- Registrado
- 26 May 2009
- Mensajes
- 938
- Puntuación de reacción
- 4
- Puntos
- 18
- Edad
- 62
- Ubicación
- Россия Санкт-Петербург, Москва.
- Sitio web
- iapd.info
Detector de mentiras falta en el caso de Kulibaba
El Tribunal de la Ciudad de San Petersburgo excluyó de la evidencia admisible una prueba poligráfica de dos testigos principales, sobre la base de la evidencia de la cual se hace la acusación del presidente de la Federación de Lucha Libre de San Petersburgo, asistente del presidente del Comité Olímpico Ruso Vladimir Kulibaba. Dado que el polígrafo se está poniendo de moda activamente en los procedimientos internos, esta decisión del juez Arkady Kurguzov puede considerarse histórica.
Confesado por una razón
Las pruebas en el polígrafo del asesino Alexander Druzhinin y el ex guardia de Kulibaba Oleg Girzin fueron reconocidas como evidencia inválida. El primero admitió que, por orden de Vladimir Kulibaba, mató a tiros a Vadim Chechel, director general de la compañía de seguridad Cascade; la segunda es que, a pedido de Kulibaba, le entregó a Druzhinin dos pistolas y le mostró el lugar de residencia del fallecido. Ambos ya han sido condenados, los veredictos judiciales pertinentes han entrado en vigor.
Pero, aparentemente, para fortalecer la posición de la fiscalía, la investigación incluyó pruebas de ambos en el polígrafo en la lista de pruebas. Se puede suponer que la investigación no se siente completamente segura: Kulibaba niega categóricamente su culpa y no sigue nada más que estos testimonios. Además, la defensa de Vladimir Kulibaba está organizada por el famoso abogado Yuri Novolodsky, un oponente muy serio de la acusación estatal. El fiscal, respetado en la comunidad legal, Alexander Afanasyev, que defiende al segundo acusado, Nikolai Borisov (puede ser acusado de conducir al asesino a la escena del crimen y también de negar su culpa), no puede causar menos temor a la acusación.
Alexander Druzhinin inicialmente testificó contra personas completamente diferentes y solo un tiempo después del arresto nombró a Vladimir Kulibaba como el cliente del crimen. Por cooperar con la investigación, recibió una sentencia bastante leve: 20 años de prisión por 2 asesinatos, intento de asesinato de dos personas, complicidad en otro asesinato y posesión ilegal de armas. Oleg Girzin también sabía por qué estaba haciendo una confesión, por recibir complicidad en la organización del asesinato y la transferencia ilegal de armas, recibió una sentencia suspendida. Aparentemente, esta es la razón por la cual las pruebas en el "detector de mentiras" aparecieron entre la evidencia.
Las pruebas de polígrafo confirmaron completamente la veracidad del testimonio dado por Druzhinin y Girzin. Yuri Novolodsky reaccionó a esto con burla sin disimulo.
"La principal conclusión del experto es un ejemplo de sinsentido pseudocientífico franco y no puede considerarse como evidencia que cumpla con el signo obligatorio de confiabilidad ..." - escrito en la petición de Yuri Novolodsky, quien calificó los datos de la investigación como "demagogia pseudocientífica".
Por supuesto, el abogado Novolodsky en este caso defendió los intereses de su cliente. Se defendió con eficacia: el tribunal estuvo de acuerdo con sus argumentos. Pero esta decisión judicial es mucho más importante que el éxito táctico en el marco de un solo caso penal, incluso resonante.
"Otra cara"
Las pruebas de polígrafo se están volviendo más comunes en el proceso penal ruso. La razón está en la superficie: una máquina "sin alma" con un grado de probabilidad muy decente puede determinar quién miente y quién dice la verdad. Pero en Rusia, este fenómeno tiene un lado tradicional, que los agentes del orden prefieren no extender.
Una prueba de polígrafo cuesta dinero. La autoridad investigadora paga el dinero del procedimiento de iniciación a la persona que realiza el examen psicofisiológico. Hay muchas personas que desean obtener dinero del presupuesto, como de costumbre. Se puede suponer que significativamente más que aquellos que cumplen los requisitos de la ley. En este caso, estamos hablando del artículo 195 del Código de Procedimiento Penal de la Federación de Rusia: "El examen forense es realizado por expertos forenses estatales y otras personas entre personas con conocimientos especiales".
Las pruebas en los polígrafos a menudo son hechas precisamente por "otras personas". ¿Cuál puede ser el resultado de un examen psicofisiológico realizado por una "persona diferente" que ha logrado la recepción de esta orden, pagada del presupuesto, iniciada por la investigación? Esta pregunta sugiere varias respuestas.
Sobre la "otra persona" que realizó pruebas de polígrafo que fueron excluidas de la base de evidencia, en el marco del caso Kulibaba, se escribió lo siguiente en la petición de Yuri Novolodsky:
"Un ex empleado del Ministerio del Interior que se graduó del departamento de correspondencia de la Facultad de Psicología de la Universidad Estatal de San Petersburgo y no tiene una educación básica en el campo de la psicología médica es clasificado sin razón por los investigadores ... entre aquellos con conocimientos especiales en el campo de la evaluación de las reacciones psicofisiológicas de una persona ..."
Según el abogado de Novolodsky, las conclusiones del experto excluidas de la base de evidencia no contenían indicadores específicos de las reacciones psicofisiológicas de los sujetos, por lo que estas conclusiones perdieron el signo principal del examen forense: la verificación científica.
En palabras simples, Novolodsky le dijo a la corte que los resultados de la prueba presentados en el caso sobre el "detector de mentiras" no podían ser verificados; se les pidió que creyeran en ellos así como así. Dada la popularidad del polígrafo en las autoridades de investigación nacionales, el juez Kurguzov envió un mensaje muy importante a toda la comunidad jurídica: esto es inaceptable.
Referencia:
Vladimir Kulibaba está acusado de organizar un asesinato a sueldo (parte 3 del artículo 33 y párrafo “h” de la parte 2 del artículo 105 del Código Penal de la Federación de Rusia) y de tráfico ilegal de armas con las que se cometió el delito.
Vadim Chechel fue asesinado a tiros a quemarropa el 24 de abril de 2008, en la casa 29 de la calle Furshtatskaya. En esta casa vivía con su novia Maria Stroganova (tenían una boda planeada) y su hijo, cuyo padre es el ex jefe del Comité Olímpico de Rusia y ahora miembro del Consejo de la Federación Leonid Tyagachev (Fontanka describió esta situación en detalle).
Vladimir Kulibaba, recuerda, sirvió como asistente de Tyagachev para el Comité Olímpico.
En 2009, el ejecutor directo de este asesinato, Alexander Druzhinin, fue sentenciado por el Tribunal de la Ciudad de San Petersburgo a 20 años de prisión por la comisión de este y otros delitos. En octubre de 2011, el tribunal de la ciudad de San Petersburgo fue declarado culpable de otro participante en el asesinato de Chechel, Oleg Gyrzin, un ex guardia de Kulibaba. Girzin admitió plenamente su culpa, se arrepintió y ayudó en la investigación, en relación con la cual recibió una sentencia muy leve: 8 años de prisión. Girzin le entregó las armas asesinas y le mostró la casa en la que vivía el fallecido Chechel.
Konstantin Shmelev, Fontanka.ru
El Tribunal de la Ciudad de San Petersburgo excluyó de la evidencia admisible una prueba poligráfica de dos testigos principales, sobre la base de la evidencia de la cual se hace la acusación del presidente de la Federación de Lucha Libre de San Petersburgo, asistente del presidente del Comité Olímpico Ruso Vladimir Kulibaba. Dado que el polígrafo se está poniendo de moda activamente en los procedimientos internos, esta decisión del juez Arkady Kurguzov puede considerarse histórica.
Confesado por una razón
Las pruebas en el polígrafo del asesino Alexander Druzhinin y el ex guardia de Kulibaba Oleg Girzin fueron reconocidas como evidencia inválida. El primero admitió que, por orden de Vladimir Kulibaba, mató a tiros a Vadim Chechel, director general de la compañía de seguridad Cascade; la segunda es que, a pedido de Kulibaba, le entregó a Druzhinin dos pistolas y le mostró el lugar de residencia del fallecido. Ambos ya han sido condenados, los veredictos judiciales pertinentes han entrado en vigor.
Pero, aparentemente, para fortalecer la posición de la fiscalía, la investigación incluyó pruebas de ambos en el polígrafo en la lista de pruebas. Se puede suponer que la investigación no se siente completamente segura: Kulibaba niega categóricamente su culpa y no sigue nada más que estos testimonios. Además, la defensa de Vladimir Kulibaba está organizada por el famoso abogado Yuri Novolodsky, un oponente muy serio de la acusación estatal. El fiscal, respetado en la comunidad legal, Alexander Afanasyev, que defiende al segundo acusado, Nikolai Borisov (puede ser acusado de conducir al asesino a la escena del crimen y también de negar su culpa), no puede causar menos temor a la acusación.
Alexander Druzhinin inicialmente testificó contra personas completamente diferentes y solo un tiempo después del arresto nombró a Vladimir Kulibaba como el cliente del crimen. Por cooperar con la investigación, recibió una sentencia bastante leve: 20 años de prisión por 2 asesinatos, intento de asesinato de dos personas, complicidad en otro asesinato y posesión ilegal de armas. Oleg Girzin también sabía por qué estaba haciendo una confesión, por recibir complicidad en la organización del asesinato y la transferencia ilegal de armas, recibió una sentencia suspendida. Aparentemente, esta es la razón por la cual las pruebas en el "detector de mentiras" aparecieron entre la evidencia.
Las pruebas de polígrafo confirmaron completamente la veracidad del testimonio dado por Druzhinin y Girzin. Yuri Novolodsky reaccionó a esto con burla sin disimulo.
"La principal conclusión del experto es un ejemplo de sinsentido pseudocientífico franco y no puede considerarse como evidencia que cumpla con el signo obligatorio de confiabilidad ..." - escrito en la petición de Yuri Novolodsky, quien calificó los datos de la investigación como "demagogia pseudocientífica".
Por supuesto, el abogado Novolodsky en este caso defendió los intereses de su cliente. Se defendió con eficacia: el tribunal estuvo de acuerdo con sus argumentos. Pero esta decisión judicial es mucho más importante que el éxito táctico en el marco de un solo caso penal, incluso resonante.
"Otra cara"
Las pruebas de polígrafo se están volviendo más comunes en el proceso penal ruso. La razón está en la superficie: una máquina "sin alma" con un grado de probabilidad muy decente puede determinar quién miente y quién dice la verdad. Pero en Rusia, este fenómeno tiene un lado tradicional, que los agentes del orden prefieren no extender.
Una prueba de polígrafo cuesta dinero. La autoridad investigadora paga el dinero del procedimiento de iniciación a la persona que realiza el examen psicofisiológico. Hay muchas personas que desean obtener dinero del presupuesto, como de costumbre. Se puede suponer que significativamente más que aquellos que cumplen los requisitos de la ley. En este caso, estamos hablando del artículo 195 del Código de Procedimiento Penal de la Federación de Rusia: "El examen forense es realizado por expertos forenses estatales y otras personas entre personas con conocimientos especiales".
Las pruebas en los polígrafos a menudo son hechas precisamente por "otras personas". ¿Cuál puede ser el resultado de un examen psicofisiológico realizado por una "persona diferente" que ha logrado la recepción de esta orden, pagada del presupuesto, iniciada por la investigación? Esta pregunta sugiere varias respuestas.
Sobre la "otra persona" que realizó pruebas de polígrafo que fueron excluidas de la base de evidencia, en el marco del caso Kulibaba, se escribió lo siguiente en la petición de Yuri Novolodsky:
"Un ex empleado del Ministerio del Interior que se graduó del departamento de correspondencia de la Facultad de Psicología de la Universidad Estatal de San Petersburgo y no tiene una educación básica en el campo de la psicología médica es clasificado sin razón por los investigadores ... entre aquellos con conocimientos especiales en el campo de la evaluación de las reacciones psicofisiológicas de una persona ..."
Según el abogado de Novolodsky, las conclusiones del experto excluidas de la base de evidencia no contenían indicadores específicos de las reacciones psicofisiológicas de los sujetos, por lo que estas conclusiones perdieron el signo principal del examen forense: la verificación científica.
En palabras simples, Novolodsky le dijo a la corte que los resultados de la prueba presentados en el caso sobre el "detector de mentiras" no podían ser verificados; se les pidió que creyeran en ellos así como así. Dada la popularidad del polígrafo en las autoridades de investigación nacionales, el juez Kurguzov envió un mensaje muy importante a toda la comunidad jurídica: esto es inaceptable.
Referencia:
Vladimir Kulibaba está acusado de organizar un asesinato a sueldo (parte 3 del artículo 33 y párrafo “h” de la parte 2 del artículo 105 del Código Penal de la Federación de Rusia) y de tráfico ilegal de armas con las que se cometió el delito.
Vadim Chechel fue asesinado a tiros a quemarropa el 24 de abril de 2008, en la casa 29 de la calle Furshtatskaya. En esta casa vivía con su novia Maria Stroganova (tenían una boda planeada) y su hijo, cuyo padre es el ex jefe del Comité Olímpico de Rusia y ahora miembro del Consejo de la Federación Leonid Tyagachev (Fontanka describió esta situación en detalle).
Vladimir Kulibaba, recuerda, sirvió como asistente de Tyagachev para el Comité Olímpico.
En 2009, el ejecutor directo de este asesinato, Alexander Druzhinin, fue sentenciado por el Tribunal de la Ciudad de San Petersburgo a 20 años de prisión por la comisión de este y otros delitos. En octubre de 2011, el tribunal de la ciudad de San Petersburgo fue declarado culpable de otro participante en el asesinato de Chechel, Oleg Gyrzin, un ex guardia de Kulibaba. Girzin admitió plenamente su culpa, se arrepintió y ayudó en la investigación, en relación con la cual recibió una sentencia muy leve: 8 años de prisión. Girzin le entregó las armas asesinas y le mostró la casa en la que vivía el fallecido Chechel.
Konstantin Shmelev, Fontanka.ru
Original message
Из дела Кулибабы пропал детектор лжи
Санкт-Петербургский городской суд исключил из числа допустимых доказательств испытания на полиграфе двух основных свидетелей, на основании показаний которых строится обвинение президента Федерации вольной борьбы Петербурга, помощника председателя Олимпийского комитета России Владимира Кулибабы. Учитывая, что полиграф активно входит в моду в отечественном судопроизводстве, данное решение судьи Аркадия Кургузова можно считать знаковым.
Сознались не просто так
Недопустимыми доказательствами признаны испытания на полиграфе киллера Александра Дружинина и бывшего охранника Кулибабы Олега Гырзина. Первый признался в том, что по заказу Владимира Кулибабы застрелил генерального директора охранного предприятия «Каскад» Вадима Чечеля; второй – в том, что по просьбе Кулибабы передал Дружинину два пистолета и показал ему место жительства покойного. Оба они уже осуждены, соответствующие приговоры суда вступили в законную силу.
Но, видимо, для усиления позиции обвинения следствие включило в список доказательств испытания обоих на полиграфе. Можно предположить, что следствие чувствует себя не совсем уверенно: Кулибаба категорически отрицает свою вину, а ни из чего другого, кроме данных свидетельских показаний, она не следует. Кроме того, защиту Владимира Кулибабы организует известный адвокат Юрий Новолодский – это весьма серьёзный противник гособвинения. Не меньше опасений у обвинения может вызывать уважаемый в юридическом сообществе адвокат Александр Афанасьев, защищающий второго подсудимого, Николая Борисова (обвиняется в том, что подвозил киллера к месту преступления, и также отрицает свою вину).
Александр Дружинин первоначально давал показания в отношении совершенно других людей и лишь некоторое время спустя после задержания назвал в качестве заказчика преступления Владимира Кулибабу. За сотрудничество со следствием он получил довольно мягкий приговор: 20 лет лишения свободы за 2 убийства, покушение на убийство двух человек, соучастие ещё в одном убийстве и незаконное ношение оружия. Олег Гырзин также знал, почему даёт признательные показания, – за соучастие в организации убийства и незаконное перемещение оружия он получил условный срок. Видимо, поэтому в числе доказательств и появились испытания на «детекторе лжи».
Испытания на полиграфе полностью подтвердили правдивость данных Дружининым и Гырзиным показаний. Юрий Новолодский отнёсся к этому с нескрываемой издёвкой.
«Основной вывод эксперта является образцом откровенной псевдонаучной бессмыслицы и не может рассматриваться в качестве доказательства, отвечающего обязательному признаку достоверности…» - написано в ходатайстве Юрия Новолодского, назвавшего данные исследования «псевдонаучной демагогией».
Безусловно, адвокат Новолодский в данном случае отстаивал интересы своего клиента. Отстаивал эффективно – суд согласился с его доводами. Но данное решение суда имеет намного большее значение, чем тактический успех в рамках одного, пусть даже резонансного, уголовного дела.
«Иное лицо»
Испытания на полиграфе становятся всё более распространённым явлением в российском уголовном процессе. Причина на поверхности: «бездушная» машина с весьма приличной долей вероятности может определить, кто лжёт, а кто говорит правду. Но в России это явление имеет традиционную оборотную сторону, о которой сотрудники правоохранительных органов предпочитают не распространяться.
Испытание на полиграфе стоит денег. Эти деньги инициирующее процедуру следственное ведомство платит тому, кто проводит психофизиологическую экспертизу. Желающих получить бюджетные деньги, как водится, много. Можно предположить, существенно больше, чем тех, кто удовлетворяет требованиям закона. В данном случае речь идет о 195-й статье УПК РФ: «Судебная экспертиза проводится государственными судебными экспертами и иными лицами из числа лиц, обладающих специальными знаниями».
Испытания на полиграфах частенько делают именно «иные лица». Каким может быть результат психофизиологической экспертизы, проведенной «иным лицом», добившимся получения этого оплачиваемого из бюджета заказа, инициированного следствием? Этот вопрос предполагает различные ответы.
Про «иное лицо», которое провело исключенные из доказательной базы испытания на полиграфе, в рамках дела Кулибабы в ходатайстве Юрия Новолодского написано следующее:
«Бывший сотрудник МВД, закончивший заочное отделение психологического факультета СПбГУ, не имеющий базового образования в области медицинской психологии, необоснованно отнесен следователями… к числу лиц, обладающих специальными знаниями в области оценки психофизиологических реакций человека…»
По мнению адвоката Новолодского, в исключенных из доказательной базы заключениях эксперта отсутствовали конкретные показатели выявленных психофизиологических реакций испытуемых, из-за чего данные заключения утрачивали основной признак судебных экспертиз – научную проверяемость.
Выражаясь простыми словами, Новолодский заявил суду, что представленные в деле результаты испытаний на «детекторе лжи» не поддаются проверке – в них предложено поверить просто так. Учитывая популярность полиграфа в отечественных следственных органах, судья Кургузов послал всему юридическому сообществу очень важный месседж: такое недопустимо.
Справка:
Владимир Кулибаба обвиняется в организации убийства по найму (часть 3 статьи 33 и пункт «з» части 2 статьи 105 УК РФ) и в незаконном обороте оружия, с помощью которого было совершено преступление.
Вадим Чечель был убит несколькими выстрелами в упор 24 апреля 2008 года у дома 29 по Фурштатской улице. В этом доме он проживал со своей невестой Марией Строгановой (у них была запланирована свадьба) и её сыном, отцом которого является бывший глава Олимпийского комитета России, а ныне член Совета Федерации Леонид Тягачев («Фонтанка» подробно описывала эту ситуацию).
Владимир Кулибаба, напомним, занимал пост помощника Тягачёва в Олимпийском комитете.
В 2009 году непосредственный исполнитель этого убийства Александр Дружинин был приговорен Санкт-Петербургским городским судом к 20 годам лишения свободы за совершение этого и других преступлений. В октябре 2011 года Санкт-Петербургский городской суд признал виновным ещё одного участника убийства Чечеля — Олега Гырзина, бывшего охранника Кулибабы. Гырзин полностью признал свою вину, раскаялся и оказал содействие следствию, в связи с чем получил очень мягкий приговор — 8 лет условного лишения свободы. Гырзин передавал киллеру оружие и показывал ему дом, в котором проживал покойный Чечель.
Константин Шмелёв, «Фонтанка.ру»
Санкт-Петербургский городской суд исключил из числа допустимых доказательств испытания на полиграфе двух основных свидетелей, на основании показаний которых строится обвинение президента Федерации вольной борьбы Петербурга, помощника председателя Олимпийского комитета России Владимира Кулибабы. Учитывая, что полиграф активно входит в моду в отечественном судопроизводстве, данное решение судьи Аркадия Кургузова можно считать знаковым.
Сознались не просто так
Недопустимыми доказательствами признаны испытания на полиграфе киллера Александра Дружинина и бывшего охранника Кулибабы Олега Гырзина. Первый признался в том, что по заказу Владимира Кулибабы застрелил генерального директора охранного предприятия «Каскад» Вадима Чечеля; второй – в том, что по просьбе Кулибабы передал Дружинину два пистолета и показал ему место жительства покойного. Оба они уже осуждены, соответствующие приговоры суда вступили в законную силу.
Но, видимо, для усиления позиции обвинения следствие включило в список доказательств испытания обоих на полиграфе. Можно предположить, что следствие чувствует себя не совсем уверенно: Кулибаба категорически отрицает свою вину, а ни из чего другого, кроме данных свидетельских показаний, она не следует. Кроме того, защиту Владимира Кулибабы организует известный адвокат Юрий Новолодский – это весьма серьёзный противник гособвинения. Не меньше опасений у обвинения может вызывать уважаемый в юридическом сообществе адвокат Александр Афанасьев, защищающий второго подсудимого, Николая Борисова (обвиняется в том, что подвозил киллера к месту преступления, и также отрицает свою вину).
Александр Дружинин первоначально давал показания в отношении совершенно других людей и лишь некоторое время спустя после задержания назвал в качестве заказчика преступления Владимира Кулибабу. За сотрудничество со следствием он получил довольно мягкий приговор: 20 лет лишения свободы за 2 убийства, покушение на убийство двух человек, соучастие ещё в одном убийстве и незаконное ношение оружия. Олег Гырзин также знал, почему даёт признательные показания, – за соучастие в организации убийства и незаконное перемещение оружия он получил условный срок. Видимо, поэтому в числе доказательств и появились испытания на «детекторе лжи».
Испытания на полиграфе полностью подтвердили правдивость данных Дружининым и Гырзиным показаний. Юрий Новолодский отнёсся к этому с нескрываемой издёвкой.
«Основной вывод эксперта является образцом откровенной псевдонаучной бессмыслицы и не может рассматриваться в качестве доказательства, отвечающего обязательному признаку достоверности…» - написано в ходатайстве Юрия Новолодского, назвавшего данные исследования «псевдонаучной демагогией».
Безусловно, адвокат Новолодский в данном случае отстаивал интересы своего клиента. Отстаивал эффективно – суд согласился с его доводами. Но данное решение суда имеет намного большее значение, чем тактический успех в рамках одного, пусть даже резонансного, уголовного дела.
«Иное лицо»
Испытания на полиграфе становятся всё более распространённым явлением в российском уголовном процессе. Причина на поверхности: «бездушная» машина с весьма приличной долей вероятности может определить, кто лжёт, а кто говорит правду. Но в России это явление имеет традиционную оборотную сторону, о которой сотрудники правоохранительных органов предпочитают не распространяться.
Испытание на полиграфе стоит денег. Эти деньги инициирующее процедуру следственное ведомство платит тому, кто проводит психофизиологическую экспертизу. Желающих получить бюджетные деньги, как водится, много. Можно предположить, существенно больше, чем тех, кто удовлетворяет требованиям закона. В данном случае речь идет о 195-й статье УПК РФ: «Судебная экспертиза проводится государственными судебными экспертами и иными лицами из числа лиц, обладающих специальными знаниями».
Испытания на полиграфах частенько делают именно «иные лица». Каким может быть результат психофизиологической экспертизы, проведенной «иным лицом», добившимся получения этого оплачиваемого из бюджета заказа, инициированного следствием? Этот вопрос предполагает различные ответы.
Про «иное лицо», которое провело исключенные из доказательной базы испытания на полиграфе, в рамках дела Кулибабы в ходатайстве Юрия Новолодского написано следующее:
«Бывший сотрудник МВД, закончивший заочное отделение психологического факультета СПбГУ, не имеющий базового образования в области медицинской психологии, необоснованно отнесен следователями… к числу лиц, обладающих специальными знаниями в области оценки психофизиологических реакций человека…»
По мнению адвоката Новолодского, в исключенных из доказательной базы заключениях эксперта отсутствовали конкретные показатели выявленных психофизиологических реакций испытуемых, из-за чего данные заключения утрачивали основной признак судебных экспертиз – научную проверяемость.
Выражаясь простыми словами, Новолодский заявил суду, что представленные в деле результаты испытаний на «детекторе лжи» не поддаются проверке – в них предложено поверить просто так. Учитывая популярность полиграфа в отечественных следственных органах, судья Кургузов послал всему юридическому сообществу очень важный месседж: такое недопустимо.
Справка:
Владимир Кулибаба обвиняется в организации убийства по найму (часть 3 статьи 33 и пункт «з» части 2 статьи 105 УК РФ) и в незаконном обороте оружия, с помощью которого было совершено преступление.
Вадим Чечель был убит несколькими выстрелами в упор 24 апреля 2008 года у дома 29 по Фурштатской улице. В этом доме он проживал со своей невестой Марией Строгановой (у них была запланирована свадьба) и её сыном, отцом которого является бывший глава Олимпийского комитета России, а ныне член Совета Федерации Леонид Тягачев («Фонтанка» подробно описывала эту ситуацию).
Владимир Кулибаба, напомним, занимал пост помощника Тягачёва в Олимпийском комитете.
В 2009 году непосредственный исполнитель этого убийства Александр Дружинин был приговорен Санкт-Петербургским городским судом к 20 годам лишения свободы за совершение этого и других преступлений. В октябре 2011 года Санкт-Петербургский городской суд признал виновным ещё одного участника убийства Чечеля — Олега Гырзина, бывшего охранника Кулибабы. Гырзин полностью признал свою вину, раскаялся и оказал содействие следствию, в связи с чем получил очень мягкий приговор — 8 лет условного лишения свободы. Гырзин передавал киллеру оружие и показывал ему дом, в котором проживал покойный Чечель.
Константин Шмелёв, «Фонтанка.ру»
