- Inscrit
- 11 Nov. 2010
- messages
- 204
- Score de réaction
- 8
- Points
- 38
- Age
- 65
- Localisation
- Украина, Кривой Рог. +380 98 720 3431; +380 93 743
- Site web
- www.iks-info.narod2.ru
Kidalovo au niveau international (mon commentaire)
Parlant de sa conversation avec le leader libyen Kadhafi, le président de la FIDE, le russe Kirsan Ilyumzhinov n'a pas manqué un détail curieux. En ce qui concerne les comptes libyens gelés en Occident, le colonel a appelé un montant incroyable: 160 milliards de dollars! Ils doivent être restitués, insiste Kadhafi. Non, pas à lui personnellement, mais aux citoyens libyens ... La richesse de la Jamahiriya est contrôlée par les institutions financières européennes et américaines. C'est là que commence le vrai détective.
Une partie de l'argent géré par Goldman Sachs a déjà été irrémédiablement perdue. Personne ne rendra les milliards restants - ni à Kadhafi lui-même, ni aux citoyens libyens. Certains experts sont déjà enclins à penser que c'est précisément à cause du gaspillage des avoirs libyens que l'Occident est entré en guerre contre Kadhafi.
Le scandale entourant le service du fonds souverain libyen par Goldman Sachs suggère que parfois, l'argent, selon les mots de Georges Miloslavsky du film Gaidai, est mieux conservé dans une caisse d'épargne. Autrement dit, ne faites rien avec eux. Est-ce une plaisanterie de donner 1,3 milliard de dollars à une banque d'investissement, dans l'espoir d'augmenter ses actifs et de ne récupérer finalement que 2% du montant émis!
Le début de cette histoire de détective financier et politique remonte à 2007. Trois ans plus tôt, les sanctions économiques contre le régime de Kadhafi ont été levées, après quoi les Libyens ont créé le fonds d'investissement souverain Libyan Investments Authority (LIA), qui a accumulé des pétrodollars nationaux. Il fallait bien sûr les investir quelque part pour générer des revenus et non pour se déprécier en raison de l'inflation.
Les dirigeants de la LIA, Hatem al-Geriani et Mustafa Zarti, ont négocié avec 25 institutions financières différentes à l'étranger avant de décider de confier des plans d'investissement - allant de 110 à 293 millions de dollars - à des institutions vénérables telles que la Société générale française, la HSBC britannique, la JPMorgan américaine, Carlyle, Lehman Brothers et Och-Ziff Capital Managament Group.
Mais surtout, il a réussi à arracher les actifs libyens Goldman Sachs. D'une certaine façon, grâce à la solide réputation de cette institution financière. Et surtout grâce à l'affirmation de soi et au charme personnel de son «enfant prodige» de la succursale londonienne de la banque, M. Driss Ben-Brahim. Il était responsable des investissements dans les marchés émergents et a réussi à faire de son département l'un des plus rentables de toute la structure de Goldman Sachs. Driss est connu pour ses fantastiques primes de dizaines de millions de dollars et pour le fait qu'en 10 ans, il a réussi à passer du statut d'employé ordinaire à celui de partenaire à part entière. Dans le secteur bancaire, c'est à peu près la même chose que dans l'armée qui décolle d'un lieutenant à un maréchal ou, comme l'écrit le Wall Street Journal, c'est comme «franchir le seuil du paradis dans la vie».
Ben-Brahim, dont la mère était Anglaise, et le père marocain, entre autres langues, parlait couramment l'arabe - est un autre atout, selon les experts, dans les relations avec les Libyens. «Nous étions impressionnés par Driss», se souvient l'ancien directeur de la LIA. - Il était une star, pendant que nous faisions nous-mêmes un sou sur nos investissements. Sa présence même a été un grand honneur pour nous. »
D'une manière générale, après des négociations à Londres, les Libyens, fascinés par le charme d'un génie financier, ont transféré 350 millions de dollars à Goldman Sachs, alors le même montant et porté le volume des investissements entre janvier et juin 2008 à 1,3 milliard. La banque américaine a placé des packages d'investissement dans des instruments dérivés liés aux actions de plusieurs banques commerciales (Citi, UniCredit, Santander), de la compagnie d'assurance allemande Allianz, de sociétés énergétiques françaises et italiennes. Des investissements ont également été réalisés en produits dérivés sur un panier de devises.
Mais très rapidement, au lieu de la manne promise du ciel, des troubles continus sont tombés, dont le principal était la crise financière mondiale, qui a fait perdre du poids aux portefeuilles d'investissement libyens. L'éminente banque, dont la devise est «Les intérêts de nos clients avant tout», soit par frivolité, soit intentionnellement, a lancé des milliards de fonds souverains de la LIA dans le vent. En février 2010, la valeur de l'investissement initial n'excédait pas 25,1 millions de dollars, un assèchement sans précédent de 98%! C'est quelque chose d'inimaginable pour une banque d'investissement dont l'activité principale est de gagner de l'argent, pas de le perdre. Cependant, la crise a montré qu'une telle chose est possible.
En attendant, il s'avère que vous n'avez pas besoin d'avoir sept travées au front pour comprendre en termes généraux la transformation d'un milliard en rien. Rappelons, par exemple, la crise immobilière de Dubaï: les investisseurs ont été brûlés par un boom de la construction de 60 milliards de dollars. Les actifs ont fortement chuté et tous sont restés sans pantalon.
«Essayons de simuler l'historique des pertes du portefeuille d'investissement formé par la banque pour le fonds libyen», explique l'expert de RBC-TV, l'analyste financier Stepan Demura. - Les positions sur la devise impliquaient probablement que les traders achetaient des options sur l'indice DXY dollar. Mais voici le problème: si vous n'avez pas deviné la direction du marché, vos options ne coûteront finalement rien. Autrement dit, tout ce que vous avez investi est perdu. En Russie, en passant, on pourrait facilement entrer dans un creux profond dans une crise, par exemple, en achetant des actions de sociétés d'énergie. En 2008-2009, ils ont chuté 20 fois et n'ont coûté que 5% de leur valeur maximale. »
Un autre fléau des banques d'investissement, qui est devenu l'une des causes de la crise et des pertes non seulement pour les Libyens, est l'effet de levier, ou effet de levier. Autrement dit, les fonds empruntés qu'une institution financière peut exploiter pour augmenter les bénéfices de ses clients. Dans le cas d'une prévision incorrecte, cela entraîne des pertes multiples.
«Certes, Goldman Sachs a travaillé avec un effet de levier, et si vous avez un prêt de 1 à 10, alors, en conséquence, vos pertes sont 10 fois plus importantes. Au moment de la crise, les banques disposaient d'un effet de levier de 30 à 40, selon différentes estimations. Jusqu'en 2004, lorsque le régulateur financier américain (SEC) a permis aux cinq plus grands acteurs de ce marché d'augmenter sa taille, ce chiffre était de 1 à 12. En moyenne, aujourd'hui L'effet de levier dans l'industrie est d'environ 20 », poursuit l'expert. D'où la phénoménale «déshydratation» du portefeuille libyen.
Naturellement, les Arabes étaient furieux. Une délégation de Goldman Sachs conduite par le chef de cabinet nord-africain Yousef Kabbaj est arrivée à la hâte au siège de la LIA à Tripoli. Les passions derrière des portes closes faisaient rage. Zarti, selon des témoins oculaires, s'est comporté comme un taureau furieux, déversant des flots d'abus et de menaces sur les Américains. Connaissant ses liens personnels avec Kadhafi lui-même, des banquiers effrayés ont demandé les gardes du corps à la direction de Goldman Sachs.
La haute direction de Goldman Sachs a rejoint les négociations sur les options de compensation pour des pertes inouïes: sa première personne, le directeur exécutif Lloyd Blankfein, ainsi que le directeur financier David Viniar et le directeur de la branche européenne Michael Sherwood. Ils ont affirmé qu'ils ne voulaient pas perdre un partenaire aussi important que le gouvernement libyen. Et cela pourrait bien être vrai - en fait, malgré toutes les pertes de crise, en général, les actifs de la LIA (et c'est loin d'être le seul fonds libyen) s'élevaient à 53 milliards de dollars l'an dernier: il n'y avait rien d'autre à tirer profit. Une option était que si les Libyens acceptaient d'investir 3,7 milliards de dollars supplémentaires dans Goldman Sachs, ils recevraient 5 milliards de dollars en actions de la banque avec un paiement de 4 à 9% par an sur 40 ans.
Cependant, ni cela ni deux autres options ne se sont matérialisés. La banque prétend que la position des Libyens, qui en voulaient beaucoup à la fois, est à blâmer. Et puis les négociations ont été interrompues, car en Libye, une guerre civile a soudainement éclaté et le gouvernement américain a interdit toute relation avec le régime de Kadhafi. Environ 37 milliards de dollars de fonds libyens dans les banques américaines ont été gelés.
C'est là que le plaisir commence . Selon Mouammar Kadhafi et Kirsan Ilyumzhinov, le montant total des fonds de la Jamahiriya suspendus en Occident atteint 160 milliards de dollars. Tous sont gérés par des banques d'investissement - américaines, suisses, britanniques, françaises, etc. Ils ont fait de très bonnes affaires en gérant ces actifs. Eh bien, le fait qu'ils aient perdu des quantités gigantesques pendant la crise - alors qui ne se produit pas? Les banquiers d'investissement aimeraient clairement continuer à avoir accès à un tel gâteau financier.
Il n'est pas surprenant qu'un certain nombre d'experts dans l'histoire de Goldman Sachs et d'autres banques, qui ont profilé une partie des investissements libyens pendant la crise, voient des signes de complot. Pourquoi ne pas supposer que les banquiers ont chuchoté quelque chose à quelqu'un à Washington et par conséquent aux États-Unis, et avec eux un certain nombre d'autres membres de l'OTAN sont allés faire la guerre à Kadhafi? Maintenant, certainement, personne ne présentera le projet de loi aux directeurs financiers.
Il est peu probable, bien sûr, que tout soit si simple.
Premièrement, avec toute sa force et son influence, le même Goldman Sachs ou la Société générale française, qui a également perdu des centaines de millions de dollars appartenant au régime de Kadhafi, n'est pas en mesure de dicter directement la ligne de conduite aux autorités officielles de Washington et de Paris.
Deuxièmement, la guerre n'annule pas officiellement les dettes - les banquiers occidentaux devront encore discuter de l'épargne libyenne avec les nouvelles autorités du pays qui ont besoin de cet argent.
Troisièmement, comme Anders Oslund, un employé de l'Institut pour l'économie mondiale à Washington, l'a déclaré dans une interview avec Itogi, «Les États-Unis ont été contraints d'accepter des actions en Libye principalement sous la pression du groupe de ses alliés de l'OTAN comme le Danemark, la Norvège ou la Hollande, qui montrent traditionnellement une attention accrue aux questions relatives aux droits de l'homme et à leur protection. »
Cependant, l'aspect financier ne doit pas être écarté. D'énormes sommes d'argent appartenant à la Libye étaient accrochées aux comptes des banques d'investissement, qui ont coupé leurs coupons. Et bien qu'il ne soit pas question que ces actifs devraient être immédiatement transférés à l'opposition libyenne, qui n'a pas encore été reconnue par l'ensemble de la communauté internationale.
Il convient également de noter que les autorités américaines, lorsqu'elles font des réclamations à Goldman Sachs, ne font pas du tout référence au résultat déplorable qui a conduit à sa gestion des actifs libyens. La banque a été accusée d'avoir tenté de soudoyer des responsables libyens dans le cadre du règlement d'un différend financier avec Tripoli. Goldman Sachs en 2008, en particulier, a suggéré que la LIA paie immédiatement 50 millions de dollars, suivie de leur transfert à une organisation tierce, une société de conseil dirigée par le gendre du chef de la compagnie pétrolière d'État libyenne. C'est cette proposition qui a attiré l'attention de la SEC, qui a vu des signes de corruption ici. En 2010, 74 entreprises américaines ont été condamnées pour de tels cas.
Cependant, les analystes ne doutent pas: Goldman Sachs sortira également cette fois-ci, car il n'a pas échappé à de tels problèmes. Par exemple, l'été dernier, la banque a payé une amende de 550 millions de dollars pour des allégations d '"abus de la confiance des clients": 300 millions au Trésor public et 250 millions aux investisseurs offensés. Avec ses actifs de 911 milliards de dollars et ses revenus de 39,2 milliards l'an dernier, c'est une absurdité absolue, et il sera plus qu'exigeant à l'avenir avec les clients. Selon l'analyste Brad Hinz de Sanford C. Bernstein & Co., l'issue la plus probable des réclamations à la banque concernant les affaires libyennes sera également un règlement à l'amiable assorti d'une amende.
Ainsi, peu importe qui accède au pouvoir en Libye, ils devront probablement oublier les «milliards de Kadhafi». Il semble que les craintes de Tripoli concernant environ 160 milliards de dollars ne soient pas infondées. En effet, une partie importante de l'argent ne repose pas sur les comptes correspondants et les dépôts, mais est investie dans des actifs liquides, y compris des actifs très risqués. Comme le montre la pratique, leur prix tend parfois très rapidement vers zéro - contrairement aux commissions et bonus des managers.
source cripo.com.ua
Parlant de sa conversation avec le leader libyen Kadhafi, le président de la FIDE, le russe Kirsan Ilyumzhinov n'a pas manqué un détail curieux. En ce qui concerne les comptes libyens gelés en Occident, le colonel a appelé un montant incroyable: 160 milliards de dollars! Ils doivent être restitués, insiste Kadhafi. Non, pas à lui personnellement, mais aux citoyens libyens ... La richesse de la Jamahiriya est contrôlée par les institutions financières européennes et américaines. C'est là que commence le vrai détective.
Une partie de l'argent géré par Goldman Sachs a déjà été irrémédiablement perdue. Personne ne rendra les milliards restants - ni à Kadhafi lui-même, ni aux citoyens libyens. Certains experts sont déjà enclins à penser que c'est précisément à cause du gaspillage des avoirs libyens que l'Occident est entré en guerre contre Kadhafi.
Le scandale entourant le service du fonds souverain libyen par Goldman Sachs suggère que parfois, l'argent, selon les mots de Georges Miloslavsky du film Gaidai, est mieux conservé dans une caisse d'épargne. Autrement dit, ne faites rien avec eux. Est-ce une plaisanterie de donner 1,3 milliard de dollars à une banque d'investissement, dans l'espoir d'augmenter ses actifs et de ne récupérer finalement que 2% du montant émis!
Le début de cette histoire de détective financier et politique remonte à 2007. Trois ans plus tôt, les sanctions économiques contre le régime de Kadhafi ont été levées, après quoi les Libyens ont créé le fonds d'investissement souverain Libyan Investments Authority (LIA), qui a accumulé des pétrodollars nationaux. Il fallait bien sûr les investir quelque part pour générer des revenus et non pour se déprécier en raison de l'inflation.
Les dirigeants de la LIA, Hatem al-Geriani et Mustafa Zarti, ont négocié avec 25 institutions financières différentes à l'étranger avant de décider de confier des plans d'investissement - allant de 110 à 293 millions de dollars - à des institutions vénérables telles que la Société générale française, la HSBC britannique, la JPMorgan américaine, Carlyle, Lehman Brothers et Och-Ziff Capital Managament Group.
Mais surtout, il a réussi à arracher les actifs libyens Goldman Sachs. D'une certaine façon, grâce à la solide réputation de cette institution financière. Et surtout grâce à l'affirmation de soi et au charme personnel de son «enfant prodige» de la succursale londonienne de la banque, M. Driss Ben-Brahim. Il était responsable des investissements dans les marchés émergents et a réussi à faire de son département l'un des plus rentables de toute la structure de Goldman Sachs. Driss est connu pour ses fantastiques primes de dizaines de millions de dollars et pour le fait qu'en 10 ans, il a réussi à passer du statut d'employé ordinaire à celui de partenaire à part entière. Dans le secteur bancaire, c'est à peu près la même chose que dans l'armée qui décolle d'un lieutenant à un maréchal ou, comme l'écrit le Wall Street Journal, c'est comme «franchir le seuil du paradis dans la vie».
Ben-Brahim, dont la mère était Anglaise, et le père marocain, entre autres langues, parlait couramment l'arabe - est un autre atout, selon les experts, dans les relations avec les Libyens. «Nous étions impressionnés par Driss», se souvient l'ancien directeur de la LIA. - Il était une star, pendant que nous faisions nous-mêmes un sou sur nos investissements. Sa présence même a été un grand honneur pour nous. »
D'une manière générale, après des négociations à Londres, les Libyens, fascinés par le charme d'un génie financier, ont transféré 350 millions de dollars à Goldman Sachs, alors le même montant et porté le volume des investissements entre janvier et juin 2008 à 1,3 milliard. La banque américaine a placé des packages d'investissement dans des instruments dérivés liés aux actions de plusieurs banques commerciales (Citi, UniCredit, Santander), de la compagnie d'assurance allemande Allianz, de sociétés énergétiques françaises et italiennes. Des investissements ont également été réalisés en produits dérivés sur un panier de devises.
Mais très rapidement, au lieu de la manne promise du ciel, des troubles continus sont tombés, dont le principal était la crise financière mondiale, qui a fait perdre du poids aux portefeuilles d'investissement libyens. L'éminente banque, dont la devise est «Les intérêts de nos clients avant tout», soit par frivolité, soit intentionnellement, a lancé des milliards de fonds souverains de la LIA dans le vent. En février 2010, la valeur de l'investissement initial n'excédait pas 25,1 millions de dollars, un assèchement sans précédent de 98%! C'est quelque chose d'inimaginable pour une banque d'investissement dont l'activité principale est de gagner de l'argent, pas de le perdre. Cependant, la crise a montré qu'une telle chose est possible.
En attendant, il s'avère que vous n'avez pas besoin d'avoir sept travées au front pour comprendre en termes généraux la transformation d'un milliard en rien. Rappelons, par exemple, la crise immobilière de Dubaï: les investisseurs ont été brûlés par un boom de la construction de 60 milliards de dollars. Les actifs ont fortement chuté et tous sont restés sans pantalon.
«Essayons de simuler l'historique des pertes du portefeuille d'investissement formé par la banque pour le fonds libyen», explique l'expert de RBC-TV, l'analyste financier Stepan Demura. - Les positions sur la devise impliquaient probablement que les traders achetaient des options sur l'indice DXY dollar. Mais voici le problème: si vous n'avez pas deviné la direction du marché, vos options ne coûteront finalement rien. Autrement dit, tout ce que vous avez investi est perdu. En Russie, en passant, on pourrait facilement entrer dans un creux profond dans une crise, par exemple, en achetant des actions de sociétés d'énergie. En 2008-2009, ils ont chuté 20 fois et n'ont coûté que 5% de leur valeur maximale. »
Un autre fléau des banques d'investissement, qui est devenu l'une des causes de la crise et des pertes non seulement pour les Libyens, est l'effet de levier, ou effet de levier. Autrement dit, les fonds empruntés qu'une institution financière peut exploiter pour augmenter les bénéfices de ses clients. Dans le cas d'une prévision incorrecte, cela entraîne des pertes multiples.
«Certes, Goldman Sachs a travaillé avec un effet de levier, et si vous avez un prêt de 1 à 10, alors, en conséquence, vos pertes sont 10 fois plus importantes. Au moment de la crise, les banques disposaient d'un effet de levier de 30 à 40, selon différentes estimations. Jusqu'en 2004, lorsque le régulateur financier américain (SEC) a permis aux cinq plus grands acteurs de ce marché d'augmenter sa taille, ce chiffre était de 1 à 12. En moyenne, aujourd'hui L'effet de levier dans l'industrie est d'environ 20 », poursuit l'expert. D'où la phénoménale «déshydratation» du portefeuille libyen.
Naturellement, les Arabes étaient furieux. Une délégation de Goldman Sachs conduite par le chef de cabinet nord-africain Yousef Kabbaj est arrivée à la hâte au siège de la LIA à Tripoli. Les passions derrière des portes closes faisaient rage. Zarti, selon des témoins oculaires, s'est comporté comme un taureau furieux, déversant des flots d'abus et de menaces sur les Américains. Connaissant ses liens personnels avec Kadhafi lui-même, des banquiers effrayés ont demandé les gardes du corps à la direction de Goldman Sachs.
La haute direction de Goldman Sachs a rejoint les négociations sur les options de compensation pour des pertes inouïes: sa première personne, le directeur exécutif Lloyd Blankfein, ainsi que le directeur financier David Viniar et le directeur de la branche européenne Michael Sherwood. Ils ont affirmé qu'ils ne voulaient pas perdre un partenaire aussi important que le gouvernement libyen. Et cela pourrait bien être vrai - en fait, malgré toutes les pertes de crise, en général, les actifs de la LIA (et c'est loin d'être le seul fonds libyen) s'élevaient à 53 milliards de dollars l'an dernier: il n'y avait rien d'autre à tirer profit. Une option était que si les Libyens acceptaient d'investir 3,7 milliards de dollars supplémentaires dans Goldman Sachs, ils recevraient 5 milliards de dollars en actions de la banque avec un paiement de 4 à 9% par an sur 40 ans.
Cependant, ni cela ni deux autres options ne se sont matérialisés. La banque prétend que la position des Libyens, qui en voulaient beaucoup à la fois, est à blâmer. Et puis les négociations ont été interrompues, car en Libye, une guerre civile a soudainement éclaté et le gouvernement américain a interdit toute relation avec le régime de Kadhafi. Environ 37 milliards de dollars de fonds libyens dans les banques américaines ont été gelés.
C'est là que le plaisir commence . Selon Mouammar Kadhafi et Kirsan Ilyumzhinov, le montant total des fonds de la Jamahiriya suspendus en Occident atteint 160 milliards de dollars. Tous sont gérés par des banques d'investissement - américaines, suisses, britanniques, françaises, etc. Ils ont fait de très bonnes affaires en gérant ces actifs. Eh bien, le fait qu'ils aient perdu des quantités gigantesques pendant la crise - alors qui ne se produit pas? Les banquiers d'investissement aimeraient clairement continuer à avoir accès à un tel gâteau financier.
Il n'est pas surprenant qu'un certain nombre d'experts dans l'histoire de Goldman Sachs et d'autres banques, qui ont profilé une partie des investissements libyens pendant la crise, voient des signes de complot. Pourquoi ne pas supposer que les banquiers ont chuchoté quelque chose à quelqu'un à Washington et par conséquent aux États-Unis, et avec eux un certain nombre d'autres membres de l'OTAN sont allés faire la guerre à Kadhafi? Maintenant, certainement, personne ne présentera le projet de loi aux directeurs financiers.
Il est peu probable, bien sûr, que tout soit si simple.
Premièrement, avec toute sa force et son influence, le même Goldman Sachs ou la Société générale française, qui a également perdu des centaines de millions de dollars appartenant au régime de Kadhafi, n'est pas en mesure de dicter directement la ligne de conduite aux autorités officielles de Washington et de Paris.
Deuxièmement, la guerre n'annule pas officiellement les dettes - les banquiers occidentaux devront encore discuter de l'épargne libyenne avec les nouvelles autorités du pays qui ont besoin de cet argent.
Troisièmement, comme Anders Oslund, un employé de l'Institut pour l'économie mondiale à Washington, l'a déclaré dans une interview avec Itogi, «Les États-Unis ont été contraints d'accepter des actions en Libye principalement sous la pression du groupe de ses alliés de l'OTAN comme le Danemark, la Norvège ou la Hollande, qui montrent traditionnellement une attention accrue aux questions relatives aux droits de l'homme et à leur protection. »
Cependant, l'aspect financier ne doit pas être écarté. D'énormes sommes d'argent appartenant à la Libye étaient accrochées aux comptes des banques d'investissement, qui ont coupé leurs coupons. Et bien qu'il ne soit pas question que ces actifs devraient être immédiatement transférés à l'opposition libyenne, qui n'a pas encore été reconnue par l'ensemble de la communauté internationale.
Il convient également de noter que les autorités américaines, lorsqu'elles font des réclamations à Goldman Sachs, ne font pas du tout référence au résultat déplorable qui a conduit à sa gestion des actifs libyens. La banque a été accusée d'avoir tenté de soudoyer des responsables libyens dans le cadre du règlement d'un différend financier avec Tripoli. Goldman Sachs en 2008, en particulier, a suggéré que la LIA paie immédiatement 50 millions de dollars, suivie de leur transfert à une organisation tierce, une société de conseil dirigée par le gendre du chef de la compagnie pétrolière d'État libyenne. C'est cette proposition qui a attiré l'attention de la SEC, qui a vu des signes de corruption ici. En 2010, 74 entreprises américaines ont été condamnées pour de tels cas.
Cependant, les analystes ne doutent pas: Goldman Sachs sortira également cette fois-ci, car il n'a pas échappé à de tels problèmes. Par exemple, l'été dernier, la banque a payé une amende de 550 millions de dollars pour des allégations d '"abus de la confiance des clients": 300 millions au Trésor public et 250 millions aux investisseurs offensés. Avec ses actifs de 911 milliards de dollars et ses revenus de 39,2 milliards l'an dernier, c'est une absurdité absolue, et il sera plus qu'exigeant à l'avenir avec les clients. Selon l'analyste Brad Hinz de Sanford C. Bernstein & Co., l'issue la plus probable des réclamations à la banque concernant les affaires libyennes sera également un règlement à l'amiable assorti d'une amende.
Ainsi, peu importe qui accède au pouvoir en Libye, ils devront probablement oublier les «milliards de Kadhafi». Il semble que les craintes de Tripoli concernant environ 160 milliards de dollars ne soient pas infondées. En effet, une partie importante de l'argent ne repose pas sur les comptes correspondants et les dépôts, mais est investie dans des actifs liquides, y compris des actifs très risqués. Comme le montre la pratique, leur prix tend parfois très rapidement vers zéro - contrairement aux commissions et bonus des managers.
source cripo.com.ua
Original message
"Кидалово" в международных масштабах(коммент мой)
Рассказывая о своей беседе с ливийским лидером Каддафи, президент ФИДЕ, россиянин Кирсан Илюмжинов не упустил и одну любопытную деталь. Когда речь зашла о замороженных на Западе ливийских счетах, полковник назвал потрясающую воображение сумму: 160 миллиардов долларов! Они должны быть возвращены, настаивает Каддафи. Нет, не ему лично, а гражданам Ливии... Богатства Джамахирии контролируют европейские и американские финансовые институты. Тут-то и начинается настоящий детектив.
Часть денег, находившихся под управлением Goldman Sachs, уже безвозвратно потеряна. Остальные миллиарды возвращать никто не собирается — ни самому Каддафи, ни гражданам Ливии. Некоторые эксперты уже склоняются к мысли, что именно из-за растраченных ливийских авуаров Запад и пошел войной на Каддафи.
Скандал вокруг обслуживания корпорацией Goldman Sachs ливийского суверенного фонда наводит на мысль о том, что иногда деньги, говоря словами Жоржа Милославского из фильма Гайдая, лучше хранить в сберегательной кассе. То есть просто ничего с ними не делать. Шутка ли — отдать 1,3 миллиарда долларов в управление инвестбанку, надеясь преумножить активы, а в итоге получить назад всего 2 процента от выданной суммы!
Начало этого финансово-политического детектива восходит к 2007 году. За три года до этого были отменены экономические санкции против режима Каддафи, после чего ливийцы учредили суверенный инвестиционный фонд Libyan Investments Authority (LIA), в котором копились национальные нефтедоллары. Они, разумеется, должны были быть куда-то вложены, чтобы приносить доход и не обесцениваться из-за инфляции.
Руководители LIA Хатем аль-Гериани и Мустафа Зарти провели переговоры с 25 различными финансовыми институтами за рубежом, прежде чем решили доверить пакеты инвестиций — в пределах от 110 до 293 миллионов долларов — таким почтенным заведениям, как французский Societe Generale, британский HSBC, американские JPMorgan, Carlyle, Lehman Brothers и Och-Ziff Capital Managament Group.
Но больше всего сумел урвать ливийских авуаров Goldman Sachs. В чем-то благодаря солидной репутации этого финансового учреждения. А более всего за счет напористости и личного обаяния своего «вундеркинда» из лондонского отделения банка, господина Дрисса Бен-Брахима. Он отвечал за инвестиции на развивающихся рынках и сумел сделать свой отдел одним из самых прибыльных во всей структуре Goldman Sachs. Дрисс известен фантастическими бонусами в десятки миллионов долларов и тем, что за 10 лет умудрился пройти путь от рядового клерка до полноправного партнера. В банковской сфере это примерно то же самое, что в армии взлететь от лейтенанта до маршала, или, как писала The Wall Street Journal, все равно что «при жизни перешагнуть порог в рай».
Бен-Брахим, матерью которого была англичанка, а отцом марокканец, в числе других языков в совершенстве владел арабским — еще один плюс, по мнению экспертов, в отношениях с ливийцами. «Мы трепетали перед Дриссом, — вспоминает бывший управленец из LIA. — Он был звездой, в то время когда сами мы делали копейки на наших инвестициях. Само его присутствие было для нас большой честью».
В общем, после переговоров в Лондоне очарованные обаянием финансового гения ливийцы передали в распоряжение Goldman Sachs 350 миллионов долларов, потом еще столько же и довели объемы инвестиций между январем и июнем 2008 года до 1,3 миллиарда. Американский банк разместил инвестиционные пакеты в производные инструменты с привязкой к акциям ряда коммерческих банков (Сiti, UniCredit, Santander), немецкой страховой компании Allianz, французской и итальянской энергетических компаний. Были также сделаны вложения в деривативы на корзину валют.
Но очень скоро вместо обещанной манны небесной посыпались сплошные неприятности, главная из которых — мировой финансовый кризис, заставивший ливийские инвестиционные портфели похудеть. Именитый банк, девиз которого «Интересы наших клиентов превыше всего», то ли по легкомысленности, то ли с умыслом пустил миллиарды суверенного фонда LIA по ветру. На февраль 2010 года ценность первоначальных инвестиций не превышала 25,1 миллиона долларов, неслыханное усыхание на 98 процентов! Это нечто невообразимое для инвестиционного банка, основой деятельностью которого является делание денег, а не их утрата. Однако кризис показал, что возможно и такое.
Между тем, как оказывается, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы в общих чертах понять превращение миллиарда в ничто. Вспомним хотя бы дубайский кризис недвижимости: инвесторы обожглись на строительном буме аж на 60 миллиардов долларов. Активы резко подешевели, и все остались без штанов.
«Давайте попробуем смоделировать историю потерь по инвестиционному портфелю, сформированному банком для ливийского фонда, — рассуждает эксперт РБК-ТВ, финансовый аналитик Степан Демура. — Позиции по валюте, скорее всего, подразумевали, что трейдеры купили опционы на индекс доллара DXY. Но вот незадача: если вы не угадали направление движения рынка, то ваши опционы будут в итоге стоить ноль. То есть все, что вы вложили, — потеряли. В России, к слову, в кризис тоже можно было запросто уйти в глубокий минус, например, купив акции энергетических компаний. В 2008—2009 годах они упали в 20 раз и стоили всего 5 процентов от своих максимальных значений».
Другой бич инвестбанков, ставший одной из причин кризиса и убытков не только ливийцев, — это кредитное плечо, или леверидж. Проще говоря, заемные средства, которыми может оперировать финансовый институт ради увеличения прибыли своих клиентов. В случае неверного прогноза это оборачивается кратными убытками.
«Наверняка Goldman Sachs работал с плечом, а если вы имеете кредит 1 к 10, то соответственно и ваши потери в 10 раз больше. В момент кризиса у банков рабочее плечо составляло, по разным оценкам, от 30 до 40. До 2004 года, когда американский финансовый регулятор (SEC) разрешил пяти крупнейшим игрокам этого рынка увеличить его размер, эта цифра равнялась 1 к 12. В среднем же сейчас по индустрии плечо находится в районе 20», — продолжает эксперт. Отсюда и феноменальное «обезвоживание» ливийского портфеля.
Естественно, арабы пришли в бешенство. В штаб-квартиру LIA в Триполи поспешно прибыла делегация Goldman Sachs во главе с шефом управления Северной Африки Юсефом Каббаджем. Страсти за закрытыми дверями бушевали нешуточные. Зарти, по воспоминаниям очевидцев, вел себя как рассвирепевший бык, изливая потоки брани и угроз на американцев. Зная о его личных связях с самим Каддафи, напуганные банкиры запросили у руководства Goldman Sachs телохранителей.
К переговорам о вариантах компенсации неслыханных потерь подключилось высшее руководство Goldman Sachs: его первое лицо, исполнительный директор Ллойд Бланкфейн, а также финансовый директор Дэвид Виниар и глава европейского отделения Майкл Шервуд. Они утверждали, что не хотели бы потерять такого важного партнера, как правительство Ливии. И это вполне могло быть правдой — ведь, несмотря на все кризисные убытки, в целом активы LIA (а это далеко не единственный ливийский фонд) в прошлом году составляли 53 миллиарда долларов: было чем еще поживиться. Один из вариантов заключался в том, что за согласие ливийцев вложить в Goldman Sachs еще 3,7 миллиарда они получили бы на 5 миллиардов долларов акции банка с выплатой от 4 до 9 процентов годовых в течение 40 лет.
Однако ни этот, ни два других варианта так и не материализовались. В банке утверждают, что виной тому позиция ливийцев, которые-де хотели много и сразу. А потом переговоры прервались, поскольку в Ливии как-то вдруг началась гражданская война, и правительство США наложило запрет на какие-либо отношения с режимом Каддафи. Около 37 миллиардов долларов ливийских средств в американских банках было заморожено.
Вот тут-то и начинается самое интересное. Если верить Муамару Каддафи и Кирсану Илюмжинову, общая сумма зависших на Западе средств Джамахирии достигает 160 миллиардов долларов. Все они находятся под управлением инвестиционных банков — американских, швейцарских, британских, французских и т. д. Они очень неплохо зарабатывали на управлении этими активами. Ну а то, что потеряли гигантские суммы во время кризиса, — так с кем не бывает? Инвестбанкиры явно хотели бы и дальше иметь доступ к такому финансовому пирогу.
Неудивительно, что ряд экспертов в истории с Goldman Sachs и другими банками, профукавшими во время кризиса часть ливийских вложений, усматривают признаки заговора. Почему бы не предположить, что банкиры шепнули кое-что кому надо в Вашингтоне и в результате США, а вместе с ними и ряд других членов НАТО пошли войной на Каддафи? Теперь-то уж точно никто не предъявит счет финансовым управляющим.
Вряд ли, конечно, все было настолько прямолинейно.
Во-первых, при всей своей силе и влиянии тот же Goldman Sachs или французский Societe Generale, тоже потерявший сотни миллионов долларов, принадлежавших режиму Каддафи, не в состоянии прямо диктовать линию поведения официальному Вашингтону и Парижу.
Во-вторых, война формально не списывает долгов — вести разговор о ливийских накоплениях западным банкирам все равно придется с новыми властями страны, которым эти деньги ой как будут нужны.
В-третьих, как сказал в интервью «Итогам» Андерс Ослунд, сотрудник Института мировой экономики в Вашингтоне, «США вынуждены были согласиться на действия в Ливии прежде всего под давлением той группы своих союзников по НАТО вроде Дании, Норвегии или Голландии, которые традиционно проявляют повышенное внимание к вопросам прав человека и их защиты».
Однако и финансовый аспект не стоит сбрасывать со счетов. Громадные суммы денег, принадлежащих Ливии, зависли на счетах инвестбанков, которые стригут с них купоны. И пока нет никаких разговоров о том, что эти авуары нужно немедленно передать ливийской оппозиции, которая еще не признана всем международным сообществом.
Примечательно и то, что власти США, предъявляя претензии к Goldman Sachs, имеют в виду вовсе не тот плачевный результат, к которому привело его управление ливийскими активами. Банк обвинили в попытке подкупа ливийских официальных лиц в процессе урегулирования финансового спора с Триполи. Goldman Sachs в 2008 году, в частности, предлагал LIA немедленно выплатить 50 миллионов долларов с последующим их переводом сторонней организации — консультационной фирме, возглавляемой зятем руководителя ливийской государственной нефтяной компании. Именно это предложение и привлекло внимание SEC, усмотревшей здесь признаки подкупа. В 2010 году обвинительные приговоры по таким делам были вынесены в отношении 74 американских компаний.
Впрочем, аналитики не сомневаются: Goldman Sachs выкрутится и на этот раз, поскольку выходил и не из таких передряг. Например, летом прошлого года банк заплатил за обвинения в «злоупотреблении доверием клиентов» штраф в 550 миллионов долларов: 300 миллионов — в госказну и 250 миллионов — обиженным инвесторам. При его активах в 911 миллиардов долларов и прошлогоднего дохода в 39,2 миллиарда это сущие пустяки, да и с клиентов он в будущем все взыщет с лихвой. Как считает аналитик Брэд Хинц из Sanford C.Bernstein & Co., самым вероятным исходом претензий к банку по поводу ливийских дел также будет внесудебное урегулирование с выплатой штрафа.
Так что, кто бы ни пришел к власти в Ливии, им, скорее всего, придется забыть о «миллиардах Каддафи». Опасения Триполи насчет 160 миллиардов долларов, похоже, небеспочвенны. Ведь значительная часть денег лежит не на корсчетах и депозитах, а вложена в ликвидные активы, в том числе и высокорискованные. Как показала практика, их цена порой очень быстро стремится к нулю — в отличие от комиссионных и бонусов управляющих.
источник cripo.com.ua
Рассказывая о своей беседе с ливийским лидером Каддафи, президент ФИДЕ, россиянин Кирсан Илюмжинов не упустил и одну любопытную деталь. Когда речь зашла о замороженных на Западе ливийских счетах, полковник назвал потрясающую воображение сумму: 160 миллиардов долларов! Они должны быть возвращены, настаивает Каддафи. Нет, не ему лично, а гражданам Ливии... Богатства Джамахирии контролируют европейские и американские финансовые институты. Тут-то и начинается настоящий детектив.
Часть денег, находившихся под управлением Goldman Sachs, уже безвозвратно потеряна. Остальные миллиарды возвращать никто не собирается — ни самому Каддафи, ни гражданам Ливии. Некоторые эксперты уже склоняются к мысли, что именно из-за растраченных ливийских авуаров Запад и пошел войной на Каддафи.
Скандал вокруг обслуживания корпорацией Goldman Sachs ливийского суверенного фонда наводит на мысль о том, что иногда деньги, говоря словами Жоржа Милославского из фильма Гайдая, лучше хранить в сберегательной кассе. То есть просто ничего с ними не делать. Шутка ли — отдать 1,3 миллиарда долларов в управление инвестбанку, надеясь преумножить активы, а в итоге получить назад всего 2 процента от выданной суммы!
Начало этого финансово-политического детектива восходит к 2007 году. За три года до этого были отменены экономические санкции против режима Каддафи, после чего ливийцы учредили суверенный инвестиционный фонд Libyan Investments Authority (LIA), в котором копились национальные нефтедоллары. Они, разумеется, должны были быть куда-то вложены, чтобы приносить доход и не обесцениваться из-за инфляции.
Руководители LIA Хатем аль-Гериани и Мустафа Зарти провели переговоры с 25 различными финансовыми институтами за рубежом, прежде чем решили доверить пакеты инвестиций — в пределах от 110 до 293 миллионов долларов — таким почтенным заведениям, как французский Societe Generale, британский HSBC, американские JPMorgan, Carlyle, Lehman Brothers и Och-Ziff Capital Managament Group.
Но больше всего сумел урвать ливийских авуаров Goldman Sachs. В чем-то благодаря солидной репутации этого финансового учреждения. А более всего за счет напористости и личного обаяния своего «вундеркинда» из лондонского отделения банка, господина Дрисса Бен-Брахима. Он отвечал за инвестиции на развивающихся рынках и сумел сделать свой отдел одним из самых прибыльных во всей структуре Goldman Sachs. Дрисс известен фантастическими бонусами в десятки миллионов долларов и тем, что за 10 лет умудрился пройти путь от рядового клерка до полноправного партнера. В банковской сфере это примерно то же самое, что в армии взлететь от лейтенанта до маршала, или, как писала The Wall Street Journal, все равно что «при жизни перешагнуть порог в рай».
Бен-Брахим, матерью которого была англичанка, а отцом марокканец, в числе других языков в совершенстве владел арабским — еще один плюс, по мнению экспертов, в отношениях с ливийцами. «Мы трепетали перед Дриссом, — вспоминает бывший управленец из LIA. — Он был звездой, в то время когда сами мы делали копейки на наших инвестициях. Само его присутствие было для нас большой честью».
В общем, после переговоров в Лондоне очарованные обаянием финансового гения ливийцы передали в распоряжение Goldman Sachs 350 миллионов долларов, потом еще столько же и довели объемы инвестиций между январем и июнем 2008 года до 1,3 миллиарда. Американский банк разместил инвестиционные пакеты в производные инструменты с привязкой к акциям ряда коммерческих банков (Сiti, UniCredit, Santander), немецкой страховой компании Allianz, французской и итальянской энергетических компаний. Были также сделаны вложения в деривативы на корзину валют.
Но очень скоро вместо обещанной манны небесной посыпались сплошные неприятности, главная из которых — мировой финансовый кризис, заставивший ливийские инвестиционные портфели похудеть. Именитый банк, девиз которого «Интересы наших клиентов превыше всего», то ли по легкомысленности, то ли с умыслом пустил миллиарды суверенного фонда LIA по ветру. На февраль 2010 года ценность первоначальных инвестиций не превышала 25,1 миллиона долларов, неслыханное усыхание на 98 процентов! Это нечто невообразимое для инвестиционного банка, основой деятельностью которого является делание денег, а не их утрата. Однако кризис показал, что возможно и такое.
Между тем, как оказывается, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы в общих чертах понять превращение миллиарда в ничто. Вспомним хотя бы дубайский кризис недвижимости: инвесторы обожглись на строительном буме аж на 60 миллиардов долларов. Активы резко подешевели, и все остались без штанов.
«Давайте попробуем смоделировать историю потерь по инвестиционному портфелю, сформированному банком для ливийского фонда, — рассуждает эксперт РБК-ТВ, финансовый аналитик Степан Демура. — Позиции по валюте, скорее всего, подразумевали, что трейдеры купили опционы на индекс доллара DXY. Но вот незадача: если вы не угадали направление движения рынка, то ваши опционы будут в итоге стоить ноль. То есть все, что вы вложили, — потеряли. В России, к слову, в кризис тоже можно было запросто уйти в глубокий минус, например, купив акции энергетических компаний. В 2008—2009 годах они упали в 20 раз и стоили всего 5 процентов от своих максимальных значений».
Другой бич инвестбанков, ставший одной из причин кризиса и убытков не только ливийцев, — это кредитное плечо, или леверидж. Проще говоря, заемные средства, которыми может оперировать финансовый институт ради увеличения прибыли своих клиентов. В случае неверного прогноза это оборачивается кратными убытками.
«Наверняка Goldman Sachs работал с плечом, а если вы имеете кредит 1 к 10, то соответственно и ваши потери в 10 раз больше. В момент кризиса у банков рабочее плечо составляло, по разным оценкам, от 30 до 40. До 2004 года, когда американский финансовый регулятор (SEC) разрешил пяти крупнейшим игрокам этого рынка увеличить его размер, эта цифра равнялась 1 к 12. В среднем же сейчас по индустрии плечо находится в районе 20», — продолжает эксперт. Отсюда и феноменальное «обезвоживание» ливийского портфеля.
Естественно, арабы пришли в бешенство. В штаб-квартиру LIA в Триполи поспешно прибыла делегация Goldman Sachs во главе с шефом управления Северной Африки Юсефом Каббаджем. Страсти за закрытыми дверями бушевали нешуточные. Зарти, по воспоминаниям очевидцев, вел себя как рассвирепевший бык, изливая потоки брани и угроз на американцев. Зная о его личных связях с самим Каддафи, напуганные банкиры запросили у руководства Goldman Sachs телохранителей.
К переговорам о вариантах компенсации неслыханных потерь подключилось высшее руководство Goldman Sachs: его первое лицо, исполнительный директор Ллойд Бланкфейн, а также финансовый директор Дэвид Виниар и глава европейского отделения Майкл Шервуд. Они утверждали, что не хотели бы потерять такого важного партнера, как правительство Ливии. И это вполне могло быть правдой — ведь, несмотря на все кризисные убытки, в целом активы LIA (а это далеко не единственный ливийский фонд) в прошлом году составляли 53 миллиарда долларов: было чем еще поживиться. Один из вариантов заключался в том, что за согласие ливийцев вложить в Goldman Sachs еще 3,7 миллиарда они получили бы на 5 миллиардов долларов акции банка с выплатой от 4 до 9 процентов годовых в течение 40 лет.
Однако ни этот, ни два других варианта так и не материализовались. В банке утверждают, что виной тому позиция ливийцев, которые-де хотели много и сразу. А потом переговоры прервались, поскольку в Ливии как-то вдруг началась гражданская война, и правительство США наложило запрет на какие-либо отношения с режимом Каддафи. Около 37 миллиардов долларов ливийских средств в американских банках было заморожено.
Вот тут-то и начинается самое интересное. Если верить Муамару Каддафи и Кирсану Илюмжинову, общая сумма зависших на Западе средств Джамахирии достигает 160 миллиардов долларов. Все они находятся под управлением инвестиционных банков — американских, швейцарских, британских, французских и т. д. Они очень неплохо зарабатывали на управлении этими активами. Ну а то, что потеряли гигантские суммы во время кризиса, — так с кем не бывает? Инвестбанкиры явно хотели бы и дальше иметь доступ к такому финансовому пирогу.
Неудивительно, что ряд экспертов в истории с Goldman Sachs и другими банками, профукавшими во время кризиса часть ливийских вложений, усматривают признаки заговора. Почему бы не предположить, что банкиры шепнули кое-что кому надо в Вашингтоне и в результате США, а вместе с ними и ряд других членов НАТО пошли войной на Каддафи? Теперь-то уж точно никто не предъявит счет финансовым управляющим.
Вряд ли, конечно, все было настолько прямолинейно.
Во-первых, при всей своей силе и влиянии тот же Goldman Sachs или французский Societe Generale, тоже потерявший сотни миллионов долларов, принадлежавших режиму Каддафи, не в состоянии прямо диктовать линию поведения официальному Вашингтону и Парижу.
Во-вторых, война формально не списывает долгов — вести разговор о ливийских накоплениях западным банкирам все равно придется с новыми властями страны, которым эти деньги ой как будут нужны.
В-третьих, как сказал в интервью «Итогам» Андерс Ослунд, сотрудник Института мировой экономики в Вашингтоне, «США вынуждены были согласиться на действия в Ливии прежде всего под давлением той группы своих союзников по НАТО вроде Дании, Норвегии или Голландии, которые традиционно проявляют повышенное внимание к вопросам прав человека и их защиты».
Однако и финансовый аспект не стоит сбрасывать со счетов. Громадные суммы денег, принадлежащих Ливии, зависли на счетах инвестбанков, которые стригут с них купоны. И пока нет никаких разговоров о том, что эти авуары нужно немедленно передать ливийской оппозиции, которая еще не признана всем международным сообществом.
Примечательно и то, что власти США, предъявляя претензии к Goldman Sachs, имеют в виду вовсе не тот плачевный результат, к которому привело его управление ливийскими активами. Банк обвинили в попытке подкупа ливийских официальных лиц в процессе урегулирования финансового спора с Триполи. Goldman Sachs в 2008 году, в частности, предлагал LIA немедленно выплатить 50 миллионов долларов с последующим их переводом сторонней организации — консультационной фирме, возглавляемой зятем руководителя ливийской государственной нефтяной компании. Именно это предложение и привлекло внимание SEC, усмотревшей здесь признаки подкупа. В 2010 году обвинительные приговоры по таким делам были вынесены в отношении 74 американских компаний.
Впрочем, аналитики не сомневаются: Goldman Sachs выкрутится и на этот раз, поскольку выходил и не из таких передряг. Например, летом прошлого года банк заплатил за обвинения в «злоупотреблении доверием клиентов» штраф в 550 миллионов долларов: 300 миллионов — в госказну и 250 миллионов — обиженным инвесторам. При его активах в 911 миллиардов долларов и прошлогоднего дохода в 39,2 миллиарда это сущие пустяки, да и с клиентов он в будущем все взыщет с лихвой. Как считает аналитик Брэд Хинц из Sanford C.Bernstein & Co., самым вероятным исходом претензий к банку по поводу ливийских дел также будет внесудебное урегулирование с выплатой штрафа.
Так что, кто бы ни пришел к власти в Ливии, им, скорее всего, придется забыть о «миллиардах Каддафи». Опасения Триполи насчет 160 миллиардов долларов, похоже, небеспочвенны. Ведь значительная часть денег лежит не на корсчетах и депозитах, а вложена в ликвидные активы, в том числе и высокорискованные. Как показала практика, их цена порой очень быстро стремится к нулю — в отличие от комиссионных и бонусов управляющих.
источник cripo.com.ua
Ну что ж Вы так неосторожно :shock:
