- Registrado
- 6 Ago 2011
- Mensajes
- 2.514
- Puntuación de reacción
- 23
- Puntos
- 38
- Edad
- 39
Hace 33 años, el 29 de diciembre de 1978, el "contingente limitado" de nuestras tropas se anunció oficialmente en Afganistán. Se sabe muy poco sobre esa guerra no declarada. Extraordinariamente, también hay poca información disponible sobre el destacamento particularmente secreto de las fuerzas especiales activas del Ministerio del Interior de la URSS, Cobalt, que estaba llevando a cabo las tareas más importantes.
La campaña afgana, según los expertos, confirmó una vez más el daño de subestimar el papel de la inteligencia efectiva en la guerra. Si en el momento en que las tropas soviéticas ingresaron a Afganistán, la proporción de unidades y subunidades de reconocimiento en el 40 Ejército no superó el 5 por ciento, pero posteriormente tuvo que cuadruplicarse.
Los datos de inteligencia sobre pandillas fueron recopilados por los departamentos de inteligencia de la sede de divisiones, brigadas y regimientos, así como por dos puntos de inteligencia y el 797º centro de inteligencia. El arsenal de inteligencia militar incluía una amplia gama de herramientas, desde fotografía aérea y reconocimiento espacial hasta trabajo diario de vigilancia e inteligencia.
Un solo centro de inteligencia en Kabul comenzó a proporcionar información a las tropas soviéticas desde enero de 1980, desplegando constantemente grupos de inteligencia operacional en grandes centros, que pronto comenzarían a operar en casi todas las provincias de Afganistán.
Pero sucedió que, en el contexto de las operaciones especiales afganas ampliamente conocidas de las unidades de alto secreto de la KGB de la URSS y el Ministerio de Defensa de la URSS, Alpha, Cascade, Zenit y Omega, el papel de los modestos oficiales de policía soviéticos secundados para el río se ha silenciado por completo en los últimos años.
Y pocas personas saben lo que en realidad más de 3900 empleados de los órganos de asuntos internos de la URSS fueron enviados en viajes oficiales de negocios a Afganistán desde esa guerra extraña a esa guerra extraña ...
Aunque, al parecer, la era de la llamada "guerra afgana" fue una etapa muy especial en el desarrollo de los órganos de asuntos internos del país. Fue entonces cuando, por primera vez, el Ministerio del Interior tuvo la oportunidad de tener su propia oficina de representación y realizar actividades operativas encubiertas en el territorio de un estado extranjero.
En los lejanos años ochenta del siglo pasado, solo un círculo muy limitado de líderes del país sabía sobre el reconocimiento extranjero y el destacamento de sabotaje de las fuerzas especiales de la milicia "Cobalt".
Dio la casualidad de que fueron los agentes de policía operativos en esos años los más preparados para llevar a cabo el desarrollo encubierto de numerosos grupos armados ilegales del rebelde Afganistán.
Por lo tanto, se hizo necesario conectar a los detectives de la policía con actividades de inteligencia en condiciones de guerra. Hoy es posible decir con un alto grado de probabilidad que en ese momento ni una sola agencia de aplicación de la ley, el servicio estatal especial tenía tal experiencia operativa y la organización de la lucha contra las pandillas que fue acumulada por nuestra policía. Y resulta que los detectives de la policía ordinaria, que vivían diariamente en un trabajo de búsqueda operativa duro y real, resultaron estar más preparados para las dificultades de la sangrienta guerra contra la guerrilla que los representantes de los servicios especiales de élite, durante décadas atendidos principalmente por hijos de funcionarios prominentes del partido y secretarios liberados de organizaciones Komsomol ...
Es por eso que, teniendo en cuenta las características específicas de las tareas a resolver, el destacamento no personal de las fuerzas especiales del Ministerio del Interior de la URSS "Cobalt", que cuenta con hasta 600 empleados, estaba compuesto principalmente por oficiales con al menos 10 años de experiencia operativa con el "aparato secreto". Se dio prioridad en el reclutamiento de una unidad especial clasificada a los oficiales operativos, y también por su cobertura de fuerza, a los francotiradores de entre el personal militar de las tropas internas del Ministerio del Interior de la URSS, que tienen un buen entrenamiento físico.
El destacamento de cobalto se formó en una atmósfera de estricto secreto, y cada uno de sus empleados tenía su propia leyenda y cobertura operativa. Como regla general, las fuerzas especiales de policía enviadas a Afganistán estaban registradas como asesores civiles en diversas áreas de actividad, en particular en agricultura, organizaciones juveniles ...
***
El hecho de que el ex jefe de la Dirección de Asuntos Internos de la región de Chelyabinsk, el mayor general de policía Valery Valentinovich Smirnov, fuera el comandante adjunto del legendario Cobalt durante los años más tensos de la guerra afgana, lo supe poco después de su misteriosa muerte.
Dio la casualidad de que en el campo de entrenamiento aerotransportado en Ryazan Selts había una oportunidad única de comunicarse libremente con el Héroe de la Unión Soviética, el teniente general en ese momento, el jefe de la escuela de las fuerzas aerotransportadas de Ryazan Albert Slyusar. Las personas autorizadas nos unieron, por lo que nuestra conversación resultó ser bastante franca.
