Contactez-nous dans Messengers ou par téléphone.
+79214188555
Il est très facile de vous attraper
- Initiateur de la discussion НСК-СБ
- Date de début
Sasha sulim vous explique très simplement comment fonctionnent les détectives privés en Russie, qui les paie et pourquoi ils doivent enfreindre la loi tout le temps.
Aujourd'hui, plus de 900 agences de détectives privées sont enregistrées en Russie. En plus d'eux, il y a encore un grand nombre de personnes qui s'appellent des détectives, des renseignements financiers, économiques ou juridiques — et travaillent sans aucune inscription. En fait, de nombreux détectives violent également constamment le code pénal — les lois leur interdisent de mener un certain nombre d'activités, sans lesquelles le travail des détectives n'a aucun sens. Sasha sulim, agent spécial de Medusa, a parlé à plusieurs détectives de leur biographie et des subtilités du métier — y compris un homme qui a réussi à travailler comme détective dans la série télévisée et dans la vraie Moscou moderne.
Le quartier nasonov et ses amis
Avec un ancien officier de police, un ancien détective privé et l'interprète de l'un des rôles principaux dans la série télévisée «Détectives» Alexei nasonov, nous nous sommes rencontrés dans un café près de Sretenka. Il y a quelques années, à deux pas de la même rue de Moscou se trouvait le bureau de l'agence de détectives Alexei nasonov. À l'hiver 2018, un groupe d'employés du FSB est venu au bureau et a mené une perquisition dans le cadre d'une enquête criminelle sur une violation de la vie privée. Nasonov a été soupçonné de transmettre des informations interdites — le détail des conversations téléphoniques.
De nombreux médias russes ont écrit sur la détention de la Star de la télévision. Le bruit s'est apaisé quelques semaines plus tard, mais la réputation du détective nasonov — presque la principale valeur de cette entreprise — a été gâchée: il a dû abandonner les activités de détection.
Alexei nasonov est né en 1967 à Moscou. Après l'école, il est entré dans l'institut de l'aviation, mais bientôt, après avoir échoué à la session, il est allé à l'armée. Le diplôme nasonov a finalement été reçu à l'école d'art — Alexey y a maîtrisé la profession d'un spécialiste de la publicité dans un environnement architectural et spatial. Après sa sortie, ses parents l'ont arrangé pour la même production où ils ont travaillé eux-mêmes. Et en 1995, lorsque l'entreprise a complètement cessé de payer les salaires, nasonov a démissionné.
Ensuite, les amis l'ont appelé à rejoindre la police municipale nouvellement formée-il a accepté et a facilement passé tous les tests psychologiques et physiques. «Cette police était la mieux équipée", se souvient avec plaisir nasonov du premier lieu de service. - Nous avions des voitures assez élégantes, y compris Land Rover, le salaire était supérieur à une fois et demie, la forme que nous avions était tout de nous-mêmes, c'est-à-dire que tout était Elite».
Il y avait des pistolets de patrouille sur lui-même, et même des armes automatiques, qui, selon nasonov, il a dû utiliser une fois: «Nous avons arrêté une voiture suspecte, le conducteur était ivre et a clairement pris de la drogue. Pour l'arrêter, nous avons dû nous battre avec lui. Nous avons appris plus tard qu'il était non seulement armé, mais qu'il possédait également la catégorie de maître du sport de lutte. En général, à cette époque, la police, y compris municipale, souvent utilisé des armes: par exemple, lorsque les conducteurs n'obéissaient pas à l'ordre d'arrêter, nous avons tiré sur les roues».
Trois ans plus tard, nasonov a quitté la police municipale pour le poste de District dans le département territorial du District de grand-mère. L'un des souvenirs les plus frappants de ce service chez Alexei est lié au tyran du District, Edick. Édica était en prison à plusieurs reprises, jouissait d'une certaine autorité dans la cour, mais était en même temps le principal outrageur de la tranquillité. Les voisins se sont plaints que l'édit boit quotidiennement de l'alcool directement dans la cour — sous un auvent spécialement conçu pour cela.
Alexei a trouvé la clé du caractère complexe de l'intimidateur: il l'a d'abord arrêté et emprisonné pendant sept jours, puis ils se sont liés d'amitié — et ont maintenu de bonnes relations jusqu'à la mort d'édica. L'un des camarades d'edik, voyant qu'il avait des relations sexuelles avec sa petite amie, l'a frappé à la tête. Édic est tombé dans le coma et est mort à l'hôpital quelques jours plus tard. «Au cours des enquêtes personnelles, il y avait un témoin qui a vu comment, sous le couvert de la nuit, l'édica a été traîné dans la rue et jeté dans les buissons — pour que tout le monde pense qu'il est tombé et a reçu un traumatisme crânien», raconte nasonov. Ce meurtre est devenu, selon lui, l'un des crimes les plus graves qu'il a résolus.
Au milieu de zéro, nasonov a commencé à demander régulièrement de l'aide à Un réalisateur qui vivait sur le territoire du District de District. Au-dessus de l'appartement du réalisateur vivaient «certains toxicomanes», qui organisaient souvent des soirées bruyantes la nuit. Pour les calmer, Alexey a eu recours à diverses astuces à chaque fois. «Il m'arrivait de tourner un Judas dans la porte de fer et de menacer de commencer à tirer là — bas ou de lancer des gaz lacrymogènes", se souvient-il avec enthousiasme. "Habituellement, cela suffisait à les raisonner.»
Le réalisateur a été tellement impressionné par l'ingéniosité du District que lorsque le producteur lui a demandé d'amener au casting de la nouvelle série policière «Détectives» «true Man», il a immédiatement pensé à Nasonov. «Le tournage de la série était l'avant-Dernière chose que je pouvais faire dans la vie, le dernier était le ballet, — dit Alexey. - Je me souviens que ma femme m'a conseillé d'aller — changer la situation.»
Le producteur et le réalisateur ont expliqué au quartier surpris que la série devrait former une image positive des anciens policiers, à qui tout le monde peut demander de l'aide. On l'a interrogé sur ses subordonnés, on lui a demandé de démontrer comment il leur posait des tâches. «Ensuite, ils ont demandé à l'un des réalisateurs de «prendre» à la caméra, alors je l'ai tellement pris qu'il a ensuite eu mal à la main pendant trois semaines — je ne suis pas habitué à l'imitation alors», rit nasonov.
Quelques semaines plus tard, lorsque nasonov a déjà réussi à oublier le casting, il a été soudainement convoqué par les autorités de police et a annoncé qu'il licenciait. Bientôt, il s'est avéré que l'un des principaux producteurs de la série, profitant de ses liens, a demandé que nasonov soit congédié des organes — apparemment, pour qu'il réfléchisse moins à l'offre de filmer. La proposition était vraiment bonne: l'ancien District recevait deux fois plus d'argent que la police, bien qu'il ait dû souffrir avec des textes: «ils devaient être mémorisés, et c'était la principale difficulté. Mais peu à peu, il a réussi à s'entraîner.»
Un vrai détective
Nasonov se souvient que les 20 premières séries de «Détectives» devaient littéralement être jetées dans le panier. «Le but des producteurs était de filmer l'histoire pour trois centimes et de la vendre pour trois roubles à La première chaîne. Par conséquent, ils n'ont pas pris les acteurs, mais les flics, qui sont habitués à travailler beaucoup, et pas capricieux. Pour réduire le coût de la production, nous avons filmé 20 minutes d'éther par jour, cela ne pouvait que nuire à la qualité.» Au fil du temps, l'équipe de tournage s'est habituée à un horaire chargé et a commencé à tourner cinq séries par semaine.
«Pour plaire au spectateur, il n'est pas nécessaire d'être un acteur avec une super apparence, il suffit d'être un gars de la rue voisine", explique nasonov. - On a fait confiance. Beaucoup pensaient que nous tournions de vrais héros et de vraies affaires: apparemment, le tournage bâclé ajoutait du réalisme à la série.
En 2006, les Détectives ont commencé à être diffusés pendant les vacances du nouvel an et ont été diffusés jusqu'en septembre 2011. Selon nasonov, les femmes au foyer, les adolescents et les gardes les regardaient le plus — puis un tel public a cessé d'organiser des annonceurs, et les «Détectives» ont été fermés.
Avant même la fermeture de la série, nasonov a décidé de devenir détective privé non seulement à l'écran. «Je me suis dit: puisque cette publicité va à la télé, il faut faire sa propre agence de détectives", raconte-t-il. — À l'époque, on m'a souvent demandé de l'aide, à l'adresse de la «Première chaîne», des lettres sont venues pour moi et mon partenaire en série Igor Lukin: les gens ne sont pas allés chez nous tant pour des affaires de détective que pour la justice et la protection.
Nasonov a obtenu un bureau dans le centre de Moscou, a lancé un site Web et a commencé à recevoir des commandes. Le plus souvent, il est venu lui demander de trouver une personne. Une autre fois, un grand homme d'affaires a demandé à l'agence de recueillir des preuves de l'utilisation illégale de sa marque. Nasonov volait à Sakhaline, observait les employés de la succursale de la société moscovite qui profitaient de sa marque. En conséquence, l'affaire a réussi à gagner en cour.
Les Maris et les femmes qui voulaient vérifier leur fidélité se tournaient moins souvent vers le détective. Mais Alexei lui-même a pris de telles histoires avec une extrême prudence: «Une fille, ayant appris la vérité sur son mari, a failli se suicider. D'autre part, quand j'ai vu qu'une femme voulait comprendre l'ampleur du problème pour construire un système de comportement et ne pas détruire la famille, je ne lui ai pas refusé de l'aider.»
Très rapidement, nasonov s'est rendu compte que les capacités de son personnage de télévision ne correspondaient pas à la réalité: «Dans la série, nous avons constamment inséré des caméras, jeté des bugs, mis des enregistreurs — et tout a été fait très discrètement. Mais dans la vie, cela semble très différent. Une fois, à la demande d'un client, nous avons installé une surveillance vidéo dans son appartement. Tout d'abord, nous avons mis du matériel là — bas avec notre partenaire: un disque dur, une source d'alimentation sans coupure, si la lumière s'éteint soudainement, le système, la batterie-et puis trois heures de plus, tout a été installé.»
Pourtant, en raison de l'emploi constant sur le tournage, Nasonov n'a pas toujours réussi à exécuter les commandes de manière indépendante — il était souvent assuré par des «voisins du bureau», également des détectives. «Le fait que ce travail ne devrait pas être donné complètement, j'ai compris tout de suite — dit nasonov. - Depuis le début, j'ai eu beaucoup de questions sur sa légalité: presque toutes les données qui pourraient intéresser le client sont protégées par la loi sur les données personnelles et la vie privée. Ces articles du code pénal prévoient une peine pouvant aller jusqu'à deux ans d'emprisonnement.»
Travailler pleinement, sans violer la loi, il était impossible, dit Alexey: "Disons que le client vient à moi et demande à regarder sa femme. Selon la loi, pour cela, je dois prendre son consentement écrit. Bien entendu, le sens de cet événement est immédiatement perdu. D'un autre côté, la même personne peut venir me voir et dire: «ma femme a disparu. Voici sa photo. Elle a disparu dans le quartier de la rue Sretenka. Pouvez-vous marcher dans cette rue et la chercher?» Et je peux lui répondre à son tour: «je me suis promené dans la rue et j'ai vu votre femme assise dans un café avec un homme comme ça.» Pour se protéger d'une manière ou d'une autre, les détectives doivent utiliser des canaux de communication sécurisés et ne pas transmettre, mais seulement montrer aux clients les informations qui les intéressent.»
À l'hiver de 2018, des informations sur la détention de nasonov par des agents du FSB sont apparues dans la presse. Alexey refuse de parler des raisons de ce qui s'est passé jusqu'à présent et commente cette situation: «J'ai été interrogé deux fois en tant que témoin dans deux affaires pénales, dont l'une était liée à des activités de détective illégales, mais littéralement le premier jour, il est devenu clair pour tout le monde que je n'ai rien à voir avec La deuxième affaire concerne les données personnelles. Mais je n'ai pas été inculpé ici non plus. Apparemment, mon nom de famille a coulé dans les médias à partir d'un résumé, et les journalistes ont gonflé l'histoire.
Sur "Medusa", il y avait même des nouvelles à ce sujet
Selon» Medusa", nasonov a tenté d'accuser l'organisation d'une Association de malfaiteurs — la raison officielle pour cela n'était pas tout à fait le positionnement correct de ses services sur Internet: sur le site, il s'agissait d'une agence de détectives, bien que nasonov lui-même ait travaillé en tant qu'entrepreneur individuel. De même, les camarades d'Alexei, avec qui il a loué un bureau, ont également travaillé. Selon la source «Medusa», nasonov a été interrogé en tant que témoin de l'article sur la violation du secret de la correspondance (partie 1 de l'article 138 du code pénal) et de la vie privée (partie 1 de l'article 137 du code pénal), dont les délais de prescription ont déjà expiré.
«Mais après cette histoire, il n'y avait pas de sens de s'engager dans des activités de détective", dit nasonov. "Ma réputation a été gâchée.»
Pendant environ deux ans, Alexei ne pouvait pas trouver de travail du tout. Ce n'est que récemment qu'il a été invité à «s'engager dans des activités muséales»: nasonov travaillera dans le musée du garage à usage spécial du FSO de Russie, qui est maintenant en construction sur le territoire de VDNKh — pour surveiller les voitures sur lesquelles les dirigeants du pays ont voyagé: de Nicolas II aux dirigeants modernes.
Torture et autres
La plupart des détectives privés avec lesquels Medusa a tenté de discuter de leur profession ont même refusé de communiquer anonymement.
Mais d'autres — ils étaient en minorité-au contraire, sont allés volontiers au contact et ont même demandé, aussi souvent que possible, de répéter le nom de leur agence dans le texte. Sur le site du détective privé Oleg Torchov, une riche section " À propos de moi» — plusieurs dizaines de liens vers des textes, ainsi que des reportages télévisés et radiophoniques auxquels il a participé. Au milieu des années 1980, Torchov a travaillé dans la recherche criminelle de Moscou, puis a été transféré dans les districts, et en 1993, il a démissionné des organes et est allé aux détectives privés. 54 ans Tortuov dans la profession depuis 25 ans — sa licence, il a reçu l'un des premiers en Russie. Selon lui, il était alors nécessaire d'avoir une expérience opérationnelle ou d'enquête et de ne pas avoir de casier judiciaire.
La première publicité de son agence, Oleg Potritov, a été placée dans le journal «De main en main» — il offrait des services de collecte d'informations, de recherche de débiteurs et d'escrocs, ainsi qu'une assistance dans divers types d'enquêtes et de vérifications. Selon Torchov, dans ces années, il n'avait presque pas de concurrents, mais récemment, le marché des détectives privés a fortement augmenté, et pas toujours au détriment des professionnels: «Beaucoup s'appellent des détectives, mais au lieu de s'engager dans des enquêtes, ils revendent simplement des informations confidentielles.»
Jusqu'à 2018, les activités des détectives privés ont été autorisées par le ministère de l'intérieur — maintenant, cela est fait par Rosgvardiya. Il y a deux ans, dans ce département, il y avait des unités de permis de travail qui contrôlent les détectives privés. Aujourd'hui, pour obtenir une licence de détective — elle est délivrée pour cinq ans — vous devez être âgé de plus de 21 ans, avoir une formation juridique ou une expérience de service dans les forces de l'ordre, ne pas avoir de casier judiciaire — même en vertu d'articles administratifs — des troubles mentaux, de l'alcool ou de la toxicomanie, et ne pas être
Selon un détective moscovite nommé Dmitry — il a accepté de parler à la «méduse» sous couvert d'anonymat-en dix ans de travail, il n'a jamais utilisé l'identité d'un détective privé et le considère comme une «croûte inutile». De plus, selon Dmitry, il est impossible aujourd'hui de mener des activités de détective sur le territoire de la Fédération de Russie — et en même temps de ne pas violer ses lois—. «Si vous allez sur le site de toute agence de détectives et regardez la liste des services qu'ils offrent, vous comprendrez que la plupart d'entre eux sont liés à la divulgation de données personnelles, ce qui est criminel dans notre pays», explique Dmitry.
Qu'est-ce qui est écrit dans la loi sur les détectives privés?
Comme Oleg Torchov, Dmitry est entré dans l'entreprise de détective, après avoir servi dans les forces de l'ordre. Mais il, contrairement à un collègue, ne fait pas de publicité pour ses services. Avec lui, son agence emploie environ 10 personnes, elles préfèrent toutes coopérer avec des entités juridiques — et seulement sur recommandation ou par connaissance. «Fondamentalement, on nous demande d'apprendre quelque chose sur les concurrents, les débiteurs ou les employés qui ont volé de l'argent — explique Dmitry. - Par exemple, la taille des concurrents fournisseurs ou acheteurs, à qui ils doivent, etc. C'est une sorte d'intelligence d'affaires. La situation dans le pays nous accompagne: plus la situation est mauvaise, plus les débiteurs et les fraudeurs et plus nous avons de travail.
90% des commandes de particuliers, selon Dmitry, sont également liés à l'argent. «Les femmes veulent savoir si leurs conjoints ont le revenu supplémentaire qu'ils cachent. Mais il arrive aussi qu'un gars qui s'est disputé avec sa petite amie nous contacte et lui demande de le faire constamment penser à lui; ou un homme qui semble que sa femme a changé de comportement, ou un couple qui veut savoir avec qui leur enfant communique, s'il est dans une mauvaise compagnie.»
Oleg Torchov s'appelle lui-même» omnivore " et dit qu'il prend des commandes de différentes manières: il peut s'agir d'une collecte d'informations sur un partenaire commercial, de questions familiales ou de conflits. «J'ai une merveilleuse cliente — je peux même l'appeler mon amie — parce que je la connais depuis 18 ans", raconte le détective. - Depuis 18 ans, je l'aide dans les affaires et dans les affaires personnelles. Je sais tout sur ses enfants, sur son mari, sur l'endroit où ils vont habituellement se reposer — presque comme un médecin de famille.»
Détective raconte que la première fois cette cliente fait appel à lui pour vérifier un des gestionnaires de votre entreprise quelques années plus tard, après avoir appris que son mari roman, elle a demandé à Пытова de rassembler sur un разлучницу de la poussière — en fin de compte conjoint, le client a reçu la preuve de l'infidélité d'une nouvelle passion. Dans le même temps, le détective privé a provoqué la trahison de la fille.
Cependant, la plupart des clients d'Oleg Torchov s'adressent à lui une fois, et leurs demandes concernent le plus souvent la recherche de personnes spécifiques: «Parfois, les gens vont ensemble dans le train, se sont rencontrés, ont parlé, se sont séparés, personne n'a osé demander le téléphone, puis ils ne peuvent pas s'oublier. Et ils me demandent de trouver mon compagnon de voyage ou mon compagnon de voyage. Deux fois dans ma pratique après une telle réunion, les gens sont presque directement allés au bureau d'enregistrement.
Un tel service coûte environ 13 mille roubles, et la plupart de ce montant, selon Torchov, il dépense «pour obtenir les informations nécessaires». À la demande de clarifier qui exactement il reçoit, le détective répond de manière simplifiée: "Internet est une grande poubelle: je suis entré, j'ai laissé une demande, on m'a facturé le montant, je l'ai payé et j'ai reçu des informations. D'où cela vient — ce n'est pas mon problème, peut-être le Seigneur Dieu, peut-être le diable sur les cornes.»
Tortuov assure que les données qu'il reçoit par le biais de ses sources peuvent être demandées par n'importe qui: «un Résident de rublevka ou pochkina, un gestionnaire ou un PDG peuvent également payer de l'argent et, sans se tourner vers un détective privé, obtenir les informations nécessaires à partir des bases. Mais personne n'écrit rien à ce sujet. Mais dès que les détectives le font, tout le monde commence à en parler et à les accuser de comportement illégal», s'indigne — t-il.
Le détective Dmitry a répondu à la question sur les sources d'information plus spécifiquement. Selon lui, c'est " Rosreestr, la base de la police de la circulation, la caisse de retraite, l'impôt, les banques... je reçois l'Accès à eux par des amis dans ces départements, ou par les mêmes personnes que moi: disons que j'ai accès aux données fiscales, mais il n'y a pas de sortie sur la ligne du ministère de l'intérieur, et quelqu'un-au contraire, et nous coopérons dans ce sens. Il m'achète ces données, et je l'ai."
Avec ce que, selon Dmitry, il ne communique jamais — c'est donc avec le détail des conversations téléphoniques — il, en théorie, peut être obtenu par l'intermédiaire d'un employé de l'opérateur téléphonique. Ce service est l'un des plus coûteux sur le marché: en raison du risque élevé, son coût peut atteindre 60 mille roubles. «De nombreux collègues ont déjà payé pour la vente de ces informations et ont reçu un délai réel pour la fourniture de données personnelles privées — dit l'interlocuteur «méduse». — Et scapat vous est très simple: un achat de contrôle est fait — et vous êtes tous pris».
Dans d'autres cas, sans rapport avec le détail des conversations téléphoniques, selon Dmitry, les détectives ne sont pas souvent punis: «90% des détectives privés sont d'anciens employés de divers ministères, donc personne ne vient pour eux. L'essentiel est de ne pas commencer à surveiller les hauts fonctionnaires qui ont une contre-surveillance, ou les employés actuels des départements spéciaux. Si vous suivez la femme de quelqu'un, personne ne s'en soucie.»
L'un des principaux paradoxes de l'industrie du détective d'aujourd'hui: un détective privé ne peut pas surveiller une personne sans l'avoir préalablement notifiée et sans obtenir son consentement écrit. Par conséquent, selon Oleg Torchov, les détectives doivent faire des tours dans l'interprétation des dispositions de la loi existante: «la Loi comme un timon — où tourné, il est sorti. Si je conduis dans ma voiture pour une voiture et que le DVR fonctionne, qui peut prouver que je suis quelqu'un? J'ai juste le même itinéraire.»
Et pourtant, il y a des choses que la loi n'interdit pas aux détectives de faire: par exemple, analyser des données ouvertes sur Internet. Selon Oleg Torchov, pour mener une enquête, il lui suffit souvent d'étudier les réseaux sociaux de l'objet, bien que, bien sûr, «il faut allumer le cerveau pour voir ce que ni un simple citoyen ni un policier ne voit».
Femmes détectives
Olesya pukhova, 32 ans, et Julia trufanova, 30 ans, sont dans le secteur du détective depuis le début des années 2010. Les deux ont ouvert leurs propres agences après plusieurs années de pratique chez Oleg Torchov. Pukhova a obtenu un emploi de détective privé, quand elle a étudié pour un avocat dans le domaine de la sécurité de l'information et a été engagée dans son travail d'analyse. Труфанова est également venu à Пытову de la jurisprudence: mais, avant cela, a eu le temps de l'année à travailler l'assistant du juge d'instruction, et après avoir entendu des amis sur le «alors déjà très célèbre» детективе, a décidé de s'essayer à un nouveau domaine.
"Lors d'un entretien d'embauche, j'avais besoin de passer un test", se souvient Julia à sa première rencontre avec Torturov. - On m'a donné le nom de la maîtresse du mari de la cliente, dont il fallait connaître le plus d'informations possible. Je devais démontrer le cours de mes pensées: quelles sources je commencerais à utiliser, à quoi je ferais attention. Dans le processus de discussion, il devient déjà clair si une personne a une prédisposition à l'activité de détective.
L'agence Olesya Pukhova était initialement conçue uniquement pour les femmes, mais trois ans plus tard, de nombreuses demandes de clients masculins ont forcé le détective à se recycler. «Dans le travail, je me concentre sur les questions personnelles, et nous comprenons tous que tous les détectives masculins ne voudront pas se plonger dans les problèmes des femmes", explique pukhova. "Nous avons toujours une Psychologie différente." Selon elle, au cours des cinq dernières années, elle, comme son professeur Oleg Puchov, est le plus souvent engagée dans la recherche de personnes: il peut s'agir, par exemple, de connexions perdues ou de débiteurs, ou d'escrocs. Elle s'occupe également de la vérification des partenaires ou du personnel, remplissant essentiellement la fonction de service de sécurité pour les petites et moyennes entreprises. La surveillance des enfants et des conjoints infidèles, selon Pukhova, est progressivement passée au second plan. «Si, en 2011, j'ai été principalement contacté par des hommes et des femmes de 35 à 55 ans pour des questions personnelles, c'est maintenant principalement des hommes qui ont besoin de résoudre leurs problèmes d'affaires", admet Olesya. — À mon avis, cela est dû à la crise, après laquelle les gens ont commencé à penser moins sur le personnel et plus sur la façon de rembourser les dettes et ne pas perdre acquis.
Julia trufanova est plus spécialisée dans la clientèle féminine:» le Détective est dans une certaine mesure un psychologue, et je suis souvent approché par des clients qui doivent d'abord parler, pleurer, se plaindre", explique Julia. Elle vient souvent pour s'assurer que l'enfant n'est pas tombé dans une mauvaise compagnie ou pour dissiper les doutes sur l'infidélité du conjoint.
«Une de mes clientes a juste une jalousie maniaque", raconte le détective. — Son mari, pour prouver à sa femme qu'il lui est fidèle, a lui-même accepté de vérifier. Mais elle n'aurait pas montré quelque chose, et j'ai commencé à étudier ses réseaux sociaux. En conséquence, il s'est avéré qu'il avait rencontré un jeune: un jour, il a dit à sa femme qu'il s'attarderait au travail, mais en fait, il était avec sa maîtresse-elle l'a noté sur une photo dans Instagram, et il n'a pas remarqué.
Parfois, le travail de Julia ne se limite pas à l'analyse des profils dans les réseaux sociaux. Un jour, une fille s'est adressée à Trofanova, qui a découvert le profil de son jeune homme sur un site de rencontres. Avec le détective, ils ont décidé de le provoquer: Julia a écrit à un homme sous un nom étranger, se présentant comme la fille d'un oligarque, celui-ci «a avalé l'appât» et l'a invitée à une date. Lorsque le petit ami de la cliente a pratiquement avoué l'amour de sa nouvelle connaissance, elle est sortie de la cachette et a organisé un scandale. «Si je devais jouer une sorte de schizophrène, je refuserais probablement", dit le détective. — Et juste aller à un rendez-vous-pourquoi pas: vous vous comportez naturellement comme une fille ordinaire. Ici, il n'était pas nécessaire de faire semblant.»
Pour obtenir les informations nécessaires à l'enquête, Pukhova a même dû un jour se transformer en diseuse de bonne aventure: «Nous avons ensuite travaillé avec Oleg Torchov, se souvient — elle. - C'était une affaire de sectes, et je devais parler à une femme qui croyait en tout ce qui était occulte. Je me suis donc présentée comme une vorochée."
Mais le détective pukhov semble beaucoup plus souvent: par exemple, lorsque, à la demande d'une entreprise privée, elle a besoin de communiquer avec les anciens collègues d'un nouvel employé: «si l'employeur a des informations que l'employé a fait quelque chose d'illégal, alors savoir si c'est le cas ou non, vous ne pouvez que de ses anciens collègues- Selon Pukhova, cette procédure n'est possible qu'avec la permission de l'objet étudié, et ses anciens collègues pourraient bien refuser de communiquer avec le détective. Où, outre les interviews et les sources ouvertes, elle reçoit des données, le détective a refusé de préciser: «Aucun détective qui se respecte ne vous révélera ses sources. C'est un secret professionnel. Chacun a ses propres méthodes pour obtenir les informations nécessaires pour résoudre la tâche assignée par le client.»
Julia trufanova a également quitté la réponse directe à cette question. Selon elle, les informations offertes en ligne doivent être soigneusement vérifiées: «Pour vérifier son authenticité, par exemple, je commande d'abord mes antécédents de crédit. Si elle correspond à la réalité, alors les intermédiaires peuvent faire confiance".
Les deux femmes détectives assurent que leur travail manque complètement de romance, que beaucoup lui attribuent. Pukhova, par exemple, compare le travail d'un détective à celui d'un avocat et dit que son quotidien est aussi loin que possible de ce que les gens ont l'habitude de voir dans les films et les séries. Et selon Trufanova, ce sont ces films et ces séries qui compliquent leur travail: «les Gens pensent que le détective devrait appuyer sur un bouton et qu'il aura toutes les informations nécessaires sur la personne. Souvent, les gens viennent à nous avec des idées incroyables: ils disent qu'ils veulent une écoute, des bugs, veulent lire la correspondance, et nous leur disons « " Pourquoi avez-vous pris, que quelqu'un fait?»Et ils répondent qu'ils ont vu cela dans les films."
Amis de la police
À l'automne de 2019, les représentants de la communauté des détectives ont présenté un projet de nouvelle loi «sur les activités de détective». Son auteur-député-licorne Anatoly Vyborny-a proposé, premièrement, de diviser la réglementation législative des activités de détective et de sécurité, adoptée en 1992, et Deuxièmement, de donner aux détectives privés «non seulement des devoirs, mais aussi des droits clairement définis».
L'élu a déclaré à Medusa qu'il envisageait de présenter une loi à la Douma d'Etat dès la session de printemps. Selon le député, le changement de la législation dans ce domaine est attendu depuis longtemps. «Aujourd'hui, la Russie a enregistré environ un millier de détectives, pour être plus précis — leur 995, — dit l'Électeur. - Mais nous comprenons qu'en fait, il y a beaucoup plus de gens qui travaillent dans ce domaine. Chaque année, de plus en plus de personnes physiques et morales ont recours aux services de détectives privés.»
Dans l'un des articles du nouveau projet de loi prescrit le concept de «secret de détective»: il s'agit d'informations liées à la fourniture de services de détective au client, que le détective n'a pas le droit de divulguer sans le consentement du client, y compris si elle concerne l'interaction du détective avec les forces de l'ordre. Les détectives prévoient de permettre de fournir leurs services à l'étranger, et pas seulement sur le territoire de la Russie.
Selon l'Élu, les détectives seront également en mesure de travailler non seulement individuellement, mais aussi dans le cadre d'organisations de détectives, de rencontrer l'autorisation de l'enquêteur ou du tribunal avec le suspect, l'accusé, le défendeur dans le cas d'un contrat avec eux pour recueillir des informations sur une affaire pénale; recueillir des informations pour déposer une demande ou une
Tous les détectives interrogés par Medusa conviennent qu'il est temps de changer la législation dans l'industrie du détective, mais la plupart d'entre eux considèrent le projet de nouvelle loi comme une mesure insuffisante et affirment que cela ne changera pas grand-chose dans l'industrie.
«Le nouveau projet de loi peut nous rapprocher des pays civilisés, qui ont une enquête privée — dit Olesya pukhova. - Par exemple, nous pouvons faire des demandes officielles — cela devrait réduire le nombre d'efforts pour extraire l'information. Nous, par exemple, sont venus à plusieurs reprises des femmes qui voulaient vérifier les Maris civils pour un casier judiciaire. Et nous avons dû le découvrir de manière détournée-nous n'avons pas le droit de faire une telle demande maintenant. Dans le même temps, il s'est souvent avéré que ce mari était recherché depuis longtemps, et sur un article très lourd.»
Une autre situation dans laquelle les détectives auraient besoin de pouvoirs supplémentaires est la recherche de personnes disparues. «Il arrive que des proches nous contactent avant même que la police entre en action", explique Julia trufanova. "Si nous avions accès à des bases de données et que nous pouvions travailler avec la police, nous pourrions trouver l'emplacement d'une personne beaucoup plus rapidement.» Maintenant, parce que les détectives privés ne sont pas considérés comme des entités de recherche opérationnelle, la police ne leur fournit aucune information et les informations recueillies par le détective privé ne peuvent pas être considérées comme des preuves.
Néanmoins, malgré toutes les difficultés, selon Pukhova et Trufanova, le marché des détectives en Russie est devenu assez concurrentiel. D'une part, le nombre d'agents de la force publique à la retraite augmente, d'autre part, en raison de l'attention portée aux détectives privés dans les médias, le nombre de clients augmente. Dans le même temps, comme l'ont admis les deux femmes détectives, leur salaire mensuel stable ne peut toujours pas être appelé: il peut varier de zéro à 200-300 mille roubles par mois. «Si une grand — mère vient à moi, qui cherche une petite-fille, donne l'exemple de trufanov. — Je ne vais pas prendre d'argent avec elle du tout — je ne vais pas lui enlever la Dernière pension."
Le détective privé Dmitry, avec qui» Medusa " communiquait anonymement, dit que la plupart de ses collègues pourraient difficilement travailler sans de bonnes connaissances dans la police. Les demandes les plus courantes, avec lesquelles les détectives s'adressent officieusement aux forces de l'ordre, concernent le casier judiciaire d'une personne et son statut procédural: s'il est recherché, s'il peut voyager à l'étranger. Selon Dmitry, dans les situations d'urgence, le policier peut également demander à l'inspecteur de l'aider — «par exemple, si vous avez besoin de toute urgence des données de la taxe, et de les demander par le biais des canaux officiels, il n'y a pas de temps».
Un ancien agent des enquêtes criminelles nommé Leonid-il a également choisi de garder l'anonymat — n'est pas d'accord avec cela. Selon Leonid, pour envoyer une demande, il suffit à l'agent de ne passer que quelques minutes: "Imprimer, signer avec le patron et envoyer! Je ne comprends pas pourquoi inclure dans ce processus des tiers qui n'ont pas le droit de demander de telles informations.»
Néanmoins, Leonid a rencontré à plusieurs reprises des détectives pendant son service — et il a travaillé dans le système du ministère de l'intérieur pendant environ 20 ans. Par exemple, en 2002, il a été convoqué par le chef de la police criminelle et chargé de «traiter» avec le cadavre d'une femme, qui a été trouvé sur leur territoire. «Il a déjà été écrit matériel de rejet, - se souvient Leonid. - C'est-à-dire que les experts ont conclu qu'il y avait un accident. Mais le patron m'a dit que l'examen était de mauvaise qualité, on soupçonne que la femme a été tuée. Le même jour, Leonid a été présenté à deux détectives qui, selon l'idée de sa direction, devaient aider le policier à mener une nouvelle enquête.
Les détectives conduisaient Leonid à des amis et à des parents de la défunte; le responsable des enquêtes criminelles leur posait des questions compilées par des détectives privés, enregistrait les données personnelles des témoins et rendait compte chaque soir du travail accompli au chef. L'ancien policier se souvient que les détectives étaient également intéressés par les données de la taxe et d'autres bases fédérales: quelles entreprises ont été enregistrées sur les membres de la famille
la victime présumée, leurs revenus et les paiements d'impôts. Obtenir cette information pour Leonid n'était pas difficile.
Un mois plus tard, Leonid a été retiré de cette affaire, et six mois plus tard, les vrais motifs ont été révélés, qui ont été déplacés par les détectives et le chef de la police criminelle. La défunte femme possédait une assez grande entreprise qui, après sa mort, devait passer à son conjoint. Pour le priver de son héritage, l'un des parents de la défunte a décidé de rassembler des preuves que sa mort n'était pas un accident, mais un meurtre et d'accuser le mari de la défunte de tout. "Il s'avère que les détectives et moi avons recueilli des preuves indirectes, avec l'aide de laquelle il voulait faire pression, — dit Leonid. "Il a été menacé que s'il ne renonce pas à sa part de l'héritage, les preuves recueillies contre lui donneront un cours».
L'agence de détective, avec laquelle le policier a été chargé de travailler, appartenait aux proches du chef de la police criminelle, qui s'intéressait notamment financièrement à cette coopération. «Un parent l'a payé, bien sûr, pour creuser une sorte de «Compra» sur son mari, et moi, il s'avère, alors juste utilisé, parce qu'aucun des témoins ne communiquerait avec les détectives, surtout parler des secrets de famille, des querelles et du «linge sale»»,-dit Leonid.
En 2004, il rencontre à nouveau des détectives. Tout d'abord, ils ont été contactés par les parents de l'enfant disparu: Leonid et ses collègues ont interrogé des témoins potentiels, analysé le trafic téléphonique et la facturation. "Mais apparemment, cela ne semblait pas suffisant pour les parents", poursuit l'ancien policier. — Ils ont décidé que dans la police, nous travaillons seuls les fainéants et les «pots-de-vin», ont embauché des détectives privés, les ont payés une très grande somme et ont promis de le doubler s'ils trouvent un enfant et de payer pour chaque nouvelle information. Comment les détectives l'emmènent-ils? Alors ils m'ont offert de leur vendre toutes les informations."
Selon Leonid, s'il avait accepté, le rapport sur le trafic téléphonique pourrait obtenir la moitié de son salaire mensuel: «Les parents n'ont pas épargné l'argent — après tout, l'enfant a disparu-il se souvient. - Ils avaient des économies, et ils étaient prêts, si nécessaire, à vendre quelque chose, juste pour trouver un enfant. Et il y avait des gens qui ont décidé de se lever sur leur montagne.»
Leonid a démissionné en 2019. À la fin de la conversation, l'ancien policier a même admis qu'il envisageait récemment de s'essayer au rôle de détective privé, mais qu'il n'était pas motivé par un intérêt commercial et sportif: pourra-t-il exécuter la commande d'un client sans accès aux bases de données et sans violer la loi? «Il y a des petites choses pour lesquelles la police ne prendra jamais, dit Leonid. - Pas des infractions pénales et administratives: peu-quelqu'un a frappé la voiture ou se sont battus — quelque chose n'est pas très criminel. Ce genre d'affaires serait bien pour les agences de détectives. Mais pour cela, l'Etat doit leur donner la possibilité de travailler».
Aujourd'hui, plus de 900 agences de détectives privées sont enregistrées en Russie. En plus d'eux, il y a encore un grand nombre de personnes qui s'appellent des détectives, des renseignements financiers, économiques ou juridiques — et travaillent sans aucune inscription. En fait, de nombreux détectives violent également constamment le code pénal — les lois leur interdisent de mener un certain nombre d'activités, sans lesquelles le travail des détectives n'a aucun sens. Sasha sulim, agent spécial de Medusa, a parlé à plusieurs détectives de leur biographie et des subtilités du métier — y compris un homme qui a réussi à travailler comme détective dans la série télévisée et dans la vraie Moscou moderne.
Le quartier nasonov et ses amis
Avec un ancien officier de police, un ancien détective privé et l'interprète de l'un des rôles principaux dans la série télévisée «Détectives» Alexei nasonov, nous nous sommes rencontrés dans un café près de Sretenka. Il y a quelques années, à deux pas de la même rue de Moscou se trouvait le bureau de l'agence de détectives Alexei nasonov. À l'hiver 2018, un groupe d'employés du FSB est venu au bureau et a mené une perquisition dans le cadre d'une enquête criminelle sur une violation de la vie privée. Nasonov a été soupçonné de transmettre des informations interdites — le détail des conversations téléphoniques.
De nombreux médias russes ont écrit sur la détention de la Star de la télévision. Le bruit s'est apaisé quelques semaines plus tard, mais la réputation du détective nasonov — presque la principale valeur de cette entreprise — a été gâchée: il a dû abandonner les activités de détection.
Alexei nasonov est né en 1967 à Moscou. Après l'école, il est entré dans l'institut de l'aviation, mais bientôt, après avoir échoué à la session, il est allé à l'armée. Le diplôme nasonov a finalement été reçu à l'école d'art — Alexey y a maîtrisé la profession d'un spécialiste de la publicité dans un environnement architectural et spatial. Après sa sortie, ses parents l'ont arrangé pour la même production où ils ont travaillé eux-mêmes. Et en 1995, lorsque l'entreprise a complètement cessé de payer les salaires, nasonov a démissionné.
Ensuite, les amis l'ont appelé à rejoindre la police municipale nouvellement formée-il a accepté et a facilement passé tous les tests psychologiques et physiques. «Cette police était la mieux équipée", se souvient avec plaisir nasonov du premier lieu de service. - Nous avions des voitures assez élégantes, y compris Land Rover, le salaire était supérieur à une fois et demie, la forme que nous avions était tout de nous-mêmes, c'est-à-dire que tout était Elite».
Il y avait des pistolets de patrouille sur lui-même, et même des armes automatiques, qui, selon nasonov, il a dû utiliser une fois: «Nous avons arrêté une voiture suspecte, le conducteur était ivre et a clairement pris de la drogue. Pour l'arrêter, nous avons dû nous battre avec lui. Nous avons appris plus tard qu'il était non seulement armé, mais qu'il possédait également la catégorie de maître du sport de lutte. En général, à cette époque, la police, y compris municipale, souvent utilisé des armes: par exemple, lorsque les conducteurs n'obéissaient pas à l'ordre d'arrêter, nous avons tiré sur les roues».
Trois ans plus tard, nasonov a quitté la police municipale pour le poste de District dans le département territorial du District de grand-mère. L'un des souvenirs les plus frappants de ce service chez Alexei est lié au tyran du District, Edick. Édica était en prison à plusieurs reprises, jouissait d'une certaine autorité dans la cour, mais était en même temps le principal outrageur de la tranquillité. Les voisins se sont plaints que l'édit boit quotidiennement de l'alcool directement dans la cour — sous un auvent spécialement conçu pour cela.
Alexei a trouvé la clé du caractère complexe de l'intimidateur: il l'a d'abord arrêté et emprisonné pendant sept jours, puis ils se sont liés d'amitié — et ont maintenu de bonnes relations jusqu'à la mort d'édica. L'un des camarades d'edik, voyant qu'il avait des relations sexuelles avec sa petite amie, l'a frappé à la tête. Édic est tombé dans le coma et est mort à l'hôpital quelques jours plus tard. «Au cours des enquêtes personnelles, il y avait un témoin qui a vu comment, sous le couvert de la nuit, l'édica a été traîné dans la rue et jeté dans les buissons — pour que tout le monde pense qu'il est tombé et a reçu un traumatisme crânien», raconte nasonov. Ce meurtre est devenu, selon lui, l'un des crimes les plus graves qu'il a résolus.
Au milieu de zéro, nasonov a commencé à demander régulièrement de l'aide à Un réalisateur qui vivait sur le territoire du District de District. Au-dessus de l'appartement du réalisateur vivaient «certains toxicomanes», qui organisaient souvent des soirées bruyantes la nuit. Pour les calmer, Alexey a eu recours à diverses astuces à chaque fois. «Il m'arrivait de tourner un Judas dans la porte de fer et de menacer de commencer à tirer là — bas ou de lancer des gaz lacrymogènes", se souvient-il avec enthousiasme. "Habituellement, cela suffisait à les raisonner.»
Le réalisateur a été tellement impressionné par l'ingéniosité du District que lorsque le producteur lui a demandé d'amener au casting de la nouvelle série policière «Détectives» «true Man», il a immédiatement pensé à Nasonov. «Le tournage de la série était l'avant-Dernière chose que je pouvais faire dans la vie, le dernier était le ballet, — dit Alexey. - Je me souviens que ma femme m'a conseillé d'aller — changer la situation.»
Le producteur et le réalisateur ont expliqué au quartier surpris que la série devrait former une image positive des anciens policiers, à qui tout le monde peut demander de l'aide. On l'a interrogé sur ses subordonnés, on lui a demandé de démontrer comment il leur posait des tâches. «Ensuite, ils ont demandé à l'un des réalisateurs de «prendre» à la caméra, alors je l'ai tellement pris qu'il a ensuite eu mal à la main pendant trois semaines — je ne suis pas habitué à l'imitation alors», rit nasonov.
Quelques semaines plus tard, lorsque nasonov a déjà réussi à oublier le casting, il a été soudainement convoqué par les autorités de police et a annoncé qu'il licenciait. Bientôt, il s'est avéré que l'un des principaux producteurs de la série, profitant de ses liens, a demandé que nasonov soit congédié des organes — apparemment, pour qu'il réfléchisse moins à l'offre de filmer. La proposition était vraiment bonne: l'ancien District recevait deux fois plus d'argent que la police, bien qu'il ait dû souffrir avec des textes: «ils devaient être mémorisés, et c'était la principale difficulté. Mais peu à peu, il a réussi à s'entraîner.»
Un vrai détective
Nasonov se souvient que les 20 premières séries de «Détectives» devaient littéralement être jetées dans le panier. «Le but des producteurs était de filmer l'histoire pour trois centimes et de la vendre pour trois roubles à La première chaîne. Par conséquent, ils n'ont pas pris les acteurs, mais les flics, qui sont habitués à travailler beaucoup, et pas capricieux. Pour réduire le coût de la production, nous avons filmé 20 minutes d'éther par jour, cela ne pouvait que nuire à la qualité.» Au fil du temps, l'équipe de tournage s'est habituée à un horaire chargé et a commencé à tourner cinq séries par semaine.
«Pour plaire au spectateur, il n'est pas nécessaire d'être un acteur avec une super apparence, il suffit d'être un gars de la rue voisine", explique nasonov. - On a fait confiance. Beaucoup pensaient que nous tournions de vrais héros et de vraies affaires: apparemment, le tournage bâclé ajoutait du réalisme à la série.
En 2006, les Détectives ont commencé à être diffusés pendant les vacances du nouvel an et ont été diffusés jusqu'en septembre 2011. Selon nasonov, les femmes au foyer, les adolescents et les gardes les regardaient le plus — puis un tel public a cessé d'organiser des annonceurs, et les «Détectives» ont été fermés.
Avant même la fermeture de la série, nasonov a décidé de devenir détective privé non seulement à l'écran. «Je me suis dit: puisque cette publicité va à la télé, il faut faire sa propre agence de détectives", raconte-t-il. — À l'époque, on m'a souvent demandé de l'aide, à l'adresse de la «Première chaîne», des lettres sont venues pour moi et mon partenaire en série Igor Lukin: les gens ne sont pas allés chez nous tant pour des affaires de détective que pour la justice et la protection.
Nasonov a obtenu un bureau dans le centre de Moscou, a lancé un site Web et a commencé à recevoir des commandes. Le plus souvent, il est venu lui demander de trouver une personne. Une autre fois, un grand homme d'affaires a demandé à l'agence de recueillir des preuves de l'utilisation illégale de sa marque. Nasonov volait à Sakhaline, observait les employés de la succursale de la société moscovite qui profitaient de sa marque. En conséquence, l'affaire a réussi à gagner en cour.
Les Maris et les femmes qui voulaient vérifier leur fidélité se tournaient moins souvent vers le détective. Mais Alexei lui-même a pris de telles histoires avec une extrême prudence: «Une fille, ayant appris la vérité sur son mari, a failli se suicider. D'autre part, quand j'ai vu qu'une femme voulait comprendre l'ampleur du problème pour construire un système de comportement et ne pas détruire la famille, je ne lui ai pas refusé de l'aider.»
Très rapidement, nasonov s'est rendu compte que les capacités de son personnage de télévision ne correspondaient pas à la réalité: «Dans la série, nous avons constamment inséré des caméras, jeté des bugs, mis des enregistreurs — et tout a été fait très discrètement. Mais dans la vie, cela semble très différent. Une fois, à la demande d'un client, nous avons installé une surveillance vidéo dans son appartement. Tout d'abord, nous avons mis du matériel là — bas avec notre partenaire: un disque dur, une source d'alimentation sans coupure, si la lumière s'éteint soudainement, le système, la batterie-et puis trois heures de plus, tout a été installé.»
Pourtant, en raison de l'emploi constant sur le tournage, Nasonov n'a pas toujours réussi à exécuter les commandes de manière indépendante — il était souvent assuré par des «voisins du bureau», également des détectives. «Le fait que ce travail ne devrait pas être donné complètement, j'ai compris tout de suite — dit nasonov. - Depuis le début, j'ai eu beaucoup de questions sur sa légalité: presque toutes les données qui pourraient intéresser le client sont protégées par la loi sur les données personnelles et la vie privée. Ces articles du code pénal prévoient une peine pouvant aller jusqu'à deux ans d'emprisonnement.»
Travailler pleinement, sans violer la loi, il était impossible, dit Alexey: "Disons que le client vient à moi et demande à regarder sa femme. Selon la loi, pour cela, je dois prendre son consentement écrit. Bien entendu, le sens de cet événement est immédiatement perdu. D'un autre côté, la même personne peut venir me voir et dire: «ma femme a disparu. Voici sa photo. Elle a disparu dans le quartier de la rue Sretenka. Pouvez-vous marcher dans cette rue et la chercher?» Et je peux lui répondre à son tour: «je me suis promené dans la rue et j'ai vu votre femme assise dans un café avec un homme comme ça.» Pour se protéger d'une manière ou d'une autre, les détectives doivent utiliser des canaux de communication sécurisés et ne pas transmettre, mais seulement montrer aux clients les informations qui les intéressent.»
À l'hiver de 2018, des informations sur la détention de nasonov par des agents du FSB sont apparues dans la presse. Alexey refuse de parler des raisons de ce qui s'est passé jusqu'à présent et commente cette situation: «J'ai été interrogé deux fois en tant que témoin dans deux affaires pénales, dont l'une était liée à des activités de détective illégales, mais littéralement le premier jour, il est devenu clair pour tout le monde que je n'ai rien à voir avec La deuxième affaire concerne les données personnelles. Mais je n'ai pas été inculpé ici non plus. Apparemment, mon nom de famille a coulé dans les médias à partir d'un résumé, et les journalistes ont gonflé l'histoire.
Sur "Medusa", il y avait même des nouvelles à ce sujet
Selon» Medusa", nasonov a tenté d'accuser l'organisation d'une Association de malfaiteurs — la raison officielle pour cela n'était pas tout à fait le positionnement correct de ses services sur Internet: sur le site, il s'agissait d'une agence de détectives, bien que nasonov lui-même ait travaillé en tant qu'entrepreneur individuel. De même, les camarades d'Alexei, avec qui il a loué un bureau, ont également travaillé. Selon la source «Medusa», nasonov a été interrogé en tant que témoin de l'article sur la violation du secret de la correspondance (partie 1 de l'article 138 du code pénal) et de la vie privée (partie 1 de l'article 137 du code pénal), dont les délais de prescription ont déjà expiré.
«Mais après cette histoire, il n'y avait pas de sens de s'engager dans des activités de détective", dit nasonov. "Ma réputation a été gâchée.»
Pendant environ deux ans, Alexei ne pouvait pas trouver de travail du tout. Ce n'est que récemment qu'il a été invité à «s'engager dans des activités muséales»: nasonov travaillera dans le musée du garage à usage spécial du FSO de Russie, qui est maintenant en construction sur le territoire de VDNKh — pour surveiller les voitures sur lesquelles les dirigeants du pays ont voyagé: de Nicolas II aux dirigeants modernes.
Torture et autres
La plupart des détectives privés avec lesquels Medusa a tenté de discuter de leur profession ont même refusé de communiquer anonymement.
Mais d'autres — ils étaient en minorité-au contraire, sont allés volontiers au contact et ont même demandé, aussi souvent que possible, de répéter le nom de leur agence dans le texte. Sur le site du détective privé Oleg Torchov, une riche section " À propos de moi» — plusieurs dizaines de liens vers des textes, ainsi que des reportages télévisés et radiophoniques auxquels il a participé. Au milieu des années 1980, Torchov a travaillé dans la recherche criminelle de Moscou, puis a été transféré dans les districts, et en 1993, il a démissionné des organes et est allé aux détectives privés. 54 ans Tortuov dans la profession depuis 25 ans — sa licence, il a reçu l'un des premiers en Russie. Selon lui, il était alors nécessaire d'avoir une expérience opérationnelle ou d'enquête et de ne pas avoir de casier judiciaire.
La première publicité de son agence, Oleg Potritov, a été placée dans le journal «De main en main» — il offrait des services de collecte d'informations, de recherche de débiteurs et d'escrocs, ainsi qu'une assistance dans divers types d'enquêtes et de vérifications. Selon Torchov, dans ces années, il n'avait presque pas de concurrents, mais récemment, le marché des détectives privés a fortement augmenté, et pas toujours au détriment des professionnels: «Beaucoup s'appellent des détectives, mais au lieu de s'engager dans des enquêtes, ils revendent simplement des informations confidentielles.»
Jusqu'à 2018, les activités des détectives privés ont été autorisées par le ministère de l'intérieur — maintenant, cela est fait par Rosgvardiya. Il y a deux ans, dans ce département, il y avait des unités de permis de travail qui contrôlent les détectives privés. Aujourd'hui, pour obtenir une licence de détective — elle est délivrée pour cinq ans — vous devez être âgé de plus de 21 ans, avoir une formation juridique ou une expérience de service dans les forces de l'ordre, ne pas avoir de casier judiciaire — même en vertu d'articles administratifs — des troubles mentaux, de l'alcool ou de la toxicomanie, et ne pas être
Selon un détective moscovite nommé Dmitry — il a accepté de parler à la «méduse» sous couvert d'anonymat-en dix ans de travail, il n'a jamais utilisé l'identité d'un détective privé et le considère comme une «croûte inutile». De plus, selon Dmitry, il est impossible aujourd'hui de mener des activités de détective sur le territoire de la Fédération de Russie — et en même temps de ne pas violer ses lois—. «Si vous allez sur le site de toute agence de détectives et regardez la liste des services qu'ils offrent, vous comprendrez que la plupart d'entre eux sont liés à la divulgation de données personnelles, ce qui est criminel dans notre pays», explique Dmitry.
Qu'est-ce qui est écrit dans la loi sur les détectives privés?
Comme Oleg Torchov, Dmitry est entré dans l'entreprise de détective, après avoir servi dans les forces de l'ordre. Mais il, contrairement à un collègue, ne fait pas de publicité pour ses services. Avec lui, son agence emploie environ 10 personnes, elles préfèrent toutes coopérer avec des entités juridiques — et seulement sur recommandation ou par connaissance. «Fondamentalement, on nous demande d'apprendre quelque chose sur les concurrents, les débiteurs ou les employés qui ont volé de l'argent — explique Dmitry. - Par exemple, la taille des concurrents fournisseurs ou acheteurs, à qui ils doivent, etc. C'est une sorte d'intelligence d'affaires. La situation dans le pays nous accompagne: plus la situation est mauvaise, plus les débiteurs et les fraudeurs et plus nous avons de travail.
90% des commandes de particuliers, selon Dmitry, sont également liés à l'argent. «Les femmes veulent savoir si leurs conjoints ont le revenu supplémentaire qu'ils cachent. Mais il arrive aussi qu'un gars qui s'est disputé avec sa petite amie nous contacte et lui demande de le faire constamment penser à lui; ou un homme qui semble que sa femme a changé de comportement, ou un couple qui veut savoir avec qui leur enfant communique, s'il est dans une mauvaise compagnie.»
Oleg Torchov s'appelle lui-même» omnivore " et dit qu'il prend des commandes de différentes manières: il peut s'agir d'une collecte d'informations sur un partenaire commercial, de questions familiales ou de conflits. «J'ai une merveilleuse cliente — je peux même l'appeler mon amie — parce que je la connais depuis 18 ans", raconte le détective. - Depuis 18 ans, je l'aide dans les affaires et dans les affaires personnelles. Je sais tout sur ses enfants, sur son mari, sur l'endroit où ils vont habituellement se reposer — presque comme un médecin de famille.»
Détective raconte que la première fois cette cliente fait appel à lui pour vérifier un des gestionnaires de votre entreprise quelques années plus tard, après avoir appris que son mari roman, elle a demandé à Пытова de rassembler sur un разлучницу de la poussière — en fin de compte conjoint, le client a reçu la preuve de l'infidélité d'une nouvelle passion. Dans le même temps, le détective privé a provoqué la trahison de la fille.
Cependant, la plupart des clients d'Oleg Torchov s'adressent à lui une fois, et leurs demandes concernent le plus souvent la recherche de personnes spécifiques: «Parfois, les gens vont ensemble dans le train, se sont rencontrés, ont parlé, se sont séparés, personne n'a osé demander le téléphone, puis ils ne peuvent pas s'oublier. Et ils me demandent de trouver mon compagnon de voyage ou mon compagnon de voyage. Deux fois dans ma pratique après une telle réunion, les gens sont presque directement allés au bureau d'enregistrement.
Un tel service coûte environ 13 mille roubles, et la plupart de ce montant, selon Torchov, il dépense «pour obtenir les informations nécessaires». À la demande de clarifier qui exactement il reçoit, le détective répond de manière simplifiée: "Internet est une grande poubelle: je suis entré, j'ai laissé une demande, on m'a facturé le montant, je l'ai payé et j'ai reçu des informations. D'où cela vient — ce n'est pas mon problème, peut-être le Seigneur Dieu, peut-être le diable sur les cornes.»
Tortuov assure que les données qu'il reçoit par le biais de ses sources peuvent être demandées par n'importe qui: «un Résident de rublevka ou pochkina, un gestionnaire ou un PDG peuvent également payer de l'argent et, sans se tourner vers un détective privé, obtenir les informations nécessaires à partir des bases. Mais personne n'écrit rien à ce sujet. Mais dès que les détectives le font, tout le monde commence à en parler et à les accuser de comportement illégal», s'indigne — t-il.
Le détective Dmitry a répondu à la question sur les sources d'information plus spécifiquement. Selon lui, c'est " Rosreestr, la base de la police de la circulation, la caisse de retraite, l'impôt, les banques... je reçois l'Accès à eux par des amis dans ces départements, ou par les mêmes personnes que moi: disons que j'ai accès aux données fiscales, mais il n'y a pas de sortie sur la ligne du ministère de l'intérieur, et quelqu'un-au contraire, et nous coopérons dans ce sens. Il m'achète ces données, et je l'ai."
Avec ce que, selon Dmitry, il ne communique jamais — c'est donc avec le détail des conversations téléphoniques — il, en théorie, peut être obtenu par l'intermédiaire d'un employé de l'opérateur téléphonique. Ce service est l'un des plus coûteux sur le marché: en raison du risque élevé, son coût peut atteindre 60 mille roubles. «De nombreux collègues ont déjà payé pour la vente de ces informations et ont reçu un délai réel pour la fourniture de données personnelles privées — dit l'interlocuteur «méduse». — Et scapat vous est très simple: un achat de contrôle est fait — et vous êtes tous pris».
Dans d'autres cas, sans rapport avec le détail des conversations téléphoniques, selon Dmitry, les détectives ne sont pas souvent punis: «90% des détectives privés sont d'anciens employés de divers ministères, donc personne ne vient pour eux. L'essentiel est de ne pas commencer à surveiller les hauts fonctionnaires qui ont une contre-surveillance, ou les employés actuels des départements spéciaux. Si vous suivez la femme de quelqu'un, personne ne s'en soucie.»
L'un des principaux paradoxes de l'industrie du détective d'aujourd'hui: un détective privé ne peut pas surveiller une personne sans l'avoir préalablement notifiée et sans obtenir son consentement écrit. Par conséquent, selon Oleg Torchov, les détectives doivent faire des tours dans l'interprétation des dispositions de la loi existante: «la Loi comme un timon — où tourné, il est sorti. Si je conduis dans ma voiture pour une voiture et que le DVR fonctionne, qui peut prouver que je suis quelqu'un? J'ai juste le même itinéraire.»
Et pourtant, il y a des choses que la loi n'interdit pas aux détectives de faire: par exemple, analyser des données ouvertes sur Internet. Selon Oleg Torchov, pour mener une enquête, il lui suffit souvent d'étudier les réseaux sociaux de l'objet, bien que, bien sûr, «il faut allumer le cerveau pour voir ce que ni un simple citoyen ni un policier ne voit».
Femmes détectives
Olesya pukhova, 32 ans, et Julia trufanova, 30 ans, sont dans le secteur du détective depuis le début des années 2010. Les deux ont ouvert leurs propres agences après plusieurs années de pratique chez Oleg Torchov. Pukhova a obtenu un emploi de détective privé, quand elle a étudié pour un avocat dans le domaine de la sécurité de l'information et a été engagée dans son travail d'analyse. Труфанова est également venu à Пытову de la jurisprudence: mais, avant cela, a eu le temps de l'année à travailler l'assistant du juge d'instruction, et après avoir entendu des amis sur le «alors déjà très célèbre» детективе, a décidé de s'essayer à un nouveau domaine.
"Lors d'un entretien d'embauche, j'avais besoin de passer un test", se souvient Julia à sa première rencontre avec Torturov. - On m'a donné le nom de la maîtresse du mari de la cliente, dont il fallait connaître le plus d'informations possible. Je devais démontrer le cours de mes pensées: quelles sources je commencerais à utiliser, à quoi je ferais attention. Dans le processus de discussion, il devient déjà clair si une personne a une prédisposition à l'activité de détective.
L'agence Olesya Pukhova était initialement conçue uniquement pour les femmes, mais trois ans plus tard, de nombreuses demandes de clients masculins ont forcé le détective à se recycler. «Dans le travail, je me concentre sur les questions personnelles, et nous comprenons tous que tous les détectives masculins ne voudront pas se plonger dans les problèmes des femmes", explique pukhova. "Nous avons toujours une Psychologie différente." Selon elle, au cours des cinq dernières années, elle, comme son professeur Oleg Puchov, est le plus souvent engagée dans la recherche de personnes: il peut s'agir, par exemple, de connexions perdues ou de débiteurs, ou d'escrocs. Elle s'occupe également de la vérification des partenaires ou du personnel, remplissant essentiellement la fonction de service de sécurité pour les petites et moyennes entreprises. La surveillance des enfants et des conjoints infidèles, selon Pukhova, est progressivement passée au second plan. «Si, en 2011, j'ai été principalement contacté par des hommes et des femmes de 35 à 55 ans pour des questions personnelles, c'est maintenant principalement des hommes qui ont besoin de résoudre leurs problèmes d'affaires", admet Olesya. — À mon avis, cela est dû à la crise, après laquelle les gens ont commencé à penser moins sur le personnel et plus sur la façon de rembourser les dettes et ne pas perdre acquis.
Julia trufanova est plus spécialisée dans la clientèle féminine:» le Détective est dans une certaine mesure un psychologue, et je suis souvent approché par des clients qui doivent d'abord parler, pleurer, se plaindre", explique Julia. Elle vient souvent pour s'assurer que l'enfant n'est pas tombé dans une mauvaise compagnie ou pour dissiper les doutes sur l'infidélité du conjoint.
«Une de mes clientes a juste une jalousie maniaque", raconte le détective. — Son mari, pour prouver à sa femme qu'il lui est fidèle, a lui-même accepté de vérifier. Mais elle n'aurait pas montré quelque chose, et j'ai commencé à étudier ses réseaux sociaux. En conséquence, il s'est avéré qu'il avait rencontré un jeune: un jour, il a dit à sa femme qu'il s'attarderait au travail, mais en fait, il était avec sa maîtresse-elle l'a noté sur une photo dans Instagram, et il n'a pas remarqué.
Parfois, le travail de Julia ne se limite pas à l'analyse des profils dans les réseaux sociaux. Un jour, une fille s'est adressée à Trofanova, qui a découvert le profil de son jeune homme sur un site de rencontres. Avec le détective, ils ont décidé de le provoquer: Julia a écrit à un homme sous un nom étranger, se présentant comme la fille d'un oligarque, celui-ci «a avalé l'appât» et l'a invitée à une date. Lorsque le petit ami de la cliente a pratiquement avoué l'amour de sa nouvelle connaissance, elle est sortie de la cachette et a organisé un scandale. «Si je devais jouer une sorte de schizophrène, je refuserais probablement", dit le détective. — Et juste aller à un rendez-vous-pourquoi pas: vous vous comportez naturellement comme une fille ordinaire. Ici, il n'était pas nécessaire de faire semblant.»
Pour obtenir les informations nécessaires à l'enquête, Pukhova a même dû un jour se transformer en diseuse de bonne aventure: «Nous avons ensuite travaillé avec Oleg Torchov, se souvient — elle. - C'était une affaire de sectes, et je devais parler à une femme qui croyait en tout ce qui était occulte. Je me suis donc présentée comme une vorochée."
Mais le détective pukhov semble beaucoup plus souvent: par exemple, lorsque, à la demande d'une entreprise privée, elle a besoin de communiquer avec les anciens collègues d'un nouvel employé: «si l'employeur a des informations que l'employé a fait quelque chose d'illégal, alors savoir si c'est le cas ou non, vous ne pouvez que de ses anciens collègues- Selon Pukhova, cette procédure n'est possible qu'avec la permission de l'objet étudié, et ses anciens collègues pourraient bien refuser de communiquer avec le détective. Où, outre les interviews et les sources ouvertes, elle reçoit des données, le détective a refusé de préciser: «Aucun détective qui se respecte ne vous révélera ses sources. C'est un secret professionnel. Chacun a ses propres méthodes pour obtenir les informations nécessaires pour résoudre la tâche assignée par le client.»
Julia trufanova a également quitté la réponse directe à cette question. Selon elle, les informations offertes en ligne doivent être soigneusement vérifiées: «Pour vérifier son authenticité, par exemple, je commande d'abord mes antécédents de crédit. Si elle correspond à la réalité, alors les intermédiaires peuvent faire confiance".
Les deux femmes détectives assurent que leur travail manque complètement de romance, que beaucoup lui attribuent. Pukhova, par exemple, compare le travail d'un détective à celui d'un avocat et dit que son quotidien est aussi loin que possible de ce que les gens ont l'habitude de voir dans les films et les séries. Et selon Trufanova, ce sont ces films et ces séries qui compliquent leur travail: «les Gens pensent que le détective devrait appuyer sur un bouton et qu'il aura toutes les informations nécessaires sur la personne. Souvent, les gens viennent à nous avec des idées incroyables: ils disent qu'ils veulent une écoute, des bugs, veulent lire la correspondance, et nous leur disons « " Pourquoi avez-vous pris, que quelqu'un fait?»Et ils répondent qu'ils ont vu cela dans les films."
Amis de la police
À l'automne de 2019, les représentants de la communauté des détectives ont présenté un projet de nouvelle loi «sur les activités de détective». Son auteur-député-licorne Anatoly Vyborny-a proposé, premièrement, de diviser la réglementation législative des activités de détective et de sécurité, adoptée en 1992, et Deuxièmement, de donner aux détectives privés «non seulement des devoirs, mais aussi des droits clairement définis».
L'élu a déclaré à Medusa qu'il envisageait de présenter une loi à la Douma d'Etat dès la session de printemps. Selon le député, le changement de la législation dans ce domaine est attendu depuis longtemps. «Aujourd'hui, la Russie a enregistré environ un millier de détectives, pour être plus précis — leur 995, — dit l'Électeur. - Mais nous comprenons qu'en fait, il y a beaucoup plus de gens qui travaillent dans ce domaine. Chaque année, de plus en plus de personnes physiques et morales ont recours aux services de détectives privés.»
Dans l'un des articles du nouveau projet de loi prescrit le concept de «secret de détective»: il s'agit d'informations liées à la fourniture de services de détective au client, que le détective n'a pas le droit de divulguer sans le consentement du client, y compris si elle concerne l'interaction du détective avec les forces de l'ordre. Les détectives prévoient de permettre de fournir leurs services à l'étranger, et pas seulement sur le territoire de la Russie.
Selon l'Élu, les détectives seront également en mesure de travailler non seulement individuellement, mais aussi dans le cadre d'organisations de détectives, de rencontrer l'autorisation de l'enquêteur ou du tribunal avec le suspect, l'accusé, le défendeur dans le cas d'un contrat avec eux pour recueillir des informations sur une affaire pénale; recueillir des informations pour déposer une demande ou une
Tous les détectives interrogés par Medusa conviennent qu'il est temps de changer la législation dans l'industrie du détective, mais la plupart d'entre eux considèrent le projet de nouvelle loi comme une mesure insuffisante et affirment que cela ne changera pas grand-chose dans l'industrie.
«Le nouveau projet de loi peut nous rapprocher des pays civilisés, qui ont une enquête privée — dit Olesya pukhova. - Par exemple, nous pouvons faire des demandes officielles — cela devrait réduire le nombre d'efforts pour extraire l'information. Nous, par exemple, sont venus à plusieurs reprises des femmes qui voulaient vérifier les Maris civils pour un casier judiciaire. Et nous avons dû le découvrir de manière détournée-nous n'avons pas le droit de faire une telle demande maintenant. Dans le même temps, il s'est souvent avéré que ce mari était recherché depuis longtemps, et sur un article très lourd.»
Une autre situation dans laquelle les détectives auraient besoin de pouvoirs supplémentaires est la recherche de personnes disparues. «Il arrive que des proches nous contactent avant même que la police entre en action", explique Julia trufanova. "Si nous avions accès à des bases de données et que nous pouvions travailler avec la police, nous pourrions trouver l'emplacement d'une personne beaucoup plus rapidement.» Maintenant, parce que les détectives privés ne sont pas considérés comme des entités de recherche opérationnelle, la police ne leur fournit aucune information et les informations recueillies par le détective privé ne peuvent pas être considérées comme des preuves.
Néanmoins, malgré toutes les difficultés, selon Pukhova et Trufanova, le marché des détectives en Russie est devenu assez concurrentiel. D'une part, le nombre d'agents de la force publique à la retraite augmente, d'autre part, en raison de l'attention portée aux détectives privés dans les médias, le nombre de clients augmente. Dans le même temps, comme l'ont admis les deux femmes détectives, leur salaire mensuel stable ne peut toujours pas être appelé: il peut varier de zéro à 200-300 mille roubles par mois. «Si une grand — mère vient à moi, qui cherche une petite-fille, donne l'exemple de trufanov. — Je ne vais pas prendre d'argent avec elle du tout — je ne vais pas lui enlever la Dernière pension."
Le détective privé Dmitry, avec qui» Medusa " communiquait anonymement, dit que la plupart de ses collègues pourraient difficilement travailler sans de bonnes connaissances dans la police. Les demandes les plus courantes, avec lesquelles les détectives s'adressent officieusement aux forces de l'ordre, concernent le casier judiciaire d'une personne et son statut procédural: s'il est recherché, s'il peut voyager à l'étranger. Selon Dmitry, dans les situations d'urgence, le policier peut également demander à l'inspecteur de l'aider — «par exemple, si vous avez besoin de toute urgence des données de la taxe, et de les demander par le biais des canaux officiels, il n'y a pas de temps».
Un ancien agent des enquêtes criminelles nommé Leonid-il a également choisi de garder l'anonymat — n'est pas d'accord avec cela. Selon Leonid, pour envoyer une demande, il suffit à l'agent de ne passer que quelques minutes: "Imprimer, signer avec le patron et envoyer! Je ne comprends pas pourquoi inclure dans ce processus des tiers qui n'ont pas le droit de demander de telles informations.»
Néanmoins, Leonid a rencontré à plusieurs reprises des détectives pendant son service — et il a travaillé dans le système du ministère de l'intérieur pendant environ 20 ans. Par exemple, en 2002, il a été convoqué par le chef de la police criminelle et chargé de «traiter» avec le cadavre d'une femme, qui a été trouvé sur leur territoire. «Il a déjà été écrit matériel de rejet, - se souvient Leonid. - C'est-à-dire que les experts ont conclu qu'il y avait un accident. Mais le patron m'a dit que l'examen était de mauvaise qualité, on soupçonne que la femme a été tuée. Le même jour, Leonid a été présenté à deux détectives qui, selon l'idée de sa direction, devaient aider le policier à mener une nouvelle enquête.
Les détectives conduisaient Leonid à des amis et à des parents de la défunte; le responsable des enquêtes criminelles leur posait des questions compilées par des détectives privés, enregistrait les données personnelles des témoins et rendait compte chaque soir du travail accompli au chef. L'ancien policier se souvient que les détectives étaient également intéressés par les données de la taxe et d'autres bases fédérales: quelles entreprises ont été enregistrées sur les membres de la famille
la victime présumée, leurs revenus et les paiements d'impôts. Obtenir cette information pour Leonid n'était pas difficile.
Un mois plus tard, Leonid a été retiré de cette affaire, et six mois plus tard, les vrais motifs ont été révélés, qui ont été déplacés par les détectives et le chef de la police criminelle. La défunte femme possédait une assez grande entreprise qui, après sa mort, devait passer à son conjoint. Pour le priver de son héritage, l'un des parents de la défunte a décidé de rassembler des preuves que sa mort n'était pas un accident, mais un meurtre et d'accuser le mari de la défunte de tout. "Il s'avère que les détectives et moi avons recueilli des preuves indirectes, avec l'aide de laquelle il voulait faire pression, — dit Leonid. "Il a été menacé que s'il ne renonce pas à sa part de l'héritage, les preuves recueillies contre lui donneront un cours».
L'agence de détective, avec laquelle le policier a été chargé de travailler, appartenait aux proches du chef de la police criminelle, qui s'intéressait notamment financièrement à cette coopération. «Un parent l'a payé, bien sûr, pour creuser une sorte de «Compra» sur son mari, et moi, il s'avère, alors juste utilisé, parce qu'aucun des témoins ne communiquerait avec les détectives, surtout parler des secrets de famille, des querelles et du «linge sale»»,-dit Leonid.
En 2004, il rencontre à nouveau des détectives. Tout d'abord, ils ont été contactés par les parents de l'enfant disparu: Leonid et ses collègues ont interrogé des témoins potentiels, analysé le trafic téléphonique et la facturation. "Mais apparemment, cela ne semblait pas suffisant pour les parents", poursuit l'ancien policier. — Ils ont décidé que dans la police, nous travaillons seuls les fainéants et les «pots-de-vin», ont embauché des détectives privés, les ont payés une très grande somme et ont promis de le doubler s'ils trouvent un enfant et de payer pour chaque nouvelle information. Comment les détectives l'emmènent-ils? Alors ils m'ont offert de leur vendre toutes les informations."
Selon Leonid, s'il avait accepté, le rapport sur le trafic téléphonique pourrait obtenir la moitié de son salaire mensuel: «Les parents n'ont pas épargné l'argent — après tout, l'enfant a disparu-il se souvient. - Ils avaient des économies, et ils étaient prêts, si nécessaire, à vendre quelque chose, juste pour trouver un enfant. Et il y avait des gens qui ont décidé de se lever sur leur montagne.»
Leonid a démissionné en 2019. À la fin de la conversation, l'ancien policier a même admis qu'il envisageait récemment de s'essayer au rôle de détective privé, mais qu'il n'était pas motivé par un intérêt commercial et sportif: pourra-t-il exécuter la commande d'un client sans accès aux bases de données et sans violer la loi? «Il y a des petites choses pour lesquelles la police ne prendra jamais, dit Leonid. - Pas des infractions pénales et administratives: peu-quelqu'un a frappé la voiture ou se sont battus — quelque chose n'est pas très criminel. Ce genre d'affaires serait bien pour les agences de détectives. Mais pour cela, l'Etat doit leur donner la possibilité de travailler».
Pièces jointes
Original message
Сцапать тебя очень просто Саша Сулим — о том, как работают частные детективы в России, кто им платит и почему они должны все время нарушать закон.
Сегодня в России зарегистрированы более 900 частных детективных агентств. Кроме них существует еще огромное количество людей, которые называют себя сыщиками, финансовой, экономической или юридической разведкой — и работают безо всякой регистрации. По факту многие детективы тоже постоянно нарушают уголовный кодекс — законы запрещают им проводить целый ряд мероприятий, без которых работа сыщиков лишается смысла. Спецкор «Медузы» Саша Сулим поговорила с несколькими детективами об их биографии и тонкостях ремесла — включая человека, который успел поработать детективом как в телесериале, так и в настоящей современной Москве.
Участковый Насонов и его друзья
С бывшим сотрудником милиции, бывшим частным сыщиком и исполнителем одной из главных ролей в телесериале «Детективы» Алексеем Насоновым мы встретились в кофейне недалеко от Сретенки. Пару лет назад, в двух шагах от этой же московской улицы располагался офис детективного агентства Алексея Насонова. Зимой 2018-го в офис пришла группа сотрудников ФСБ и провела обыск в рамках расследования уголовного дела о нарушении неприкосновенности частной жизни. Насонова подозревали в передаче запрещенной информации — детализации телефонных переговоров.
О задержании телезвезды написали тогда многие российские СМИ. Шум затих спустя несколько недель, но репутация детектива Насонова — едва ли не главная ценность в этом бизнесе — была испорчена: ему пришлось свернуть сыскную деятельность.
Алексей Насонов родился в 1967 году в Москве. После школы он поступил в авиационный институт, но вскоре, провалив сессию, ушел в армию. Диплом Насонов в итоге получил в художественном училище — там Алексей овладел профессией специалиста по рекламе в архитектурно-пространственной среде. После выпуска родители устроили его художником на то же трикотажное производство, где трудились сами. А в 1995 году, когда на предприятии совсем перестали платить зарплату, Насонов уволился.
Тогда же друзья позвали его вступить в недавно сформированную муниципальную милицию — он согласился и с легкостью прошел все психологические и физические испытания. «Эта милиция была лучше всех оснащена, — с удовольствием вспоминает Насонов о первом месте службы. — Машины у нас были достаточно нарядные, в том числе Land Rover, зарплата была выше раза в полтора, форма у нас была такая вся из себя, то есть все было элитненько».
Были у патрульных при себе и пистолеты, и даже автоматическое оружие, которое, по словам Насонова, ему однажды пришлось применить: «Мы остановили подозрительную машину, водитель был пьян и явно принял какие-то наркотики. Чтобы его задержать, нам пришлось вступить с ним в нешуточную битву. Уже потом мы узнали, что он не только был вооружен, но и обладал разрядом мастера спорта по борьбе. Вообще в то время милиция, в том числе муниципальная, нередко применяла оружие: например, когда водители не подчинялись приказу остановиться, мы стреляли по колесам».
Спустя три года Насонов ушел из муниципальной милиции на должность участкового в территориальном отделе Бабушкинского района. Одно из самых ярких воспоминаний об этой службе у Алексея связано с районным хулиганом Эдиком. Эдик не раз сидел в тюрьме, пользовался во дворе определенным авторитетом, но при этом был главным возмутителем спокойствия. Соседи жаловались, что Эдик ежедневно распивает спиртные напитки прямо во дворе — под специально сколоченным для этого навесом.
Алексей нашел ключ к сложному характеру хулигана: сначала задержал его и посадил на семь суток, а потом они подружились — и сохраняли хорошие отношения вплоть до смерти Эдика. Один из товарищей Эдика, увидев, что тот занимается сексом с его подругой, ударил его по голове. Эдик впал в кому и умер в больнице несколько дней спустя. «В ходе личных сыскных мероприятий нашелся свидетель, который видел, как под покровом ночи Эдика вытащили на улицу и бросили в кусты — чтобы все подумали, что он упал и получил черепно-мозговую травму», — рассказывает Насонов. Это убийство стало, по его словам, одним из самых серьезных преступлений, которые он раскрывал.
В середине нулевых к Насонову стал регулярно обращаться за помощью режиссер, который жил на территории подведомственного участковому района. Над квартирой режиссера жили «какие-то наркоманы», которые часто устраивали по ночам шумные вечеринки. Чтобы их угомонить Алексей каждый раз прибегал к разнообразным ухищрениям. «Бывало, что я выкручивал в железной двери глазок и грозил, что сейчас начну туда стрелять или пущу слезоточивый газ, — оживленно вспоминает он. — Обычно этого было достаточно, чтобы их вразумить».
Режиссера так впечатлила изобретательность участкового, что когда продюсер попросил его привести на кастинг нового детективного сериала «Детективы» «настоящего человека», он сразу же подумал о Насонове. «Съемки в сериале были предпоследним делом, которым я мог заняться в жизни, последним был балет, — рассказывает Алексей. — Помню, что жена посоветовала мне сходить — поменять обстановку».
Продюсер и режиссер объяснили удивленному участковому, что сериал должен формировать у зрителя положительный образ бывших сотрудников милиции, к которым любой может обратиться за помощью. Его расспросили о подчиненных, попросили продемонстрировать, как он ставит им задачи. «Потом попросили одного из режиссеров «прихватить» на камеру, так я его так прихватил, что у него потом недели три рука болела — я же не привык еще тогда к имитации», — смеется Насонов.
Спустя несколько недель, когда Насонов уже успел забыть о кастинге, его неожиданно вызвало милицейское начальство и сообщило, что увольняет. Вскоре выяснилось, что один из главных продюсеров сериала, воспользовавшись своими связями, попросил, чтобы Насонова уволили из органов — видимо, чтобы тот меньше раздумывал над предложением сниматься. Предложение было и правда хорошим: денег бывший участковый получал в два раза больше, чем в милиции, хотя пришлось помучаться с текстами: «Их нужно было запоминать, и это было главной сложностью. Но постепенно и это удалось натренировать».
Настоящий детектив
Насонов вспоминает, что первые 20 серий «Детективов» пришлось буквально выкинуть в корзину. «Целью продюсеров было снять историю за три копейки и продать ее за три рубля Первому каналу. Поэтому брали не актеров, а ментов, которые привыкли работать много, и не капризные. Чтобы удешевить производство, мы снимали в день по 20 минут эфира, это не могло не сказываться на качестве». Со временем съемочная группа привыкла к плотному графику и стала снимать по пять серий в неделю.
«Чтобы нравиться зрителю, не обязательно быть актером с супервнешностью, достаточно быть парнем с соседней улицы, — рассуждает Насонов. — Мы вызывали доверие. Многие думали, что мы снимаем настоящих героев и настоящие дела: видимо, корявые съемки добавляли сериалу реалистичности».
В 2006 году «Детективов» начали показывать в эфире во время новогодних праздников и транслировали до сентября 2011 года. По словам Насонова, больше всего их смотрели домохозяйки, подростки и охранники — потом такая аудитория перестала устраивать рекламодателей, и «Детективов» закрыли.
Еще до закрытия сериала Насонов решил стать частным детективом не только на экране. «Я подумал: раз такая реклама идет на телеке, надо делать свое детективное агентство, — рассказывает он. — Ко мне тогда часто обращались за помощью, на адрес «Первого канала» приходили письма для меня и моего сериального напарника Игоря Лукина: люди шли к нам не столько по детективным делам, сколько искали справедливости и защиты».
Насонов обзавелся офисом в центре Москвы, запустил сайт и стал получать заказы. Чаще всего к нему приходили с просьбой найти человека. В другой раз в агентство обратился крупный бизнесмен — попросил собрать доказательства о незаконном использовании его товарного знака. Насонов летал на Сахалин, наблюдал за работниками филиала московской компании, которые наживались на ее бренде. В итоге дело удалось выиграть в суде.
Мужья и жены, которые хотели проверить своих супругов на верность, обращались к детективу реже. Но Алексей и сам брался за такие истории с особой осторожностью: «Одна девушка, узнав правду про своего мужа, едва не покончила с собой. С другой стороны, когда, я видел, что женщина хочет понять масштабы проблемы, чтобы выстроить систему поведения и не разрушить семью, я ей в помощи не отказывал».
Довольно быстро Насонов понял, что возможности, которыми обладает его телевизионный персонаж, не соотносятся с реальностью: «В сериале мы постоянно вставляли камеры, подкидывали жучки, клали регистраторы — и делали это все очень незаметно. Но в жизни это выглядит совсем иначе. Однажды, по просьбе клиента мы устанавливали видеонаблюдение в его квартире. Сначала мы вдвоем с напарником заносили туда оборудование: жесткий диск, источник бесперебойного питания, если свет вдруг выключится, система, аккумулятор — а потом еще три часа это все устанавливали».
Все же из-за постоянной занятости на съемках Насонову не всегда удавалось выполнять заказы самостоятельно — его часто подстраховывали «соседи по кабинету», тоже детективы. «То, что этой работе не стоит отдаваться полностью, я понял сразу — говорит Насонов. — С самого начала у меня было много вопросов к ее законности: почти все данные, которые могут заинтересовать заказчика, защищаются законом о персональных данных и неприкосновенности частной жизни. Эти статьи уголовного кодекса предусматривают наказание до двух лет лишения свободы».
Работать полноценно, не нарушая закон, было невозможно, считает Алексей: «Допустим, ко мне приходит клиент и просит понаблюдать за его женой. По закону для этого я должен взять у нее письменное согласие. Понятное дело, смысл этого мероприятия сразу теряется. С другой стороны, тот же человек может прийти ко мне и сказать: «У меня без вести жена пропала. Вот ее фотография. Пропала она в районе улицы Сретенка. Не могли бы вы походить по этой улице и поискать ее?» А я в свою очередь ему могу ответить: «Я походил по улице и увидел, как ваша жена сидела в одном из кафе с таким-то человеком»». Чтобы хоть как-то обезопасить себя, детективам приходится использовать защищенные каналы связи, а также не передавать, а только показывать клиентам интересующую их информацию».
Зимой 2018 года в прессе появилась информация о задержании Насонова сотрудниками ФСБ. О причинах случившегося Алексей отказывается говорить до сих пор и комментирует эту ситуацию так: «Я был дважды допрошен в качестве свидетеля по двум уголовным делам, одно из которых было связано с незаконной детективной деятельностью, но буквально в первый же день всем стало ясно, что я к этому никакого отношения не имею. Второе дело связано с персональными данными. Но и здесь мне не было предъявлено никаких обвинений. Видимо, моя фамилия утекла в СМИ из какой-то сводки, а журналисты раздули историю».
На «Медузе» даже была новость об этом
По данным «Медузы», Насонова пытались обвинить в организации преступного сообщества — формальным поводом для этого стало не совсем верное позиционирование его услуг в интернете: на сайте речь шла о детективном агентстве, хотя сам Насонов работал как индивидуальный предприниматель. Точно так же работали и товарищи Алексея, вместе с которыми он снимал офис. По информации источника «Медузы», Насонова допросили в качестве свидетеля по статье о нарушении тайны переписки (ч. 1 ст. 138 УК) и неприкосновенности частной жизни (ч. 1 ст. 137 УК), сроки давности по которым уже истекли.
«Но после этой истории заниматься детективной деятельностью смысла не было, — говорит Насонов. — Моя репутация была испорчена».
Около двух лет Алексей вообще не мог найти работу. Лишь недавно его пригласили «заняться музейной деятельностью»: Насонов будет работать в музее гаража особого назначения ФСО России, который сейчас строится на территории ВДНХ — присматривать за автомобилями, на которых ездили руководители страны: от Николая II до современных лидеров.
Пытов и другие
Большинство действующих частных детективов, с которыми «Медуза» попыталась обсудить их профессию, отказались даже от анонимного общения.
Зато другие — они были в меньшинстве — напротив, охотно шли на контакт и даже просили, как можно чаще повторять в тексте название их агентства. На сайте частного детектива Олега Пытова богатый раздел «Обо мне» — несколько десятков ссылок на тексты, а также теле- и радиорепортажи, в которых он принимал участие. В середине 1980-х Пытов работал в московском уголовном розыске, потом перевелся в участковые, а в 1993 году уволился из органов и пошел в частные сыщики. 54-летний Пытов в профессии уже 25 лет — свою лицензию он получил одним из первых в России. По его словам, тогда для этого нужно было иметь стаж оперативной или следственной работы и не иметь судимостей.
Первую рекламу своего агентства Олег Пытов разместил в газете «Из рук в руки» — предлагал услуги по сбору информации, поиску должников и мошенников, а также помощь в разного рода расследованиях и проверках. По словам Пытова, в те годы у него почти не было конкурентов, зато в последнее время рынок частных сыщиков сильно вырос, причем не всегда за счет профессионалов: «Многие называют себя детективами, но вместо того, чтобы заниматься расследованиями, они просто перепродают закрытую информацию».
До 2018 года деятельность частных детективов лицензировало МВД — теперь этим занимается Росгвардия. Два года назад в этом ведомстве появились подразделения лицензионно-разрешительной работы, которые контролируют частных сыщиков. Сегодня, чтобы получить лицензию детектива, — ее выдают на пять лет — нужно быть старше 21 года, иметь юридическое образование или стаж службы в правоохранительных органах, не иметь судимостей — даже по административным статьям — психических расстройств, алкогольной или наркотической зависимости, а также не быть уволенным с государственной службы или из прокуратуры по дискредитирующим обстоятельствам.
По словам московского детектива по имени Дмитрий — он согласился говорить с «Медузой» на условиях анонимности — за десять лет работы он ни разу не воспользовался удостоверением частного детектива и считает его «бесполезной корочкой». Более того, по словам Дмитрия, сегодня вести детективную деятельность на территории Рoссийскoй Фeдeрaции — и при этом не нарушать ее законы — невозможно. «Если вы зайдете на сайт любого детективного агентства и посмотрите на перечень услуг, которые они предлагают, то поймете, что большинство из них связано с раскрытием персональных данных, что в нашей стране уголовно наказуемо», — поясняет Дмитрий.
А что написано в законе о частных детективах?
Как и Олег Пытов, Дмитрий пришел в детективный бизнес, отслужив в правоохранительных органах. Но он, в отличие от коллеги, свои услуги не рекламирует. Вместе с ним в его агентстве работают около 10 человек, все они предпочитают сотрудничать с юридическими лицами — и только по рекомендации или по знакомству. «В основном нас просят что-то узнать о конкурентах, должниках или сотрудниках, которые украли деньги, — объясняет Дмитрий. — Например, насколько крупные у конкурентов поставщики или покупатели, кому они должны и так далее. Это что-то вроде бизнес-разведки. Обстановка в стране нам сопутствует: чем хуже ситуация, тем больше должников и мошенников и тем больше у нас работы».
90% заказов от физических лиц, по словам Дмитрия, тоже связаны с деньгами. «Женщины хотят узнать, нет ли у их супругов дополнительного дохода, который они скрывают. Но бывает и так, что к нам обращается парень, который поссорился со своей девушкой, и просит сделать так, чтобы она о нем постоянно думала; или мужчина, которому кажется, что у его жены изменилось поведение, или семейная пара, которая хочет узнать, с кем общается их ребенок, не попал ли он или она в плохую компанию».
Олег Пытов называет себя «всеядным» и говорит, что берется за заказы самого разного толка: это может быть и сбор информации о деловом партнере, и семейные вопросы или конфликты. «У меня есть замечательная клиентка — я даже могу назвать ее своей приятельницей — потому что знаю ее уже 18 лет, — рассказывает детектив. — 18 лет я помогаю ей и в бизнесе, и в личных вопросах. Я знаю все про ее детей, про мужа, про то, куда они обычно ездят отдыхать — почти как семейный доктор».
Детектив рассказывает, что в первый раз эта клиентка обратилась к нему, чтобы проверить одного из менеджеров своей компании; спустя пару лет, узнав, что у ее мужа роман, она попросила Пытова собрать на разлучницу компромат — в итоге супруг клиентки получил доказательство неверности новой пассии. При этом спровоцировал девушку на измену именно частный сыщик.
Однако большинство клиентов Олега Пытова обращаются к нему единожды, а их просьбы чаще всего касаются поиска конкретных людей: «Бывает, едут люди вместе в поезде, познакомились, поговорили, разошлись, никто не решился попросить телефон, а потом забыть друг друга не могут. И просят меня найти свою попутчицу или попутчика. Дважды в моей практике после такого воссоединения люди чуть ли не прямиком в ЗАГС отправлялись».
Подобная услуга стоит около 13 тысяч рублей, причем большую часть этой суммы, по словам Пытова, он тратит «на получение нужной информации». На просьбу уточнить, у кого именно он ее получает, детектив отвечает обтекаемо: «Интернет — это большая помойка: я зашел, оставил запрос, мне выставили сумму, я ее оплатил и получил информацию. Откуда она взята — не моя проблема, может, у Господа Бога, может, у черта на рогах».
Пытов уверяет, что данные, которые он получает через свои источники, может запросить любой: «Житель Рублевки или Подушкина, менеджер или генеральный директор точно также могут заплатить деньги, и, не обращаясь к частному детективу, получить нужную информацию из баз. Но об этом никто ничего не пишет. Зато, как только это делают детективы, все начинают об этом говорить и обвинять их в незаконном поведении», — возмущается он.
Детектив Дмитрий ответил на вопрос об источниках информации более конкретно. По его словам, это «Росреестр, базы ГИБДД, пенсионного фонда, налоговой, банков… Доступ к ним я получаю через знакомых в этих ведомствах, либо через таких же людей, как я: допустим, у меня есть доступ к данным налоговой, но нет выхода по линии MBД, а у кого-то — наоборот, и мы сотрудничаем в этом направлении. Он у меня покупает эти данные, а я у — него».
С чем, по словам Дмитрия, он не связывается никогда — так это с детализацией телефонных разговоров — ее, в теории, можно получить через сотрудника телефонного оператора. Эта услуга одна из самых дорогостоящих на рынке: из-за высокого риска ее стоимость может доходить до 60 тысяч рублей. «Многие коллеги уже поплатились за продажу такой информации и получили реальные сроки за предоставление закрытых персональных данных, — рассказывает собеседник «Медузы». — Причем сцапать тебя очень просто: делается контрольная закупка — и все ты попался».
В остальных случаях, не связанных с детализацией телефонных разговоров, по словам Дмитрия, детективов наказывают не часто: «90% частных сыщиков — это бывшие сотрудники различных ведомств, поэтому за ними никто и не приходит. Главное, не начинать следить за высокопоставленными чиновниками, у которых есть контрнаблюдение, или за действующими сотрудниками особых ведомств. Если ты следишь за чьей-то женой, никому до этого нет дела».
Один из главных парадоксов сегодняшней детективной отрасли: частный сыщик не может следить за человеком, предварительно не уведомив его об этом и не получив от него письменное согласие. Поэтому, по мнению Олега Пытова, детективам приходится идти на хитрости в трактовке положений существующего закона: «Закон как дышло — куда повернул, туда и вышло. Если я еду в своем автомобиле за какой-то машиной, и у меня работает видеорегистратор, кто может доказать, что я за кем-то слежу? Просто у меня такой же маршрут».
И все же есть вещи, которые закон делать детективам не запрещает: например, анализировать открытые данные в интернете. По словам Олега Пытова, чтобы провести расследование, им с коллегами нередко достаточно изучить соцсети объекта, хотя, конечно, «приходится включать мозги, чтобы увидеть то, что не видит ни простой обыватель, ни полицейский».
Женщины-сыщики
32-летняя Олеся Пухова и 30-летняя Юлия Труфанова в детективном бизнесе с начала 2010-х годов. Обе открыли собственные агентства после нескольких лет практики у Олега Пытова. Пухова устроилась к частному сыщику, когда училась на юриста в области информационной безопасности и занималась у него аналитической работой. Труфанова тоже пришла к Пытову из юриспруденции: но до этого успела год поработать помощником следователя, а услышав от знакомых о «тогда уже очень известном» детективе, решила попробовать себя в новой сфере.
«На собеседовании мне нужно было пройти тест, — вспоминает Юлия свою первую встречу с Пытовым. — Мне назвали имя любовницы мужа клиентки, о которой нужно было узнать как можно больше информации. Я должна была продемонстрировать ход своих мыслей: какие источники я начну использовать, на что обращу внимание. В процессе обсуждения уже становится понятно, есть ли у человека предрасположенность к детективной деятельности».
Агентство Олеси Пуховой было изначально рассчитано только на женщин, но спустя три года, многочисленные запросы от клиентов-мужчин заставили детектива переквалифицироваться. «В работе я делаю упор на личные вопросы, а мы все понимаем, что не каждый мужчина-детектив захочет вникать в женские проблемы, — рассуждает Пухова. — У нас все же разная психология». По ее словам, последние пять лет она, как и ее учитель Олег Пытов, чаще всего занимается поиском людей: это могут быть, например, потерянные связи или должники, или мошенники. Занимается она и проверкой партнеров или персонала, выполняя по сути функцию службы безопасности для малого и среднего бизнеса. Слежка за детьми и неверными супругами, по словам Пуховой, постепенно ушла на второй план. «Если в 2011 году ко мне в основном обращались мужчины и женщины 35-55 лет по личным вопросам, то сейчас это в основном мужчины, которым нужно решить их бизнес-вопросы, — признается Олеся. — На мой взгляд, это связано с кризисом, после которого люди стали меньше думать о личном и больше о том, как вернуть долги и не потерять нажитое».
Юлия Труфанова больше специализируется на женской клиентуре: «Детектив в какой-то мере психолог, и ко мне часто обращаются клиентки, которым нужно сначала выговориться, поплакать, пожаловаться», — говорит Юлия. К ней чаще приходят для того, чтобы убедиться, что ребенок не попал в плохую компанию или чтобы развеять сомнения по поводу неверности супруга.
«У одной моей клиентки просто маниакальная ревность, — рассказывает детектив. — Ее супруг, чтобы доказать жене, что он ей верен, сам согласился на проверку. Но она вряд ли бы что-то показала, и я стала изучать его соцсети. В итоге выяснилось, что он встречался с какой-то малолеткой: в один из дней он сказал жене, что задержится на работе, а на самом деле был с любовницей — она отметила его на фото в инстаграме, а он и не заметил».
Иногда работа Юлии не ограничивается лишь анализом профилей в соцсетях. Однажды к Труфановой обратилась девушка, которая обнаружила анкету своего молодого человека на сайте знакомств. Вместе с детективом они решили его спровоцировать: Юлия написала мужчине под чужим именем, представившись дочерью олигарха, тот «заглотнул наживку» и пригласил ее на свидание. Когда парень клиентки практически признался в любви своей новой знакомой, та вышла из укрытия и устроила скандал. «Если бы мне нужно было сыграть какую-то шизофреничку, то я, наверное, отказалась бы, — говорит детектив. — А просто сходить на свидание — почему нет: ведешь себя естественно, как обычная девушка. Здесь особо и прикидываться было не нужно».
Чтобы получить необходимую для расследования информацию, Пуховой даже пришлось однажды превратиться в гадалку: «Мы тогда еще работали вместе с Олегом Пытовым, — вспоминает она. — Дело было связано с сектами, и мне нужно было разговорить одну женщину, которая верила во все оккультное. Вот я и представилась ей ворожеей».
Но детективом Пухова представляется гораздо чаще: например, когда по запросу частной компании, ей нужно пообщаться с бывшими коллегами нового сотрудника: «Если у работодателя есть информация, что сотрудник делал что-то нелегальное, то узнать, так это или нет, можно только от его бывших сослуживцев — в характеристике такое не пишут». По словам Пуховой, эта процедура возможна только с разрешения исследуемого объекта, а его бывшие коллеги вполне могут отказаться от общения с детективом. Где, кроме интервью и открытых источников, она получает данные, детектив уточнять отказалась: «Ни один уважающий себя детектив не откроет вам свои источники. Это профессиональная тайна. У каждого свои методы получения необходимой информации для решения поставленной клиентом задачи».
Юлия Труфанова тоже ушла от прямого ответа на этот вопрос. По ее словам, информацию, которую предлагают в интернете, нужно тщательно проверять: «Чтобы проверить ее подлинность, я, например, заказываю сначала свою кредитную историю. Если она соответствует действительности, значит, посредникам можно доверять».
Обе женщины-детектива уверяют, что в их работе совершенно отсутствует романтика, которую многие ей приписывают. Пухова, например, сравнивает работу детектива с работой юриста и говорит, что ее повседневность максимально далека от того, что люди привыкли видеть в фильмах и сериалах. А по словам Труфановой именно эти фильмы и сериалы усложняют им работу: «Люди думают, что детективу стоит нажать одну кнопку, и у него появится вся необходимая информация о человеке. Часто люди приходят к нам с невероятными идеями: говорят, что хотят прослушку, жучки, хотят читать переписку, а мы им говорим: «С чего вы взяли, что так вообще кто-то делает?» А они отвечают, что в фильмах такое видели».
Друзья полиции
Осенью 2019 года представителям детективного сообщества показали проект нового закона «О детективной деятельности». Его автор — депутат-единоросс Анатолий Выборный — предложил, во-первых, разделить законодательное регулирование детективной и охранной деятельности, принятое в 1992 году, а во-вторых, наделить частных сыщиков «не только обязанностями, но и четко очерченными правами».
Выборный рассказал «Медузе», что планирует внести закон на рассмотрение в Госдуму уже в весеннюю сессию. По словам депутата, изменение законодательства в этой сфере давно назрело. «Сегодня в России зарегистрировано порядка тысячи детективов, если быть более точным — их 995, — говорит Выборный. — Но мы понимаем, что на самом деле в этой сфере работает гораздо больше людей. С каждым годом все больше физических и юридических лиц прибегают к услугам частных детективов».
В одной из статей нового законопроекта прописано понятие «детективной тайны»: речь идет о сведениях, связанных с оказанием детективных услуг заказчику, которые детектив не вправе разглашать без согласия клиента, в том числе, если дело касается взаимодействия сыщика с правоохранительными органами. Детективам планируют разрешить оказывать свои услуги за рубежом, а не только на территории России.
По словам Выборного, сыщики также смогут работать не только поодиночке, но и в составе детективных организаций, встречаться с разрешения следователя или суда с подозреваемым, обвиняемым, подсудимым в случае заключения с ними договора на сбор сведений по уголовному делу; собирать сведения для подачи заявления или иска в правоохранительные органы или в суд; а также заниматься поиском без вести пропавших, должников и их имущества, и ребенка по исполнительному документу.
Все опрошенные «Медузой» детективы согласны с тем, что законодательство в детективной отрасли давно пора менять, но большинство из них считают проект нового закона недостаточной мерой и говорят, что она мало что изменит в отрасли.
«Новый законопроект может приблизить нас к цивилизованным странам, в которых есть частный сыск, — считает Олеся Пухова. — Например, мы сможем делать официальные запросы — это должно сократить количество усилий по добыче информации. К нам, например, неоднократно приходили женщины, которые хотели проверить гражданских мужей на судимость. И нам приходилось выяснять это окольными путями — делать подобный запрос мы сейчас не имеем права. При этом нередко оказывалось, что этот муж давно находится в розыске, причем по очень тяжелой статье».
Другая ситуация, в которой детективам пригодились бы дополнительные полномочия — поиск пропавших людей. «Бывает, что к нам обращаются близкие еще до того, как в дело вступает полиция, — поясняет Юлия Труфанова. — Если бы у нас был доступ к каким-то базам данных и мы могли бы работать в связке с полицией, выяснить местоположение человека можно было бы гораздо быстрее». Сейчас, из-за того, что частные детективы не считаются субъектами оперативно-розыскной деятельности, полиция не предоставляет им никаких сведений, а сведения, собранные частным детективом, не могут быть рассмотрены в качестве доказательств.
Тем не менее, несмотря на все сложности, по словам Пуховой и Труфановой, рынок детективов в России стал довольно-таки конкурентным. С одной стороны, увеличивается число сотрудников правоохранительных органов в отставке, с другой, из-за внимания к частным сыщикам в СМИ, увеличивается и число клиентов. При этом, как признались обе женщины-детектива, стабильным их ежемесячный заработок назвать все равно нельзя: он может варьироваться от нуля до 200-300 тысяч рублей в месяц. «Если ко мне приходит бабушка, которая ищет внучку, — приводит пример Труфанова. — Я с нее вообще денег не возьму — не буду же я у нее последнюю пенсию отбирать».
Частный детектив Дмитрий, с которым «Медуза» общалась анонимно, говорит, что большинство его коллег вряд ли могли бы работать без хороших знакомых в полиции. Самые распространенные запросы, с которыми сыщики неофициально обращаются в правоохранительные органы, касаются судимости человека и его процессуального статуса: состоит ли он в розыске, может ли выезжать за границу. По словам Дмитрия, в экстренных ситуациях полицейский тоже может попросить детектива его выручить — «например, если срочно нужны данные из налоговой, а запрашивать их через официальные каналы времени нет».
Бывший сотрудник уголовного розыска по имени Леонид — он тоже предпочел сохранить анонимность — с этим не согласен. По словам Леонида, чтобы отправить запрос, оперуполномоченному достаточно потратить всего несколько минут: «Напечатать, подписать у начальника и отправить! Не понимаю, зачем включать в этот процесс третьих лиц, которые к тому же не обладают правом запрашивать подобную информацию».
Тем не менее, Леонид не раз сталкивался с детективами за время своей службы — а он отработал в системе МВД около 20 лет. Например, в 2002 году его вызвал к себе начальник криминальной милиции и поручил «разобраться» с трупом женщины, который нашли на их территории. «По нему уже был написан отказной материал, — вспоминает Леонид. — То есть эксперты пришли к выводу, что произошел несчастный случай. Но начальник сказал мне, что экспертиза была некачественной, есть подозрение, что женщина была убита». В тот же день Леонида познакомили с двумя детективами, которые, по задумке его руководства, должны были помочь милиционеру провести новое расследование.
Детективы возили Леонида к знакомым и родственникам покойной; оперуполномоченный уголовного розыска задавал им вопросы, составленные частными сыщиками, записывал личные данные свидетелей, и каждый вечер отчитывался о проделанной работе начальнику. Бывший полицейский вспоминает, что детективов интересовали также данные из налоговой и других федеральных баз: какие фирмы были зарегистрированы на членов семьи предполагаемой жертвы, их доходы и налоговые выплаты. Получить эту информацию для Леонида никакого труда не составляло.
Спустя месяц Леонида с этого дела сняли, а еще через полгода выяснились истинные мотивы, которые двигали и детективами, и начальником криминальной милиции. Покойная женщина владела довольно крупным бизнесом, который после ее смерти должен был перейти ее супругу. Чтобы лишить его наследства, один из родственников погибшей решил собрать доказательства того, что ее смерть была не несчастным случаем, а убийством и обвинить во всем мужа покойницы. «Получается, что мы с детективами собирали косвенные улики, с помощью которых на него хотели надавить, — рассказывает Леонид. — Ему угрожали, что если он не откажется от своей части наследства, то собранным против него доказательствам дадут ход».
Детективное агентство, с которым оперуполномоченному поручили работать, принадлежало родственникам начальника криминальной милиции, который в этом сотрудничестве был заинтересован, в том числе, и финансово. «Родственник платил ему, конечно, чтобы нарыть какую-то «компру» на мужа, а меня, получается, тогда просто использовали, потому что с детективами никто из свидетелей общаться бы не стал, тем более рассказывать о семейных тайнах, ссорах и «грязном белье»», — говорит Леонид.
В 2004-м году он вновь столкнулся с детективами. Сначала к ним в отдел обратились родители пропавшего ребенка: Леонид с коллегами занимался опросами возможных свидетелей, анализом телефонного трафика и биллингом. «Но видимо, этого родителям показалось мало, — продолжает бывший полицейский. — Они решили, что в милиции у нас работают одни бездельники и «взяткобратели», наняли частных детективов, заплатили им очень крупную сумму и пообещали ее удвоить, если те найдут ребенка, и платить за каждую новую информацию. А откуда ее брать детективам? Вот они и предложили мне продавать им любые сведения».
По словам Леонида, если бы он согласился, то за отчет о телефонном трафике мог получить половину своей месячной зарплаты: «Родители денег не жалели — все-таки ребенок пропал, — вспоминает он. — У них были накопления, и они были готовы, если надо, что-то продать, лишь бы найти ребенка. И вот были люди, которые решили на их горе поднажиться».
Из органов Леонид уволился в 2019 году. В конце беседы бывший полицейский даже признался, что сам в последнее время подумывает попробовать себя в роли частного детектива, но пока им движет не коммерческий, а спортивный интерес: сможет ли он выполнить заказ клиента без доступа к базам и не нарушая закон? «Есть какие-то мелкие вещи, за которые полиция никогда в жизни не возьмется, — говорит Леонид. — Не уголовные, а административные правонарушения: мало ли — машину кому-то ударили или подрались — что-то такое не сильно криминальное. Такие дела хорошо бы отдавать детективным агентствам. Но для этого государству надо дать им возможность работать».
Саша Сулим
meduza.io
Сегодня в России зарегистрированы более 900 частных детективных агентств. Кроме них существует еще огромное количество людей, которые называют себя сыщиками, финансовой, экономической или юридической разведкой — и работают безо всякой регистрации. По факту многие детективы тоже постоянно нарушают уголовный кодекс — законы запрещают им проводить целый ряд мероприятий, без которых работа сыщиков лишается смысла. Спецкор «Медузы» Саша Сулим поговорила с несколькими детективами об их биографии и тонкостях ремесла — включая человека, который успел поработать детективом как в телесериале, так и в настоящей современной Москве.
Участковый Насонов и его друзья
С бывшим сотрудником милиции, бывшим частным сыщиком и исполнителем одной из главных ролей в телесериале «Детективы» Алексеем Насоновым мы встретились в кофейне недалеко от Сретенки. Пару лет назад, в двух шагах от этой же московской улицы располагался офис детективного агентства Алексея Насонова. Зимой 2018-го в офис пришла группа сотрудников ФСБ и провела обыск в рамках расследования уголовного дела о нарушении неприкосновенности частной жизни. Насонова подозревали в передаче запрещенной информации — детализации телефонных переговоров.
О задержании телезвезды написали тогда многие российские СМИ. Шум затих спустя несколько недель, но репутация детектива Насонова — едва ли не главная ценность в этом бизнесе — была испорчена: ему пришлось свернуть сыскную деятельность.
Алексей Насонов родился в 1967 году в Москве. После школы он поступил в авиационный институт, но вскоре, провалив сессию, ушел в армию. Диплом Насонов в итоге получил в художественном училище — там Алексей овладел профессией специалиста по рекламе в архитектурно-пространственной среде. После выпуска родители устроили его художником на то же трикотажное производство, где трудились сами. А в 1995 году, когда на предприятии совсем перестали платить зарплату, Насонов уволился.
Тогда же друзья позвали его вступить в недавно сформированную муниципальную милицию — он согласился и с легкостью прошел все психологические и физические испытания. «Эта милиция была лучше всех оснащена, — с удовольствием вспоминает Насонов о первом месте службы. — Машины у нас были достаточно нарядные, в том числе Land Rover, зарплата была выше раза в полтора, форма у нас была такая вся из себя, то есть все было элитненько».
Были у патрульных при себе и пистолеты, и даже автоматическое оружие, которое, по словам Насонова, ему однажды пришлось применить: «Мы остановили подозрительную машину, водитель был пьян и явно принял какие-то наркотики. Чтобы его задержать, нам пришлось вступить с ним в нешуточную битву. Уже потом мы узнали, что он не только был вооружен, но и обладал разрядом мастера спорта по борьбе. Вообще в то время милиция, в том числе муниципальная, нередко применяла оружие: например, когда водители не подчинялись приказу остановиться, мы стреляли по колесам».
Спустя три года Насонов ушел из муниципальной милиции на должность участкового в территориальном отделе Бабушкинского района. Одно из самых ярких воспоминаний об этой службе у Алексея связано с районным хулиганом Эдиком. Эдик не раз сидел в тюрьме, пользовался во дворе определенным авторитетом, но при этом был главным возмутителем спокойствия. Соседи жаловались, что Эдик ежедневно распивает спиртные напитки прямо во дворе — под специально сколоченным для этого навесом.
Алексей нашел ключ к сложному характеру хулигана: сначала задержал его и посадил на семь суток, а потом они подружились — и сохраняли хорошие отношения вплоть до смерти Эдика. Один из товарищей Эдика, увидев, что тот занимается сексом с его подругой, ударил его по голове. Эдик впал в кому и умер в больнице несколько дней спустя. «В ходе личных сыскных мероприятий нашелся свидетель, который видел, как под покровом ночи Эдика вытащили на улицу и бросили в кусты — чтобы все подумали, что он упал и получил черепно-мозговую травму», — рассказывает Насонов. Это убийство стало, по его словам, одним из самых серьезных преступлений, которые он раскрывал.
В середине нулевых к Насонову стал регулярно обращаться за помощью режиссер, который жил на территории подведомственного участковому района. Над квартирой режиссера жили «какие-то наркоманы», которые часто устраивали по ночам шумные вечеринки. Чтобы их угомонить Алексей каждый раз прибегал к разнообразным ухищрениям. «Бывало, что я выкручивал в железной двери глазок и грозил, что сейчас начну туда стрелять или пущу слезоточивый газ, — оживленно вспоминает он. — Обычно этого было достаточно, чтобы их вразумить».
Режиссера так впечатлила изобретательность участкового, что когда продюсер попросил его привести на кастинг нового детективного сериала «Детективы» «настоящего человека», он сразу же подумал о Насонове. «Съемки в сериале были предпоследним делом, которым я мог заняться в жизни, последним был балет, — рассказывает Алексей. — Помню, что жена посоветовала мне сходить — поменять обстановку».
Продюсер и режиссер объяснили удивленному участковому, что сериал должен формировать у зрителя положительный образ бывших сотрудников милиции, к которым любой может обратиться за помощью. Его расспросили о подчиненных, попросили продемонстрировать, как он ставит им задачи. «Потом попросили одного из режиссеров «прихватить» на камеру, так я его так прихватил, что у него потом недели три рука болела — я же не привык еще тогда к имитации», — смеется Насонов.
Спустя несколько недель, когда Насонов уже успел забыть о кастинге, его неожиданно вызвало милицейское начальство и сообщило, что увольняет. Вскоре выяснилось, что один из главных продюсеров сериала, воспользовавшись своими связями, попросил, чтобы Насонова уволили из органов — видимо, чтобы тот меньше раздумывал над предложением сниматься. Предложение было и правда хорошим: денег бывший участковый получал в два раза больше, чем в милиции, хотя пришлось помучаться с текстами: «Их нужно было запоминать, и это было главной сложностью. Но постепенно и это удалось натренировать».
Настоящий детектив
Насонов вспоминает, что первые 20 серий «Детективов» пришлось буквально выкинуть в корзину. «Целью продюсеров было снять историю за три копейки и продать ее за три рубля Первому каналу. Поэтому брали не актеров, а ментов, которые привыкли работать много, и не капризные. Чтобы удешевить производство, мы снимали в день по 20 минут эфира, это не могло не сказываться на качестве». Со временем съемочная группа привыкла к плотному графику и стала снимать по пять серий в неделю.
«Чтобы нравиться зрителю, не обязательно быть актером с супервнешностью, достаточно быть парнем с соседней улицы, — рассуждает Насонов. — Мы вызывали доверие. Многие думали, что мы снимаем настоящих героев и настоящие дела: видимо, корявые съемки добавляли сериалу реалистичности».
В 2006 году «Детективов» начали показывать в эфире во время новогодних праздников и транслировали до сентября 2011 года. По словам Насонова, больше всего их смотрели домохозяйки, подростки и охранники — потом такая аудитория перестала устраивать рекламодателей, и «Детективов» закрыли.
Еще до закрытия сериала Насонов решил стать частным детективом не только на экране. «Я подумал: раз такая реклама идет на телеке, надо делать свое детективное агентство, — рассказывает он. — Ко мне тогда часто обращались за помощью, на адрес «Первого канала» приходили письма для меня и моего сериального напарника Игоря Лукина: люди шли к нам не столько по детективным делам, сколько искали справедливости и защиты».
Насонов обзавелся офисом в центре Москвы, запустил сайт и стал получать заказы. Чаще всего к нему приходили с просьбой найти человека. В другой раз в агентство обратился крупный бизнесмен — попросил собрать доказательства о незаконном использовании его товарного знака. Насонов летал на Сахалин, наблюдал за работниками филиала московской компании, которые наживались на ее бренде. В итоге дело удалось выиграть в суде.
Мужья и жены, которые хотели проверить своих супругов на верность, обращались к детективу реже. Но Алексей и сам брался за такие истории с особой осторожностью: «Одна девушка, узнав правду про своего мужа, едва не покончила с собой. С другой стороны, когда, я видел, что женщина хочет понять масштабы проблемы, чтобы выстроить систему поведения и не разрушить семью, я ей в помощи не отказывал».
Довольно быстро Насонов понял, что возможности, которыми обладает его телевизионный персонаж, не соотносятся с реальностью: «В сериале мы постоянно вставляли камеры, подкидывали жучки, клали регистраторы — и делали это все очень незаметно. Но в жизни это выглядит совсем иначе. Однажды, по просьбе клиента мы устанавливали видеонаблюдение в его квартире. Сначала мы вдвоем с напарником заносили туда оборудование: жесткий диск, источник бесперебойного питания, если свет вдруг выключится, система, аккумулятор — а потом еще три часа это все устанавливали».
Все же из-за постоянной занятости на съемках Насонову не всегда удавалось выполнять заказы самостоятельно — его часто подстраховывали «соседи по кабинету», тоже детективы. «То, что этой работе не стоит отдаваться полностью, я понял сразу — говорит Насонов. — С самого начала у меня было много вопросов к ее законности: почти все данные, которые могут заинтересовать заказчика, защищаются законом о персональных данных и неприкосновенности частной жизни. Эти статьи уголовного кодекса предусматривают наказание до двух лет лишения свободы».
Работать полноценно, не нарушая закон, было невозможно, считает Алексей: «Допустим, ко мне приходит клиент и просит понаблюдать за его женой. По закону для этого я должен взять у нее письменное согласие. Понятное дело, смысл этого мероприятия сразу теряется. С другой стороны, тот же человек может прийти ко мне и сказать: «У меня без вести жена пропала. Вот ее фотография. Пропала она в районе улицы Сретенка. Не могли бы вы походить по этой улице и поискать ее?» А я в свою очередь ему могу ответить: «Я походил по улице и увидел, как ваша жена сидела в одном из кафе с таким-то человеком»». Чтобы хоть как-то обезопасить себя, детективам приходится использовать защищенные каналы связи, а также не передавать, а только показывать клиентам интересующую их информацию».
Зимой 2018 года в прессе появилась информация о задержании Насонова сотрудниками ФСБ. О причинах случившегося Алексей отказывается говорить до сих пор и комментирует эту ситуацию так: «Я был дважды допрошен в качестве свидетеля по двум уголовным делам, одно из которых было связано с незаконной детективной деятельностью, но буквально в первый же день всем стало ясно, что я к этому никакого отношения не имею. Второе дело связано с персональными данными. Но и здесь мне не было предъявлено никаких обвинений. Видимо, моя фамилия утекла в СМИ из какой-то сводки, а журналисты раздули историю».
На «Медузе» даже была новость об этом
По данным «Медузы», Насонова пытались обвинить в организации преступного сообщества — формальным поводом для этого стало не совсем верное позиционирование его услуг в интернете: на сайте речь шла о детективном агентстве, хотя сам Насонов работал как индивидуальный предприниматель. Точно так же работали и товарищи Алексея, вместе с которыми он снимал офис. По информации источника «Медузы», Насонова допросили в качестве свидетеля по статье о нарушении тайны переписки (ч. 1 ст. 138 УК) и неприкосновенности частной жизни (ч. 1 ст. 137 УК), сроки давности по которым уже истекли.
«Но после этой истории заниматься детективной деятельностью смысла не было, — говорит Насонов. — Моя репутация была испорчена».
Около двух лет Алексей вообще не мог найти работу. Лишь недавно его пригласили «заняться музейной деятельностью»: Насонов будет работать в музее гаража особого назначения ФСО России, который сейчас строится на территории ВДНХ — присматривать за автомобилями, на которых ездили руководители страны: от Николая II до современных лидеров.
Пытов и другие
Большинство действующих частных детективов, с которыми «Медуза» попыталась обсудить их профессию, отказались даже от анонимного общения.
Зато другие — они были в меньшинстве — напротив, охотно шли на контакт и даже просили, как можно чаще повторять в тексте название их агентства. На сайте частного детектива Олега Пытова богатый раздел «Обо мне» — несколько десятков ссылок на тексты, а также теле- и радиорепортажи, в которых он принимал участие. В середине 1980-х Пытов работал в московском уголовном розыске, потом перевелся в участковые, а в 1993 году уволился из органов и пошел в частные сыщики. 54-летний Пытов в профессии уже 25 лет — свою лицензию он получил одним из первых в России. По его словам, тогда для этого нужно было иметь стаж оперативной или следственной работы и не иметь судимостей.
Первую рекламу своего агентства Олег Пытов разместил в газете «Из рук в руки» — предлагал услуги по сбору информации, поиску должников и мошенников, а также помощь в разного рода расследованиях и проверках. По словам Пытова, в те годы у него почти не было конкурентов, зато в последнее время рынок частных сыщиков сильно вырос, причем не всегда за счет профессионалов: «Многие называют себя детективами, но вместо того, чтобы заниматься расследованиями, они просто перепродают закрытую информацию».
До 2018 года деятельность частных детективов лицензировало МВД — теперь этим занимается Росгвардия. Два года назад в этом ведомстве появились подразделения лицензионно-разрешительной работы, которые контролируют частных сыщиков. Сегодня, чтобы получить лицензию детектива, — ее выдают на пять лет — нужно быть старше 21 года, иметь юридическое образование или стаж службы в правоохранительных органах, не иметь судимостей — даже по административным статьям — психических расстройств, алкогольной или наркотической зависимости, а также не быть уволенным с государственной службы или из прокуратуры по дискредитирующим обстоятельствам.
По словам московского детектива по имени Дмитрий — он согласился говорить с «Медузой» на условиях анонимности — за десять лет работы он ни разу не воспользовался удостоверением частного детектива и считает его «бесполезной корочкой». Более того, по словам Дмитрия, сегодня вести детективную деятельность на территории Рoссийскoй Фeдeрaции — и при этом не нарушать ее законы — невозможно. «Если вы зайдете на сайт любого детективного агентства и посмотрите на перечень услуг, которые они предлагают, то поймете, что большинство из них связано с раскрытием персональных данных, что в нашей стране уголовно наказуемо», — поясняет Дмитрий.
А что написано в законе о частных детективах?
Как и Олег Пытов, Дмитрий пришел в детективный бизнес, отслужив в правоохранительных органах. Но он, в отличие от коллеги, свои услуги не рекламирует. Вместе с ним в его агентстве работают около 10 человек, все они предпочитают сотрудничать с юридическими лицами — и только по рекомендации или по знакомству. «В основном нас просят что-то узнать о конкурентах, должниках или сотрудниках, которые украли деньги, — объясняет Дмитрий. — Например, насколько крупные у конкурентов поставщики или покупатели, кому они должны и так далее. Это что-то вроде бизнес-разведки. Обстановка в стране нам сопутствует: чем хуже ситуация, тем больше должников и мошенников и тем больше у нас работы».
90% заказов от физических лиц, по словам Дмитрия, тоже связаны с деньгами. «Женщины хотят узнать, нет ли у их супругов дополнительного дохода, который они скрывают. Но бывает и так, что к нам обращается парень, который поссорился со своей девушкой, и просит сделать так, чтобы она о нем постоянно думала; или мужчина, которому кажется, что у его жены изменилось поведение, или семейная пара, которая хочет узнать, с кем общается их ребенок, не попал ли он или она в плохую компанию».
Олег Пытов называет себя «всеядным» и говорит, что берется за заказы самого разного толка: это может быть и сбор информации о деловом партнере, и семейные вопросы или конфликты. «У меня есть замечательная клиентка — я даже могу назвать ее своей приятельницей — потому что знаю ее уже 18 лет, — рассказывает детектив. — 18 лет я помогаю ей и в бизнесе, и в личных вопросах. Я знаю все про ее детей, про мужа, про то, куда они обычно ездят отдыхать — почти как семейный доктор».
Детектив рассказывает, что в первый раз эта клиентка обратилась к нему, чтобы проверить одного из менеджеров своей компании; спустя пару лет, узнав, что у ее мужа роман, она попросила Пытова собрать на разлучницу компромат — в итоге супруг клиентки получил доказательство неверности новой пассии. При этом спровоцировал девушку на измену именно частный сыщик.
Однако большинство клиентов Олега Пытова обращаются к нему единожды, а их просьбы чаще всего касаются поиска конкретных людей: «Бывает, едут люди вместе в поезде, познакомились, поговорили, разошлись, никто не решился попросить телефон, а потом забыть друг друга не могут. И просят меня найти свою попутчицу или попутчика. Дважды в моей практике после такого воссоединения люди чуть ли не прямиком в ЗАГС отправлялись».
Подобная услуга стоит около 13 тысяч рублей, причем большую часть этой суммы, по словам Пытова, он тратит «на получение нужной информации». На просьбу уточнить, у кого именно он ее получает, детектив отвечает обтекаемо: «Интернет — это большая помойка: я зашел, оставил запрос, мне выставили сумму, я ее оплатил и получил информацию. Откуда она взята — не моя проблема, может, у Господа Бога, может, у черта на рогах».
Пытов уверяет, что данные, которые он получает через свои источники, может запросить любой: «Житель Рублевки или Подушкина, менеджер или генеральный директор точно также могут заплатить деньги, и, не обращаясь к частному детективу, получить нужную информацию из баз. Но об этом никто ничего не пишет. Зато, как только это делают детективы, все начинают об этом говорить и обвинять их в незаконном поведении», — возмущается он.
Детектив Дмитрий ответил на вопрос об источниках информации более конкретно. По его словам, это «Росреестр, базы ГИБДД, пенсионного фонда, налоговой, банков… Доступ к ним я получаю через знакомых в этих ведомствах, либо через таких же людей, как я: допустим, у меня есть доступ к данным налоговой, но нет выхода по линии MBД, а у кого-то — наоборот, и мы сотрудничаем в этом направлении. Он у меня покупает эти данные, а я у — него».
С чем, по словам Дмитрия, он не связывается никогда — так это с детализацией телефонных разговоров — ее, в теории, можно получить через сотрудника телефонного оператора. Эта услуга одна из самых дорогостоящих на рынке: из-за высокого риска ее стоимость может доходить до 60 тысяч рублей. «Многие коллеги уже поплатились за продажу такой информации и получили реальные сроки за предоставление закрытых персональных данных, — рассказывает собеседник «Медузы». — Причем сцапать тебя очень просто: делается контрольная закупка — и все ты попался».
В остальных случаях, не связанных с детализацией телефонных разговоров, по словам Дмитрия, детективов наказывают не часто: «90% частных сыщиков — это бывшие сотрудники различных ведомств, поэтому за ними никто и не приходит. Главное, не начинать следить за высокопоставленными чиновниками, у которых есть контрнаблюдение, или за действующими сотрудниками особых ведомств. Если ты следишь за чьей-то женой, никому до этого нет дела».
Один из главных парадоксов сегодняшней детективной отрасли: частный сыщик не может следить за человеком, предварительно не уведомив его об этом и не получив от него письменное согласие. Поэтому, по мнению Олега Пытова, детективам приходится идти на хитрости в трактовке положений существующего закона: «Закон как дышло — куда повернул, туда и вышло. Если я еду в своем автомобиле за какой-то машиной, и у меня работает видеорегистратор, кто может доказать, что я за кем-то слежу? Просто у меня такой же маршрут».
И все же есть вещи, которые закон делать детективам не запрещает: например, анализировать открытые данные в интернете. По словам Олега Пытова, чтобы провести расследование, им с коллегами нередко достаточно изучить соцсети объекта, хотя, конечно, «приходится включать мозги, чтобы увидеть то, что не видит ни простой обыватель, ни полицейский».
Женщины-сыщики
32-летняя Олеся Пухова и 30-летняя Юлия Труфанова в детективном бизнесе с начала 2010-х годов. Обе открыли собственные агентства после нескольких лет практики у Олега Пытова. Пухова устроилась к частному сыщику, когда училась на юриста в области информационной безопасности и занималась у него аналитической работой. Труфанова тоже пришла к Пытову из юриспруденции: но до этого успела год поработать помощником следователя, а услышав от знакомых о «тогда уже очень известном» детективе, решила попробовать себя в новой сфере.
«На собеседовании мне нужно было пройти тест, — вспоминает Юлия свою первую встречу с Пытовым. — Мне назвали имя любовницы мужа клиентки, о которой нужно было узнать как можно больше информации. Я должна была продемонстрировать ход своих мыслей: какие источники я начну использовать, на что обращу внимание. В процессе обсуждения уже становится понятно, есть ли у человека предрасположенность к детективной деятельности».
Агентство Олеси Пуховой было изначально рассчитано только на женщин, но спустя три года, многочисленные запросы от клиентов-мужчин заставили детектива переквалифицироваться. «В работе я делаю упор на личные вопросы, а мы все понимаем, что не каждый мужчина-детектив захочет вникать в женские проблемы, — рассуждает Пухова. — У нас все же разная психология». По ее словам, последние пять лет она, как и ее учитель Олег Пытов, чаще всего занимается поиском людей: это могут быть, например, потерянные связи или должники, или мошенники. Занимается она и проверкой партнеров или персонала, выполняя по сути функцию службы безопасности для малого и среднего бизнеса. Слежка за детьми и неверными супругами, по словам Пуховой, постепенно ушла на второй план. «Если в 2011 году ко мне в основном обращались мужчины и женщины 35-55 лет по личным вопросам, то сейчас это в основном мужчины, которым нужно решить их бизнес-вопросы, — признается Олеся. — На мой взгляд, это связано с кризисом, после которого люди стали меньше думать о личном и больше о том, как вернуть долги и не потерять нажитое».
Юлия Труфанова больше специализируется на женской клиентуре: «Детектив в какой-то мере психолог, и ко мне часто обращаются клиентки, которым нужно сначала выговориться, поплакать, пожаловаться», — говорит Юлия. К ней чаще приходят для того, чтобы убедиться, что ребенок не попал в плохую компанию или чтобы развеять сомнения по поводу неверности супруга.
«У одной моей клиентки просто маниакальная ревность, — рассказывает детектив. — Ее супруг, чтобы доказать жене, что он ей верен, сам согласился на проверку. Но она вряд ли бы что-то показала, и я стала изучать его соцсети. В итоге выяснилось, что он встречался с какой-то малолеткой: в один из дней он сказал жене, что задержится на работе, а на самом деле был с любовницей — она отметила его на фото в инстаграме, а он и не заметил».
Иногда работа Юлии не ограничивается лишь анализом профилей в соцсетях. Однажды к Труфановой обратилась девушка, которая обнаружила анкету своего молодого человека на сайте знакомств. Вместе с детективом они решили его спровоцировать: Юлия написала мужчине под чужим именем, представившись дочерью олигарха, тот «заглотнул наживку» и пригласил ее на свидание. Когда парень клиентки практически признался в любви своей новой знакомой, та вышла из укрытия и устроила скандал. «Если бы мне нужно было сыграть какую-то шизофреничку, то я, наверное, отказалась бы, — говорит детектив. — А просто сходить на свидание — почему нет: ведешь себя естественно, как обычная девушка. Здесь особо и прикидываться было не нужно».
Чтобы получить необходимую для расследования информацию, Пуховой даже пришлось однажды превратиться в гадалку: «Мы тогда еще работали вместе с Олегом Пытовым, — вспоминает она. — Дело было связано с сектами, и мне нужно было разговорить одну женщину, которая верила во все оккультное. Вот я и представилась ей ворожеей».
Но детективом Пухова представляется гораздо чаще: например, когда по запросу частной компании, ей нужно пообщаться с бывшими коллегами нового сотрудника: «Если у работодателя есть информация, что сотрудник делал что-то нелегальное, то узнать, так это или нет, можно только от его бывших сослуживцев — в характеристике такое не пишут». По словам Пуховой, эта процедура возможна только с разрешения исследуемого объекта, а его бывшие коллеги вполне могут отказаться от общения с детективом. Где, кроме интервью и открытых источников, она получает данные, детектив уточнять отказалась: «Ни один уважающий себя детектив не откроет вам свои источники. Это профессиональная тайна. У каждого свои методы получения необходимой информации для решения поставленной клиентом задачи».
Юлия Труфанова тоже ушла от прямого ответа на этот вопрос. По ее словам, информацию, которую предлагают в интернете, нужно тщательно проверять: «Чтобы проверить ее подлинность, я, например, заказываю сначала свою кредитную историю. Если она соответствует действительности, значит, посредникам можно доверять».
Обе женщины-детектива уверяют, что в их работе совершенно отсутствует романтика, которую многие ей приписывают. Пухова, например, сравнивает работу детектива с работой юриста и говорит, что ее повседневность максимально далека от того, что люди привыкли видеть в фильмах и сериалах. А по словам Труфановой именно эти фильмы и сериалы усложняют им работу: «Люди думают, что детективу стоит нажать одну кнопку, и у него появится вся необходимая информация о человеке. Часто люди приходят к нам с невероятными идеями: говорят, что хотят прослушку, жучки, хотят читать переписку, а мы им говорим: «С чего вы взяли, что так вообще кто-то делает?» А они отвечают, что в фильмах такое видели».
Друзья полиции
Осенью 2019 года представителям детективного сообщества показали проект нового закона «О детективной деятельности». Его автор — депутат-единоросс Анатолий Выборный — предложил, во-первых, разделить законодательное регулирование детективной и охранной деятельности, принятое в 1992 году, а во-вторых, наделить частных сыщиков «не только обязанностями, но и четко очерченными правами».
Выборный рассказал «Медузе», что планирует внести закон на рассмотрение в Госдуму уже в весеннюю сессию. По словам депутата, изменение законодательства в этой сфере давно назрело. «Сегодня в России зарегистрировано порядка тысячи детективов, если быть более точным — их 995, — говорит Выборный. — Но мы понимаем, что на самом деле в этой сфере работает гораздо больше людей. С каждым годом все больше физических и юридических лиц прибегают к услугам частных детективов».
В одной из статей нового законопроекта прописано понятие «детективной тайны»: речь идет о сведениях, связанных с оказанием детективных услуг заказчику, которые детектив не вправе разглашать без согласия клиента, в том числе, если дело касается взаимодействия сыщика с правоохранительными органами. Детективам планируют разрешить оказывать свои услуги за рубежом, а не только на территории России.
По словам Выборного, сыщики также смогут работать не только поодиночке, но и в составе детективных организаций, встречаться с разрешения следователя или суда с подозреваемым, обвиняемым, подсудимым в случае заключения с ними договора на сбор сведений по уголовному делу; собирать сведения для подачи заявления или иска в правоохранительные органы или в суд; а также заниматься поиском без вести пропавших, должников и их имущества, и ребенка по исполнительному документу.
Все опрошенные «Медузой» детективы согласны с тем, что законодательство в детективной отрасли давно пора менять, но большинство из них считают проект нового закона недостаточной мерой и говорят, что она мало что изменит в отрасли.
«Новый законопроект может приблизить нас к цивилизованным странам, в которых есть частный сыск, — считает Олеся Пухова. — Например, мы сможем делать официальные запросы — это должно сократить количество усилий по добыче информации. К нам, например, неоднократно приходили женщины, которые хотели проверить гражданских мужей на судимость. И нам приходилось выяснять это окольными путями — делать подобный запрос мы сейчас не имеем права. При этом нередко оказывалось, что этот муж давно находится в розыске, причем по очень тяжелой статье».
Другая ситуация, в которой детективам пригодились бы дополнительные полномочия — поиск пропавших людей. «Бывает, что к нам обращаются близкие еще до того, как в дело вступает полиция, — поясняет Юлия Труфанова. — Если бы у нас был доступ к каким-то базам данных и мы могли бы работать в связке с полицией, выяснить местоположение человека можно было бы гораздо быстрее». Сейчас, из-за того, что частные детективы не считаются субъектами оперативно-розыскной деятельности, полиция не предоставляет им никаких сведений, а сведения, собранные частным детективом, не могут быть рассмотрены в качестве доказательств.
Тем не менее, несмотря на все сложности, по словам Пуховой и Труфановой, рынок детективов в России стал довольно-таки конкурентным. С одной стороны, увеличивается число сотрудников правоохранительных органов в отставке, с другой, из-за внимания к частным сыщикам в СМИ, увеличивается и число клиентов. При этом, как признались обе женщины-детектива, стабильным их ежемесячный заработок назвать все равно нельзя: он может варьироваться от нуля до 200-300 тысяч рублей в месяц. «Если ко мне приходит бабушка, которая ищет внучку, — приводит пример Труфанова. — Я с нее вообще денег не возьму — не буду же я у нее последнюю пенсию отбирать».
Частный детектив Дмитрий, с которым «Медуза» общалась анонимно, говорит, что большинство его коллег вряд ли могли бы работать без хороших знакомых в полиции. Самые распространенные запросы, с которыми сыщики неофициально обращаются в правоохранительные органы, касаются судимости человека и его процессуального статуса: состоит ли он в розыске, может ли выезжать за границу. По словам Дмитрия, в экстренных ситуациях полицейский тоже может попросить детектива его выручить — «например, если срочно нужны данные из налоговой, а запрашивать их через официальные каналы времени нет».
Бывший сотрудник уголовного розыска по имени Леонид — он тоже предпочел сохранить анонимность — с этим не согласен. По словам Леонида, чтобы отправить запрос, оперуполномоченному достаточно потратить всего несколько минут: «Напечатать, подписать у начальника и отправить! Не понимаю, зачем включать в этот процесс третьих лиц, которые к тому же не обладают правом запрашивать подобную информацию».
Тем не менее, Леонид не раз сталкивался с детективами за время своей службы — а он отработал в системе МВД около 20 лет. Например, в 2002 году его вызвал к себе начальник криминальной милиции и поручил «разобраться» с трупом женщины, который нашли на их территории. «По нему уже был написан отказной материал, — вспоминает Леонид. — То есть эксперты пришли к выводу, что произошел несчастный случай. Но начальник сказал мне, что экспертиза была некачественной, есть подозрение, что женщина была убита». В тот же день Леонида познакомили с двумя детективами, которые, по задумке его руководства, должны были помочь милиционеру провести новое расследование.
Детективы возили Леонида к знакомым и родственникам покойной; оперуполномоченный уголовного розыска задавал им вопросы, составленные частными сыщиками, записывал личные данные свидетелей, и каждый вечер отчитывался о проделанной работе начальнику. Бывший полицейский вспоминает, что детективов интересовали также данные из налоговой и других федеральных баз: какие фирмы были зарегистрированы на членов семьи предполагаемой жертвы, их доходы и налоговые выплаты. Получить эту информацию для Леонида никакого труда не составляло.
Спустя месяц Леонида с этого дела сняли, а еще через полгода выяснились истинные мотивы, которые двигали и детективами, и начальником криминальной милиции. Покойная женщина владела довольно крупным бизнесом, который после ее смерти должен был перейти ее супругу. Чтобы лишить его наследства, один из родственников погибшей решил собрать доказательства того, что ее смерть была не несчастным случаем, а убийством и обвинить во всем мужа покойницы. «Получается, что мы с детективами собирали косвенные улики, с помощью которых на него хотели надавить, — рассказывает Леонид. — Ему угрожали, что если он не откажется от своей части наследства, то собранным против него доказательствам дадут ход».
Детективное агентство, с которым оперуполномоченному поручили работать, принадлежало родственникам начальника криминальной милиции, который в этом сотрудничестве был заинтересован, в том числе, и финансово. «Родственник платил ему, конечно, чтобы нарыть какую-то «компру» на мужа, а меня, получается, тогда просто использовали, потому что с детективами никто из свидетелей общаться бы не стал, тем более рассказывать о семейных тайнах, ссорах и «грязном белье»», — говорит Леонид.
В 2004-м году он вновь столкнулся с детективами. Сначала к ним в отдел обратились родители пропавшего ребенка: Леонид с коллегами занимался опросами возможных свидетелей, анализом телефонного трафика и биллингом. «Но видимо, этого родителям показалось мало, — продолжает бывший полицейский. — Они решили, что в милиции у нас работают одни бездельники и «взяткобратели», наняли частных детективов, заплатили им очень крупную сумму и пообещали ее удвоить, если те найдут ребенка, и платить за каждую новую информацию. А откуда ее брать детективам? Вот они и предложили мне продавать им любые сведения».
По словам Леонида, если бы он согласился, то за отчет о телефонном трафике мог получить половину своей месячной зарплаты: «Родители денег не жалели — все-таки ребенок пропал, — вспоминает он. — У них были накопления, и они были готовы, если надо, что-то продать, лишь бы найти ребенка. И вот были люди, которые решили на их горе поднажиться».
Из органов Леонид уволился в 2019 году. В конце беседы бывший полицейский даже признался, что сам в последнее время подумывает попробовать себя в роли частного детектива, но пока им движет не коммерческий, а спортивный интерес: сможет ли он выполнить заказ клиента без доступа к базам и не нарушая закон? «Есть какие-то мелкие вещи, за которые полиция никогда в жизни не возьмется, — говорит Леонид. — Не уголовные, а административные правонарушения: мало ли — машину кому-то ударили или подрались — что-то такое не сильно криминальное. Такие дела хорошо бы отдавать детективным агентствам. Но для этого государству надо дать им возможность работать».
Саша Сулим
Сцапать тебя очень просто Саша Сулим — о том, как работают частные детективы в России, кто им платит и почему они должны все время нарушать закон — Meduza
Сегодня в России зарегистрированы более 900 частных детективных агентств. Кроме них существует еще огромное количество людей, которые называют себя сыщиками, финансовой, экономической или юридической разведкой — и работают безо всякой регистрации. По факту многие детективы тоже постоянно...
Dernière modification par un modérateur:
Similar threads
