- Registrado
- 26 Abr 2012
- Mensajes
- 898
- Puntuación de reacción
- 9
- Puntos
- 18
- Ubicación
- г. Москва, Фрунзенская набережная
La defensa necesaria de la vivienda como circunstancia que excluye la criminalidad de un acto en el derecho penal de los Estados Unidos
La inviolabilidad de la vivienda es un requisito esencial para la protección contra la injerencia arbitraria en los asuntos privados por parte de cualquier persona.Sin una garantía jurídica sólida de la inviolabilidad de la vivienda, no es posible proteger no sólo los secretos personales o familiares, sino también la vida, la salud, la propiedad y otros bienes. En nuestra opinión, la Institución de la defensa necesaria es el medio más eficaz para garantizar la integridad de la vivienda.
En las últimas décadas, las doctrinas de defensa de la vivienda necesaria en la ciencia del derecho penal ruso se han creado, generalmente bajo la influencia directa del derecho penal de los Estados occidentales, principalmente, como el Reino Unido, Francia y los Estados Unidos. La atención constante de los investigadores nacionales continúa atrayendo las estructuras legales existentes en estos países de un régimen de defensa diferenciado, sobre la base de las cuales la ley penal rusa y la práctica de su aplicación podrían mejorarse. En este sentido, creemos que las disposiciones doctrinales y legislativas que definen los detalles de la defensa necesaria de la vivienda en el derecho penal de los Estados Unidos deberían considerarse de mayor interés debido a un alto grado de concreción, lo que no solo limita efectivamente la discreción del ejecutor, sino que también garantiza la conveniencia de la percepción de la norma por parte de sus principales destinatarios (posibles defensores).
El Instituto de la defensa necesaria de la vivienda está estrechamente relacionado con la defensa necesaria de la propiedad (defense of property), por lo que la práctica legal norteamericana a veces permite que se mezclen erróneamente. Sin embargo, en contraste con la defensa de la propiedad, el Instituto de defensa de la vivienda protege no solo el derecho a ciertos bienes, sino la seguridad y la privacidad. Según I. D. Kozochkin, el derecho común permite la defensa necesaria y contra el desalojo del propietario, que además protege el derecho a la vivienda, y no sólo la inviolabilidad de este último. Prestemos atención al hecho de que el objeto de la protección está predeterminado y las circunstancias especiales de la implementación del derecho de defensa. Esto es suficiente para crear un régimen legal más preferencial para dañar al intruso, aunque ambas instituciones pueden superponerse.
También debe distinguirse la defensa necesaria de la vivienda de la defensa necesaria de la persona (autodefensa y protección de terceros), ya que esta Última implica solo un ataque violento, es decir, un ataque. La especificidad de la norma de defensa de la vivienda es que debe aplicarse cuando el ataque en sí no es aún bastante obvio o directamente amenazante (por ejemplo, si se encuentra en la etapa de preparación).
En el derecho común, la vivienda se define como el lugar de residencia permanente de hecho de al menos una persona. El concepto de "vivienda" incluye edificios y dependencias en la parcela adyacente. Las casas abandonadas no son reconocidas.
El derecho estatutario de los Estados individuales puede definir la vivienda de otra manera. Por ejemplo, "toda estructura o parte de una estructura que se utilice como casa o residencia permanente, y parte de la parcela o lugar en el que se encuentre una vivienda destinada a uso doméstico ... otras estructuras que se encuentren cerca de la vivienda propiamente dicha, como calzadas, aceras, piscinas, terrazas, patios, setos, trasteros, garajes y sótanos" (h. 1 artículo 895.07 del Reglamento General de reclamaciones y procesos para todos los tribunales de Wisconsin).); 140.00 del código penal de nueva York 1965), y aquí la vivienda se define por el concepto de "estructura" a la que, además del significado habitual de la parte 2 del artículo 140.00 del código penal de nueva York, se refiere "toda estructura, vehículo o embarcación utilizada para pernoctar o realizar actividades comerciales a bordo de la misma, o utilizada como escuela primaria o secundaria, camión de carga cubierto o remolque cubierto para un camión de carga. Cuando una estructura consta de dos o más unidades protegidas o ocupadas por separado, cada unidad debe considerarse simultáneamente como una estructura de fondo separada y como parte de la estructura principal". 53 "a"-100 del código penal de Connecticut (sección 53a de las leyes básicas de Connecticut), pero aclara que la "estructura" se reconoce como vivienda, independientemente de la presencia real de la persona que vive en ella. Además, a la estructura y, por lo tanto, a la vivienda, se equiparan aviones, remolques, vagones de ferrocarril, así como "otra estructura o vehículo o cualquier estructura con un acto válido de puesta en Servicio". Según el artículo 776.013 del código penal de Florida, la vivienda es "una estructura o vehículo de cualquier tipo, incluido cualquier trastero contiguo, si la estructura o vehículo es temporal o permanente, móvil o inmóvil, tiene un techo, incluida una carpa, y está diseñado para pernoctar personas".
La norma original del common Law sobre la defensa de la vivienda, ahora denominada "extendida", es la siguiente: el defensor está justificado en el uso de la violencia mortal contra el intruso si se justifica que el atacante tiene la intención de invadir ilegalmente e inmediatamente la vivienda del defensor, o tiene la intención de cometer un delito en el interior de la vivienda o de causar lesiones corporales a alguno de los ocupantes, y la violencia mortal es necesaria para evitar la invasión de la vivienda.
Esta norma es reproducida por la ley estatutaria de algunos Estados caracterizados por I. D. Kozochkin como "los más conservadores", a los que clasifica Georgia, Minnesota, Florida y Utah. 104 del código penal de Maine (sección 17 - " A "De las leyes aclaradas de Maine)" el Uso de la violencia en la defensa de edificios con parcelas de tierra y edificios adyacentes (premises)»:
«3. La persona que posee o controla el lugar de residencia, o la persona autorizada o autorizada a permanecer en él, está justificada en el uso de la violencia mortal contra otra persona: ... B. cuando una persona razonablemente cree que la violencia mortal es necesaria para detener o detener la Comisión de una violación criminal de la posesión (crimi-nal trespass) por otra persona que razonablemente considere: (1) que penetre O intente entrar en el lugar de residencia o que permanezca en secreto en el lugar de residencia sin una decisión o autorización; y (2) quien Cometa o probablemente tenga la intención de cometer otro delito (crime) en el lugar de residencia.
4. La persona podrá utilizar la violencia mortal de conformidad con el apartado B) de la parte 3 del presente artículo sólo si primero advierte a la persona contra la que se va a utilizar la violencia mortal para poner fin al delito de posesión y el infractor no acata la demanda inmediatamente, a menos que la persona considere razonablemente que sería peligroso para él o para un tercero". La norma estatutaria establece que la entrada sin permiso de un forastero equivale a la entrada ilegal, al parecer, incluso en los casos en que esa persona se encontraba legalmente en la vivienda, pero no se retiró a petición del defensor. Es probable que esta regla haya sido formulada bajo la influencia directa de la doctrina inglesa .
El método de penetración en la vivienda (violento, engañoso, secreto, abierto, con el movimiento físico del culpable, con el uso de armas de influencia remota, con o sin obstáculos), así como el número de intrusos no tienen importancia. 76-2-405 del código penal PC. Utah (sección 76 del código PC. Utah)," Violencia en la defensa de la vivienda "se establece:" se presume que el autor de la violencia o la violencia mortal en la defensa de la vivienda, a los efectos de los procedimientos civiles y penales, ha actuado de manera razonable y bajo la influencia de un temor razonable de peligro inminente de muerte o lesiones corporales graves, si la penetración o intento de penetración es ilegal y se comete o comienza a cometerse mediante el uso de la violencia, o por medios bruscos y violentos, o en secreto o mediante engaño, o con el propósito de cometer un delito". 776.013 del código penal PC. Florida y CH." a " Art. 7.2 del código penal PC. Illinois 1961, pero no se refieren a un método secreto o engañoso de penetración.
Cabe señalar que la entrada forzada en la vivienda o la amenaza directa de esa entrada pueden servir también de base para el ejercicio del derecho de defensa personal, que, en las circunstancias, también permite causar la muerte al agresor, independientemente del grado de riesgo de agresión, y no requiere un intento de retroceder antes de la violencia mortal, pero impone restricciones adicionales a la provocación del ataque (en algunos casos). Dicha norma recibió el nombre de" castle exception "(cláusula de Palacio) o" Castle doctrine " (doctrina de fortaleza). Consideremos la especificidad de la invasión en forma de privación arbitraria de la vivienda, que es otra razón para la realización del derecho de defensa necesario. Así, por ejemplo, el artículo 776.013 del código penal de Florida permite el uso de la violencia mortal si el agresor "expulsa o intenta desplazar contra su voluntad a otra persona de la vivienda, el lugar de residencia o el vehículo ocupado". Al parecer, en este caso, la invasión debe consistir tanto en la expulsión física (forzada) del defensor fuera de su hogar, como en el daño o la destrucción de este último. Creemos que estas agresiones también se pueden cometer con la ayuda de instrumentos de exposición remota (por ejemplo," fumar " a los ocupantes con humos y aerosoles venenosos, el uso de medios acústicos, la destrucción de paredes con equipos de construcción pesados)
Tenga en cuenta que la norma original está específicamente formulada de tal manera que el requisito de efectivo de la invasión se aplica solo a los actos destinados a invadir la vivienda y no a los actos que el intruso pretende cometer dentro de la vivienda. Tampoco importa si el culpable tiene la intención de cometer un delito violento o no violento dentro de la vivienda. Y no es necesario que el delito previsto por el intruso esté dirigido contra el propio defensor u otros inquilinos (por ejemplo, el intruso penetra en la vivienda para organizar una emboscada para matar a un extraño). En igualdad de condiciones, estas características permiten causar daño a la persona intrusa antes de lo posible en defensa propia (defensa personal) o protección de terceros. Además, en la defensa de la vivienda se permite la muerte del intruso, aunque la agresión no implique violencia o amenaza de muerte, ni tampoco cualquier violencia o amenaza de violencia en general, es decir, se elimina el requisito de proporcionalidad de la agresión al daño causado para repelerla. Esta formulación de la norma es capaz de resolver el problema que se plantea cuando los mismos actos de penetración en la vivienda pueden, según la orientación de la intención del atacante, constituir tanto un acto de preparación para el delito (por ejemplo, asesinato o violación) como un intento de delito (por ejemplo, robo o robo). Sin embargo, Recordemos que el daño a la persona intrusa es legal solo si esta fue la única oportunidad para impedir la entrada en la vivienda.
Por lo tanto, se mantiene la protección subsidiaria de la vivienda. Pero en esta situación, creemos que esta circunstancia no impide en absoluto la realización del derecho de defensa. Después de todo, el requisito de detener la invasión, como un intento de un defensor de detener la invasión de otra manera, puede llevarse a cabo incluso preparando armas (enviando un cartucho a la cámara, amartillando el mecanismo de ataque), produciendo un disparo de advertencia, apuntando el arma al intruso y otras acciones similares. Si, a pesar de la advertencia, la agresión continúa, al eliminar la condición de dimensión, el tiroteo será legítimo. Al mismo tiempo, no es necesario tratar de poner fin a la agresión de una manera que no implique causar daño al autor cuando sea notoriamente inútil o peligroso. Es por eso que el uso de la violencia se hace necesario.
El régimen legal preferencial de la defensa de la vivienda se debió a varios factores. En primer lugar, la importancia especial de la vivienda como bien protegido por el derecho penal (de hecho, la tortura de un forastero para entrar en la vivienda pone en peligro al mismo tiempo no sólo los intereses de la propiedad del defensor y otros inquilinos, sino también su vida y su salud). En segundo lugar, las consideraciones relativas a la aplicación de la ley y la justicia exigen que los ciudadanos puedan defender sus derechos en esas situaciones por los medios más eficaces y, por lo tanto, potencialmente más dañinos (no es posible que el defensor tenga un conocimiento preciso de las intenciones de la persona que intenta entrar en su vivienda).
Al evaluar las características positivas de la norma sobre la defensa necesaria de la vivienda, no se puede afirmar que, en un principio, solo se prevea la protección de la propia vivienda del defensor, pero no de la vivienda de terceros. En este último caso, el defensor se verá obligado a actuar de acuerdo con las reglas de la defensa de la propiedad necesaria (a menudo con restricciones establecidas para la defensa de la propiedad de terceros, si es que se permite) para una respuesta inmediata.), lo que en sí mismo excluye la posibilidad de violencia mortal, o esperar hasta que la agresión se convierta en un ataque contra los inquilinos, dando derecho a la protección de la vida y la salud de terceros (de nuevo, respetando las condiciones específicas de legalidad). Aunque el reconocimiento del acto del defensor es lícito también está permitido en virtud de la norma de prevención del delito (crime prevention), que forma parte del Instituto de circunstancias que excluyen el delito de los actos de los funcionarios encargados de hacer cumplir la ley (law enforcement defenses). Sin embargo, otro defensor puede distraer al intruso para ejercer el derecho a la autodefensa, lo que le permite causarle daño inmediatamente (es decir, incluso antes de cometer actos intrusivos dentro de la vivienda). Sin embargo, al mismo tiempo, la intervención en el conflicto no debe considerarse una provocación de una invasión con el propósito de una masacre. Además, todas las variantes enumeradas de las acciones de respuesta del defensor son permitidas solo si es imposible detener la invasión de otra manera (por ejemplo, exigiendo que se detenga la invasión, apelando a las autoridades para obtener protección, etc.).
Sin embargo, en las leyes penales de sólo algunos Estados, la norma original del common Law se ha reproducido textualmente. Por ejemplo, el artículo 609.065 del código penal de Minnesota "privación Legal de la vida" dice: "la privación Deliberada de la vida de otra persona no está permitida... excepto en los casos en que sea necesario para detener la Comisión de un delito grave en el lugar de residencia de la persona en cuestión". Una disposición similar se encuentra en la parte 1 del Art. 76-2-405 del código penal.
El artículo 22-16-34 del código penal de Dakota del sur (artículo 22 del código de Dakota del sur), titulado "homicidio Lícito; prevención del intento de asesinato; prevención del delito contra una persona o en un edificio de apartamentos", establece que "el asesinato es lícito si es cometido por una persona para impedir cualquier intento de cometer un delito... cuyo objeto sea cualquier edificio de apartamentos en el que se encuentre o se cometa en ese edificio de apartamentos". Como puede ver, el defensor aquí puede ser no solo el inquilino o el propietario, sino también el invitado que está en la vivienda en el momento del acto de defensa.
La norma "extendida" anterior ha sido desplazada gradualmente por una más estrecha. Su especificidad radica en el hecho de que la violencia letal para impedir la entrada en la vivienda solo se utiliza cuando el defensor tiene una creencia razonable de que el atacante tiene la intención de cometer cualquier delito violento dentro de la vivienda. Tenga en cuenta que la norma tardía, aunque limita la posibilidad de causar la muerte al agresor, aún conserva el carácter preferencial, ya que no es necesario que el agresor utilice o amenace la violencia mortal. El criterio objetivo de una convicción razonable se establece sobre la base de la presencia de un arma en el agresor, la declaración de amenazas por su parte y otras circunstancias similares de la agresión. Aquí ya se observa la Unión de las instituciones de defensa de la vivienda con la autodefensa en el derecho común, donde también se permite el uso de la violencia mortal incluso de un ataque no conjugado con tal violencia o amenaza si el ataque se produce dentro de la vivienda del defensor.
La estrecha norma sobre la defensa de la vivienda también se reproduce en el derecho estatutario de algunos Estados. Por ejemplo, el artículo 53"a"-20 del código penal de Connecticut," Uso de violencia física en la defensa de edificios con terrenos y edificios adyacentes (premises)", permite al defensor usar violencia letal " cuando razonablemente lo considere necesario para detener el intento de incendio o cualquier delito violento (crime of violence) por parte del infractor, o... para detener o detener la entrada forzada indebida en su vivienda, como se define en el Art. 627.4 del código penal de New Hampshire (artículo 62 de las leyes de New Hampshire), "la violencia Física en la defensa de la persona" permite la violencia mortal cuando el defensor está razonablemente convencido de que el atacante "tiene la intención de utilizar toda violencia indebida en la Comisión de un delito contra el actor en la vivienda de esa persona o en la tierra adyacente a la vivienda". La Última norma citada es aún más restrictiva, ya que establece que el delito que el agresor pretende cometer en el interior de la vivienda no sólo debe ser violento, como exige el derecho común, sino también dirigido contra el defensor.
A pesar de las nuevas restricciones, también ha habido una tendencia positiva a extender el régimen de defensa preferencial no solo a la vivienda, sino también a los lugares de trabajo, los lugares de actividad comercial (el territorio de las empresas comerciales), así como a los vehículos mecánicos pertenecientes al defensor. A modo de ejemplo, citamos la cláusula "ar" h. 1 "m" Art. 939.48 del código penal de Wisconsin "Autodefensa y protección de otras personas", según la cual se permite la violencia mortal si: "1. La persona contra la que se utilizó la violencia intentó entrar indebidamente por la fuerza en la vivienda del actor, en el vehículo mecánico o en el lugar de la actividad comercial, mientras que el actor estuvo presente en la vivienda, el vehículo o en el lugar de la actividad comercial y sabía o creía razonablemente que se estaba produciendo una entrada forzada indebida. 2. La persona contra la que se ha aplicado la violencia, se encontraba en la vivienda actual de una persona, un vehículo o en el lugar de la actividad empresarial después del tráfico de entrada forzada de ida, y la persona estaba presente en la vivienda, vehículo o en el lugar de la actividad empresarial y сознавало o justificada, sostiene que la persona injustamente por la fuerza penetró en la vivienda del actor, vehículo de motor, o en el lugar de la actividad empresarial".
El código Penal modelo de los Estados Unidos (en adelante, el código penal modelo DE los Estados Unidos) tiene un enfoque opuesto, y la defensa de la vivienda se considera de acuerdo con las reglas sobre la defensa de la propiedad con solo algunas reservas. 3.11 MUK la vivienda se define "como cualquier edificio o estructura, aunque sea transferible o temporal, o cualquier parte de ella, que en ese momento (en el momento de la realización del acto de defensa-D. V.) es el hogar o el lugar de residencia de una persona". Párrafo " d " h. 3 Art. 3.06 el MUK permite que se cause la muerte al intruso en la defensa de la propiedad si el defensor cree (tiene una creencia subjetiva) que el intruso: 1. tiene la intención de privar al defensor de la propiedad real de la vivienda sin reclamar la propiedad; o 2. tiene la intención de llevar a cabo el incendio, el robo nocturno y la penetración en la vivienda con el fin de cometer delitos (burglary), robo, robo criminal en el interior de la vivienda o daños a la propiedad relacionados con delitos y 2 (1). el atacante usó violencia letal o los amenazó contra o en presencia del defensor o 2 (2). el uso de la violencia no letal para prevenir la Comisión de un delito representaría un riesgo considerable para el defensor u otra persona de causar graves daños a la salud.
En el párrafo 1 se suprime el requisito de proporcionalidad del daño, teniendo en cuenta únicamente la importancia especial del objeto de protección: la vivienda. El párrafo 2 debe aplicarse junto con los párrafos 2 (1) o 2 (2). En los dos últimos casos, se observa claramente que la defensa de los bienes se convierte en defensa propia o en protección de terceros.por lo tanto, la norma de la CPC no hace excepciones al principio de proporcionalidad, excepto en el párrafo 1 "d" de la parte 3 del artículo 3.06.
Además de estos enfoques, en la legislación de algunos Estados existe un tercero, según el cual se permite la violencia mortal en la defensa de la vivienda si el atacante comete en la vivienda únicamente delitos especialmente prescritos por la ley, y no necesariamente violentos (aunque entre los delitos siempre se denominan incendio, allanamiento y allanamiento). En general, este enfoque puede denominarse "híbrido"o " intermedio". Como ejemplo, citamos el artículo 35.20 del código penal.; uso de violencia física en la defensa de edificios con terrenos y edificios adyacentes (premises) y defensa personal durante la Comisión de allanamiento y allanamiento (burglary)»:
«1. Toda persona tiene derecho a recurrir a la violencia física contra otra persona cuando crea razonablemente que esa violencia es necesaria para detener o poner fin a lo que razonablemente cree que es la Comisión o tentativa de un delito (crime) por parte de esa otra persona que se relaciona con daños a edificios con terrenos y edificios adyacentes. Esa persona tiene derecho a recurrir a cualquier grado de violencia, con excepción de la violencia física mortal que considere razonablemente necesaria para tal fin, y tiene derecho a recurrir a la violencia física letal, si lo considera razonablemente necesario, para detener o detener la Comisión o el intento de incendio provocado…
3. Toda persona que posea o ejerza el control de una vivienda o edificio ocupado, o que esté autorizada o autorizada a residir en ella, que tenga la razón de creer que otra persona ha cometido o intentado allanar o entrar en esa vivienda o edificio, tendrá derecho a recurrir a la violencia letal contra esa otra persona cuando razonablemente lo considere necesario para impedir o detener la Comisión o el intento de allanamiento."
Llama la atención que las cuestiones de la defensa necesaria de la vivienda están especialmente dedicadas solo a la parte 3 del artículo 35.20 del código penal de nueva York, que prevé la invasión en forma de piratería y penetración. Sin embargo, en la parte 1 del artículo 35.20 del código penal, nueva York, en nuestra opinión, contiene una norma más general bastante aplicable a la defensa de la vivienda, si el intruso intenta llevar a cabo un incendio. Es significativo que en este caso, debido al mayor grado de peligro de invasión, la ley no establece requisitos para un defensor adecuado, definiéndolo, a diferencia del artículo 3 del artículo 35.20 del código penal, simplemente como "cualquier persona". 11.81.350 código penal PC.Alaska (sección 11 del código de leyes PC. Alaska).
Resumiendo el examen de las características de la defensa necesaria de la vivienda en el derecho penal de los Estados Unidos, debe decirse que, gracias al largo desarrollo histórico en el derecho común y, posteriormente, en las normas legales, esta Institución ha recibido un grado bastante alto de estudio, lo que ha permitido tener en cuenta las circunstancias modelo de los ataques contra la vivienda y proporcionar garantías legales sólidas para el defensor. La experiencia acumulada por la ciencia legal norteamericana, en nuestra opinión, puede considerarse universal, bastante adecuada para la percepción del legislador nacional y el cumplimiento de la ley. Así, por ejemplo, el diseño analizado de la norma de defensa de la vivienda hace posible la reflexión práctica de la invasión sin poner en duda su efectivo y la cuestión conexa de las etapas de realización de la intención del intruso.
Como creemos, la ciencia rusa hasta ahora no ha logrado crear un enfoque original lo suficientemente exitoso para la defensa necesaria de la vivienda. Esto probablemente se debió a la búsqueda de una norma abstracta que RegularA la más amplia gama de situaciones de "invasión y defensa". Como ejemplo característico, citamos la opinión de Ma. Yakunkova en relación con las agresiones en forma de penetración secreta en la vivienda: "Si las circunstancias del caso (el momento y el lugar de la acción, la apariencia y el armamento del delincuente) permiten creer que... la agresión del delincuente puede apelar a la identidad de una persona... entonces un ciudadano respetuoso de la ley, sin revelarse previamente, puede usar la violencia... la situación Examinada cae dentro del alcance de la Institución del "golpe preventivo". Causar lesiones repentinas a un ladrón nocturno secreto, que francamente no va a entrar en conflicto con nadie, debe considerarse un delito deliberado por motivos comunes".
E. A. Baranova (la penetración debe ser violenta), S. V. parkhomenko (la invasión debe ser en forma de robo nocturno por no menos de dos personas, robo violento por no menos de dos personas, robo o penetración nocturna por piratería o violencia) y R. M. Yusupov (la penetración debe ser por piratería, violencia o un grupo de personas) también están a favor de la restricción de los derechos del defensor en la protección de la vivienda mediante el establecimiento de requisitos adicionales, solo si se cumplen los cuales se permite la muerte del intruso.
La imparcialidad de estos enfoques nos plantea objeciones razonables. Después de todo, el derecho como regulador social no debe ir en contra de la necesidad natural de la protección física de la vivienda, al menos mientras se defiendan los intereses legítimos. Por lo tanto, apoyamos el supuesto conceptual de causar la muerte a un intruso al entrar en una vivienda u otra habitación habitada, sin restricciones especiales en cuanto al número de intrusos, su condición y características personales, tiempo, situación, método, medios e instrumentos de intrusión, así como los requisitos para un defensor adecuado. Un punto de vista cercano es expresado, en particular, por A. P. Dmitrenko, V. N. Vinokurov y S. I. Nikulin. Sin embargo, también es evidente que el derecho de defensa de la vivienda no debe reconocerse si la persona que la invoca realiza actividades ilícitas o obstaculiza a un representante de la autoridad que actúa en el marco de la autoridad. Además, sería razonable tomar prestadas las normas de definición de América del Norte que definen el concepto de vivienda de manera bastante amplia.
La inviolabilidad de la vivienda es un requisito esencial para la protección contra la injerencia arbitraria en los asuntos privados por parte de cualquier persona.Sin una garantía jurídica sólida de la inviolabilidad de la vivienda, no es posible proteger no sólo los secretos personales o familiares, sino también la vida, la salud, la propiedad y otros bienes. En nuestra opinión, la Institución de la defensa necesaria es el medio más eficaz para garantizar la integridad de la vivienda.
En las últimas décadas, las doctrinas de defensa de la vivienda necesaria en la ciencia del derecho penal ruso se han creado, generalmente bajo la influencia directa del derecho penal de los Estados occidentales, principalmente, como el Reino Unido, Francia y los Estados Unidos. La atención constante de los investigadores nacionales continúa atrayendo las estructuras legales existentes en estos países de un régimen de defensa diferenciado, sobre la base de las cuales la ley penal rusa y la práctica de su aplicación podrían mejorarse. En este sentido, creemos que las disposiciones doctrinales y legislativas que definen los detalles de la defensa necesaria de la vivienda en el derecho penal de los Estados Unidos deberían considerarse de mayor interés debido a un alto grado de concreción, lo que no solo limita efectivamente la discreción del ejecutor, sino que también garantiza la conveniencia de la percepción de la norma por parte de sus principales destinatarios (posibles defensores).
El Instituto de la defensa necesaria de la vivienda está estrechamente relacionado con la defensa necesaria de la propiedad (defense of property), por lo que la práctica legal norteamericana a veces permite que se mezclen erróneamente. Sin embargo, en contraste con la defensa de la propiedad, el Instituto de defensa de la vivienda protege no solo el derecho a ciertos bienes, sino la seguridad y la privacidad. Según I. D. Kozochkin, el derecho común permite la defensa necesaria y contra el desalojo del propietario, que además protege el derecho a la vivienda, y no sólo la inviolabilidad de este último. Prestemos atención al hecho de que el objeto de la protección está predeterminado y las circunstancias especiales de la implementación del derecho de defensa. Esto es suficiente para crear un régimen legal más preferencial para dañar al intruso, aunque ambas instituciones pueden superponerse.
También debe distinguirse la defensa necesaria de la vivienda de la defensa necesaria de la persona (autodefensa y protección de terceros), ya que esta Última implica solo un ataque violento, es decir, un ataque. La especificidad de la norma de defensa de la vivienda es que debe aplicarse cuando el ataque en sí no es aún bastante obvio o directamente amenazante (por ejemplo, si se encuentra en la etapa de preparación).
En el derecho común, la vivienda se define como el lugar de residencia permanente de hecho de al menos una persona. El concepto de "vivienda" incluye edificios y dependencias en la parcela adyacente. Las casas abandonadas no son reconocidas.
El derecho estatutario de los Estados individuales puede definir la vivienda de otra manera. Por ejemplo, "toda estructura o parte de una estructura que se utilice como casa o residencia permanente, y parte de la parcela o lugar en el que se encuentre una vivienda destinada a uso doméstico ... otras estructuras que se encuentren cerca de la vivienda propiamente dicha, como calzadas, aceras, piscinas, terrazas, patios, setos, trasteros, garajes y sótanos" (h. 1 artículo 895.07 del Reglamento General de reclamaciones y procesos para todos los tribunales de Wisconsin).); 140.00 del código penal de nueva York 1965), y aquí la vivienda se define por el concepto de "estructura" a la que, además del significado habitual de la parte 2 del artículo 140.00 del código penal de nueva York, se refiere "toda estructura, vehículo o embarcación utilizada para pernoctar o realizar actividades comerciales a bordo de la misma, o utilizada como escuela primaria o secundaria, camión de carga cubierto o remolque cubierto para un camión de carga. Cuando una estructura consta de dos o más unidades protegidas o ocupadas por separado, cada unidad debe considerarse simultáneamente como una estructura de fondo separada y como parte de la estructura principal". 53 "a"-100 del código penal de Connecticut (sección 53a de las leyes básicas de Connecticut), pero aclara que la "estructura" se reconoce como vivienda, independientemente de la presencia real de la persona que vive en ella. Además, a la estructura y, por lo tanto, a la vivienda, se equiparan aviones, remolques, vagones de ferrocarril, así como "otra estructura o vehículo o cualquier estructura con un acto válido de puesta en Servicio". Según el artículo 776.013 del código penal de Florida, la vivienda es "una estructura o vehículo de cualquier tipo, incluido cualquier trastero contiguo, si la estructura o vehículo es temporal o permanente, móvil o inmóvil, tiene un techo, incluida una carpa, y está diseñado para pernoctar personas".
La norma original del common Law sobre la defensa de la vivienda, ahora denominada "extendida", es la siguiente: el defensor está justificado en el uso de la violencia mortal contra el intruso si se justifica que el atacante tiene la intención de invadir ilegalmente e inmediatamente la vivienda del defensor, o tiene la intención de cometer un delito en el interior de la vivienda o de causar lesiones corporales a alguno de los ocupantes, y la violencia mortal es necesaria para evitar la invasión de la vivienda.
Esta norma es reproducida por la ley estatutaria de algunos Estados caracterizados por I. D. Kozochkin como "los más conservadores", a los que clasifica Georgia, Minnesota, Florida y Utah. 104 del código penal de Maine (sección 17 - " A "De las leyes aclaradas de Maine)" el Uso de la violencia en la defensa de edificios con parcelas de tierra y edificios adyacentes (premises)»:
«3. La persona que posee o controla el lugar de residencia, o la persona autorizada o autorizada a permanecer en él, está justificada en el uso de la violencia mortal contra otra persona: ... B. cuando una persona razonablemente cree que la violencia mortal es necesaria para detener o detener la Comisión de una violación criminal de la posesión (crimi-nal trespass) por otra persona que razonablemente considere: (1) que penetre O intente entrar en el lugar de residencia o que permanezca en secreto en el lugar de residencia sin una decisión o autorización; y (2) quien Cometa o probablemente tenga la intención de cometer otro delito (crime) en el lugar de residencia.
4. La persona podrá utilizar la violencia mortal de conformidad con el apartado B) de la parte 3 del presente artículo sólo si primero advierte a la persona contra la que se va a utilizar la violencia mortal para poner fin al delito de posesión y el infractor no acata la demanda inmediatamente, a menos que la persona considere razonablemente que sería peligroso para él o para un tercero". La norma estatutaria establece que la entrada sin permiso de un forastero equivale a la entrada ilegal, al parecer, incluso en los casos en que esa persona se encontraba legalmente en la vivienda, pero no se retiró a petición del defensor. Es probable que esta regla haya sido formulada bajo la influencia directa de la doctrina inglesa .
El método de penetración en la vivienda (violento, engañoso, secreto, abierto, con el movimiento físico del culpable, con el uso de armas de influencia remota, con o sin obstáculos), así como el número de intrusos no tienen importancia. 76-2-405 del código penal PC. Utah (sección 76 del código PC. Utah)," Violencia en la defensa de la vivienda "se establece:" se presume que el autor de la violencia o la violencia mortal en la defensa de la vivienda, a los efectos de los procedimientos civiles y penales, ha actuado de manera razonable y bajo la influencia de un temor razonable de peligro inminente de muerte o lesiones corporales graves, si la penetración o intento de penetración es ilegal y se comete o comienza a cometerse mediante el uso de la violencia, o por medios bruscos y violentos, o en secreto o mediante engaño, o con el propósito de cometer un delito". 776.013 del código penal PC. Florida y CH." a " Art. 7.2 del código penal PC. Illinois 1961, pero no se refieren a un método secreto o engañoso de penetración.
Cabe señalar que la entrada forzada en la vivienda o la amenaza directa de esa entrada pueden servir también de base para el ejercicio del derecho de defensa personal, que, en las circunstancias, también permite causar la muerte al agresor, independientemente del grado de riesgo de agresión, y no requiere un intento de retroceder antes de la violencia mortal, pero impone restricciones adicionales a la provocación del ataque (en algunos casos). Dicha norma recibió el nombre de" castle exception "(cláusula de Palacio) o" Castle doctrine " (doctrina de fortaleza). Consideremos la especificidad de la invasión en forma de privación arbitraria de la vivienda, que es otra razón para la realización del derecho de defensa necesario. Así, por ejemplo, el artículo 776.013 del código penal de Florida permite el uso de la violencia mortal si el agresor "expulsa o intenta desplazar contra su voluntad a otra persona de la vivienda, el lugar de residencia o el vehículo ocupado". Al parecer, en este caso, la invasión debe consistir tanto en la expulsión física (forzada) del defensor fuera de su hogar, como en el daño o la destrucción de este último. Creemos que estas agresiones también se pueden cometer con la ayuda de instrumentos de exposición remota (por ejemplo," fumar " a los ocupantes con humos y aerosoles venenosos, el uso de medios acústicos, la destrucción de paredes con equipos de construcción pesados)
Tenga en cuenta que la norma original está específicamente formulada de tal manera que el requisito de efectivo de la invasión se aplica solo a los actos destinados a invadir la vivienda y no a los actos que el intruso pretende cometer dentro de la vivienda. Tampoco importa si el culpable tiene la intención de cometer un delito violento o no violento dentro de la vivienda. Y no es necesario que el delito previsto por el intruso esté dirigido contra el propio defensor u otros inquilinos (por ejemplo, el intruso penetra en la vivienda para organizar una emboscada para matar a un extraño). En igualdad de condiciones, estas características permiten causar daño a la persona intrusa antes de lo posible en defensa propia (defensa personal) o protección de terceros. Además, en la defensa de la vivienda se permite la muerte del intruso, aunque la agresión no implique violencia o amenaza de muerte, ni tampoco cualquier violencia o amenaza de violencia en general, es decir, se elimina el requisito de proporcionalidad de la agresión al daño causado para repelerla. Esta formulación de la norma es capaz de resolver el problema que se plantea cuando los mismos actos de penetración en la vivienda pueden, según la orientación de la intención del atacante, constituir tanto un acto de preparación para el delito (por ejemplo, asesinato o violación) como un intento de delito (por ejemplo, robo o robo). Sin embargo, Recordemos que el daño a la persona intrusa es legal solo si esta fue la única oportunidad para impedir la entrada en la vivienda.
Por lo tanto, se mantiene la protección subsidiaria de la vivienda. Pero en esta situación, creemos que esta circunstancia no impide en absoluto la realización del derecho de defensa. Después de todo, el requisito de detener la invasión, como un intento de un defensor de detener la invasión de otra manera, puede llevarse a cabo incluso preparando armas (enviando un cartucho a la cámara, amartillando el mecanismo de ataque), produciendo un disparo de advertencia, apuntando el arma al intruso y otras acciones similares. Si, a pesar de la advertencia, la agresión continúa, al eliminar la condición de dimensión, el tiroteo será legítimo. Al mismo tiempo, no es necesario tratar de poner fin a la agresión de una manera que no implique causar daño al autor cuando sea notoriamente inútil o peligroso. Es por eso que el uso de la violencia se hace necesario.
El régimen legal preferencial de la defensa de la vivienda se debió a varios factores. En primer lugar, la importancia especial de la vivienda como bien protegido por el derecho penal (de hecho, la tortura de un forastero para entrar en la vivienda pone en peligro al mismo tiempo no sólo los intereses de la propiedad del defensor y otros inquilinos, sino también su vida y su salud). En segundo lugar, las consideraciones relativas a la aplicación de la ley y la justicia exigen que los ciudadanos puedan defender sus derechos en esas situaciones por los medios más eficaces y, por lo tanto, potencialmente más dañinos (no es posible que el defensor tenga un conocimiento preciso de las intenciones de la persona que intenta entrar en su vivienda).
Al evaluar las características positivas de la norma sobre la defensa necesaria de la vivienda, no se puede afirmar que, en un principio, solo se prevea la protección de la propia vivienda del defensor, pero no de la vivienda de terceros. En este último caso, el defensor se verá obligado a actuar de acuerdo con las reglas de la defensa de la propiedad necesaria (a menudo con restricciones establecidas para la defensa de la propiedad de terceros, si es que se permite) para una respuesta inmediata.), lo que en sí mismo excluye la posibilidad de violencia mortal, o esperar hasta que la agresión se convierta en un ataque contra los inquilinos, dando derecho a la protección de la vida y la salud de terceros (de nuevo, respetando las condiciones específicas de legalidad). Aunque el reconocimiento del acto del defensor es lícito también está permitido en virtud de la norma de prevención del delito (crime prevention), que forma parte del Instituto de circunstancias que excluyen el delito de los actos de los funcionarios encargados de hacer cumplir la ley (law enforcement defenses). Sin embargo, otro defensor puede distraer al intruso para ejercer el derecho a la autodefensa, lo que le permite causarle daño inmediatamente (es decir, incluso antes de cometer actos intrusivos dentro de la vivienda). Sin embargo, al mismo tiempo, la intervención en el conflicto no debe considerarse una provocación de una invasión con el propósito de una masacre. Además, todas las variantes enumeradas de las acciones de respuesta del defensor son permitidas solo si es imposible detener la invasión de otra manera (por ejemplo, exigiendo que se detenga la invasión, apelando a las autoridades para obtener protección, etc.).
Sin embargo, en las leyes penales de sólo algunos Estados, la norma original del common Law se ha reproducido textualmente. Por ejemplo, el artículo 609.065 del código penal de Minnesota "privación Legal de la vida" dice: "la privación Deliberada de la vida de otra persona no está permitida... excepto en los casos en que sea necesario para detener la Comisión de un delito grave en el lugar de residencia de la persona en cuestión". Una disposición similar se encuentra en la parte 1 del Art. 76-2-405 del código penal.
El artículo 22-16-34 del código penal de Dakota del sur (artículo 22 del código de Dakota del sur), titulado "homicidio Lícito; prevención del intento de asesinato; prevención del delito contra una persona o en un edificio de apartamentos", establece que "el asesinato es lícito si es cometido por una persona para impedir cualquier intento de cometer un delito... cuyo objeto sea cualquier edificio de apartamentos en el que se encuentre o se cometa en ese edificio de apartamentos". Como puede ver, el defensor aquí puede ser no solo el inquilino o el propietario, sino también el invitado que está en la vivienda en el momento del acto de defensa.
La norma "extendida" anterior ha sido desplazada gradualmente por una más estrecha. Su especificidad radica en el hecho de que la violencia letal para impedir la entrada en la vivienda solo se utiliza cuando el defensor tiene una creencia razonable de que el atacante tiene la intención de cometer cualquier delito violento dentro de la vivienda. Tenga en cuenta que la norma tardía, aunque limita la posibilidad de causar la muerte al agresor, aún conserva el carácter preferencial, ya que no es necesario que el agresor utilice o amenace la violencia mortal. El criterio objetivo de una convicción razonable se establece sobre la base de la presencia de un arma en el agresor, la declaración de amenazas por su parte y otras circunstancias similares de la agresión. Aquí ya se observa la Unión de las instituciones de defensa de la vivienda con la autodefensa en el derecho común, donde también se permite el uso de la violencia mortal incluso de un ataque no conjugado con tal violencia o amenaza si el ataque se produce dentro de la vivienda del defensor.
La estrecha norma sobre la defensa de la vivienda también se reproduce en el derecho estatutario de algunos Estados. Por ejemplo, el artículo 53"a"-20 del código penal de Connecticut," Uso de violencia física en la defensa de edificios con terrenos y edificios adyacentes (premises)", permite al defensor usar violencia letal " cuando razonablemente lo considere necesario para detener el intento de incendio o cualquier delito violento (crime of violence) por parte del infractor, o... para detener o detener la entrada forzada indebida en su vivienda, como se define en el Art. 627.4 del código penal de New Hampshire (artículo 62 de las leyes de New Hampshire), "la violencia Física en la defensa de la persona" permite la violencia mortal cuando el defensor está razonablemente convencido de que el atacante "tiene la intención de utilizar toda violencia indebida en la Comisión de un delito contra el actor en la vivienda de esa persona o en la tierra adyacente a la vivienda". La Última norma citada es aún más restrictiva, ya que establece que el delito que el agresor pretende cometer en el interior de la vivienda no sólo debe ser violento, como exige el derecho común, sino también dirigido contra el defensor.
A pesar de las nuevas restricciones, también ha habido una tendencia positiva a extender el régimen de defensa preferencial no solo a la vivienda, sino también a los lugares de trabajo, los lugares de actividad comercial (el territorio de las empresas comerciales), así como a los vehículos mecánicos pertenecientes al defensor. A modo de ejemplo, citamos la cláusula "ar" h. 1 "m" Art. 939.48 del código penal de Wisconsin "Autodefensa y protección de otras personas", según la cual se permite la violencia mortal si: "1. La persona contra la que se utilizó la violencia intentó entrar indebidamente por la fuerza en la vivienda del actor, en el vehículo mecánico o en el lugar de la actividad comercial, mientras que el actor estuvo presente en la vivienda, el vehículo o en el lugar de la actividad comercial y sabía o creía razonablemente que se estaba produciendo una entrada forzada indebida. 2. La persona contra la que se ha aplicado la violencia, se encontraba en la vivienda actual de una persona, un vehículo o en el lugar de la actividad empresarial después del tráfico de entrada forzada de ida, y la persona estaba presente en la vivienda, vehículo o en el lugar de la actividad empresarial y сознавало o justificada, sostiene que la persona injustamente por la fuerza penetró en la vivienda del actor, vehículo de motor, o en el lugar de la actividad empresarial".
El código Penal modelo de los Estados Unidos (en adelante, el código penal modelo DE los Estados Unidos) tiene un enfoque opuesto, y la defensa de la vivienda se considera de acuerdo con las reglas sobre la defensa de la propiedad con solo algunas reservas. 3.11 MUK la vivienda se define "como cualquier edificio o estructura, aunque sea transferible o temporal, o cualquier parte de ella, que en ese momento (en el momento de la realización del acto de defensa-D. V.) es el hogar o el lugar de residencia de una persona". Párrafo " d " h. 3 Art. 3.06 el MUK permite que se cause la muerte al intruso en la defensa de la propiedad si el defensor cree (tiene una creencia subjetiva) que el intruso: 1. tiene la intención de privar al defensor de la propiedad real de la vivienda sin reclamar la propiedad; o 2. tiene la intención de llevar a cabo el incendio, el robo nocturno y la penetración en la vivienda con el fin de cometer delitos (burglary), robo, robo criminal en el interior de la vivienda o daños a la propiedad relacionados con delitos y 2 (1). el atacante usó violencia letal o los amenazó contra o en presencia del defensor o 2 (2). el uso de la violencia no letal para prevenir la Comisión de un delito representaría un riesgo considerable para el defensor u otra persona de causar graves daños a la salud.
En el párrafo 1 se suprime el requisito de proporcionalidad del daño, teniendo en cuenta únicamente la importancia especial del objeto de protección: la vivienda. El párrafo 2 debe aplicarse junto con los párrafos 2 (1) o 2 (2). En los dos últimos casos, se observa claramente que la defensa de los bienes se convierte en defensa propia o en protección de terceros.por lo tanto, la norma de la CPC no hace excepciones al principio de proporcionalidad, excepto en el párrafo 1 "d" de la parte 3 del artículo 3.06.
Además de estos enfoques, en la legislación de algunos Estados existe un tercero, según el cual se permite la violencia mortal en la defensa de la vivienda si el atacante comete en la vivienda únicamente delitos especialmente prescritos por la ley, y no necesariamente violentos (aunque entre los delitos siempre se denominan incendio, allanamiento y allanamiento). En general, este enfoque puede denominarse "híbrido"o " intermedio". Como ejemplo, citamos el artículo 35.20 del código penal.; uso de violencia física en la defensa de edificios con terrenos y edificios adyacentes (premises) y defensa personal durante la Comisión de allanamiento y allanamiento (burglary)»:
«1. Toda persona tiene derecho a recurrir a la violencia física contra otra persona cuando crea razonablemente que esa violencia es necesaria para detener o poner fin a lo que razonablemente cree que es la Comisión o tentativa de un delito (crime) por parte de esa otra persona que se relaciona con daños a edificios con terrenos y edificios adyacentes. Esa persona tiene derecho a recurrir a cualquier grado de violencia, con excepción de la violencia física mortal que considere razonablemente necesaria para tal fin, y tiene derecho a recurrir a la violencia física letal, si lo considera razonablemente necesario, para detener o detener la Comisión o el intento de incendio provocado…
3. Toda persona que posea o ejerza el control de una vivienda o edificio ocupado, o que esté autorizada o autorizada a residir en ella, que tenga la razón de creer que otra persona ha cometido o intentado allanar o entrar en esa vivienda o edificio, tendrá derecho a recurrir a la violencia letal contra esa otra persona cuando razonablemente lo considere necesario para impedir o detener la Comisión o el intento de allanamiento."
Llama la atención que las cuestiones de la defensa necesaria de la vivienda están especialmente dedicadas solo a la parte 3 del artículo 35.20 del código penal de nueva York, que prevé la invasión en forma de piratería y penetración. Sin embargo, en la parte 1 del artículo 35.20 del código penal, nueva York, en nuestra opinión, contiene una norma más general bastante aplicable a la defensa de la vivienda, si el intruso intenta llevar a cabo un incendio. Es significativo que en este caso, debido al mayor grado de peligro de invasión, la ley no establece requisitos para un defensor adecuado, definiéndolo, a diferencia del artículo 3 del artículo 35.20 del código penal, simplemente como "cualquier persona". 11.81.350 código penal PC.Alaska (sección 11 del código de leyes PC. Alaska).
Resumiendo el examen de las características de la defensa necesaria de la vivienda en el derecho penal de los Estados Unidos, debe decirse que, gracias al largo desarrollo histórico en el derecho común y, posteriormente, en las normas legales, esta Institución ha recibido un grado bastante alto de estudio, lo que ha permitido tener en cuenta las circunstancias modelo de los ataques contra la vivienda y proporcionar garantías legales sólidas para el defensor. La experiencia acumulada por la ciencia legal norteamericana, en nuestra opinión, puede considerarse universal, bastante adecuada para la percepción del legislador nacional y el cumplimiento de la ley. Así, por ejemplo, el diseño analizado de la norma de defensa de la vivienda hace posible la reflexión práctica de la invasión sin poner en duda su efectivo y la cuestión conexa de las etapas de realización de la intención del intruso.
Como creemos, la ciencia rusa hasta ahora no ha logrado crear un enfoque original lo suficientemente exitoso para la defensa necesaria de la vivienda. Esto probablemente se debió a la búsqueda de una norma abstracta que RegularA la más amplia gama de situaciones de "invasión y defensa". Como ejemplo característico, citamos la opinión de Ma. Yakunkova en relación con las agresiones en forma de penetración secreta en la vivienda: "Si las circunstancias del caso (el momento y el lugar de la acción, la apariencia y el armamento del delincuente) permiten creer que... la agresión del delincuente puede apelar a la identidad de una persona... entonces un ciudadano respetuoso de la ley, sin revelarse previamente, puede usar la violencia... la situación Examinada cae dentro del alcance de la Institución del "golpe preventivo". Causar lesiones repentinas a un ladrón nocturno secreto, que francamente no va a entrar en conflicto con nadie, debe considerarse un delito deliberado por motivos comunes".
E. A. Baranova (la penetración debe ser violenta), S. V. parkhomenko (la invasión debe ser en forma de robo nocturno por no menos de dos personas, robo violento por no menos de dos personas, robo o penetración nocturna por piratería o violencia) y R. M. Yusupov (la penetración debe ser por piratería, violencia o un grupo de personas) también están a favor de la restricción de los derechos del defensor en la protección de la vivienda mediante el establecimiento de requisitos adicionales, solo si se cumplen los cuales se permite la muerte del intruso.
La imparcialidad de estos enfoques nos plantea objeciones razonables. Después de todo, el derecho como regulador social no debe ir en contra de la necesidad natural de la protección física de la vivienda, al menos mientras se defiendan los intereses legítimos. Por lo tanto, apoyamos el supuesto conceptual de causar la muerte a un intruso al entrar en una vivienda u otra habitación habitada, sin restricciones especiales en cuanto al número de intrusos, su condición y características personales, tiempo, situación, método, medios e instrumentos de intrusión, así como los requisitos para un defensor adecuado. Un punto de vista cercano es expresado, en particular, por A. P. Dmitrenko, V. N. Vinokurov y S. I. Nikulin. Sin embargo, también es evidente que el derecho de defensa de la vivienda no debe reconocerse si la persona que la invoca realiza actividades ilícitas o obstaculiza a un representante de la autoridad que actúa en el marco de la autoridad. Además, sería razonable tomar prestadas las normas de definición de América del Norte que definen el concepto de vivienda de manera bastante amplia.
Original message
Необходимая оборона жилища как обстоятельство, исключающее преступность деяния по уголовному праву США
Неприкосновенность жилища является важнейшей предпосылкой для защиты от произвольного вмешательства в частные дела со стороны любых лиц. Без создания надежных юридических гарантий неприкосновенности жилища невозможной становится охрана не только личной или семейной тайны, но и жизни, здоровья, имущества, а также других благ. На наш взгляд, наиболее эффективным правым средством обеспечения неприкосновенности жилища представляется институт необходимой обороны.
На протяжении последних десятилетий доктрины необходимой обороны жилища в российской науке уголовного права создавались, как правило, под непосредственным влиянием уголовного права западных государств, прежде всего, таких как Великобритания, Франция и США. Неизменное внимание отечественных исследователей продолжают привлекать существующие в этих странах юридические конструкции дифференцированного режима обороны, основываясь на которых можно было бы усовершенствовать российский уголовный закон и практику его применения. В этой связи, как мы полагаем, следует более детально рассмотреть доктринальные и законодательные положения, определяющие специфику необходимой обороны жилища по уголовному праву США, как представляющие наибольший интерес благодаря высокой степени конкретизации, чем не только эффективно ограничивается усмотрение правоприменителя, но и обеспечивается удобство восприятия нормы ее главными адресатами (потенциальными обороняющимися).
Институт необходимой обороны жилища (defense of habitation) тесно связан с необходимой обороной имущества (defense of property), в силу чего североамериканская юридическая практика иногда допускает их ошибочное смешение. Однако в противоположность обороне имущества институтом обороны жилища охраняется не просто право на определенное имущество, но безопасность и неприкосновенность частной жизни. По словам И.Д. Козочкина, общее право допускает необходимую оборону и против выселения домовладельца, чем дополнительно охраняется само право на жилище, а не только неприкосновенность последнего. Обратим внимание на то, что объект защиты предопределяет и особые обстоятельства реализации права обороны. Этого достаточно, чтобы создать более льготный юридический режим для причинения вреда посягающему, хотя оба института могут пересекаться.
Также следует отличать необходимую оборону жилища от необходимой обороны личности (самообороны и защиты третьих лиц), поскольку последняя предполагает отражение лишь насильственного посягательства, то есть нападения. Специфика нормы об обороне жилища заключается в том, что она должна применяться, когда само нападение еще не является вполне очевидным или непосредственно угрожающим (например, если оно находится на стадии приготовления).
В общем праве жилище определяется как место постоянного фактического проживания хотя бы одного лица. В понятие «жилище» включаются здания и хозяйственные постройки на прилегающем участке. Заброшенные дома жилищем не признаются.
Статутное право отдельных штатов может определять жилище иным образом. Например, «любые строения или часть строений, которые используются как дом или постоянное место жительства, и часть земельного участка или места, на котором находится жилище, предназначенная для бытовых нужд… другие имеющиеся около собственно жилых строений сооружения, такие как подъездные пути, тротуары, плавательные бассейны, террасы, внутренние дворы, изгороди, кладовки, гаражи и подвалы» (п. «h» ч. 1 ст. 895.07 Общих положений об исках и процессах для всех судов шт. Висконсин); «строение, которое обычно занято лицом, ночующим в нем» (ч. 3 ст. 140.00 УК шт. Нью-Йорк 1965 г.), причем здесь жилище определяется через понятие «строение», к которым помимо обычного значения ч. 2 ст. 140.00 УК шт. Нью-Йорк относит «любое сооружение, транспортное средство или водное судно, используемые для ночевки людей, или для осуществления предпринимательской деятельности на его борту, или используемые как начальная или средняя школа, или крытый грузовой автомобиль, или крытый прицеп для грузового автомобиля. Там, где строение состоит из двух или более единиц охраняемых или занимаемых отдельно, каждую единицу следует считать одновременно как отдельным строением по существу, так и частью основного строения». Норма, близкая к нью-йоркской по конструкции, содержится и в ч. «a» ст. 53 «a»-100 УК шт. Коннектикут (раздел 53a Основных законов шт. Коннектикут), но она уточняет, что «строение» признается жилищем вне зависимости от фактического присутствия проживающего в нем лица. Кроме того, к строению, а значит и к жилищу, приравниваются воздушные суда, прицепы, железнодорожные вагоны, а также «другое сооружение или транспортное средство или любое строение с действительным актом о приемке в эксплуатацию». Согласно п. «a» ч. 5 ст. 776.013 УК шт. Флорида, жилищем является «строение или транспортное средство любого вида, включая любую примыкающую кладовку, является ли строение или транспортное средство временным или постоянным, передвигающимся или неподвижным, имеющее крышу, включая палатку, и созданное для ночевки людей».
Первоначальная норма общего права об обороне жилища, ныне именуемая «расширен-ной», сводится к следующему: обороняющийся оправдывается в применении смертельного насилия против посягающего, если обосновано полагает, что посягающий намеревается незаконно и немедленно вторгнуться в жилище обороняющегося либо намеревается совершить внутри жилища фелонию или причинить любое телесное повреждение кому-нибудь из жильцов, и смертельное насилие необходимо, чтобы предотвратить вторжение в жилище.
Данная норма воспроизводится статутным правом некоторых штатов, характеризуемых И.Д. Козочкиным как «наиболее консервативные», к которым он причисляет Джорджию, Миннесоту, Флориду и Юту. В качестве примера приведем ч. ч. 3, 4 ст. 104 УК шт. Мэн (раздел 17-«A» Уточненных законов шт. Мэн) «Применение насилия при обороне зданий с земельными участка-ми и прилегающими постройками (premises)»:
«3. Лицо, владеющее или осуществляющее контроль над местом проживания, или лицо, которому разрешено или дозволено находиться в нем, оправдывается в применении смертельного насилия против другого лица: … B. Когда лицо обоснованно полагает, что смертельное насилие необходимо чтобы пресечь или прекратить совершение преступного нарушения владения (crimi-nal trespass) таким другим лицом, которое лицо обоснованно полагает: (1) Проникшим или пытающимся проникнуть в место проживания или тайно оставшимся в месте проживания без раз-решения или дозволения на то; и (2) Совершающим или вероятно намеренным совершить другое преступление (crime) в месте проживания.
4. Лицо вправе применить смертельное насилие в соответствии с пунктом «B» части 3 на-стоящей статьи, только если сначала предупредит лицо, против которого подлежит применению такое смертельное насилие, чтобы прекратить преступное нарушение владения, а нарушитель не подчинится требованию немедленно, за исключением случаев, когда лицо обоснованно полагает, что делать предупреждение было бы опасным для него или третьего лица».
Изложенная статутная норма приравнивает нахождение постороннего лица в жилище без разрешения к незаконному проникновению, по всей видимости, даже в тех случаях, когда такое лицо первоначально находилось в жилище законно, но не удалилось по требованию обороняющегося. Вероятно, что указанное правило было сформулировано под непосредственным влиянием английской доктрины .
Способ проникновения в жилище (насильственный, обманный, тайный, открытый, с физическим перемещением виновного, с использованием орудий дистанционного воздействия, с преодолением препятствий или без такового), а равно и количество посягающих значения не имеют. Так, например, в ч. 2 ст. 76-2-405 УК шт. Юта (раздел 76 Кодекса шт. Юта), «Насилие при обороне жилища» закреплено: «Лицо, применяющее насилие или смертельное насилие при обороне жилища, для цели как гражданского, так и уголовного судопроизводства предполагается действовавшим обоснованно и под влиянием обоснованного страха неминуемой опасности причинения смерти или тяжкого телесного повреждения, если проникновение или попытка проникновения является противоправной и совершается или начинает совершаться путем применения насилия, или грубым и силовым способом, или же тайно или путем обмана, или с целью совершения фелонии». Близкие по конструкции нормы содержатся в п. «a» ч. 1 ст. 776.013 УК шт. Флорида и ч. «a» ст. 7.2 УК шт. Иллинойс 1961 г., однако в них не говорится о тайном или обманном способе проникновения.
Нужно отметить, что насильственное проникновение в жилище или непосредственная угроза такого проникновения может одновременно выступать и как основание для реализации права обороны личности, при данных обстоятельствах также дозволяющего причинить посягающему смерть вне зависимости от степени опасности посягательства и не требующего попытки отступить перед применением смертельного насилия, но накладывающего и дополнительные ограничения относительно провокации нападения (в ряде случаев). Такая норма получила название «castle exception» (дворцовая оговорка) или «castle doctrine» (доктрина крепости).
Рассмотрим специфику посягательства в форме произвольного лишения жилища, выступающего еще одним основанием реализации права необходимой обороны. Так, например, п. «a» ч. 1 ст. 776.013 УК шт. Флорида дозволяет применение смертельного насилия, если посягающий «вытеснил или пытался вытеснить против воли другое лицо из жилища, места пребывания или занятого транспортного средства». По всей видимости, в этом случае посягательство должно заключаться как в физическом (насильственном) изгнании обороняющегося за пределы его жилища, так и в повреждении или уничтожении последнего. Полагаем, что указанные посягательства могут совершаться и с помощью орудий дистанционного воздействия (например, «выкуривание» жильцов ядовитыми дымами и аэрозолями, применение акустических средств, разрушение стен тяжелой строительной техникой).
Обратим внимание на то, что первоначальная норма специально сформулирована таким образом, что требование наличности посягательства применяется только к действиям, направленным на вторжение в жилище, а не к действиям, которые посягающий намеревается совершить внутри жилища. Также не имеет значения, намерен ли виновный совершить внутри жилища насильственную или ненасильственную фелонию. Причем не обязательно, чтобы планируемая посягающим фелония была направлена против самого обороняющегося или других жильцов (на-пример, посягающий проникает в жилище с целью организации засады для убийства постороннего лица). При прочих равных условиях указанные особенности позволяют причинить вред посягающему лицу раньше, чем это возможно при самообороне (личной обороне) или защите третьих лиц. Более того при обороне жилища допускается причинение посягающему смерти, даже если посягательство не сопряжено со смертельным насилием или его угрозой, а равно с любым насилием или угрозой насилием вообще, то есть устраняется требование соразмерности посягательства вреду, причиненному для его отражения. Данная формулировка нормы способна решить проблему, возникающую, когда одни и те же действия по проникновению в жилище могут, в зависимости от направленности умысла посягающего, являться как приготовлением к преступлению (например, убийству или изнасилованию), так и покушением на преступление (например, кражу или грабеж). Однако напомним, что причинение вреда посягающему лицу является правомерным, только если это было единственной возможностью для пресечения проникновения в жилище.
Таким образом, субсидиарность обороны жилища сохраняется. Но в данной ситуации указанное обстоятельство, как мы полагаем, нисколько не препятствует реализации права обороны. Ведь требование о прекращении посягательства, как попытка обороняющегося пресечь посягательство иным способом, может осуществляться в том числе путем приведения в готовность оружия (досылание патрона в патронник, взведение ударного механизма), производства предупреди-тельного выстрела, наведения оружия на посягающего и других подобных действий. Если не-смотря на предупреждение посягательство продолжается, то, благодаря устранению условия о со-размерности, стрельба на поражение будет правомерной. В то же время попытка прекратить посягательство способом, не связанным с причинением посягающему вреда, не требуется, когда она была бы заведомо бесполезной или представляла бы опасность. Именно поэтому применение насилия становится необходимым.
Льготный правовой режим обороны жилища был обусловлен рядом факторов. Во-первых, особая значимость жилища как охраняемого уголовным правом блага (действительно, при по-пытке постороннего лица проникнуть в жилище под угрозу одновременно ставятся не только имущественные интересы обороняющегося и других жильцов, но еще их жизнь и здоровье). Во-вторых, соображения правоприменительной практики и справедливости требуют предоставления гражданам юридической возможности защищать свои права в таких ситуациях наиболее действенными, а значит и потенциально наиболее вредоносными, средствами (ведь невозможно требовать от обороняющегося точной осведомленности о намерениях лица, пытающегося проникнуть в его жилище).
Оценивая положительные особенности нормы о необходимой обороне жилища, нельзя за-бывать, что изначально она предусматривает защиту только собственного жилища обороняющегося, но не жилища третьих лиц. В последнем случае обороняющийся будет вынужден для немедленного реагирования действовать по правилам необходимой обороны имущества (зачастую с ограничениями, установленными для обороны имущества третьих лиц, если таковая вообще разрешена!), что уже само по себе исключает возможность применения смертельного насилия, либо выжидать до тех пор, пока посягательство не перерастет в нападение на жильцов, дающее право на защиту жизни и здоровья третьих лиц (опять же таки, с соблюдением специфических условий правомерности). Хотя признание деяния обороняющегося правомерным допустимо и на основании нормы о пресечении преступления (crime prevention), входящей в институт обстоятельств, исключающих преступность деяния правоохранительных служащих (law enforcement defenses). Впрочем, еще обороняющийся может отвлечь на себя посягающего, чтобы воспользоваться правом на самооборону, позволяющим незамедлительно (то есть еще до совершения внутри жилища задуманных посягающим действий) причинить ему вред. Однако при этом вмешательство в конфликт не должно быть расценено как провокация посягательства с целью расправы. К тому же все перечисленные варианты ответных действий обороняющегося допустимы лишь при невозможности пресечь посягательство иным способом (например, требованием прекратить посягательство, обращением к властям за защитой и так далее).
Однако в уголовных законах лишь некоторых штатов первоначальная норма общего права была воспроизведена дословно. Так, например, в ст. 609.065 УК шт. Миннесота «Правомерное лишение жизни» говорится: «Умышленное лишение жизни другого человека не разрешено… исключая случаи, когда это необходимо при… пресечении совершения фелонии в месте проживания действующего лица». Аналогичное положение содержится и в ч. 1 ст. 76-2-405 УК шт. Юта.
Другой подход к определению надлежащего обороняющегося применяется в ст. 22-16-34 УК шт. Южная Дакота (раздел 22 свода законов шт. южная Дакота) «Правомерное убийство; Воспрепятствование покушению на убийство; Воспрепятствование фелонии против личности или в жилом доме», предусматривающей, что «убийство является правомерным, если оно совершается любым лицом для воспрепятствования любому покушению на… совершение любой фелонии… предметом которой является любой жилой дом, где находится такое лицо или совершаемой в этом жилом доме». Как видно, обороняющимся здесь может быть не только жилец или домовладелец, но и гость, находящийся в жилище на момент акта обороны.
Вышеизложенная «расширенная» норма постепенно вытесняется более узкой. Ее специфика заключается в том, что смертельное насилие для пресечения проникновения в жилище раз-решено применять только при наличии у обороняющегося обоснованного убеждения о намерении посягающего лица совершить любую насильственную фелонию внутри жилища. Заметим, что поздняя норма хотя и ограничивает возможность причинения посягающему смерти, но все же сохраняет льготный характер, поскольку не требуется, чтобы посягающий применял именно смертельное насилие или угрожал им. Объективный критерий обоснованного убеждения устанавливается на основании наличия оружия у посягающего, высказывания угроз с его стороны и других подобных обстоятельств посягательства. Здесь уже наблюдается смыкание институтов обороны жилища с самообороной в общем праве, где также допускается применять смертельное насилие даже от нападения, не спряженного с таким насилием или угрозой им, если нападение происходит в пределах жилища обороняющегося.
Узкая норма об обороне жилища воспроизводится и статутным правом некоторых штатов. Например, ст. 53«a»-20 УК шт. Коннектикут «Применение физического насилия при защите зданий с земельными участками и прилегающими постройками (premises)» разрешает обороняющемуся применять смертельное насилие, «когда он обоснованно полагает таковое необходимым, чтобы пресечь покушение на совершение нарушителем поджога или любого насильственного преступления (crime of violence), или… чтобы пресечь или прекратить неправомерное насильственное проникновение в свое жилище, как определено в ст. 53«a»-100, или на место работы, с единственной целью такого пресечения или прекращения»; п. «d» ч. II ст. 627.4 УК шт. Нью-Гемпшир (раздел 62 законов шт. Нью-Гемпшир ) «Физическое насилие при обороне личности» допускает смертельное насилие, когда обороняющийся обоснованно убежден, что посягающий «намерен применить любое неправомерное насилие при совершении фелонии против действующего лица в жилище такого лица или на прилегающем к жилищу земельном участке». Последняя процитированная норма носит еще более ограничительный характер, поскольку предусматривает, что фелония, которую посягающий намерен совершить внутри жилища должна быть не только насильственной, как того требует общее право, но и направленной против обороняющегося.
Несмотря на вновь вводимые ограничения, появилась и вполне положительная тенденция к распространению льготного режима обороны не только на жилище, но и на места работы, места предпринимательской деятельности (территории коммерческих предприятий), а также механические транспортные средства, принадлежащие обороняющемуся. В качестве примера приведем п. «ar» ч. 1 «m» ст. 939.48 УК шт. Висконсин «Самооборона и защита других лиц», согласно которому смертельное насилие дозволено, если: «1. Лицо, против которого было применено насилие, пыталось неправомерно насильственно проникнуть в жилище действующего лица, механическое транспортное средство или на место предпринимательской деятельности, а действующее лицо присутствовало в жилище, транспортном средстве или на месте предпринимательской деятельности и сознавало или обоснованно полагало, что происходит неправомерное насильственное проникновение. 2. Лицо, против которого было применено насилие, находилось в жилище действующего лица, механическом транспортном средстве или на месте предпринимательской деятельности после незаконного насильственного проникновения туда, а действующее лицо присутствовало в жилище, транспортном средстве или на месте предпринимательской деятельности и сознавало или обосновано полагало, что лицо неправомерно насильственно проникло в жилище действующего лица, механическое транспортное средство или на место предпринимательской деятельности».
В Модельном Уголовном Кодексе США (US Model Penal Code) (далее – МУК) наблюдается противоположный подход, и оборона жилища рассматривается по правилам об обороне имущества лишь с некоторыми оговорками. В ч. 3 ст. 3.11 МУК жилище определяется «как любое здание или строение, хотя бы переносимое или временное, или какая-либо его часть, которые в данное время (на момент совершения акта обороны – Д.В.) являются домом или местом жительства лица». Пункт «d» ч. 3 ст. 3.06 МУК допускает причинение смерти посягающему лицу при обороне имущества, если обороняющийся полагает (имеет субъективное убеждение), что посягающий: 1. намерен лишить обороняющегося фактического владения жилищем, не заявляя иск о праве владения; или 2. намерен осуществить поджог, ночной взлом и проникновение в жилище с целью совершения фелонии (burglary), грабеж, преступную кражу внутри жилища или повреждение имущества, относящееся к фелониям и 2 (1). посягающий применял смертельное насилие или угрожал им против или в присутствии обороняющегося или 2 (2). применение несмертельного насилия для предотвращения совершения преступления создавало бы для обороняющегося или другого лица значительную угрозу причинения тяжкого вреда здоровью.
Абзац 1 отменяет требование соразмерности вреда, сообразуясь лишь с особой важностью объекта защиты – жилища. Абзац 2 должен применяться в совокупности с абзацами 2 (1) или 2 (2). В двух последних случая явственно прослеживается перерастание обороны имущества в само-оборону или защиту третьих лиц. Таким образом, никаких исключений из принципа соразмерности норма МУК кроме абзаца 1 п. «d» ч. 3 ст. 3.06 не делает.
Кроме перечисленных подходов в статутном праве некоторых штатов существует и третий, согласно которому смертельное насилие при обороне жилища допускается, если посягающий на-мерен совершить в жилище только специально оговоренные законом фелонии, причем не обязательно насильственные (хотя среди фелоний всегда называются поджог, взлом и проникновение). В целом этот подход можно назвать «гибридным» или «промежуточным». Как пример приведем ст. 35.20 УК шт. Нью-Йорк «Оправдательное обстоятельство; применение физического насилия при обороне зданий с земельными участками и прилегающими постройками (premises) и обороне личности в ходе совершения взлома и проникновения (burglary)»:
«1. Любое лицо вправе применить физическое насилие против другого лица, когда он или она обосновано полагает, что такое насилие необходимо, чтобы пресечь или прекратить то, что, как он или она обоснованно полагает, является совершением или покушением на совершение таким другим лицом преступления (crime), связанного с повреждением зданий с земельными участками и прилегающими постройками. Такое лицо вправе применить насилие любой степени, за исключением смертельного физического насилия, которое он или она обоснованно полагает не-обходимым для такой цели, и вправе применить смертельное физическое насилие, если он или она обосновано полагает таковое необходимым, чтобы пресечь или прекратить совершение или покушение на совершение поджога…
3. Лицо, владеющее или осуществляющее контроль над жилищем или занятым строением, или лицо, которому разрешено или дозволено находится в нем, обосновано полагающее, что другое лицо совершает или покушается на совершение взлома и проникновения в такое жилище или строение, вправе применить смертельное насилие против такого другого лица, когда он или она обоснованно полагает таковое необходимым, чтобы пресечь или прекратить совершение или покушение на совершение такого взлома и проникновения».
Обращает на себя внимание то, что вопросам необходимой обороны жилища специально посвящена только ч. 3 ст. 35.20 УК шт. Нью-Йорк, предусматривающая посягательство в виде взлома и проникновения. Однако в ч. 1 ст. 35.20 УК шт. Нью-Йорк, по нашему мнению, содержится более общая норма вполне применимая и к обороне жилища, если посягающий пытается осуществить поджог. Показательно, что в этом случае из-за большей степени опасности посягательства закон не устанавливает требований к надлежащему обороняющемуся, определяя его, в отличие от ч. 3 ст. 35.20 УК шт. Нью-Йорк, просто как «любое лицо». Аналогичные нормы есть в ст. 11.81.350 УК шт. Аляска (раздел 11 свода законов шт. Аляска).
Подводя итог рассмотрению особенностей необходимой обороны жилища по уголовному праву США, следует сказать, что благодаря длительному историческому развитию в общем праве, а затем и в статутных нормах данный институт получил достаточно высокую степень проработки, позволившую учесть типовые обстоятельства посягательств на жилище и обеспечить твердые юридические гарантии для обороняющегося. Накопленный североамериканской юридической наукой опыт, на наш взгляд, можно расценивать как универсальный, вполне подходящий для восприятия отечественным законодателем и правоприменителем. Так, например, проанализированная конструкция нормы об обороне жилища делает возможным практическое отражение посягательства без возникновения сомнений в его наличности и связанного с этим вопроса о стадиях реализации намерения посягающего.
Как мы полагаем, российской науке до настоящего времени не удалось создать достаточно удачный оригинальный подход к необходимой обороне жилища. Причиной тому, вероятно, по-служило стремление получить абстрактную норму, которая урегулировала бы самый широкий круг ситуаций «посягательство – оборона». В качестве характерного примера приведем мнение М.А. Якунькова относительно посягательств в виде тайного проникновения в жилище: «Если обстоятельства дела – время и место действия, внешний вид и вооруженность правонарушителя – позволяют полагать, что… агрессия преступника может обратиться на личность человека… то законопослушный гражданин, предварительно не обнаруживая себя, может применить насилие… Рассмотренная ситуация вполне подпадает под действие института «упреждающего удара». Причинение внезапных телесных повреждений тайному ночному воришке, откровенно не собирающемуся вступать с кем-либо в конфликт, должно рассматриваться как умышленное преступление на общих основаниях».
За ограничение прав обороняющегося при защите жилища посредством установления дополнительных требований, лишь при соблюдении которых допускается причинение смерти посягающему, выступают также Е.А. Баранова (проникновение должно быть насильственным), С.В. Пархоменко (посягательство должно быть в виде кражи в ночное время не менее чем двумя лицами, насильственного грабежа не менее чем двумя лицами, разбоя или ночного проникновения путем взлома или насилия) и Р.М. Юсупов (проникновение должно совершаться путем взлома, насилия или группой лиц).
Справедливость указанных подходов вызывает у нас обоснованные возражения. Ведь право как социальный регулятор не должно идти против естественной необходимости в физической защите жилища, по крайней мере, до тех пор, пока обороняются именно законные интересы. По-этому мы поддерживаем концептуальное допущение причинения смерти посягающему при проникновении в жилище или иное обитаемое помещение без специальных ограничений, касающихся количества посягающих, их состояния и характеристик личности, времени, обстановки, способа, средства и орудия посягательства, а также требований к надлежащему обороняющемуся. Близкая точка зрения высказывается, в частности, А.П. Дмитренко, В.Н. Винокуровым и С.И. Никулиным. Но вполне очевидно и то, что право обороны жилища не должно признаваться, если ссылающееся на него лицо осуществляет противоправную деятельность или препятствует представителю власти, действующему в рамках полномочий. Кроме того, было бы разумным заимствовать североамериканские дефинитивные нормы, определяющие понятие жилище достаточно широко.
Неприкосновенность жилища является важнейшей предпосылкой для защиты от произвольного вмешательства в частные дела со стороны любых лиц. Без создания надежных юридических гарантий неприкосновенности жилища невозможной становится охрана не только личной или семейной тайны, но и жизни, здоровья, имущества, а также других благ. На наш взгляд, наиболее эффективным правым средством обеспечения неприкосновенности жилища представляется институт необходимой обороны.
На протяжении последних десятилетий доктрины необходимой обороны жилища в российской науке уголовного права создавались, как правило, под непосредственным влиянием уголовного права западных государств, прежде всего, таких как Великобритания, Франция и США. Неизменное внимание отечественных исследователей продолжают привлекать существующие в этих странах юридические конструкции дифференцированного режима обороны, основываясь на которых можно было бы усовершенствовать российский уголовный закон и практику его применения. В этой связи, как мы полагаем, следует более детально рассмотреть доктринальные и законодательные положения, определяющие специфику необходимой обороны жилища по уголовному праву США, как представляющие наибольший интерес благодаря высокой степени конкретизации, чем не только эффективно ограничивается усмотрение правоприменителя, но и обеспечивается удобство восприятия нормы ее главными адресатами (потенциальными обороняющимися).
Институт необходимой обороны жилища (defense of habitation) тесно связан с необходимой обороной имущества (defense of property), в силу чего североамериканская юридическая практика иногда допускает их ошибочное смешение. Однако в противоположность обороне имущества институтом обороны жилища охраняется не просто право на определенное имущество, но безопасность и неприкосновенность частной жизни. По словам И.Д. Козочкина, общее право допускает необходимую оборону и против выселения домовладельца, чем дополнительно охраняется само право на жилище, а не только неприкосновенность последнего. Обратим внимание на то, что объект защиты предопределяет и особые обстоятельства реализации права обороны. Этого достаточно, чтобы создать более льготный юридический режим для причинения вреда посягающему, хотя оба института могут пересекаться.
Также следует отличать необходимую оборону жилища от необходимой обороны личности (самообороны и защиты третьих лиц), поскольку последняя предполагает отражение лишь насильственного посягательства, то есть нападения. Специфика нормы об обороне жилища заключается в том, что она должна применяться, когда само нападение еще не является вполне очевидным или непосредственно угрожающим (например, если оно находится на стадии приготовления).
В общем праве жилище определяется как место постоянного фактического проживания хотя бы одного лица. В понятие «жилище» включаются здания и хозяйственные постройки на прилегающем участке. Заброшенные дома жилищем не признаются.
Статутное право отдельных штатов может определять жилище иным образом. Например, «любые строения или часть строений, которые используются как дом или постоянное место жительства, и часть земельного участка или места, на котором находится жилище, предназначенная для бытовых нужд… другие имеющиеся около собственно жилых строений сооружения, такие как подъездные пути, тротуары, плавательные бассейны, террасы, внутренние дворы, изгороди, кладовки, гаражи и подвалы» (п. «h» ч. 1 ст. 895.07 Общих положений об исках и процессах для всех судов шт. Висконсин); «строение, которое обычно занято лицом, ночующим в нем» (ч. 3 ст. 140.00 УК шт. Нью-Йорк 1965 г.), причем здесь жилище определяется через понятие «строение», к которым помимо обычного значения ч. 2 ст. 140.00 УК шт. Нью-Йорк относит «любое сооружение, транспортное средство или водное судно, используемые для ночевки людей, или для осуществления предпринимательской деятельности на его борту, или используемые как начальная или средняя школа, или крытый грузовой автомобиль, или крытый прицеп для грузового автомобиля. Там, где строение состоит из двух или более единиц охраняемых или занимаемых отдельно, каждую единицу следует считать одновременно как отдельным строением по существу, так и частью основного строения». Норма, близкая к нью-йоркской по конструкции, содержится и в ч. «a» ст. 53 «a»-100 УК шт. Коннектикут (раздел 53a Основных законов шт. Коннектикут), но она уточняет, что «строение» признается жилищем вне зависимости от фактического присутствия проживающего в нем лица. Кроме того, к строению, а значит и к жилищу, приравниваются воздушные суда, прицепы, железнодорожные вагоны, а также «другое сооружение или транспортное средство или любое строение с действительным актом о приемке в эксплуатацию». Согласно п. «a» ч. 5 ст. 776.013 УК шт. Флорида, жилищем является «строение или транспортное средство любого вида, включая любую примыкающую кладовку, является ли строение или транспортное средство временным или постоянным, передвигающимся или неподвижным, имеющее крышу, включая палатку, и созданное для ночевки людей».
Первоначальная норма общего права об обороне жилища, ныне именуемая «расширен-ной», сводится к следующему: обороняющийся оправдывается в применении смертельного насилия против посягающего, если обосновано полагает, что посягающий намеревается незаконно и немедленно вторгнуться в жилище обороняющегося либо намеревается совершить внутри жилища фелонию или причинить любое телесное повреждение кому-нибудь из жильцов, и смертельное насилие необходимо, чтобы предотвратить вторжение в жилище.
Данная норма воспроизводится статутным правом некоторых штатов, характеризуемых И.Д. Козочкиным как «наиболее консервативные», к которым он причисляет Джорджию, Миннесоту, Флориду и Юту. В качестве примера приведем ч. ч. 3, 4 ст. 104 УК шт. Мэн (раздел 17-«A» Уточненных законов шт. Мэн) «Применение насилия при обороне зданий с земельными участка-ми и прилегающими постройками (premises)»:
«3. Лицо, владеющее или осуществляющее контроль над местом проживания, или лицо, которому разрешено или дозволено находиться в нем, оправдывается в применении смертельного насилия против другого лица: … B. Когда лицо обоснованно полагает, что смертельное насилие необходимо чтобы пресечь или прекратить совершение преступного нарушения владения (crimi-nal trespass) таким другим лицом, которое лицо обоснованно полагает: (1) Проникшим или пытающимся проникнуть в место проживания или тайно оставшимся в месте проживания без раз-решения или дозволения на то; и (2) Совершающим или вероятно намеренным совершить другое преступление (crime) в месте проживания.
4. Лицо вправе применить смертельное насилие в соответствии с пунктом «B» части 3 на-стоящей статьи, только если сначала предупредит лицо, против которого подлежит применению такое смертельное насилие, чтобы прекратить преступное нарушение владения, а нарушитель не подчинится требованию немедленно, за исключением случаев, когда лицо обоснованно полагает, что делать предупреждение было бы опасным для него или третьего лица».
Изложенная статутная норма приравнивает нахождение постороннего лица в жилище без разрешения к незаконному проникновению, по всей видимости, даже в тех случаях, когда такое лицо первоначально находилось в жилище законно, но не удалилось по требованию обороняющегося. Вероятно, что указанное правило было сформулировано под непосредственным влиянием английской доктрины .
Способ проникновения в жилище (насильственный, обманный, тайный, открытый, с физическим перемещением виновного, с использованием орудий дистанционного воздействия, с преодолением препятствий или без такового), а равно и количество посягающих значения не имеют. Так, например, в ч. 2 ст. 76-2-405 УК шт. Юта (раздел 76 Кодекса шт. Юта), «Насилие при обороне жилища» закреплено: «Лицо, применяющее насилие или смертельное насилие при обороне жилища, для цели как гражданского, так и уголовного судопроизводства предполагается действовавшим обоснованно и под влиянием обоснованного страха неминуемой опасности причинения смерти или тяжкого телесного повреждения, если проникновение или попытка проникновения является противоправной и совершается или начинает совершаться путем применения насилия, или грубым и силовым способом, или же тайно или путем обмана, или с целью совершения фелонии». Близкие по конструкции нормы содержатся в п. «a» ч. 1 ст. 776.013 УК шт. Флорида и ч. «a» ст. 7.2 УК шт. Иллинойс 1961 г., однако в них не говорится о тайном или обманном способе проникновения.
Нужно отметить, что насильственное проникновение в жилище или непосредственная угроза такого проникновения может одновременно выступать и как основание для реализации права обороны личности, при данных обстоятельствах также дозволяющего причинить посягающему смерть вне зависимости от степени опасности посягательства и не требующего попытки отступить перед применением смертельного насилия, но накладывающего и дополнительные ограничения относительно провокации нападения (в ряде случаев). Такая норма получила название «castle exception» (дворцовая оговорка) или «castle doctrine» (доктрина крепости).
Рассмотрим специфику посягательства в форме произвольного лишения жилища, выступающего еще одним основанием реализации права необходимой обороны. Так, например, п. «a» ч. 1 ст. 776.013 УК шт. Флорида дозволяет применение смертельного насилия, если посягающий «вытеснил или пытался вытеснить против воли другое лицо из жилища, места пребывания или занятого транспортного средства». По всей видимости, в этом случае посягательство должно заключаться как в физическом (насильственном) изгнании обороняющегося за пределы его жилища, так и в повреждении или уничтожении последнего. Полагаем, что указанные посягательства могут совершаться и с помощью орудий дистанционного воздействия (например, «выкуривание» жильцов ядовитыми дымами и аэрозолями, применение акустических средств, разрушение стен тяжелой строительной техникой).
Обратим внимание на то, что первоначальная норма специально сформулирована таким образом, что требование наличности посягательства применяется только к действиям, направленным на вторжение в жилище, а не к действиям, которые посягающий намеревается совершить внутри жилища. Также не имеет значения, намерен ли виновный совершить внутри жилища насильственную или ненасильственную фелонию. Причем не обязательно, чтобы планируемая посягающим фелония была направлена против самого обороняющегося или других жильцов (на-пример, посягающий проникает в жилище с целью организации засады для убийства постороннего лица). При прочих равных условиях указанные особенности позволяют причинить вред посягающему лицу раньше, чем это возможно при самообороне (личной обороне) или защите третьих лиц. Более того при обороне жилища допускается причинение посягающему смерти, даже если посягательство не сопряжено со смертельным насилием или его угрозой, а равно с любым насилием или угрозой насилием вообще, то есть устраняется требование соразмерности посягательства вреду, причиненному для его отражения. Данная формулировка нормы способна решить проблему, возникающую, когда одни и те же действия по проникновению в жилище могут, в зависимости от направленности умысла посягающего, являться как приготовлением к преступлению (например, убийству или изнасилованию), так и покушением на преступление (например, кражу или грабеж). Однако напомним, что причинение вреда посягающему лицу является правомерным, только если это было единственной возможностью для пресечения проникновения в жилище.
Таким образом, субсидиарность обороны жилища сохраняется. Но в данной ситуации указанное обстоятельство, как мы полагаем, нисколько не препятствует реализации права обороны. Ведь требование о прекращении посягательства, как попытка обороняющегося пресечь посягательство иным способом, может осуществляться в том числе путем приведения в готовность оружия (досылание патрона в патронник, взведение ударного механизма), производства предупреди-тельного выстрела, наведения оружия на посягающего и других подобных действий. Если не-смотря на предупреждение посягательство продолжается, то, благодаря устранению условия о со-размерности, стрельба на поражение будет правомерной. В то же время попытка прекратить посягательство способом, не связанным с причинением посягающему вреда, не требуется, когда она была бы заведомо бесполезной или представляла бы опасность. Именно поэтому применение насилия становится необходимым.
Льготный правовой режим обороны жилища был обусловлен рядом факторов. Во-первых, особая значимость жилища как охраняемого уголовным правом блага (действительно, при по-пытке постороннего лица проникнуть в жилище под угрозу одновременно ставятся не только имущественные интересы обороняющегося и других жильцов, но еще их жизнь и здоровье). Во-вторых, соображения правоприменительной практики и справедливости требуют предоставления гражданам юридической возможности защищать свои права в таких ситуациях наиболее действенными, а значит и потенциально наиболее вредоносными, средствами (ведь невозможно требовать от обороняющегося точной осведомленности о намерениях лица, пытающегося проникнуть в его жилище).
Оценивая положительные особенности нормы о необходимой обороне жилища, нельзя за-бывать, что изначально она предусматривает защиту только собственного жилища обороняющегося, но не жилища третьих лиц. В последнем случае обороняющийся будет вынужден для немедленного реагирования действовать по правилам необходимой обороны имущества (зачастую с ограничениями, установленными для обороны имущества третьих лиц, если таковая вообще разрешена!), что уже само по себе исключает возможность применения смертельного насилия, либо выжидать до тех пор, пока посягательство не перерастет в нападение на жильцов, дающее право на защиту жизни и здоровья третьих лиц (опять же таки, с соблюдением специфических условий правомерности). Хотя признание деяния обороняющегося правомерным допустимо и на основании нормы о пресечении преступления (crime prevention), входящей в институт обстоятельств, исключающих преступность деяния правоохранительных служащих (law enforcement defenses). Впрочем, еще обороняющийся может отвлечь на себя посягающего, чтобы воспользоваться правом на самооборону, позволяющим незамедлительно (то есть еще до совершения внутри жилища задуманных посягающим действий) причинить ему вред. Однако при этом вмешательство в конфликт не должно быть расценено как провокация посягательства с целью расправы. К тому же все перечисленные варианты ответных действий обороняющегося допустимы лишь при невозможности пресечь посягательство иным способом (например, требованием прекратить посягательство, обращением к властям за защитой и так далее).
Однако в уголовных законах лишь некоторых штатов первоначальная норма общего права была воспроизведена дословно. Так, например, в ст. 609.065 УК шт. Миннесота «Правомерное лишение жизни» говорится: «Умышленное лишение жизни другого человека не разрешено… исключая случаи, когда это необходимо при… пресечении совершения фелонии в месте проживания действующего лица». Аналогичное положение содержится и в ч. 1 ст. 76-2-405 УК шт. Юта.
Другой подход к определению надлежащего обороняющегося применяется в ст. 22-16-34 УК шт. Южная Дакота (раздел 22 свода законов шт. южная Дакота) «Правомерное убийство; Воспрепятствование покушению на убийство; Воспрепятствование фелонии против личности или в жилом доме», предусматривающей, что «убийство является правомерным, если оно совершается любым лицом для воспрепятствования любому покушению на… совершение любой фелонии… предметом которой является любой жилой дом, где находится такое лицо или совершаемой в этом жилом доме». Как видно, обороняющимся здесь может быть не только жилец или домовладелец, но и гость, находящийся в жилище на момент акта обороны.
Вышеизложенная «расширенная» норма постепенно вытесняется более узкой. Ее специфика заключается в том, что смертельное насилие для пресечения проникновения в жилище раз-решено применять только при наличии у обороняющегося обоснованного убеждения о намерении посягающего лица совершить любую насильственную фелонию внутри жилища. Заметим, что поздняя норма хотя и ограничивает возможность причинения посягающему смерти, но все же сохраняет льготный характер, поскольку не требуется, чтобы посягающий применял именно смертельное насилие или угрожал им. Объективный критерий обоснованного убеждения устанавливается на основании наличия оружия у посягающего, высказывания угроз с его стороны и других подобных обстоятельств посягательства. Здесь уже наблюдается смыкание институтов обороны жилища с самообороной в общем праве, где также допускается применять смертельное насилие даже от нападения, не спряженного с таким насилием или угрозой им, если нападение происходит в пределах жилища обороняющегося.
Узкая норма об обороне жилища воспроизводится и статутным правом некоторых штатов. Например, ст. 53«a»-20 УК шт. Коннектикут «Применение физического насилия при защите зданий с земельными участками и прилегающими постройками (premises)» разрешает обороняющемуся применять смертельное насилие, «когда он обоснованно полагает таковое необходимым, чтобы пресечь покушение на совершение нарушителем поджога или любого насильственного преступления (crime of violence), или… чтобы пресечь или прекратить неправомерное насильственное проникновение в свое жилище, как определено в ст. 53«a»-100, или на место работы, с единственной целью такого пресечения или прекращения»; п. «d» ч. II ст. 627.4 УК шт. Нью-Гемпшир (раздел 62 законов шт. Нью-Гемпшир ) «Физическое насилие при обороне личности» допускает смертельное насилие, когда обороняющийся обоснованно убежден, что посягающий «намерен применить любое неправомерное насилие при совершении фелонии против действующего лица в жилище такого лица или на прилегающем к жилищу земельном участке». Последняя процитированная норма носит еще более ограничительный характер, поскольку предусматривает, что фелония, которую посягающий намерен совершить внутри жилища должна быть не только насильственной, как того требует общее право, но и направленной против обороняющегося.
Несмотря на вновь вводимые ограничения, появилась и вполне положительная тенденция к распространению льготного режима обороны не только на жилище, но и на места работы, места предпринимательской деятельности (территории коммерческих предприятий), а также механические транспортные средства, принадлежащие обороняющемуся. В качестве примера приведем п. «ar» ч. 1 «m» ст. 939.48 УК шт. Висконсин «Самооборона и защита других лиц», согласно которому смертельное насилие дозволено, если: «1. Лицо, против которого было применено насилие, пыталось неправомерно насильственно проникнуть в жилище действующего лица, механическое транспортное средство или на место предпринимательской деятельности, а действующее лицо присутствовало в жилище, транспортном средстве или на месте предпринимательской деятельности и сознавало или обоснованно полагало, что происходит неправомерное насильственное проникновение. 2. Лицо, против которого было применено насилие, находилось в жилище действующего лица, механическом транспортном средстве или на месте предпринимательской деятельности после незаконного насильственного проникновения туда, а действующее лицо присутствовало в жилище, транспортном средстве или на месте предпринимательской деятельности и сознавало или обосновано полагало, что лицо неправомерно насильственно проникло в жилище действующего лица, механическое транспортное средство или на место предпринимательской деятельности».
В Модельном Уголовном Кодексе США (US Model Penal Code) (далее – МУК) наблюдается противоположный подход, и оборона жилища рассматривается по правилам об обороне имущества лишь с некоторыми оговорками. В ч. 3 ст. 3.11 МУК жилище определяется «как любое здание или строение, хотя бы переносимое или временное, или какая-либо его часть, которые в данное время (на момент совершения акта обороны – Д.В.) являются домом или местом жительства лица». Пункт «d» ч. 3 ст. 3.06 МУК допускает причинение смерти посягающему лицу при обороне имущества, если обороняющийся полагает (имеет субъективное убеждение), что посягающий: 1. намерен лишить обороняющегося фактического владения жилищем, не заявляя иск о праве владения; или 2. намерен осуществить поджог, ночной взлом и проникновение в жилище с целью совершения фелонии (burglary), грабеж, преступную кражу внутри жилища или повреждение имущества, относящееся к фелониям и 2 (1). посягающий применял смертельное насилие или угрожал им против или в присутствии обороняющегося или 2 (2). применение несмертельного насилия для предотвращения совершения преступления создавало бы для обороняющегося или другого лица значительную угрозу причинения тяжкого вреда здоровью.
Абзац 1 отменяет требование соразмерности вреда, сообразуясь лишь с особой важностью объекта защиты – жилища. Абзац 2 должен применяться в совокупности с абзацами 2 (1) или 2 (2). В двух последних случая явственно прослеживается перерастание обороны имущества в само-оборону или защиту третьих лиц. Таким образом, никаких исключений из принципа соразмерности норма МУК кроме абзаца 1 п. «d» ч. 3 ст. 3.06 не делает.
Кроме перечисленных подходов в статутном праве некоторых штатов существует и третий, согласно которому смертельное насилие при обороне жилища допускается, если посягающий на-мерен совершить в жилище только специально оговоренные законом фелонии, причем не обязательно насильственные (хотя среди фелоний всегда называются поджог, взлом и проникновение). В целом этот подход можно назвать «гибридным» или «промежуточным». Как пример приведем ст. 35.20 УК шт. Нью-Йорк «Оправдательное обстоятельство; применение физического насилия при обороне зданий с земельными участками и прилегающими постройками (premises) и обороне личности в ходе совершения взлома и проникновения (burglary)»:
«1. Любое лицо вправе применить физическое насилие против другого лица, когда он или она обосновано полагает, что такое насилие необходимо, чтобы пресечь или прекратить то, что, как он или она обоснованно полагает, является совершением или покушением на совершение таким другим лицом преступления (crime), связанного с повреждением зданий с земельными участками и прилегающими постройками. Такое лицо вправе применить насилие любой степени, за исключением смертельного физического насилия, которое он или она обоснованно полагает не-обходимым для такой цели, и вправе применить смертельное физическое насилие, если он или она обосновано полагает таковое необходимым, чтобы пресечь или прекратить совершение или покушение на совершение поджога…
3. Лицо, владеющее или осуществляющее контроль над жилищем или занятым строением, или лицо, которому разрешено или дозволено находится в нем, обосновано полагающее, что другое лицо совершает или покушается на совершение взлома и проникновения в такое жилище или строение, вправе применить смертельное насилие против такого другого лица, когда он или она обоснованно полагает таковое необходимым, чтобы пресечь или прекратить совершение или покушение на совершение такого взлома и проникновения».
Обращает на себя внимание то, что вопросам необходимой обороны жилища специально посвящена только ч. 3 ст. 35.20 УК шт. Нью-Йорк, предусматривающая посягательство в виде взлома и проникновения. Однако в ч. 1 ст. 35.20 УК шт. Нью-Йорк, по нашему мнению, содержится более общая норма вполне применимая и к обороне жилища, если посягающий пытается осуществить поджог. Показательно, что в этом случае из-за большей степени опасности посягательства закон не устанавливает требований к надлежащему обороняющемуся, определяя его, в отличие от ч. 3 ст. 35.20 УК шт. Нью-Йорк, просто как «любое лицо». Аналогичные нормы есть в ст. 11.81.350 УК шт. Аляска (раздел 11 свода законов шт. Аляска).
Подводя итог рассмотрению особенностей необходимой обороны жилища по уголовному праву США, следует сказать, что благодаря длительному историческому развитию в общем праве, а затем и в статутных нормах данный институт получил достаточно высокую степень проработки, позволившую учесть типовые обстоятельства посягательств на жилище и обеспечить твердые юридические гарантии для обороняющегося. Накопленный североамериканской юридической наукой опыт, на наш взгляд, можно расценивать как универсальный, вполне подходящий для восприятия отечественным законодателем и правоприменителем. Так, например, проанализированная конструкция нормы об обороне жилища делает возможным практическое отражение посягательства без возникновения сомнений в его наличности и связанного с этим вопроса о стадиях реализации намерения посягающего.
Как мы полагаем, российской науке до настоящего времени не удалось создать достаточно удачный оригинальный подход к необходимой обороне жилища. Причиной тому, вероятно, по-служило стремление получить абстрактную норму, которая урегулировала бы самый широкий круг ситуаций «посягательство – оборона». В качестве характерного примера приведем мнение М.А. Якунькова относительно посягательств в виде тайного проникновения в жилище: «Если обстоятельства дела – время и место действия, внешний вид и вооруженность правонарушителя – позволяют полагать, что… агрессия преступника может обратиться на личность человека… то законопослушный гражданин, предварительно не обнаруживая себя, может применить насилие… Рассмотренная ситуация вполне подпадает под действие института «упреждающего удара». Причинение внезапных телесных повреждений тайному ночному воришке, откровенно не собирающемуся вступать с кем-либо в конфликт, должно рассматриваться как умышленное преступление на общих основаниях».
За ограничение прав обороняющегося при защите жилища посредством установления дополнительных требований, лишь при соблюдении которых допускается причинение смерти посягающему, выступают также Е.А. Баранова (проникновение должно быть насильственным), С.В. Пархоменко (посягательство должно быть в виде кражи в ночное время не менее чем двумя лицами, насильственного грабежа не менее чем двумя лицами, разбоя или ночного проникновения путем взлома или насилия) и Р.М. Юсупов (проникновение должно совершаться путем взлома, насилия или группой лиц).
Справедливость указанных подходов вызывает у нас обоснованные возражения. Ведь право как социальный регулятор не должно идти против естественной необходимости в физической защите жилища, по крайней мере, до тех пор, пока обороняются именно законные интересы. По-этому мы поддерживаем концептуальное допущение причинения смерти посягающему при проникновении в жилище или иное обитаемое помещение без специальных ограничений, касающихся количества посягающих, их состояния и характеристик личности, времени, обстановки, способа, средства и орудия посягательства, а также требований к надлежащему обороняющемуся. Близкая точка зрения высказывается, в частности, А.П. Дмитренко, В.Н. Винокуровым и С.И. Никулиным. Но вполне очевидно и то, что право обороны жилища не должно признаваться, если ссылающееся на него лицо осуществляет противоправную деятельность или препятствует представителю власти, действующему в рамках полномочий. Кроме того, было бы разумным заимствовать североамериканские дефинитивные нормы, определяющие понятие жилище достаточно широко.