De 1981 a 1984, Albert Evdokimovich formó parte de un contingente limitado de tropas soviéticas en Afganistán, donde dirigió la 103ª División Aerotransportada.
Bajo su mando, esta unidad realizó con éxito una serie de operaciones militares importantes. Incluyendo la operación en cascada incluida en los libros de texto militares extranjeros para derrotar a las pandillas Dushmani en el Valle de Panjshir, habiendo sufrido, por cierto, pérdidas mínimas en personal y equipo. Las operaciones militares realizadas bajo el liderazgo del general Slyusar se distinguieron por una profunda consideración, alta eficiencia y pérdidas humanas mínimas.
La oposición irreconciliable de los muyahidines afganos por la captura del general Slyusar y su cabeza prometió un premio de 500 mil dólares.
Resultó que fue en Afganistán donde nació la amistad de primera línea del paracaidista general Albert Slyusar y el teniente coronel de la policía de Chelyabinsk, Valery Smirnov. Un año y medio, Valery Valentinovich llevó a cabo personalmente el desarrollo encubierto de bases militantes avanzadas cerca de Kabul, en el que aproximadamente la mitad de la población en ese momento claramente apoyaba la yihad.
Su gente personalmente recorrió todos los caminos de la cabra, compiló mapas operativos detallados, y solo después de eso, Slyusar y Smirnov levantaron el asalto en el cielo. Las batallas más sangrientas duraron una semana. Durante una semana, un policía de Chelyabinsk luchó de la mano con los "Rexes" del GRU y las Fuerzas Especiales Aerotransportadas, literalmente con su jefe a cargo de la integridad de su información.
Para esta operación crucial, el comando del ejército presentó a Valery Valentinovich al rango de Héroe de la Unión Soviética. Pero Smirnov, por supuesto, no recibió el merecido premio. Limitado a la Orden de la Estrella Roja. En Moscú, el poder ha cambiado una vez más. Después del Secretario General, el Ministro de Defensa también se fue. Pero el nuevo mariscal no estaba a la altura de algún "extraño" teniente coronel de policía de la provincia de Chelyabinsk. El propio Valery Valentinovich no comenzó a recordar sus méritos. No estaba en sus reglas.
***
Fue después de la operación de Kabul que el general de las Fuerzas Aerotransportadas Albert Slyusar cambió su opinión sobre los empleados del departamento de investigación criminal soviética para mejor. ¿Cuántos de sus paracaidistas y cadetes habló de su amigo, el teniente coronel Smirnov? ... ¿Cuántos de los mejores, del color de la nación, debieron su vida al más alto profesionalismo del experimentado oficial de inteligencia militar Valery Smirnov ...
¿Qué fue una inusual policía especial de reconocimiento creada por el coronel de la policía de Astrakhan, Gennady Verzhbitsky y su adjunto Chelyabinsk Valery Smirnov en el contexto de la guerra en el Medio Oriente?
En esos años difíciles, el equipo no perteneciente al personal del Ministerio del Interior de Cobalto estaba formado por 23 grupos de reconocimiento desplegados en remotas provincias afganas y una unidad de reserva en Kabul; de ser necesario, sus empleados rápidamente se fueron a una misión a cualquier parte de un país beligerante.
Cada grupo de reconocimiento generalmente constaba de siete personas, un vehículo blindado de transporte de personal y una estación de radio. Los exploradores se asentaron en hogares abandonados por los propietarios. Directamente involucrado en la recolección y procesamiento de inteligencia.
Directamente entre la población local, Tsaranda desarrolló y ayudó a llevar a cabo operaciones de varios pasos para introducir agentes en pandillas y campos de refugiados. Como resultado, a menudo lograron obtener información que hizo posible predecir las acciones de uno u otro líder de la pandilla, para averiguar el lugar de reunión de las unidades.
Para mi profundo pesar, el sistema planificado de socialismo no se volvió obsoleto ni siquiera en esta guerra. Resulta que cada cobaltman, además de su trabajo principal, tenía que proporcionar al menos tres vuelos aéreos efectivos al mes con ataques con bombas contra la acumulación de muyahidines, incluso en los asentamientos.
El ataque de bombardeo ordinario generalmente se llevó a cabo de la siguiente manera: un par de helicópteros de apoyo de fuego volaron, uno de ellos fue puesto agente "artillero", que indicó el objetivo. Cada helicóptero arrojó, como regla, al menos dos bombas aéreas sobre un objeto confirmado por un empleado de Cobalt. Y luego las compañías avanzaron al lugar del bombardeo, si era, por supuesto, posible ...
***
En la teoría que se enseña en las academias militares, existía la creencia común de que las personas que viven en las regiones fronterizas de la URSS, reclutadas y entrenadas por las agencias locales de inteligencia militar, resolverían las tareas de inteligencia de forma independiente en el territorio del enemigo.
La práctica de la guerra afgana mostró lo contrario. Estas personas no podían convertirse en exploradores debido a la falta de preparación moral para tales actividades en lugar de calificaciones de inteligencia.
Los verdaderos exploradores eran agentes de policía que no sabían un solo idioma en Afganistán, pero tenían una buena capacitación especializada y suficiente experiencia en un intenso trabajo operativo. Y aquellos que han sido entrenados para exploradores durante años por los residentes locales se han convertido en traductores.
Según la evaluación del mayor general retirado Alexander Lyakhovsky, ex asistente del jefe del grupo operativo del Ministerio de Defensa de la URSS, la información de inteligencia suministrada por los grupos Cobalt fue de particular valor en la planificación de operaciones militares en Afganistán.
Al mismo tiempo, sin embargo, hoy tenemos que admitir que la experiencia del trabajo de investigación operativa en las condiciones de la guerra, que fue adquirida por los combatientes de cobalto en Afganistán, permaneció solo en la memoria de los participantes de la guerra afgana olvidada, no se analiza en literatura especial, no se estudia y no se enseña en Instituciones educativas del Ministerio del Interior de Rusia.
Ahora, al observar las acciones de nuestras fuerzas especiales en varios conflictos regionales, usted se da cuenta involuntariamente: no parece que en nuestra teoría especial las lecciones de Afganistán realmente hayan sido elaboradas y tomadas en cuenta.
El 40 Ejército, sin importar cómo lo calumniaran nuestros enemigos, salió de Afganistán con pancartas militares desplegadas y un sentido del deber militar.
La campaña afgana, según los expertos, confirmó una vez más el daño de subestimar el papel de la inteligencia efectiva en la guerra. Si en el momento en que las tropas soviéticas ingresaron a Afganistán, la proporción de unidades y subunidades de reconocimiento en el 40 Ejército no superó el 5 por ciento, pero posteriormente tuvo que cuadruplicarse.
Los datos de inteligencia sobre pandillas fueron recopilados por los departamentos de inteligencia de la sede de divisiones, brigadas y regimientos, así como por dos puntos de inteligencia y el 797º centro de inteligencia. El arsenal de inteligencia militar incluía una amplia gama de herramientas, desde fotografía aérea y reconocimiento espacial hasta trabajo diario de vigilancia e inteligencia.
Un solo centro de inteligencia en Kabul comenzó a proporcionar información a las tropas soviéticas desde enero de 1980, desplegando constantemente grupos de inteligencia operacional en grandes centros, que pronto comenzarían a operar en casi todas las provincias de Afganistán.
Pero sucedió que, en el contexto de las operaciones especiales afganas ampliamente conocidas de las unidades de alto secreto de la KGB de la URSS y el Ministerio de Defensa de la URSS, Alpha, Cascade, Zenit y Omega, el papel de los modestos oficiales de policía soviéticos secundados para el río se ha silenciado por completo en los últimos años.
Y pocas personas saben lo que en realidad más de 3900 empleados de los órganos de asuntos internos de la URSS fueron enviados en viajes oficiales de negocios a Afganistán desde esa guerra extraña a esa guerra extraña ...
Aunque, al parecer, la era de la llamada "guerra afgana" fue una etapa muy especial en el desarrollo de los órganos de asuntos internos del país. Fue entonces cuando, por primera vez, el Ministerio del Interior tuvo la oportunidad de tener su propia oficina de representación y realizar actividades operativas encubiertas en el territorio de un estado extranjero.
En los lejanos años ochenta del siglo pasado, solo un círculo muy limitado de líderes del país sabía sobre el reconocimiento extranjero y el destacamento de sabotaje de las fuerzas especiales de la milicia "Cobalt".
Dio la casualidad de que fueron los agentes de policía operativos en esos años los más preparados para llevar a cabo el desarrollo encubierto de numerosos grupos armados ilegales del rebelde Afganistán.
Por lo tanto, se hizo necesario conectar a los detectives de la policía con actividades de inteligencia en condiciones de guerra. Hoy es posible decir con un alto grado de probabilidad que en ese momento ni una sola agencia de aplicación de la ley, el servicio estatal especial tenía tal experiencia operativa y la organización de la lucha contra las pandillas que fue acumulada por nuestra policía. Y resulta que los detectives de la policía ordinaria, que vivían diariamente en un trabajo de búsqueda operativa duro y real, resultaron estar más preparados para las dificultades de la sangrienta guerra contra la guerrilla que los representantes de los servicios especiales de élite, durante décadas atendidos principalmente por hijos de funcionarios prominentes del partido y secretarios liberados de organizaciones Komsomol ...
Es por eso que, teniendo en cuenta las características específicas de las tareas a resolver, el destacamento no personal de las fuerzas especiales del Ministerio del Interior de la URSS "Cobalt", que cuenta con hasta 600 empleados, estaba compuesto principalmente por oficiales con al menos 10 años de experiencia operativa con el "aparato secreto". Se dio prioridad en el reclutamiento de una unidad especial clasificada a los oficiales operativos, y también por su cobertura de fuerza, a los francotiradores de entre el personal militar de las tropas internas del Ministerio del Interior de la URSS, que tienen un buen entrenamiento físico.
El destacamento de cobalto se formó en una atmósfera de estricto secreto, y cada uno de sus empleados tenía su propia leyenda y cobertura operativa. Como regla general, las fuerzas especiales de policía enviadas a Afganistán estaban registradas como asesores civiles en diversas áreas de actividad, en particular en agricultura, organizaciones juveniles ...
***
El hecho de que el ex jefe de la Dirección de Asuntos Internos de la región de Chelyabinsk, el mayor general de policía Valery Valentinovich Smirnov, fuera el comandante adjunto del legendario Cobalt durante los años más tensos de la guerra afgana, lo supe poco después de su misteriosa muerte.
Dio la casualidad de que en el campo de entrenamiento aerotransportado en Ryazan Selts había una oportunidad única de comunicarse libremente con el Héroe de la Unión Soviética, el teniente general en ese momento, el jefe de la escuela de las fuerzas aerotransportadas de Ryazan Albert Slyusar. Las personas autorizadas nos unieron, por lo que nuestra conversación resultó ser bastante franca.
De 1981 a 1984, Albert Evdokimovich formó parte de un contingente limitado de tropas soviéticas en Afganistán, donde dirigió la 103ª División Aerotransportada.
Bajo su mando, esta unidad realizó con éxito una serie de operaciones militares importantes. Incluyendo la operación en cascada incluida en los libros de texto militares extranjeros para derrotar a las pandillas Dushmani en el Valle de Panjshir, habiendo sufrido, por cierto, pérdidas mínimas en personal y equipo. Las operaciones militares realizadas bajo el liderazgo del general Slyusar se distinguieron por una profunda consideración, alta eficiencia y pérdidas humanas mínimas.
La oposición irreconciliable de los muyahidines afganos por la captura del general Slyusar y su cabeza prometió un premio de 500 mil dólares.
Resultó que fue en Afganistán donde nació la amistad de primera línea del paracaidista general Albert Slyusar y el teniente coronel de la policía de Chelyabinsk, Valery Smirnov. Un año y medio, Valery Valentinovich llevó a cabo personalmente el desarrollo encubierto de bases militantes avanzadas cerca de Kabul, en el que aproximadamente la mitad de la población en ese momento claramente apoyaba la yihad.
Su gente personalmente recorrió todos los caminos de la cabra, compiló mapas operativos detallados, y solo después de eso, Slyusar y Smirnov levantaron el asalto en el cielo. Las batallas más sangrientas duraron una semana. Durante una semana, un policía de Chelyabinsk luchó de la mano con los "Rexes" del GRU y las Fuerzas Especiales Aerotransportadas, literalmente con su jefe a cargo de la integridad de su información.
Para esta operación crucial, el comando del ejército presentó a Valery Valentinovich al rango de Héroe de la Unión Soviética. Pero Smirnov, por supuesto, no recibió el merecido premio. Limitado a la Orden de la Estrella Roja. En Moscú, el poder ha cambiado una vez más. Después del Secretario General, el Ministro de Defensa también se fue. Pero el nuevo mariscal no estaba a la altura de algún "extraño" teniente coronel de policía de la provincia de Chelyabinsk. El propio Valery Valentinovich no comenzó a recordar sus méritos. No estaba en sus reglas.
***
Fue después de la operación de Kabul que el general de las Fuerzas Aerotransportadas Albert Slyusar cambió su opinión sobre los empleados del departamento de investigación criminal soviética para mejor. ¿Cuántos de sus paracaidistas y cadetes habló de su amigo, el teniente coronel Smirnov? ... ¿Cuántos de los mejores, del color de la nación, debieron su vida al más alto profesionalismo del experimentado oficial de inteligencia militar Valery Smirnov ...
¿Qué fue una inusual policía especial de reconocimiento creada por el coronel de la policía de Astrakhan, Gennady Verzhbitsky y su adjunto Chelyabinsk Valery Smirnov en el contexto de la guerra en el Medio Oriente?
En esos años difíciles, el equipo no perteneciente al personal del Ministerio del Interior de Cobalto estaba formado por 23 grupos de reconocimiento desplegados en remotas provincias afganas y una unidad de reserva en Kabul; de ser necesario, sus empleados rápidamente se fueron a una misión a cualquier parte de un país beligerante.
Cada grupo de reconocimiento generalmente constaba de siete personas, un vehículo blindado de transporte de personal y una estación de radio. Los exploradores se asentaron en hogares abandonados por los propietarios. Directamente involucrado en la recolección y procesamiento de inteligencia.
Directamente entre la población local, Tsaranda desarrolló y ayudó a llevar a cabo operaciones de varios pasos para introducir agentes en pandillas y campos de refugiados. Como resultado, a menudo lograron obtener información que hizo posible predecir las acciones de uno u otro líder de la pandilla, para averiguar el lugar de reunión de las unidades.
Para mi profundo pesar, el sistema planificado de socialismo no se volvió obsoleto ni siquiera en esta guerra. Resulta que cada cobaltman, además de su trabajo principal, tenía que proporcionar al menos tres vuelos aéreos efectivos al mes con ataques con bombas contra la acumulación de muyahidines, incluso en los asentamientos.
El ataque de bombardeo ordinario generalmente se llevó a cabo de la siguiente manera: un par de helicópteros de apoyo de fuego volaron, uno de ellos fue puesto agente "artillero", que indicó el objetivo. Cada helicóptero arrojó, como regla, al menos dos bombas aéreas sobre un objeto confirmado por un empleado de Cobalt. Y luego las compañías avanzaron al lugar del bombardeo, si era, por supuesto, posible ...
***
En la teoría que se enseña en las academias militares, existía la creencia común de que las personas que viven en las regiones fronterizas de la URSS, reclutadas y entrenadas por las agencias locales de inteligencia militar, resolverían las tareas de inteligencia de forma independiente en el territorio del enemigo.
La práctica de la guerra afgana mostró lo contrario. Estas personas no podían convertirse en exploradores debido a la falta de preparación moral para tales actividades en lugar de calificaciones de inteligencia.
Los verdaderos exploradores eran agentes de policía que no sabían un solo idioma en Afganistán, pero tenían una buena capacitación especializada y suficiente experiencia en un intenso trabajo operativo. Y aquellos que han sido entrenados para exploradores durante años por los residentes locales se han convertido en traductores.
Según la evaluación del mayor general retirado Alexander Lyakhovsky, ex asistente del jefe del grupo operativo del Ministerio de Defensa de la URSS, la información de inteligencia suministrada por los grupos Cobalt fue de particular valor en la planificación de operaciones militares en Afganistán.
Al mismo tiempo, sin embargo, hoy tenemos que admitir que la experiencia del trabajo de investigación operativa en las condiciones de la guerra, que fue adquirida por los combatientes de cobalto en Afganistán, permaneció solo en la memoria de los participantes de la guerra afgana olvidada, no se analiza en literatura especial, no se estudia y no se enseña en Instituciones educativas del Ministerio del Interior de Rusia.
Ahora, al observar las acciones de nuestras fuerzas especiales en varios conflictos regionales, usted se da cuenta involuntariamente: no parece que en nuestra teoría especial las lecciones de Afganistán realmente hayan sido elaboradas y tomadas en cuenta.
El 40 Ejército, sin importar cómo lo calumniaran nuestros enemigos, salió de Afganistán con pancartas militares desplegadas y un sentido del deber militar.
Original message
33 года назад, 29 декабря 1978 года, было официально объявлено о вводе в Афганистан "ограниченного контингента" наших войск. О той необъявленной войне, и по сей день известно очень немногое. Необычайно мало информации и о активно действовавшем в Афганистане особо секретном отряде специального назначения МВД СССР "Кобальт", выполнявшем наиболее важные задачи.
Афганская кампания, по мнению экспертов, в очередной раз полностью подтвердила вред недооценки роли эффективной разведки на войне. Если в момент ввода советских войск в Афганистан доля разведывательных частей и подразделений в составе 40-й армии не превышала 5 процентов, то в последующем она вынужденно увеличилась в четыре раза.
Сбор разведывательных данных по бандформированиям осуществляли разведывательные отделы штабов дивизий, бригад и полков, а также два разведывательных пункта и 797-й разведывательный центр. Арсенал военной разведки включал широкий набор средств — от аэрофотосъемки и космической разведки до ежедневного наблюдения и агентурной работы.
Единый разведцентр в Кабуле стал обеспечивать информацией советские войска с января 1980 года, последовательно размещая в крупных центрах оперативные агентурные группы, которые вскоре должны были начать действовать почти во всех провинциях Афганистана.
Но так уж получилось, что на фоне широко известных афганских спецопераций сверхсекретных подразделений КГБ СССР и Минобороны СССР «Альфа», «Каскад», «Зенит» и «Омега» роль откомандированных за речку скромных советских милиционеров все эти годы совершенно незаслуженно замалчивалась.
И мало кто знает, чем же на самом деле занимались на той странной войне отправленные с 1978 по 1992 год в служебные командировки в Афганистан более 3900 сотрудников органов внутренних дел СССР...
Хотя, казалось бы, эпоха так называемой «афганской войны» была совершенно особым этапом в развитии органов внутренних дел страны. Именно тогда впервые МВД получило возможность иметь свое представительство и проводить негласные оперативные мероприятия на территории иностранного государства.
В далекие восьмидесятые годы прошлого века об иностранном разведывательно-диверсионном отряде милицейского спецназа «Кобальт» знал лишь крайне ограниченный круг руководителей страны.
Так получилось, что именно оперативные работники милиции в те годы оказались наиболее подготовленными для проведения агентурной разработки многочисленных незаконных вооруженных формирований мятежного Афганистана.
Поэтому-то и возникла необходимость подключения к разведдеятельности в условиях военного времени еще и милицейских сыщиков. Сегодня можно с большой долей вероятности утверждать, что в тот период ни одна правоохранительная структура, специальная служба государства не имела такого опыта оперативной работы и организации борьбы с бандами, который был накоплен нашей милицией. И оказывается, простые милицейские сыщики, ежедневно жившие тяжелой и реальной оперативно-розыскной работой, оказались более подготовленными к тяготам кровавой контрпартизанской войны, нежели представители элитных спецслужб, десятилетиями комплектовавшихся преимущественно детьми видных партийных чиновников и освобожденными секретарями комсомольских организаций...
Именно поэтому с учетом специфики решаемых задач внештатный отряд спецназа МВД СССР «Кобальт», насчитывавший до 600 сотрудников, укомплектовывался преимущественно офицерами, имеющими опыт оперативной работы с «негласным аппаратом» не менее 10 лет. Приоритет при наборе в засекреченное спецподразделение отдавался оперативным сотрудникам, а также для их силового прикрытия — снайперам из числа военнослужащих внутренних войск МВД СССР, имеющим хорошую физическую подготовку.
Отряд «Кобальт» формировался в обстановке строжайшей секретности, и каждый его сотрудник имел свою легенду и оперативное прикрытие. Как правило, милицейские спецназовцы, направленные в Афганистан, числились гражданскими советниками по различным направлениям деятельности, в частности по сельскому хозяйству, молодежной организации...
***
О том, что бывший начальник УВД Челябинской области генерал-майор милиции Валерий Валентинович Смирнов был заместителем командира легендарного «Кобальта» в самые напряженные годы афганской войны, я узнал только вскоре после его загадочной смерти.
Так получилось, что на учебном полигоне ВДВ в рязанских Сельцах представилась уникальная возможность вволю пообщаться с Героем Советского Союза, генерал-лейтенантом в то время, начальником Рязанского училища воздушно-десантных войск Альбертом Слюсарем. Свели нас люди авторитетные, и поэтому наш разговор получился достаточно откровенным.
С 1981 по 1984 год Альберт Евдокимович находился в составе ограниченного контингента советских войск в Афганистане, где командовал 103-й воздушно-десантной дивизией.
Под его командованием это соединение успешно провело ряд крупных военных операций. В том числе и вошедшую в иностранные военные учебники каскадную операцию по разгрому душманских бандформирований в долине Панджшер, понеся при этом, кстати, минимальные потери в личном составе и технике. Военные операции, проводимые под руководством генерала Слюсаря, отличались глубокой продуманностью, высокой результативностью, минимальными людскими потерями.
Непримиримая оппозиция афганских моджахедов за поимку генерала Слюсаря и его голову обещала премию в 500 тысяч долларов.
Как выяснилось, именно в Афганистане зародилась фронтовая дружба генерала-десантника Альберта Слюсаря и подполковника челябинской милиции Валерия Смирнова. Полтора года Валерий Валентинович лично осуществлял агентурную разработку передовых баз боевиков под Кабулом, в котором примерно половина населения в то время явно поддерживала джихад.
Его люди лично прошли по всем козьим тропкам, составили подробнейшие оперативные карты, и только после этого Слюсарь и Смирнов подняли в небо десантную авиацию. Кровопролитнейшие бои тогда длились неделю. Неделю челябинский милиционер дрался рука об руку с «рексами» из спецназа ГРУ и ВДВ, буквально головой отвечая за безупречность своей информации.
За эту важнейшую операцию командование армии представило Валерия Валентиновича к званию Героя Советского Союза. Но заслуженной награды Смирнов, конечно же, не получил. Ограничились орденом Красной Звезды. В Москве в очередной раз сменилась власть. Вслед за генсеком ушел и министр обороны. А новому маршалу было не до какого-то «странного» подполковника милиции из провинциального Челябинска. Сам же Валерий Валентинович напоминать о своих заслугах не стал. Не в его это было правилах.
***
Именно после той кабульской операции генерал ВДВ Альберт Слюсарь на всю жизнь изменил в лучшую сторону свое мнение о сотрудниках советского уголовного розыска. Скольким своим офицерам-десантникам и курсантам он рассказывал о своем друге подполковнике Смирнове... О том, сколько лучших из лучших — цвет нации — были обязаны своей жизнью высочайшему профессионализму матерого военного разведчика Валерия Смирнова...
Что же собой представлял необычный разведывательный милицейский спецназ, созданный полковником астраханской милиции Геннадием Вержбицким и его заместителем челябинцем Валерием Смирновым в условиях ближневосточной войны?
Внештатная команда МВД «Кобальт» в те тяжелейшие годы состояла из 23 разведгрупп, дислоцированных по отдаленным афганским провинциям, и одного резервного подразделения в Кабуле; при необходимости его сотрудники оперативно отправлялись с заданием в любую точку воюющей страны.
В каждой разведгруппе обычно было по семь человек, БТР и радиостанция. Базировались разведчики в брошенных хозяевами жилищах. Непосредственно участвовали в сборе и обработке разведданных.
Непосредственно среди местного населения разрабатывали и помогали «Царандою» проводить многоходовые операции по внедрению агентуры в бандформирования и лагеря беженцев. В результате им нередко удавалось получать информацию, позволявшую предугадать действия того или иного главаря бандформирования, узнать место сбора отрядов.
К глубочайшему сожалению, плановая система социализма не изживала себя даже и на этой войне. Каждый кобальтовец кроме своей основной работы, оказывается, должен был обеспечить в месяц не менее трех эффективных авиавылетов с нанесением бомбоштурмовых ударов по скоплению моджахедов, в том числе по населенным пунктам.
Рядовой бомбоштурмовой удар обычно проводился так: прилетала пара вертолетов огневой поддержки, на один из них сажали агента-«наводчика», который указывал цель. Каждый вертолет сбрасывал на объект, подтвержденный сотрудником «Кобальта», как правило, не менее двух авиабомб. А затем роты выдвигались к месту бомбометания, если это было, конечно, возможно...
***
В теории, преподаваемой в военных академиях, существовало расхожее мнение, что живущие в приграничных районах СССР люди, привлеченные и обученные местными органами военной агентурной разведки, будут решать разведывательные задачи самостоятельно на территории противника.
Практика афганской войны показала обратное. Эти люди не смогли стать разведчиками в связи с отсутствием скорее моральной готовности к подобной деятельности, чем разведывательной квалификации.
Настоящими разведчиками стали милицейские офицеры, не знающие ни одного языка Афганистана, но имеющие хорошую специальную подготовку и достаточный опыт напряженной оперативной работы. А те, кого из местных жителей годами готовили на разведчиков, стали у них всего лишь переводчиками.
По оценке генерал-майора в отставке Александра Ляховского, бывшего помощника руководителя оперативной группы Минобороны СССР, особую ценность при планировании войсковых операций в Афганистане представляла именно разведывательная информация, поставляемая группами «Кобальта».
При этом, однако, сегодня приходится констатировать, что опыт оперативно-розыскной работы в условиях войны, который был наработан бойцами «Кобальта» в Афганистане, остался только в памяти участников забытой афганской войны, не анализируется в специальной литературе, не изучается и не преподается в образовательных учреждениях МВД России.
Сейчас, глядя на действия наших специальных формирований в тех или иных региональных конфликтах, невольно замечаешь: не похоже, чтобы в нашей специальной теории уроки Афганистана по-настоящему были проработаны и учтены.
40-я армия, как бы ни клеветали на нее наши недруги, покинула Афганистан с развернутыми боевыми знаменами и чувством выполненного воинского долга.
Афганская кампания, по мнению экспертов, в очередной раз полностью подтвердила вред недооценки роли эффективной разведки на войне. Если в момент ввода советских войск в Афганистан доля разведывательных частей и подразделений в составе 40-й армии не превышала 5 процентов, то в последующем она вынужденно увеличилась в четыре раза.
Сбор разведывательных данных по бандформированиям осуществляли разведывательные отделы штабов дивизий, бригад и полков, а также два разведывательных пункта и 797-й разведывательный центр. Арсенал военной разведки включал широкий набор средств — от аэрофотосъемки и космической разведки до ежедневного наблюдения и агентурной работы.
Единый разведцентр в Кабуле стал обеспечивать информацией советские войска с января 1980 года, последовательно размещая в крупных центрах оперативные агентурные группы, которые вскоре должны были начать действовать почти во всех провинциях Афганистана.
Но так уж получилось, что на фоне широко известных афганских спецопераций сверхсекретных подразделений КГБ СССР и Минобороны СССР «Альфа», «Каскад», «Зенит» и «Омега» роль откомандированных за речку скромных советских милиционеров все эти годы совершенно незаслуженно замалчивалась.
И мало кто знает, чем же на самом деле занимались на той странной войне отправленные с 1978 по 1992 год в служебные командировки в Афганистан более 3900 сотрудников органов внутренних дел СССР...
Хотя, казалось бы, эпоха так называемой «афганской войны» была совершенно особым этапом в развитии органов внутренних дел страны. Именно тогда впервые МВД получило возможность иметь свое представительство и проводить негласные оперативные мероприятия на территории иностранного государства.
В далекие восьмидесятые годы прошлого века об иностранном разведывательно-диверсионном отряде милицейского спецназа «Кобальт» знал лишь крайне ограниченный круг руководителей страны.
Так получилось, что именно оперативные работники милиции в те годы оказались наиболее подготовленными для проведения агентурной разработки многочисленных незаконных вооруженных формирований мятежного Афганистана.
Поэтому-то и возникла необходимость подключения к разведдеятельности в условиях военного времени еще и милицейских сыщиков. Сегодня можно с большой долей вероятности утверждать, что в тот период ни одна правоохранительная структура, специальная служба государства не имела такого опыта оперативной работы и организации борьбы с бандами, который был накоплен нашей милицией. И оказывается, простые милицейские сыщики, ежедневно жившие тяжелой и реальной оперативно-розыскной работой, оказались более подготовленными к тяготам кровавой контрпартизанской войны, нежели представители элитных спецслужб, десятилетиями комплектовавшихся преимущественно детьми видных партийных чиновников и освобожденными секретарями комсомольских организаций...
Именно поэтому с учетом специфики решаемых задач внештатный отряд спецназа МВД СССР «Кобальт», насчитывавший до 600 сотрудников, укомплектовывался преимущественно офицерами, имеющими опыт оперативной работы с «негласным аппаратом» не менее 10 лет. Приоритет при наборе в засекреченное спецподразделение отдавался оперативным сотрудникам, а также для их силового прикрытия — снайперам из числа военнослужащих внутренних войск МВД СССР, имеющим хорошую физическую подготовку.
Отряд «Кобальт» формировался в обстановке строжайшей секретности, и каждый его сотрудник имел свою легенду и оперативное прикрытие. Как правило, милицейские спецназовцы, направленные в Афганистан, числились гражданскими советниками по различным направлениям деятельности, в частности по сельскому хозяйству, молодежной организации...
***
О том, что бывший начальник УВД Челябинской области генерал-майор милиции Валерий Валентинович Смирнов был заместителем командира легендарного «Кобальта» в самые напряженные годы афганской войны, я узнал только вскоре после его загадочной смерти.
Так получилось, что на учебном полигоне ВДВ в рязанских Сельцах представилась уникальная возможность вволю пообщаться с Героем Советского Союза, генерал-лейтенантом в то время, начальником Рязанского училища воздушно-десантных войск Альбертом Слюсарем. Свели нас люди авторитетные, и поэтому наш разговор получился достаточно откровенным.
С 1981 по 1984 год Альберт Евдокимович находился в составе ограниченного контингента советских войск в Афганистане, где командовал 103-й воздушно-десантной дивизией.
Под его командованием это соединение успешно провело ряд крупных военных операций. В том числе и вошедшую в иностранные военные учебники каскадную операцию по разгрому душманских бандформирований в долине Панджшер, понеся при этом, кстати, минимальные потери в личном составе и технике. Военные операции, проводимые под руководством генерала Слюсаря, отличались глубокой продуманностью, высокой результативностью, минимальными людскими потерями.
Непримиримая оппозиция афганских моджахедов за поимку генерала Слюсаря и его голову обещала премию в 500 тысяч долларов.
Как выяснилось, именно в Афганистане зародилась фронтовая дружба генерала-десантника Альберта Слюсаря и подполковника челябинской милиции Валерия Смирнова. Полтора года Валерий Валентинович лично осуществлял агентурную разработку передовых баз боевиков под Кабулом, в котором примерно половина населения в то время явно поддерживала джихад.
Его люди лично прошли по всем козьим тропкам, составили подробнейшие оперативные карты, и только после этого Слюсарь и Смирнов подняли в небо десантную авиацию. Кровопролитнейшие бои тогда длились неделю. Неделю челябинский милиционер дрался рука об руку с «рексами» из спецназа ГРУ и ВДВ, буквально головой отвечая за безупречность своей информации.
За эту важнейшую операцию командование армии представило Валерия Валентиновича к званию Героя Советского Союза. Но заслуженной награды Смирнов, конечно же, не получил. Ограничились орденом Красной Звезды. В Москве в очередной раз сменилась власть. Вслед за генсеком ушел и министр обороны. А новому маршалу было не до какого-то «странного» подполковника милиции из провинциального Челябинска. Сам же Валерий Валентинович напоминать о своих заслугах не стал. Не в его это было правилах.
***
Именно после той кабульской операции генерал ВДВ Альберт Слюсарь на всю жизнь изменил в лучшую сторону свое мнение о сотрудниках советского уголовного розыска. Скольким своим офицерам-десантникам и курсантам он рассказывал о своем друге подполковнике Смирнове... О том, сколько лучших из лучших — цвет нации — были обязаны своей жизнью высочайшему профессионализму матерого военного разведчика Валерия Смирнова...
Что же собой представлял необычный разведывательный милицейский спецназ, созданный полковником астраханской милиции Геннадием Вержбицким и его заместителем челябинцем Валерием Смирновым в условиях ближневосточной войны?
Внештатная команда МВД «Кобальт» в те тяжелейшие годы состояла из 23 разведгрупп, дислоцированных по отдаленным афганским провинциям, и одного резервного подразделения в Кабуле; при необходимости его сотрудники оперативно отправлялись с заданием в любую точку воюющей страны.
В каждой разведгруппе обычно было по семь человек, БТР и радиостанция. Базировались разведчики в брошенных хозяевами жилищах. Непосредственно участвовали в сборе и обработке разведданных.
Непосредственно среди местного населения разрабатывали и помогали «Царандою» проводить многоходовые операции по внедрению агентуры в бандформирования и лагеря беженцев. В результате им нередко удавалось получать информацию, позволявшую предугадать действия того или иного главаря бандформирования, узнать место сбора отрядов.
К глубочайшему сожалению, плановая система социализма не изживала себя даже и на этой войне. Каждый кобальтовец кроме своей основной работы, оказывается, должен был обеспечить в месяц не менее трех эффективных авиавылетов с нанесением бомбоштурмовых ударов по скоплению моджахедов, в том числе по населенным пунктам.
Рядовой бомбоштурмовой удар обычно проводился так: прилетала пара вертолетов огневой поддержки, на один из них сажали агента-«наводчика», который указывал цель. Каждый вертолет сбрасывал на объект, подтвержденный сотрудником «Кобальта», как правило, не менее двух авиабомб. А затем роты выдвигались к месту бомбометания, если это было, конечно, возможно...
***
В теории, преподаваемой в военных академиях, существовало расхожее мнение, что живущие в приграничных районах СССР люди, привлеченные и обученные местными органами военной агентурной разведки, будут решать разведывательные задачи самостоятельно на территории противника.
Практика афганской войны показала обратное. Эти люди не смогли стать разведчиками в связи с отсутствием скорее моральной готовности к подобной деятельности, чем разведывательной квалификации.
Настоящими разведчиками стали милицейские офицеры, не знающие ни одного языка Афганистана, но имеющие хорошую специальную подготовку и достаточный опыт напряженной оперативной работы. А те, кого из местных жителей годами готовили на разведчиков, стали у них всего лишь переводчиками.
По оценке генерал-майора в отставке Александра Ляховского, бывшего помощника руководителя оперативной группы Минобороны СССР, особую ценность при планировании войсковых операций в Афганистане представляла именно разведывательная информация, поставляемая группами «Кобальта».
При этом, однако, сегодня приходится констатировать, что опыт оперативно-розыскной работы в условиях войны, который был наработан бойцами «Кобальта» в Афганистане, остался только в памяти участников забытой афганской войны, не анализируется в специальной литературе, не изучается и не преподается в образовательных учреждениях МВД России.
Сейчас, глядя на действия наших специальных формирований в тех или иных региональных конфликтах, невольно замечаешь: не похоже, чтобы в нашей специальной теории уроки Афганистана по-настоящему были проработаны и учтены.
40-я армия, как бы ни клеветали на нее наши недруги, покинула Афганистан с развернутыми боевыми знаменами и чувством выполненного воинского долга.
