер.
[DLMURL]https://www.razvedinfo.ru/node/1059[/DLMURL]
Когда чаще всего попадаются шпионы? Во время передачи добытых секретных материалов в Центр и получения денег за проделанную работу и новых инструкций. Поэтому связь профессионалы из спецслужб часто называют ахиллесовой пятой разведки. С момента зарождения шпионажа разведчики постоянно придумывают новые безопасные способы коммуникаций между агентами и Центром, а контрразведчики – эффективные способы выявления тайных связей. Много столетий подряд продолжается вечное соревнование «брони и снаряда», которое закончится только тогда, когда отпадет надобность в услугах шпионов и, соответственно, в охотниках на шпионов.
Базовые принципы организации шпионской связи были придуманы еще в глубокой древности и до наших дней сохранились практически без изменений. С развитием научно-технического прогресса менялись лишь способы реализации на практике этих принципов. Например, если в Первую мировую войну для отправки донесений в Центр агенты использовали голубиную почту, то уже во Вторую мировую войну – радиосвязь. В годы холодной войны находившиеся на территории СССР агенты ЦРУ пользовались услугами обычной почты, посылая на подставные адреса в странах Западной Европы письма и открытки с нейтральным текстом. Шпионское донесение они писали невидимыми чернилами или наклеивали под почтовую марку микроточку (изображение в диаметре не больше одного миллиметра). Поэтому неосведомленный цензор или сотрудник почтового ведомства не мог обнаружить его. Для изготовления микроточек применялся специальный фотоаппарат, а для прочтения – микроскоп. В конце прошлого века на смену «бумажной» почте пришла «электронная». Теперь агенты активно используют возможности Интернета для связи с Центром.
Несмотря на все ухищрения и достижения научно-технического прогресса, связь продолжает оставаться смертоносной для шпионов. Почему так происходит?
Шпионская связь как наука
Обозначим термином «агент» человека, который добывает интересующую разведку информацию. Передавать добытые сведения и получать необходимые инструкции (например, что именно нужно узнать) агент может непосредственно из Центра или через посредника – специально присланного к нему для этого кадрового разведчика.
На первый взгляд схема связи агент – Центр выглядит безопасней для шпиона, чем агент – разведчик. Ведь в первом случае тайный информатор избегает любых контактов с кадровыми сотрудниками разведки (которые, скорее всего, находятся в поле зрения контрразведки противника), поэтому у него меньше шансов привлечь к своей персоне внимание контрразведчиков. О его существовании в Центре знают всего лишь несколько человек, которые читают присланные им сообщения и готовят ему новые задания. Но риск провала все равно есть. И виной тому предатель из числа высокопоставленных сотрудников Центра.
Известно, что благодаря начальнику советского отдела управления внешней контрразведки ЦРУ Олдричу Эймсу (он предложил свои услуги Москве в 1985 году) чекисты смогли нейтрализовать 26 агентов американской разведки – высокопоставленных офицеров КГБ и ГРУ. Как было признано в отчете комитета по разведке сената США, деятельность Эймса «привела к потере практически всех ценных источников информации в Советском Союзе в самый разгар холодной войны».
Если сотрудники Центра не допустят ошибок при организации связи и среди них нет предателя, то агент может сгореть только по собственной глупости или из-за рокового стечения обстоятельств. У данной схемы есть один большой недостаток: на расстоянии сложно оценить, что на самом деле происходит с агентом. Может быть, он давно разоблачен контрразведкой противника и все присланные от его имени секреты – дезинформация.
Вторая схема позволяет держать агента на коротком поводке и в большинстве случаев сразу обнаруживать перемены, произошедшие с тайным информатором. Известно, что виртуальным общением никогда нельзя заменить живое. Слабое звено в этой схеме связи – значительно возрастает риск провала агента по вине разведчика. Посредник из Центра может, например, на встречу с агентом привести сотрудников службы наружного наблюдения контрразведки. Примерно половина советских граждан – агентов ЦРУ в годы холодной войны именно на этом и погорели. Чекисты фиксировали их тайные встречи с американскими «дипломатами» или момент извлечения из тайников оставленных заокеанскими гостями посылок, что служило неопровержимым доказательством вины.
Центр вызывает агента
Способы связи между агентом и Центром эволюционировали вместе с развитием средств почтовой связи. Сначала пользовались услугами специальных курьеров и ведомственных (например, церковной и университетской) систем почтовой связи. С XVI века, когда во многих европейских странах появилась привычная нам почтовая связь, шпионы начали активно пользоваться услугами этого учреждения. С конца XIX века агенты стали постоянными клиентами компаний, предоставляющих услуги международного телеграфа. У всех этих способов был важный недостаток: на время войны почтово-телеграфные связи между воюющими государствами были почти невозможны, а посылаемые в нейтральные страны письма и телеграммы внимательно изучались цензорами. Тогда разведка начала использовать возможности беспроводной радиосвязи.
В 30-е годы ХХ века в нескольких странах мира были разработаны портативные радиопередатчики, которыми могли пользоваться агенты. В качестве меры противодействия контрразведка стала широко применять средства радиопеленгации, которые позволяли с точностью до 100 метров определить место, откуда агент-радист передавал в Центр свои сообщения. Учитывая то, что сеанс связи иногда длился несколько часов, у радиоконтрразведчиков было время на поиски работающего радиопередатчика. В годы Второй мировой войны немецкая радиоконтрразведка считалась лучшей в мире. Ее сотрудники смогли обнаружить действующую на территории оккупированной вермахтом Западной Европы разведсеть советской военной разведки – «Красную капеллу», а также несколько нелегальных резидентур британской разведки и французских подпольщиков. Одна из причин этого – большинство радиопередач велось из городов, а не из лесной местности, как это часто бывало в Советском Союзе. На чем основан сюжет романа Владимира Богомолова «Момент истины (В августе 44-го)»? На поиске советскими военными чекистами вражеской радиофицированной группы, которая выходит на связь из леса, поэтому запеленговать ее невозможно.
В годы холодной войны разведка постаралась обыграть контрразведку с помощью новых приемов шпионской связи. Во-первых, это использование мгновенной радиопередачи. Это когда сообщение сжато с помощью специальной аппаратуры и буквально выстреливается в эфир. Сеанс связи занимает несколько секунд. Поэтому обнаружить и запеленговать такую радиостанцию крайне проблематично. Другое дело, что доверить такую аппаратуру могли только кадровым разведчикам, которых продолжительное время обучали работать на ней. Если говорить о советской разведке, то радиопередатчики, способные выстреливать в радиоэфир донесения, использовали только разведчики-нелегалы.
Во-вторых, односторонняя радиосвязь. На практике это выглядело примерно так. В определенный день недели агент настраивал радиоприемник на конкретную волну и записывал зачитываемые монотонным голосом диктора шестизначные группы цифр, а потом их расшифровывал. Вот так он получал новые инструкции. В этом случае контрразведка фиксировала сам факт наличия в регионе (если говорить о Советском Союзе, то это несколько областей) вражеского агента. А дальше начинался процесс его поиска другими средствами.
Один из важных недостатков односторонней связи – агент может по каким-либо причинам не суметь полностью или частично записать переданное ему Центром сообщение. Следовательно, шпион не получит важные указания или инструкции, что снизит эффективность его работы.
Опасные рандеву
Связь между агентом и разведчиком бывает личная и безличная. Первая подразумевает, что шпион регулярно встречается со своим куратором. Во время этих рандеву первый передает второму добытые сведения и получает список интересующих Центр вопросов, а иногда деньги и необходимое оборудование (например, специальный фотоаппарат для съемки документов). Кроме того, во время личной встречи разведчик может поговорить с агентом «по душам», выяснить, что у него происходит дома и на работе, не проявляет ли к его персоне повышенное внимание контрразведка. Учитывая то, что шпион вынужден вести двойную жизнь, постоянно балансируя на лезвии бритвы, когда любой неверный шаг – это смертный приговор, такие задушевные беседы часто единственный способ нервной разгрузки. В истории мирового шпионажа есть немало примеров, когда именно заботливое отношение разведчика позволяло агенту эффективно действовать продолжительное время. Хотя бывало и наоборот, антипатия к куратору становилась основным мотивом, из-за которого агент являлся с повинной в органы контрразведки.
Безличная связь подразумевает использование тайников, а также постановку различных сигналов. Основная цель – минимизировать количество личных встреч агента и разведчика. В годы холодной войны, например, шпионы ЦРУ из числа советских граждан очень любили рисовать губной помадой полоски на стенах различных зданий в Москве. Благодаря этим меткам сотрудники американской разведки знали, что агент успешно извлек из тайника предназначенную ему посылку с деньгами и инструкциями или готов встретиться в заранее обусловленном месте.
При безличной связи разведчикам невозможно оценить морально-психологическое состояние агента, а также оперативную обстановку вокруг него. Другими словами, Центр не знает, что происходит с агентом. Есть еще один важный нюанс. Допустим, шпиона задержала контрразведка противника, и он согласился сотрудничать с ней. Во время холодной войны КГБ и ЦРУ активно использовали таких людей только на канале безличной связи для передачи дезинформации. Чекисты и сотрудники ФБР прекрасно понимали, что при личной встрече с агентом его куратор почувствует подвох и оперативная игра будет провалена. Поэтому с участием разоблаченного агента проходила обычно одна личная встреча. На ней с поличным захватывали кадровых сотрудников разведки противника. Зато число безличных сеансов связи иногда бывало не меньше десяти. И только желание Центра организовать личную встречу агента и разведчика заставляло контрразведку прекратить оперативную игру с противником.
Что опаснее: тайник или рандеву?
Риск быть захваченным с поличным контрразведкой противника для агента в любом случае примерно одинаков. С разведчиком сложнее. Обычно ему не только позволяют заложить в тайник посылку для шпиона, но и безнаказанно покинуть место преступления. Иногда (если он известен контрразведке) за ним даже не организовывают наружное наблюдение. Объясняется такое «странное» поведение охотников за шпионами просто – их больше интересует тот, для кого этот контейнер предназначен. Поэтому в данной ситуации для контрразведки важнее не спугнуть агента и его хозяев, чем задержать разведчика. Скорее всего, в кармане у него окажется дипломатический паспорт и через несколько часов его придется отпустить. Через пару суток этот «дипломат» спешно уедет из страны и контрразведка так и не узнает имени агента. Дело в том, что в большинстве случаев шпион придет к тайнику лишь после того, как получит соответствующий сигнал от разведчика или Центра. В годы холодной войны было несколько случаев, когда в Москве самонадеянные сотрудники ЦРУ демонстрировали службе наружного наблюдения КГБ процедуру закладки в тайник контейнера для агента, а потом долго пытались понять, почему шпион не вышел на связь.
Если говорить о рандеву, то во время холодной войны американские разведчики крайне редко приводили на встречу с агентом сотрудников КГБ, чаще этим страдали предатели из числа советских граждан.
«Шпионский камень» на связь не выйдет
В январе 2006 года в России разразился шпионский скандал. Согласно сообщению пресс-службы Лубянки «30 января Следственным управлением Федеральной службы безопасности РФ по факту обнаружения в Москве шпионского электронного устройства ближней агентурной радиосвязи возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного статьей 276 УК РФ (шпионаж)».
Речь идет об обнаруженном осенью 2005 года в одном из скверов на окраине столицы замаскированного под обычный камень шпионского тайника-контейнера. Именно к этому предмету на протяжении нескольких месяцев проявляли повышенное внимание британские дипломаты, что не укрылось от бдительных сотрудников ФСБ.
Сначала на Лубянке решили, что это обычный шпионский контейнер, содержимое которого известно: деньги, инструкции, средства для тайнописи и т. п. Перечень вложенных предметов остался неизменным со времен холодной войны.
Камень казался цельным, без каких-либо отверстий, но на вес был очень легким. Предмет просветили рентгеном, оказалось, что он целиком заполнен аппаратурой: аккумуляторными батареями, принимающим и передающим устройствами. Оборудование специальными шурупами было прикручено к стенкам «камня», чтобы исключить всякое внешнее воздействие, и залито особым герметиком, чтобы не проникала влага.
Схема действия прибора была очень простой: в определенное время появлялся человек, завербованный британской разведкой в России, в руках он держал обычный персональный компьютер-наладонник. Агент проходил мимо «камня», а установленное в нем оборудование считывало информацию с компьютера. Через несколько дней мимо «камня» проходил британский разведчик, работающий под прикрытием сотрудника посольства, и тоже считывал информацию из «камня» с помощью своего карманного компьютера. Сеансы связи осуществлялись за очень короткий промежуток времени – одну-две секунды и с расстояния 20 метров. Засечь такую передачу практически невозможно, однако сотрудники ФСБ справились с этой задачей.
Возможно, одна из причин обнаружения контрразведчиками «шпионского камня» – это повышенная активность в районе его нахождения британских «дипломатов». Электронная начинка работала со сбоями, вот и приходилось в нарушение всех инструкций постоянно появляться у «камня».
Шпионский Интернет против «Большого брата»
В последнее десятилетие благодаря Интернету разведка нанесла сокрушительный удар контрразведке. Ведь теперь для передачи секретных документов и получения инструкций, а также для общения между агентом и Центром можно использовать возможности всемирной паутины.
В большинстве развитых стран доступ в Интернет не только не ограничен, но особо и не контролируется. Разумеется, мы не рассматриваем ситуацию, когда агент пытается отправить за рубеж секретные файлы со своего рабочего места, указав в разделе «отправитель» адрес своего служебного почтового ящика. Существуют специальные компьютерные программы, которые не только блокируют такие поступки, но и сообщают об этом куда следует. Речь идет о том, что любой может воспользоваться услугами интернет-кафе, создать временный почтовый ящик на одном из многочисленных сайтов, предлагающих такой сервис, и отправить секретные файлы в Центр. Теоретически сообщение может перехватить контрразведка, выловив в общем потоке, например, по словосочетанию «совершенно секретно». Но и эта проблема легко решается. Достаточно перед отправкой зашифровать сообщение с помощью одной из криптографических программ.
Зато контрразведка выиграла на канале личной связи между агентом и разведчиком. Из-за захлестнувшей весь мир паранойи, связанной с международным терроризмом, а также в связи с широким распространением систем видеонаблюдения для защиты от различных угроз криминального характера (грабежи, мошенничества и т. п.) разведчикам все сложнее незаметно встречаться с агентами. Очень трудно укрыться от всевидящего ока камер видеонаблюдения. Тем более что видеозапись встречи – весомое доказательство вины.
Другая проблема шпионов – возможность контрразведки отслеживать маршрут перемещения владельца сотового телефона. Поясним, о чем идет речь. Допустим, кадровый сотрудник разведки должен тайно встретиться с агентом. Разведчику успешно удалось оторваться от наружного наблюдения контрразведки противника. Это еще не значит, что его местонахождение в городе неизвестно правоохранительным органам. Фактически зона покрытия оператора сотовой связи представляет собой множество «ячеек-сот». Мобильный телефон, попадая в каждую из них, регистрируется. Поэтому всегда можно узнать, где именно находится владелец определенного сотового телефона (при условии, что в трубке в данный момент есть электропитание). Аналогичную процедуру можно проделать в отношении находящегося под подозрением агента. И если оба оказались в одном районе и в одно и то же время, то это наводит на определенные размышления. И здесь снова на помощь придут записи с видеокамер.
[DLMURL]https://www.razvedinfo.ru/node/1059[/DLMURL]
Zuletzt bearbeitet von einem Moderator:
