- Registrado
- 11 Nov 2010
- Mensajes
- 204
- Puntuación de reacción
- 8
- Puntos
- 38
- Edad
- 65
- Sitio web
- www.iks-info.narod2.ru
Kidalovo internacionalmente (mi comentario)
Hablando de su conversación con el líder libio Gadafi, el presidente de la FIDE, el ruso Kirsan Ilyumzhinov no perdió un detalle curioso. Cuando se trataba de cuentas libias congeladas en Occidente, el coronel pidió una cantidad asombrosa: ¡160 mil millones de dólares! Deben ser devueltos, insiste Gaddafi. No, no para él personalmente, sino para los ciudadanos de Libia ... La riqueza de Jamahiriya está controlada por instituciones financieras europeas y americanas. Aquí es donde comienza el verdadero detective.
Una parte del dinero administrado por Goldman Sachs ya se ha perdido irremediablemente. Nadie devolverá los miles de millones restantes, ni al propio Gadafi ni a los ciudadanos de Libia. Algunos expertos ya están inclinados a la idea de que fue precisamente por el derroche de las propiedades libias que Occidente fue a la guerra en Gadafi.
El escándalo que rodea el servicio de Goldman Sachs al fondo soberano libio sugiere que a veces el dinero, en palabras de Georges Miloslavsky de la película Gaidai, se guarda mejor en una caja de ahorros. Es decir, simplemente no hagas nada con ellos. ¿Es una broma dar $ 1.3 mil millones a un banco de inversión, con la esperanza de aumentar los activos y, en última instancia, recuperar solo el 2 por ciento de la cantidad emitida!
El comienzo de esta historia de detectives financieros y políticos se remonta a 2007. Tres años antes, se levantaron las sanciones económicas contra el régimen de Gadafi, después de lo cual los libios establecieron el fondo de inversión soberano Libyan Investments Authority (LIA), que acumuló petrodólares nacionales. Ellos, por supuesto, tuvieron que invertirse en algún lugar para generar ingresos y no depreciarse debido a la inflación.
Los ejecutivos de LIA Hatem al-Geriani y Mustafa Zarti negociaron con 25 instituciones financieras diferentes en el extranjero antes de decidir confiar los paquetes de inversión, que van desde $ 110 a $ 293 millones, a instituciones venerables como Societe Generale francés, HSBC británico, JPMorgan estadounidense, Carlyle, Lehman Brothers y Och-Ziff Capital Managament Group.
Pero, sobre todo, logró arrebatar los activos libios de Goldman Sachs. De alguna manera, gracias a la sólida reputación de esta institución financiera. Y sobre todo debido a la asertividad y el encanto personal de su "niño prodigio" de la sucursal del banco en Londres, el Sr. Driss Ben-Brahim. Fue responsable de las inversiones en los mercados emergentes y logró hacer de su departamento uno de los más rentables en toda la estructura de Goldman Sachs. Driss es conocido por sus fantásticos bonos de decenas de millones de dólares y por el hecho de que en 10 años logró pasar de ser un empleado ordinario a ser un socio de pleno derecho. En el sector bancario, esto es casi lo mismo que en el ejército despegando de un teniente a un mariscal, o, como escribió The Wall Street Journal, es como "cruzar el umbral del paraíso en la vida".
Ben-Brahim, cuya madre era inglesa, y el padre marroquí, entre otros idiomas, hablaba árabe con fluidez, es otra ventaja, según los expertos, en las relaciones con los libios. "Estábamos asombrados de Driss", recuerda el ex gerente de LIA. - Era una estrella, mientras que nosotros mismos estábamos haciendo un centavo con nuestras inversiones. Su sola presencia fue un gran honor para nosotros ".
En general, después de las negociaciones en Londres, los libios, fascinados por el encanto de un genio financiero, transfirieron $ 350 millones a Goldman Sachs, luego la misma cantidad y elevaron el volumen de inversiones entre enero y junio de 2008 a 1.300 millones. El banco estadounidense colocó paquetes de inversión en instrumentos derivados vinculados a las acciones de varios bancos comerciales (Citi, UniCredit, Santander), la compañía de seguros alemana Allianz, compañías de energía francesas e italianas. También se realizaron inversiones en derivados en una canasta de monedas.
Pero muy pronto, en lugar del prometido maná del cielo, cayeron continuos problemas, el principal de los cuales fue la crisis financiera mundial, que hizo que las carteras de inversión libias perdieran peso. El eminente banco, cuyo lema es "Los intereses de nuestros clientes sobre todo", ya sea por frivolidad o intencionalmente, ha lanzado miles de millones de fondos soberanos LIA en el viento. A partir de febrero de 2010, el valor de la inversión inicial no superó los $ 25.1 millones, ¡un secado sin precedentes del 98 por ciento! Esto es algo inimaginable para un banco de inversión cuya actividad principal es ganar dinero, no perderlo. Sin embargo, la crisis ha demostrado que tal cosa es posible.
Mientras tanto, resulta que no es necesario tener siete tramos en la frente para comprender en términos generales la transformación de mil millones en nada. Recordemos, por ejemplo, la crisis inmobiliaria de Dubai: los inversores fueron quemados en un boom de la construcción por hasta $ 60 mil millones. Los activos cayeron bruscamente y todos quedaron sin pantalones.
"Tratemos de simular el historial de pérdidas de la cartera de inversiones formada por el banco para el fondo libio", dice el experto en RBC-TV, analista financiero Stepan Demura. - Las posiciones en la moneda probablemente implicaron que los operadores compraron opciones en el índice DXY en dólares. Pero aquí está el problema: si no ha adivinado la dirección del mercado, sus opciones finalmente costarán cero. Es decir, todo lo que invirtió se pierde. En Rusia, por cierto, uno podría entrar fácilmente en un profundo menos en una crisis, por ejemplo, comprando acciones de compañías de energía. En 2008-2009, cayeron 20 veces y costaron solo el 5 por ciento de sus valores máximos ".
Otro flagelo de los bancos de inversión, que se ha convertido en una de las causas de la crisis y las pérdidas no solo para los libios, es el apalancamiento o apalancamiento. En pocas palabras, los fondos prestados que una institución financiera puede operar para aumentar las ganancias de sus clientes. En el caso de un pronóstico incorrecto, esto da como resultado múltiples pérdidas.
“Seguramente Goldman Sachs trabajó con apalancamiento, y si tiene un préstamo de 1 a 10, entonces, en consecuencia, sus pérdidas son 10 veces más. En el momento de la crisis, los bancos tenían un apalancamiento de trabajo de 30 a 40, según diversas estimaciones. Hasta 2004, cuando el regulador financiero de los Estados Unidos (SEC) permitió que los cinco principales actores en este mercado aumentaran su tamaño, esta cifra era de 1 a 12. En promedio, ahora El apalancamiento en la industria es de alrededor de 20 ”, continúa el experto. De ahí la fenomenal "deshidratación" de la cartera libia.
Naturalmente, los árabes estaban furiosos. Una delegación de Goldman Sachs dirigida por el jefe de gabinete del norte de África, Yousef Kabbaj, llegó apresuradamente a la sede de LIA en Trípoli. Las pasiones detrás de las puertas cerradas se tornaron serias. Zarti, según testigos presenciales, se comportó como un toro furioso, arrojando corrientes de abuso y amenazas contra los estadounidenses. Conociendo sus lazos personales con el propio Gadafi, los banqueros asustados solicitaron a los guardaespaldas de la gerencia de Goldman Sachs.
La alta gerencia de Goldman Sachs se unió a las negociaciones sobre opciones de compensación por pérdidas desconocidas: su primera persona, el director ejecutivo Lloyd Blankfein, así como el director financiero David Viniar y el jefe de la sucursal europea Michael Sherwood. Afirmaron que no querían perder a un socio tan importante como el gobierno libio. Y esto podría ser cierto, de hecho, a pesar de todas las pérdidas por crisis, en general, los activos de la LIA (y esto está lejos de ser el único fondo libio) el año pasado ascendieron a 53 mil millones de dólares: no había nada más de lo que sacar provecho. Una opción era que si los libios acordaran invertir otros 3,7 mil millones en Goldman Sachs, recibirían $ 5 mil millones en acciones del banco con un pago del 4 al 9 por ciento anual durante 40 años.
Sin embargo, ni esta ni otras dos opciones se han materializado. El banco afirma que la posición de los libios, que querían mucho de una vez, es la culpable. Y luego se interrumpieron las negociaciones, porque en Libia de repente estalló una guerra civil, y el gobierno de los Estados Unidos impuso una prohibición sobre cualquier relación con el régimen de Gadafi. Cerca de 37 mil millones de dólares de fondos libios en bancos estadounidenses fueron congelados.
Aquí es donde la diversión comienza . Según Muammar Gaddafi y Kirsan Ilyumzhinov, el monto total de los fondos de Jamahiriya colgados en Occidente alcanza los $ 160 mil millones. Todos ellos son administrados por bancos de inversión: estadounidenses, suizos, británicos, franceses, etc. Ganaron muy buen dinero administrando estos activos. Bueno, el hecho de que perdieron cantidades gigantescas durante la crisis, entonces, ¿quién no pasa? Los banqueros de inversión claramente desearían continuar teniendo acceso a tal pastel financiero.
No es sorprendente que varios expertos en la historia de Goldman Sachs y otros bancos, que describieron parte de las inversiones libias durante la crisis, vean signos de una conspiración. ¿Por qué no asumir que los banqueros le susurraron algo a alguien en Washington y, como resultado, a los Estados Unidos, y con ellos, otros miembros de la OTAN fueron a la guerra contra Gadafi? Ahora, ciertamente, nadie presentará la factura a los gerentes financieros.
Es poco probable, por supuesto, que todo fuera tan sencillo.
Primero, con toda su fuerza e influencia, el mismo Goldman Sachs o la Societe Generale francesa, que también perdió cientos de millones de dólares pertenecientes al régimen de Gadafi, no puede dictar directamente la línea de conducta a los oficiales de Washington y París.
En segundo lugar, la guerra no cancela formalmente las deudas: los banqueros occidentales aún tendrán que hablar sobre los ahorros libios con las nuevas autoridades del país que necesitan este dinero.
En tercer lugar, como dijo Anders Oslund, empleado del Instituto de Economía Mundial en Washington, en una entrevista con Itogi, "Estados Unidos se vio obligado a aceptar acciones en Libia principalmente bajo la presión del grupo de sus aliados de la OTAN como Dinamarca, Noruega u Holanda, que tradicionalmente muestran mayor atención a las cuestiones de derechos humanos y su protección ".
Sin embargo, el aspecto financiero no debe descartarse. Enormes cantidades de dinero pertenecientes a Libia, colgadas en las cuentas de los bancos de inversión, que recortaron sus cupones. Y aunque no se habla de que estos activos deberían transferirse inmediatamente a la oposición libia, que aún no ha sido reconocida por toda la comunidad internacional.
También es digno de mención que las autoridades estadounidenses, cuando hacen reclamos a Goldman Sachs, no se refieren en absoluto al resultado deplorable que condujo a su gestión de los activos libios. El banco fue acusado de intentar sobornar a funcionarios libios en el proceso de resolver una disputa financiera con Trípoli. Goldman Sachs en 2008, en particular, ofreció a la LIA pagar inmediatamente $ 50 millones, seguido de su transferencia a una organización de terceros, una firma consultora dirigida por el yerno del jefe de la compañía petrolera estatal libia. Fue esta propuesta la que atrajo la atención de la SEC, que vio signos de soborno aquí. En 2010, 74 empresas estadounidenses fueron condenadas por tales casos.
Sin embargo, los analistas no tienen dudas: Goldman Sachs también saldrá esta vez, ya que no salió de tales problemas. Por ejemplo, el verano pasado, el banco pagó una multa de $ 550 millones por acusaciones de "abuso de la confianza del cliente": 300 millones para la tesorería del estado y 250 millones para inversores ofendidos. Con sus activos de 911 mil millones de dólares y los ingresos del año pasado de 39,2 mil millones, esto no tiene sentido, y será más que exigente en el futuro con los clientes. Según el analista Brad Hinz de Sanford C. Bernstein & Co., el resultado más probable de las reclamaciones al banco con respecto a los asuntos libios también será un acuerdo extrajudicial con una multa.
Por lo tanto, no importa quién llegue al poder en Libia, es probable que tengan que olvidarse de los "miles de millones de Gadafi". Parece que los temores de Tripoli sobre 160 mil millones de dólares no son infundados. De hecho, una parte importante del dinero no se encuentra en cuentas corresponsales y depósitos, sino que se invierte en activos líquidos, incluidos los de alto riesgo. Como la práctica ha demostrado, su precio a veces tiende muy rápidamente a cero, en contraste con las comisiones y bonificaciones de los gerentes.
fuente cripo.com.ua
Hablando de su conversación con el líder libio Gadafi, el presidente de la FIDE, el ruso Kirsan Ilyumzhinov no perdió un detalle curioso. Cuando se trataba de cuentas libias congeladas en Occidente, el coronel pidió una cantidad asombrosa: ¡160 mil millones de dólares! Deben ser devueltos, insiste Gaddafi. No, no para él personalmente, sino para los ciudadanos de Libia ... La riqueza de Jamahiriya está controlada por instituciones financieras europeas y americanas. Aquí es donde comienza el verdadero detective.
Una parte del dinero administrado por Goldman Sachs ya se ha perdido irremediablemente. Nadie devolverá los miles de millones restantes, ni al propio Gadafi ni a los ciudadanos de Libia. Algunos expertos ya están inclinados a la idea de que fue precisamente por el derroche de las propiedades libias que Occidente fue a la guerra en Gadafi.
El escándalo que rodea el servicio de Goldman Sachs al fondo soberano libio sugiere que a veces el dinero, en palabras de Georges Miloslavsky de la película Gaidai, se guarda mejor en una caja de ahorros. Es decir, simplemente no hagas nada con ellos. ¿Es una broma dar $ 1.3 mil millones a un banco de inversión, con la esperanza de aumentar los activos y, en última instancia, recuperar solo el 2 por ciento de la cantidad emitida!
El comienzo de esta historia de detectives financieros y políticos se remonta a 2007. Tres años antes, se levantaron las sanciones económicas contra el régimen de Gadafi, después de lo cual los libios establecieron el fondo de inversión soberano Libyan Investments Authority (LIA), que acumuló petrodólares nacionales. Ellos, por supuesto, tuvieron que invertirse en algún lugar para generar ingresos y no depreciarse debido a la inflación.
Los ejecutivos de LIA Hatem al-Geriani y Mustafa Zarti negociaron con 25 instituciones financieras diferentes en el extranjero antes de decidir confiar los paquetes de inversión, que van desde $ 110 a $ 293 millones, a instituciones venerables como Societe Generale francés, HSBC británico, JPMorgan estadounidense, Carlyle, Lehman Brothers y Och-Ziff Capital Managament Group.
Pero, sobre todo, logró arrebatar los activos libios de Goldman Sachs. De alguna manera, gracias a la sólida reputación de esta institución financiera. Y sobre todo debido a la asertividad y el encanto personal de su "niño prodigio" de la sucursal del banco en Londres, el Sr. Driss Ben-Brahim. Fue responsable de las inversiones en los mercados emergentes y logró hacer de su departamento uno de los más rentables en toda la estructura de Goldman Sachs. Driss es conocido por sus fantásticos bonos de decenas de millones de dólares y por el hecho de que en 10 años logró pasar de ser un empleado ordinario a ser un socio de pleno derecho. En el sector bancario, esto es casi lo mismo que en el ejército despegando de un teniente a un mariscal, o, como escribió The Wall Street Journal, es como "cruzar el umbral del paraíso en la vida".
Ben-Brahim, cuya madre era inglesa, y el padre marroquí, entre otros idiomas, hablaba árabe con fluidez, es otra ventaja, según los expertos, en las relaciones con los libios. "Estábamos asombrados de Driss", recuerda el ex gerente de LIA. - Era una estrella, mientras que nosotros mismos estábamos haciendo un centavo con nuestras inversiones. Su sola presencia fue un gran honor para nosotros ".
En general, después de las negociaciones en Londres, los libios, fascinados por el encanto de un genio financiero, transfirieron $ 350 millones a Goldman Sachs, luego la misma cantidad y elevaron el volumen de inversiones entre enero y junio de 2008 a 1.300 millones. El banco estadounidense colocó paquetes de inversión en instrumentos derivados vinculados a las acciones de varios bancos comerciales (Citi, UniCredit, Santander), la compañía de seguros alemana Allianz, compañías de energía francesas e italianas. También se realizaron inversiones en derivados en una canasta de monedas.
Pero muy pronto, en lugar del prometido maná del cielo, cayeron continuos problemas, el principal de los cuales fue la crisis financiera mundial, que hizo que las carteras de inversión libias perdieran peso. El eminente banco, cuyo lema es "Los intereses de nuestros clientes sobre todo", ya sea por frivolidad o intencionalmente, ha lanzado miles de millones de fondos soberanos LIA en el viento. A partir de febrero de 2010, el valor de la inversión inicial no superó los $ 25.1 millones, ¡un secado sin precedentes del 98 por ciento! Esto es algo inimaginable para un banco de inversión cuya actividad principal es ganar dinero, no perderlo. Sin embargo, la crisis ha demostrado que tal cosa es posible.
Mientras tanto, resulta que no es necesario tener siete tramos en la frente para comprender en términos generales la transformación de mil millones en nada. Recordemos, por ejemplo, la crisis inmobiliaria de Dubai: los inversores fueron quemados en un boom de la construcción por hasta $ 60 mil millones. Los activos cayeron bruscamente y todos quedaron sin pantalones.
"Tratemos de simular el historial de pérdidas de la cartera de inversiones formada por el banco para el fondo libio", dice el experto en RBC-TV, analista financiero Stepan Demura. - Las posiciones en la moneda probablemente implicaron que los operadores compraron opciones en el índice DXY en dólares. Pero aquí está el problema: si no ha adivinado la dirección del mercado, sus opciones finalmente costarán cero. Es decir, todo lo que invirtió se pierde. En Rusia, por cierto, uno podría entrar fácilmente en un profundo menos en una crisis, por ejemplo, comprando acciones de compañías de energía. En 2008-2009, cayeron 20 veces y costaron solo el 5 por ciento de sus valores máximos ".
Otro flagelo de los bancos de inversión, que se ha convertido en una de las causas de la crisis y las pérdidas no solo para los libios, es el apalancamiento o apalancamiento. En pocas palabras, los fondos prestados que una institución financiera puede operar para aumentar las ganancias de sus clientes. En el caso de un pronóstico incorrecto, esto da como resultado múltiples pérdidas.
“Seguramente Goldman Sachs trabajó con apalancamiento, y si tiene un préstamo de 1 a 10, entonces, en consecuencia, sus pérdidas son 10 veces más. En el momento de la crisis, los bancos tenían un apalancamiento de trabajo de 30 a 40, según diversas estimaciones. Hasta 2004, cuando el regulador financiero de los Estados Unidos (SEC) permitió que los cinco principales actores en este mercado aumentaran su tamaño, esta cifra era de 1 a 12. En promedio, ahora El apalancamiento en la industria es de alrededor de 20 ”, continúa el experto. De ahí la fenomenal "deshidratación" de la cartera libia.
Naturalmente, los árabes estaban furiosos. Una delegación de Goldman Sachs dirigida por el jefe de gabinete del norte de África, Yousef Kabbaj, llegó apresuradamente a la sede de LIA en Trípoli. Las pasiones detrás de las puertas cerradas se tornaron serias. Zarti, según testigos presenciales, se comportó como un toro furioso, arrojando corrientes de abuso y amenazas contra los estadounidenses. Conociendo sus lazos personales con el propio Gadafi, los banqueros asustados solicitaron a los guardaespaldas de la gerencia de Goldman Sachs.
La alta gerencia de Goldman Sachs se unió a las negociaciones sobre opciones de compensación por pérdidas desconocidas: su primera persona, el director ejecutivo Lloyd Blankfein, así como el director financiero David Viniar y el jefe de la sucursal europea Michael Sherwood. Afirmaron que no querían perder a un socio tan importante como el gobierno libio. Y esto podría ser cierto, de hecho, a pesar de todas las pérdidas por crisis, en general, los activos de la LIA (y esto está lejos de ser el único fondo libio) el año pasado ascendieron a 53 mil millones de dólares: no había nada más de lo que sacar provecho. Una opción era que si los libios acordaran invertir otros 3,7 mil millones en Goldman Sachs, recibirían $ 5 mil millones en acciones del banco con un pago del 4 al 9 por ciento anual durante 40 años.
Sin embargo, ni esta ni otras dos opciones se han materializado. El banco afirma que la posición de los libios, que querían mucho de una vez, es la culpable. Y luego se interrumpieron las negociaciones, porque en Libia de repente estalló una guerra civil, y el gobierno de los Estados Unidos impuso una prohibición sobre cualquier relación con el régimen de Gadafi. Cerca de 37 mil millones de dólares de fondos libios en bancos estadounidenses fueron congelados.
Aquí es donde la diversión comienza . Según Muammar Gaddafi y Kirsan Ilyumzhinov, el monto total de los fondos de Jamahiriya colgados en Occidente alcanza los $ 160 mil millones. Todos ellos son administrados por bancos de inversión: estadounidenses, suizos, británicos, franceses, etc. Ganaron muy buen dinero administrando estos activos. Bueno, el hecho de que perdieron cantidades gigantescas durante la crisis, entonces, ¿quién no pasa? Los banqueros de inversión claramente desearían continuar teniendo acceso a tal pastel financiero.
No es sorprendente que varios expertos en la historia de Goldman Sachs y otros bancos, que describieron parte de las inversiones libias durante la crisis, vean signos de una conspiración. ¿Por qué no asumir que los banqueros le susurraron algo a alguien en Washington y, como resultado, a los Estados Unidos, y con ellos, otros miembros de la OTAN fueron a la guerra contra Gadafi? Ahora, ciertamente, nadie presentará la factura a los gerentes financieros.
Es poco probable, por supuesto, que todo fuera tan sencillo.
Primero, con toda su fuerza e influencia, el mismo Goldman Sachs o la Societe Generale francesa, que también perdió cientos de millones de dólares pertenecientes al régimen de Gadafi, no puede dictar directamente la línea de conducta a los oficiales de Washington y París.
En segundo lugar, la guerra no cancela formalmente las deudas: los banqueros occidentales aún tendrán que hablar sobre los ahorros libios con las nuevas autoridades del país que necesitan este dinero.
En tercer lugar, como dijo Anders Oslund, empleado del Instituto de Economía Mundial en Washington, en una entrevista con Itogi, "Estados Unidos se vio obligado a aceptar acciones en Libia principalmente bajo la presión del grupo de sus aliados de la OTAN como Dinamarca, Noruega u Holanda, que tradicionalmente muestran mayor atención a las cuestiones de derechos humanos y su protección ".
Sin embargo, el aspecto financiero no debe descartarse. Enormes cantidades de dinero pertenecientes a Libia, colgadas en las cuentas de los bancos de inversión, que recortaron sus cupones. Y aunque no se habla de que estos activos deberían transferirse inmediatamente a la oposición libia, que aún no ha sido reconocida por toda la comunidad internacional.
También es digno de mención que las autoridades estadounidenses, cuando hacen reclamos a Goldman Sachs, no se refieren en absoluto al resultado deplorable que condujo a su gestión de los activos libios. El banco fue acusado de intentar sobornar a funcionarios libios en el proceso de resolver una disputa financiera con Trípoli. Goldman Sachs en 2008, en particular, ofreció a la LIA pagar inmediatamente $ 50 millones, seguido de su transferencia a una organización de terceros, una firma consultora dirigida por el yerno del jefe de la compañía petrolera estatal libia. Fue esta propuesta la que atrajo la atención de la SEC, que vio signos de soborno aquí. En 2010, 74 empresas estadounidenses fueron condenadas por tales casos.
Sin embargo, los analistas no tienen dudas: Goldman Sachs también saldrá esta vez, ya que no salió de tales problemas. Por ejemplo, el verano pasado, el banco pagó una multa de $ 550 millones por acusaciones de "abuso de la confianza del cliente": 300 millones para la tesorería del estado y 250 millones para inversores ofendidos. Con sus activos de 911 mil millones de dólares y los ingresos del año pasado de 39,2 mil millones, esto no tiene sentido, y será más que exigente en el futuro con los clientes. Según el analista Brad Hinz de Sanford C. Bernstein & Co., el resultado más probable de las reclamaciones al banco con respecto a los asuntos libios también será un acuerdo extrajudicial con una multa.
Por lo tanto, no importa quién llegue al poder en Libia, es probable que tengan que olvidarse de los "miles de millones de Gadafi". Parece que los temores de Tripoli sobre 160 mil millones de dólares no son infundados. De hecho, una parte importante del dinero no se encuentra en cuentas corresponsales y depósitos, sino que se invierte en activos líquidos, incluidos los de alto riesgo. Como la práctica ha demostrado, su precio a veces tiende muy rápidamente a cero, en contraste con las comisiones y bonificaciones de los gerentes.
fuente cripo.com.ua
Original message
"Кидалово" в международных масштабах(коммент мой)
Рассказывая о своей беседе с ливийским лидером Каддафи, президент ФИДЕ, россиянин Кирсан Илюмжинов не упустил и одну любопытную деталь. Когда речь зашла о замороженных на Западе ливийских счетах, полковник назвал потрясающую воображение сумму: 160 миллиардов долларов! Они должны быть возвращены, настаивает Каддафи. Нет, не ему лично, а гражданам Ливии... Богатства Джамахирии контролируют европейские и американские финансовые институты. Тут-то и начинается настоящий детектив.
Часть денег, находившихся под управлением Goldman Sachs, уже безвозвратно потеряна. Остальные миллиарды возвращать никто не собирается — ни самому Каддафи, ни гражданам Ливии. Некоторые эксперты уже склоняются к мысли, что именно из-за растраченных ливийских авуаров Запад и пошел войной на Каддафи.
Скандал вокруг обслуживания корпорацией Goldman Sachs ливийского суверенного фонда наводит на мысль о том, что иногда деньги, говоря словами Жоржа Милославского из фильма Гайдая, лучше хранить в сберегательной кассе. То есть просто ничего с ними не делать. Шутка ли — отдать 1,3 миллиарда долларов в управление инвестбанку, надеясь преумножить активы, а в итоге получить назад всего 2 процента от выданной суммы!
Начало этого финансово-политического детектива восходит к 2007 году. За три года до этого были отменены экономические санкции против режима Каддафи, после чего ливийцы учредили суверенный инвестиционный фонд Libyan Investments Authority (LIA), в котором копились национальные нефтедоллары. Они, разумеется, должны были быть куда-то вложены, чтобы приносить доход и не обесцениваться из-за инфляции.
Руководители LIA Хатем аль-Гериани и Мустафа Зарти провели переговоры с 25 различными финансовыми институтами за рубежом, прежде чем решили доверить пакеты инвестиций — в пределах от 110 до 293 миллионов долларов — таким почтенным заведениям, как французский Societe Generale, британский HSBC, американские JPMorgan, Carlyle, Lehman Brothers и Och-Ziff Capital Managament Group.
Но больше всего сумел урвать ливийских авуаров Goldman Sachs. В чем-то благодаря солидной репутации этого финансового учреждения. А более всего за счет напористости и личного обаяния своего «вундеркинда» из лондонского отделения банка, господина Дрисса Бен-Брахима. Он отвечал за инвестиции на развивающихся рынках и сумел сделать свой отдел одним из самых прибыльных во всей структуре Goldman Sachs. Дрисс известен фантастическими бонусами в десятки миллионов долларов и тем, что за 10 лет умудрился пройти путь от рядового клерка до полноправного партнера. В банковской сфере это примерно то же самое, что в армии взлететь от лейтенанта до маршала, или, как писала The Wall Street Journal, все равно что «при жизни перешагнуть порог в рай».
Бен-Брахим, матерью которого была англичанка, а отцом марокканец, в числе других языков в совершенстве владел арабским — еще один плюс, по мнению экспертов, в отношениях с ливийцами. «Мы трепетали перед Дриссом, — вспоминает бывший управленец из LIA. — Он был звездой, в то время когда сами мы делали копейки на наших инвестициях. Само его присутствие было для нас большой честью».
В общем, после переговоров в Лондоне очарованные обаянием финансового гения ливийцы передали в распоряжение Goldman Sachs 350 миллионов долларов, потом еще столько же и довели объемы инвестиций между январем и июнем 2008 года до 1,3 миллиарда. Американский банк разместил инвестиционные пакеты в производные инструменты с привязкой к акциям ряда коммерческих банков (Сiti, UniCredit, Santander), немецкой страховой компании Allianz, французской и итальянской энергетических компаний. Были также сделаны вложения в деривативы на корзину валют.
Но очень скоро вместо обещанной манны небесной посыпались сплошные неприятности, главная из которых — мировой финансовый кризис, заставивший ливийские инвестиционные портфели похудеть. Именитый банк, девиз которого «Интересы наших клиентов превыше всего», то ли по легкомысленности, то ли с умыслом пустил миллиарды суверенного фонда LIA по ветру. На февраль 2010 года ценность первоначальных инвестиций не превышала 25,1 миллиона долларов, неслыханное усыхание на 98 процентов! Это нечто невообразимое для инвестиционного банка, основой деятельностью которого является делание денег, а не их утрата. Однако кризис показал, что возможно и такое.
Между тем, как оказывается, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы в общих чертах понять превращение миллиарда в ничто. Вспомним хотя бы дубайский кризис недвижимости: инвесторы обожглись на строительном буме аж на 60 миллиардов долларов. Активы резко подешевели, и все остались без штанов.
«Давайте попробуем смоделировать историю потерь по инвестиционному портфелю, сформированному банком для ливийского фонда, — рассуждает эксперт РБК-ТВ, финансовый аналитик Степан Демура. — Позиции по валюте, скорее всего, подразумевали, что трейдеры купили опционы на индекс доллара DXY. Но вот незадача: если вы не угадали направление движения рынка, то ваши опционы будут в итоге стоить ноль. То есть все, что вы вложили, — потеряли. В России, к слову, в кризис тоже можно было запросто уйти в глубокий минус, например, купив акции энергетических компаний. В 2008—2009 годах они упали в 20 раз и стоили всего 5 процентов от своих максимальных значений».
Другой бич инвестбанков, ставший одной из причин кризиса и убытков не только ливийцев, — это кредитное плечо, или леверидж. Проще говоря, заемные средства, которыми может оперировать финансовый институт ради увеличения прибыли своих клиентов. В случае неверного прогноза это оборачивается кратными убытками.
«Наверняка Goldman Sachs работал с плечом, а если вы имеете кредит 1 к 10, то соответственно и ваши потери в 10 раз больше. В момент кризиса у банков рабочее плечо составляло, по разным оценкам, от 30 до 40. До 2004 года, когда американский финансовый регулятор (SEC) разрешил пяти крупнейшим игрокам этого рынка увеличить его размер, эта цифра равнялась 1 к 12. В среднем же сейчас по индустрии плечо находится в районе 20», — продолжает эксперт. Отсюда и феноменальное «обезвоживание» ливийского портфеля.
Естественно, арабы пришли в бешенство. В штаб-квартиру LIA в Триполи поспешно прибыла делегация Goldman Sachs во главе с шефом управления Северной Африки Юсефом Каббаджем. Страсти за закрытыми дверями бушевали нешуточные. Зарти, по воспоминаниям очевидцев, вел себя как рассвирепевший бык, изливая потоки брани и угроз на американцев. Зная о его личных связях с самим Каддафи, напуганные банкиры запросили у руководства Goldman Sachs телохранителей.
К переговорам о вариантах компенсации неслыханных потерь подключилось высшее руководство Goldman Sachs: его первое лицо, исполнительный директор Ллойд Бланкфейн, а также финансовый директор Дэвид Виниар и глава европейского отделения Майкл Шервуд. Они утверждали, что не хотели бы потерять такого важного партнера, как правительство Ливии. И это вполне могло быть правдой — ведь, несмотря на все кризисные убытки, в целом активы LIA (а это далеко не единственный ливийский фонд) в прошлом году составляли 53 миллиарда долларов: было чем еще поживиться. Один из вариантов заключался в том, что за согласие ливийцев вложить в Goldman Sachs еще 3,7 миллиарда они получили бы на 5 миллиардов долларов акции банка с выплатой от 4 до 9 процентов годовых в течение 40 лет.
Однако ни этот, ни два других варианта так и не материализовались. В банке утверждают, что виной тому позиция ливийцев, которые-де хотели много и сразу. А потом переговоры прервались, поскольку в Ливии как-то вдруг началась гражданская война, и правительство США наложило запрет на какие-либо отношения с режимом Каддафи. Около 37 миллиардов долларов ливийских средств в американских банках было заморожено.
Вот тут-то и начинается самое интересное. Если верить Муамару Каддафи и Кирсану Илюмжинову, общая сумма зависших на Западе средств Джамахирии достигает 160 миллиардов долларов. Все они находятся под управлением инвестиционных банков — американских, швейцарских, британских, французских и т. д. Они очень неплохо зарабатывали на управлении этими активами. Ну а то, что потеряли гигантские суммы во время кризиса, — так с кем не бывает? Инвестбанкиры явно хотели бы и дальше иметь доступ к такому финансовому пирогу.
Неудивительно, что ряд экспертов в истории с Goldman Sachs и другими банками, профукавшими во время кризиса часть ливийских вложений, усматривают признаки заговора. Почему бы не предположить, что банкиры шепнули кое-что кому надо в Вашингтоне и в результате США, а вместе с ними и ряд других членов НАТО пошли войной на Каддафи? Теперь-то уж точно никто не предъявит счет финансовым управляющим.
Вряд ли, конечно, все было настолько прямолинейно.
Во-первых, при всей своей силе и влиянии тот же Goldman Sachs или французский Societe Generale, тоже потерявший сотни миллионов долларов, принадлежавших режиму Каддафи, не в состоянии прямо диктовать линию поведения официальному Вашингтону и Парижу.
Во-вторых, война формально не списывает долгов — вести разговор о ливийских накоплениях западным банкирам все равно придется с новыми властями страны, которым эти деньги ой как будут нужны.
В-третьих, как сказал в интервью «Итогам» Андерс Ослунд, сотрудник Института мировой экономики в Вашингтоне, «США вынуждены были согласиться на действия в Ливии прежде всего под давлением той группы своих союзников по НАТО вроде Дании, Норвегии или Голландии, которые традиционно проявляют повышенное внимание к вопросам прав человека и их защиты».
Однако и финансовый аспект не стоит сбрасывать со счетов. Громадные суммы денег, принадлежащих Ливии, зависли на счетах инвестбанков, которые стригут с них купоны. И пока нет никаких разговоров о том, что эти авуары нужно немедленно передать ливийской оппозиции, которая еще не признана всем международным сообществом.
Примечательно и то, что власти США, предъявляя претензии к Goldman Sachs, имеют в виду вовсе не тот плачевный результат, к которому привело его управление ливийскими активами. Банк обвинили в попытке подкупа ливийских официальных лиц в процессе урегулирования финансового спора с Триполи. Goldman Sachs в 2008 году, в частности, предлагал LIA немедленно выплатить 50 миллионов долларов с последующим их переводом сторонней организации — консультационной фирме, возглавляемой зятем руководителя ливийской государственной нефтяной компании. Именно это предложение и привлекло внимание SEC, усмотревшей здесь признаки подкупа. В 2010 году обвинительные приговоры по таким делам были вынесены в отношении 74 американских компаний.
Впрочем, аналитики не сомневаются: Goldman Sachs выкрутится и на этот раз, поскольку выходил и не из таких передряг. Например, летом прошлого года банк заплатил за обвинения в «злоупотреблении доверием клиентов» штраф в 550 миллионов долларов: 300 миллионов — в госказну и 250 миллионов — обиженным инвесторам. При его активах в 911 миллиардов долларов и прошлогоднего дохода в 39,2 миллиарда это сущие пустяки, да и с клиентов он в будущем все взыщет с лихвой. Как считает аналитик Брэд Хинц из Sanford C.Bernstein & Co., самым вероятным исходом претензий к банку по поводу ливийских дел также будет внесудебное урегулирование с выплатой штрафа.
Так что, кто бы ни пришел к власти в Ливии, им, скорее всего, придется забыть о «миллиардах Каддафи». Опасения Триполи насчет 160 миллиардов долларов, похоже, небеспочвенны. Ведь значительная часть денег лежит не на корсчетах и депозитах, а вложена в ликвидные активы, в том числе и высокорискованные. Как показала практика, их цена порой очень быстро стремится к нулю — в отличие от комиссионных и бонусов управляющих.
источник cripo.com.ua
Рассказывая о своей беседе с ливийским лидером Каддафи, президент ФИДЕ, россиянин Кирсан Илюмжинов не упустил и одну любопытную деталь. Когда речь зашла о замороженных на Западе ливийских счетах, полковник назвал потрясающую воображение сумму: 160 миллиардов долларов! Они должны быть возвращены, настаивает Каддафи. Нет, не ему лично, а гражданам Ливии... Богатства Джамахирии контролируют европейские и американские финансовые институты. Тут-то и начинается настоящий детектив.
Часть денег, находившихся под управлением Goldman Sachs, уже безвозвратно потеряна. Остальные миллиарды возвращать никто не собирается — ни самому Каддафи, ни гражданам Ливии. Некоторые эксперты уже склоняются к мысли, что именно из-за растраченных ливийских авуаров Запад и пошел войной на Каддафи.
Скандал вокруг обслуживания корпорацией Goldman Sachs ливийского суверенного фонда наводит на мысль о том, что иногда деньги, говоря словами Жоржа Милославского из фильма Гайдая, лучше хранить в сберегательной кассе. То есть просто ничего с ними не делать. Шутка ли — отдать 1,3 миллиарда долларов в управление инвестбанку, надеясь преумножить активы, а в итоге получить назад всего 2 процента от выданной суммы!
Начало этого финансово-политического детектива восходит к 2007 году. За три года до этого были отменены экономические санкции против режима Каддафи, после чего ливийцы учредили суверенный инвестиционный фонд Libyan Investments Authority (LIA), в котором копились национальные нефтедоллары. Они, разумеется, должны были быть куда-то вложены, чтобы приносить доход и не обесцениваться из-за инфляции.
Руководители LIA Хатем аль-Гериани и Мустафа Зарти провели переговоры с 25 различными финансовыми институтами за рубежом, прежде чем решили доверить пакеты инвестиций — в пределах от 110 до 293 миллионов долларов — таким почтенным заведениям, как французский Societe Generale, британский HSBC, американские JPMorgan, Carlyle, Lehman Brothers и Och-Ziff Capital Managament Group.
Но больше всего сумел урвать ливийских авуаров Goldman Sachs. В чем-то благодаря солидной репутации этого финансового учреждения. А более всего за счет напористости и личного обаяния своего «вундеркинда» из лондонского отделения банка, господина Дрисса Бен-Брахима. Он отвечал за инвестиции на развивающихся рынках и сумел сделать свой отдел одним из самых прибыльных во всей структуре Goldman Sachs. Дрисс известен фантастическими бонусами в десятки миллионов долларов и тем, что за 10 лет умудрился пройти путь от рядового клерка до полноправного партнера. В банковской сфере это примерно то же самое, что в армии взлететь от лейтенанта до маршала, или, как писала The Wall Street Journal, все равно что «при жизни перешагнуть порог в рай».
Бен-Брахим, матерью которого была англичанка, а отцом марокканец, в числе других языков в совершенстве владел арабским — еще один плюс, по мнению экспертов, в отношениях с ливийцами. «Мы трепетали перед Дриссом, — вспоминает бывший управленец из LIA. — Он был звездой, в то время когда сами мы делали копейки на наших инвестициях. Само его присутствие было для нас большой честью».
В общем, после переговоров в Лондоне очарованные обаянием финансового гения ливийцы передали в распоряжение Goldman Sachs 350 миллионов долларов, потом еще столько же и довели объемы инвестиций между январем и июнем 2008 года до 1,3 миллиарда. Американский банк разместил инвестиционные пакеты в производные инструменты с привязкой к акциям ряда коммерческих банков (Сiti, UniCredit, Santander), немецкой страховой компании Allianz, французской и итальянской энергетических компаний. Были также сделаны вложения в деривативы на корзину валют.
Но очень скоро вместо обещанной манны небесной посыпались сплошные неприятности, главная из которых — мировой финансовый кризис, заставивший ливийские инвестиционные портфели похудеть. Именитый банк, девиз которого «Интересы наших клиентов превыше всего», то ли по легкомысленности, то ли с умыслом пустил миллиарды суверенного фонда LIA по ветру. На февраль 2010 года ценность первоначальных инвестиций не превышала 25,1 миллиона долларов, неслыханное усыхание на 98 процентов! Это нечто невообразимое для инвестиционного банка, основой деятельностью которого является делание денег, а не их утрата. Однако кризис показал, что возможно и такое.
Между тем, как оказывается, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы в общих чертах понять превращение миллиарда в ничто. Вспомним хотя бы дубайский кризис недвижимости: инвесторы обожглись на строительном буме аж на 60 миллиардов долларов. Активы резко подешевели, и все остались без штанов.
«Давайте попробуем смоделировать историю потерь по инвестиционному портфелю, сформированному банком для ливийского фонда, — рассуждает эксперт РБК-ТВ, финансовый аналитик Степан Демура. — Позиции по валюте, скорее всего, подразумевали, что трейдеры купили опционы на индекс доллара DXY. Но вот незадача: если вы не угадали направление движения рынка, то ваши опционы будут в итоге стоить ноль. То есть все, что вы вложили, — потеряли. В России, к слову, в кризис тоже можно было запросто уйти в глубокий минус, например, купив акции энергетических компаний. В 2008—2009 годах они упали в 20 раз и стоили всего 5 процентов от своих максимальных значений».
Другой бич инвестбанков, ставший одной из причин кризиса и убытков не только ливийцев, — это кредитное плечо, или леверидж. Проще говоря, заемные средства, которыми может оперировать финансовый институт ради увеличения прибыли своих клиентов. В случае неверного прогноза это оборачивается кратными убытками.
«Наверняка Goldman Sachs работал с плечом, а если вы имеете кредит 1 к 10, то соответственно и ваши потери в 10 раз больше. В момент кризиса у банков рабочее плечо составляло, по разным оценкам, от 30 до 40. До 2004 года, когда американский финансовый регулятор (SEC) разрешил пяти крупнейшим игрокам этого рынка увеличить его размер, эта цифра равнялась 1 к 12. В среднем же сейчас по индустрии плечо находится в районе 20», — продолжает эксперт. Отсюда и феноменальное «обезвоживание» ливийского портфеля.
Естественно, арабы пришли в бешенство. В штаб-квартиру LIA в Триполи поспешно прибыла делегация Goldman Sachs во главе с шефом управления Северной Африки Юсефом Каббаджем. Страсти за закрытыми дверями бушевали нешуточные. Зарти, по воспоминаниям очевидцев, вел себя как рассвирепевший бык, изливая потоки брани и угроз на американцев. Зная о его личных связях с самим Каддафи, напуганные банкиры запросили у руководства Goldman Sachs телохранителей.
К переговорам о вариантах компенсации неслыханных потерь подключилось высшее руководство Goldman Sachs: его первое лицо, исполнительный директор Ллойд Бланкфейн, а также финансовый директор Дэвид Виниар и глава европейского отделения Майкл Шервуд. Они утверждали, что не хотели бы потерять такого важного партнера, как правительство Ливии. И это вполне могло быть правдой — ведь, несмотря на все кризисные убытки, в целом активы LIA (а это далеко не единственный ливийский фонд) в прошлом году составляли 53 миллиарда долларов: было чем еще поживиться. Один из вариантов заключался в том, что за согласие ливийцев вложить в Goldman Sachs еще 3,7 миллиарда они получили бы на 5 миллиардов долларов акции банка с выплатой от 4 до 9 процентов годовых в течение 40 лет.
Однако ни этот, ни два других варианта так и не материализовались. В банке утверждают, что виной тому позиция ливийцев, которые-де хотели много и сразу. А потом переговоры прервались, поскольку в Ливии как-то вдруг началась гражданская война, и правительство США наложило запрет на какие-либо отношения с режимом Каддафи. Около 37 миллиардов долларов ливийских средств в американских банках было заморожено.
Вот тут-то и начинается самое интересное. Если верить Муамару Каддафи и Кирсану Илюмжинову, общая сумма зависших на Западе средств Джамахирии достигает 160 миллиардов долларов. Все они находятся под управлением инвестиционных банков — американских, швейцарских, британских, французских и т. д. Они очень неплохо зарабатывали на управлении этими активами. Ну а то, что потеряли гигантские суммы во время кризиса, — так с кем не бывает? Инвестбанкиры явно хотели бы и дальше иметь доступ к такому финансовому пирогу.
Неудивительно, что ряд экспертов в истории с Goldman Sachs и другими банками, профукавшими во время кризиса часть ливийских вложений, усматривают признаки заговора. Почему бы не предположить, что банкиры шепнули кое-что кому надо в Вашингтоне и в результате США, а вместе с ними и ряд других членов НАТО пошли войной на Каддафи? Теперь-то уж точно никто не предъявит счет финансовым управляющим.
Вряд ли, конечно, все было настолько прямолинейно.
Во-первых, при всей своей силе и влиянии тот же Goldman Sachs или французский Societe Generale, тоже потерявший сотни миллионов долларов, принадлежавших режиму Каддафи, не в состоянии прямо диктовать линию поведения официальному Вашингтону и Парижу.
Во-вторых, война формально не списывает долгов — вести разговор о ливийских накоплениях западным банкирам все равно придется с новыми властями страны, которым эти деньги ой как будут нужны.
В-третьих, как сказал в интервью «Итогам» Андерс Ослунд, сотрудник Института мировой экономики в Вашингтоне, «США вынуждены были согласиться на действия в Ливии прежде всего под давлением той группы своих союзников по НАТО вроде Дании, Норвегии или Голландии, которые традиционно проявляют повышенное внимание к вопросам прав человека и их защиты».
Однако и финансовый аспект не стоит сбрасывать со счетов. Громадные суммы денег, принадлежащих Ливии, зависли на счетах инвестбанков, которые стригут с них купоны. И пока нет никаких разговоров о том, что эти авуары нужно немедленно передать ливийской оппозиции, которая еще не признана всем международным сообществом.
Примечательно и то, что власти США, предъявляя претензии к Goldman Sachs, имеют в виду вовсе не тот плачевный результат, к которому привело его управление ливийскими активами. Банк обвинили в попытке подкупа ливийских официальных лиц в процессе урегулирования финансового спора с Триполи. Goldman Sachs в 2008 году, в частности, предлагал LIA немедленно выплатить 50 миллионов долларов с последующим их переводом сторонней организации — консультационной фирме, возглавляемой зятем руководителя ливийской государственной нефтяной компании. Именно это предложение и привлекло внимание SEC, усмотревшей здесь признаки подкупа. В 2010 году обвинительные приговоры по таким делам были вынесены в отношении 74 американских компаний.
Впрочем, аналитики не сомневаются: Goldman Sachs выкрутится и на этот раз, поскольку выходил и не из таких передряг. Например, летом прошлого года банк заплатил за обвинения в «злоупотреблении доверием клиентов» штраф в 550 миллионов долларов: 300 миллионов — в госказну и 250 миллионов — обиженным инвесторам. При его активах в 911 миллиардов долларов и прошлогоднего дохода в 39,2 миллиарда это сущие пустяки, да и с клиентов он в будущем все взыщет с лихвой. Как считает аналитик Брэд Хинц из Sanford C.Bernstein & Co., самым вероятным исходом претензий к банку по поводу ливийских дел также будет внесудебное урегулирование с выплатой штрафа.
Так что, кто бы ни пришел к власти в Ливии, им, скорее всего, придется забыть о «миллиардах Каддафи». Опасения Триполи насчет 160 миллиардов долларов, похоже, небеспочвенны. Ведь значительная часть денег лежит не на корсчетах и депозитах, а вложена в ликвидные активы, в том числе и высокорискованные. Как показала практика, их цена порой очень быстро стремится к нулю — в отличие от комиссионных и бонусов управляющих.
источник cripo.com.ua
Ну что ж Вы так неосторожно :shock:
