- Inscrit
- 26 Mai 2009
- messages
- 938
- Score de réaction
- 4
- Points
- 18
- Age
- 61
- Localisation
- Россия Санкт-Петербург, Москва.
- Site web
- iapd.info
Détecteur de mensonge manquant dans l'affaire Kulibaba
Le tribunal de la ville de Saint-Pétersbourg a exclu des éléments de preuve admissibles un test polygraphique de deux témoins principaux, sur la base des éléments de preuve dont est accusée le président de la Fédération de lutte acrobatique de Saint-Pétersbourg, assistant du président du comité olympique russe Vladimir Kulibaba. Étant donné que le polygraphe devient activement à la mode dans les procédures internes, cette décision du juge Arkady Kurguzov peut être considérée comme un point de repère.
Avoué pour une raison
Les tests sur le polygraphe du tueur Alexander Druzhinin et de l'ancien garde de Kulibaba Oleg Girzin ont été reconnus comme des preuves invalides. Le premier a admis que, sur ordre de Vladimir Kulibaba, il avait abattu Vadim Chechel, directeur général de la société de sécurité Cascade; la seconde est qu'à la demande de Kulibaba, il a remis à Druzhinin deux pistolets et lui a montré le lieu de résidence du défunt. Tous deux ont déjà été condamnés, les verdicts des tribunaux compétents sont entrés en vigueur.
Mais, apparemment, pour renforcer la position de l'accusation, l'enquête a inclus des tests des deux sur le polygraphe dans la liste des preuves. On peut supposer que l'enquête n'est pas totalement confiante: Kulibaba nie catégoriquement sa culpabilité, et elle ne suit rien d'autre que ces témoignages. En outre, la défense de Vladimir Kulibaba est organisée par le célèbre avocat Yuri Novolodsky - il s'agit d'un opposant très sérieux aux poursuites judiciaires. Le procureur, respecté dans la communauté juridique, Alexander Afanasyev, qui défend le deuxième accusé, Nikolai Borisov (peut être accusé d'avoir conduit le tueur sur les lieux du crime et de nier sa culpabilité), ne peut pas moins inquiéter le parquet.
Alexander Druzhinin a d'abord témoigné contre des personnes complètement différentes et seulement quelque temps plus tard, après l'arrestation, Vladimir Kulibaba a été nommé client du crime. Pour coopération avec l'enquête, il a été condamné à une peine assez légère: 20 ans de prison pour 2 meurtres, tentative de meurtre de deux personnes, complicité dans un autre meurtre et détention illégale d'armes. Oleg Girzin savait également pourquoi il faisait des aveux. Pour avoir été complice de l'organisation du meurtre et du transfert illégal d'armes, il a été condamné à une peine avec sursis. Apparemment, c'est pourquoi les tests sur le «détecteur de mensonge» sont apparus parmi les preuves.
Les tests polygraphiques ont pleinement confirmé la véracité des témoignages de Druzhinin et Girzin. Yuri Novolodsky a réagi à cela avec une moquerie non dissimulée.
"La principale conclusion de l'expert est un exemple de non-sens pseudo-scientifique franc et ne peut pas être considérée comme une preuve qui répond au signe obligatoire de fiabilité ..." - écrit dans la pétition de Yuri Novolodsky, qui a qualifié les données de recherche de "démagogie pseudo-scientifique".
Bien sûr, l'avocat Novolodsky dans cette affaire a défendu les intérêts de son client. Il a défendu efficacement - le tribunal a accepté ses arguments. Mais cette décision de justice est beaucoup plus importante que le succès tactique dans le cadre d'une affaire pénale unique, voire résonnante.
"Un autre visage"
Les tests polygraphiques sont de plus en plus courants dans le processus pénal russe. La raison est apparente: une machine "sans âme" avec un degré de probabilité très décent peut déterminer qui ment et qui dit la vérité. Mais en Russie, ce phénomène a un revers traditionnel, que les responsables de l'application des lois préfèrent ne pas prolonger.
Un test polygraphique coûte de l'argent. L'autorité chargée de l'enquête verse l'argent pour la procédure d'ouverture à la personne qui procède à l'examen psychophysiologique. Il y a beaucoup de gens qui veulent obtenir de l'argent du budget, comme d'habitude. On peut supposer que beaucoup plus que ceux qui satisfont aux exigences de la loi. Dans ce cas, nous parlons du 195e article du Code de procédure pénale de la Fédération de Russie: «L'examen médico-légal est effectué par des experts médico-légaux d'État et d'autres personnes parmi les personnes ayant des connaissances particulières».
Les tests sur les polygraphes sont souvent effectués précisément par «d'autres personnes». Quel pourrait être le résultat d'un examen psychophysiologique effectué par une «personne différente» qui a obtenu la réception de cette commande, qui a été payée sur le budget, et a été initiée par l'enquête? Cette question suggère diverses réponses.
À propos de «l'autre personne» qui a effectué des tests polygraphiques qui ont été exclus de la base de preuves, dans le cadre de l'affaire Kulibaba, ce qui suit a été écrit dans la pétition de Yuri Novolodsky:
"Un ancien employé du Ministère des affaires intérieures qui est diplômé du département de correspondance de la Faculté de psychologie de l'Université d'État de Saint-Pétersbourg et qui n'a pas une formation de base dans le domaine de la psychologie médicale est classifié de manière déraisonnable par les enquêteurs ... parmi ceux qui ont des connaissances particulières dans le domaine de l'évaluation des réactions psychophysiologiques d'une personne ..."
Selon l'avocat Novolodsky, dans les conclusions de l'expert exclues de la base de preuves, il n'y avait aucun indicateur spécifique des réactions psychophysiologiques des sujets identifiés, à cause duquel ces conclusions ont perdu le signe principal de l'examen médico-légal - vérification scientifique.
En termes simples, Novolodsky a déclaré au tribunal que les résultats des tests présentés sur le "détecteur de mensonge" présenté dans l'affaire ne pouvaient pas être vérifiés - on leur a demandé de croire en eux sans raison. Étant donné la popularité du polygraphe dans les organes d'enquête nationaux, le juge Kurguzov a envoyé un message très important à l'ensemble de la communauté juridique: c'est inacceptable.
Référence:
Vladimir Kulibaba est accusé d'avoir organisé un meurtre à forfait (partie 3 de l'article 33 et paragraphe "h" de la partie 2 de l'article 105 du Code pénal de la Fédération de Russie) et de trafic illégal d'armes avec lesquelles le crime a été commis.
Vadim Chechel a été abattu à bout portant le 24 avril 2008, à la maison 29 de la rue Furshtatskaya. Dans cette maison, il vivait avec son épouse Maria Stroganova (ils avaient un mariage prévu) et son fils, dont le père est l'ancien chef du Comité olympique russe, et maintenant membre du conseil de la fédération Leonid Tyagachev (Fontanka a décrit cette situation en détail).
Vladimir Kulibaba, rappelez-vous, a été l'assistant de Tyagachev au Comité olympique.
En 2009, l'exécuteur direct de ce meurtre, Alexander Druzhinin, a été condamné par le tribunal de la ville de Saint-Pétersbourg à 20 ans de prison pour la commission de ce crime et d'autres. En octobre 2011, le tribunal municipal de Saint-Pétersbourg a reconnu coupable un autre participant au meurtre de Chechel, Oleg Gyrzin, un ancien garde de Kulibaba. Girzin a pleinement reconnu sa culpabilité, s'est repenti et a aidé à l'enquête, dans le cadre de laquelle il a été condamné à une peine très légère - 8 ans de prison. Girzin a remis les armes du tueur et lui a montré la maison dans laquelle vivait feu Chechel.
Konstantin Shmelev, Fontanka.ru
Le tribunal de la ville de Saint-Pétersbourg a exclu des éléments de preuve admissibles un test polygraphique de deux témoins principaux, sur la base des éléments de preuve dont est accusée le président de la Fédération de lutte acrobatique de Saint-Pétersbourg, assistant du président du comité olympique russe Vladimir Kulibaba. Étant donné que le polygraphe devient activement à la mode dans les procédures internes, cette décision du juge Arkady Kurguzov peut être considérée comme un point de repère.
Avoué pour une raison
Les tests sur le polygraphe du tueur Alexander Druzhinin et de l'ancien garde de Kulibaba Oleg Girzin ont été reconnus comme des preuves invalides. Le premier a admis que, sur ordre de Vladimir Kulibaba, il avait abattu Vadim Chechel, directeur général de la société de sécurité Cascade; la seconde est qu'à la demande de Kulibaba, il a remis à Druzhinin deux pistolets et lui a montré le lieu de résidence du défunt. Tous deux ont déjà été condamnés, les verdicts des tribunaux compétents sont entrés en vigueur.
Mais, apparemment, pour renforcer la position de l'accusation, l'enquête a inclus des tests des deux sur le polygraphe dans la liste des preuves. On peut supposer que l'enquête n'est pas totalement confiante: Kulibaba nie catégoriquement sa culpabilité, et elle ne suit rien d'autre que ces témoignages. En outre, la défense de Vladimir Kulibaba est organisée par le célèbre avocat Yuri Novolodsky - il s'agit d'un opposant très sérieux aux poursuites judiciaires. Le procureur, respecté dans la communauté juridique, Alexander Afanasyev, qui défend le deuxième accusé, Nikolai Borisov (peut être accusé d'avoir conduit le tueur sur les lieux du crime et de nier sa culpabilité), ne peut pas moins inquiéter le parquet.
Alexander Druzhinin a d'abord témoigné contre des personnes complètement différentes et seulement quelque temps plus tard, après l'arrestation, Vladimir Kulibaba a été nommé client du crime. Pour coopération avec l'enquête, il a été condamné à une peine assez légère: 20 ans de prison pour 2 meurtres, tentative de meurtre de deux personnes, complicité dans un autre meurtre et détention illégale d'armes. Oleg Girzin savait également pourquoi il faisait des aveux. Pour avoir été complice de l'organisation du meurtre et du transfert illégal d'armes, il a été condamné à une peine avec sursis. Apparemment, c'est pourquoi les tests sur le «détecteur de mensonge» sont apparus parmi les preuves.
Les tests polygraphiques ont pleinement confirmé la véracité des témoignages de Druzhinin et Girzin. Yuri Novolodsky a réagi à cela avec une moquerie non dissimulée.
"La principale conclusion de l'expert est un exemple de non-sens pseudo-scientifique franc et ne peut pas être considérée comme une preuve qui répond au signe obligatoire de fiabilité ..." - écrit dans la pétition de Yuri Novolodsky, qui a qualifié les données de recherche de "démagogie pseudo-scientifique".
Bien sûr, l'avocat Novolodsky dans cette affaire a défendu les intérêts de son client. Il a défendu efficacement - le tribunal a accepté ses arguments. Mais cette décision de justice est beaucoup plus importante que le succès tactique dans le cadre d'une affaire pénale unique, voire résonnante.
"Un autre visage"
Les tests polygraphiques sont de plus en plus courants dans le processus pénal russe. La raison est apparente: une machine "sans âme" avec un degré de probabilité très décent peut déterminer qui ment et qui dit la vérité. Mais en Russie, ce phénomène a un revers traditionnel, que les responsables de l'application des lois préfèrent ne pas prolonger.
Un test polygraphique coûte de l'argent. L'autorité chargée de l'enquête verse l'argent pour la procédure d'ouverture à la personne qui procède à l'examen psychophysiologique. Il y a beaucoup de gens qui veulent obtenir de l'argent du budget, comme d'habitude. On peut supposer que beaucoup plus que ceux qui satisfont aux exigences de la loi. Dans ce cas, nous parlons du 195e article du Code de procédure pénale de la Fédération de Russie: «L'examen médico-légal est effectué par des experts médico-légaux d'État et d'autres personnes parmi les personnes ayant des connaissances particulières».
Les tests sur les polygraphes sont souvent effectués précisément par «d'autres personnes». Quel pourrait être le résultat d'un examen psychophysiologique effectué par une «personne différente» qui a obtenu la réception de cette commande, qui a été payée sur le budget, et a été initiée par l'enquête? Cette question suggère diverses réponses.
À propos de «l'autre personne» qui a effectué des tests polygraphiques qui ont été exclus de la base de preuves, dans le cadre de l'affaire Kulibaba, ce qui suit a été écrit dans la pétition de Yuri Novolodsky:
"Un ancien employé du Ministère des affaires intérieures qui est diplômé du département de correspondance de la Faculté de psychologie de l'Université d'État de Saint-Pétersbourg et qui n'a pas une formation de base dans le domaine de la psychologie médicale est classifié de manière déraisonnable par les enquêteurs ... parmi ceux qui ont des connaissances particulières dans le domaine de l'évaluation des réactions psychophysiologiques d'une personne ..."
Selon l'avocat Novolodsky, dans les conclusions de l'expert exclues de la base de preuves, il n'y avait aucun indicateur spécifique des réactions psychophysiologiques des sujets identifiés, à cause duquel ces conclusions ont perdu le signe principal de l'examen médico-légal - vérification scientifique.
En termes simples, Novolodsky a déclaré au tribunal que les résultats des tests présentés sur le "détecteur de mensonge" présenté dans l'affaire ne pouvaient pas être vérifiés - on leur a demandé de croire en eux sans raison. Étant donné la popularité du polygraphe dans les organes d'enquête nationaux, le juge Kurguzov a envoyé un message très important à l'ensemble de la communauté juridique: c'est inacceptable.
Référence:
Vladimir Kulibaba est accusé d'avoir organisé un meurtre à forfait (partie 3 de l'article 33 et paragraphe "h" de la partie 2 de l'article 105 du Code pénal de la Fédération de Russie) et de trafic illégal d'armes avec lesquelles le crime a été commis.
Vadim Chechel a été abattu à bout portant le 24 avril 2008, à la maison 29 de la rue Furshtatskaya. Dans cette maison, il vivait avec son épouse Maria Stroganova (ils avaient un mariage prévu) et son fils, dont le père est l'ancien chef du Comité olympique russe, et maintenant membre du conseil de la fédération Leonid Tyagachev (Fontanka a décrit cette situation en détail).
Vladimir Kulibaba, rappelez-vous, a été l'assistant de Tyagachev au Comité olympique.
En 2009, l'exécuteur direct de ce meurtre, Alexander Druzhinin, a été condamné par le tribunal de la ville de Saint-Pétersbourg à 20 ans de prison pour la commission de ce crime et d'autres. En octobre 2011, le tribunal municipal de Saint-Pétersbourg a reconnu coupable un autre participant au meurtre de Chechel, Oleg Gyrzin, un ancien garde de Kulibaba. Girzin a pleinement reconnu sa culpabilité, s'est repenti et a aidé à l'enquête, dans le cadre de laquelle il a été condamné à une peine très légère - 8 ans de prison. Girzin a remis les armes du tueur et lui a montré la maison dans laquelle vivait feu Chechel.
Konstantin Shmelev, Fontanka.ru
Original message
Из дела Кулибабы пропал детектор лжи
Санкт-Петербургский городской суд исключил из числа допустимых доказательств испытания на полиграфе двух основных свидетелей, на основании показаний которых строится обвинение президента Федерации вольной борьбы Петербурга, помощника председателя Олимпийского комитета России Владимира Кулибабы. Учитывая, что полиграф активно входит в моду в отечественном судопроизводстве, данное решение судьи Аркадия Кургузова можно считать знаковым.
Сознались не просто так
Недопустимыми доказательствами признаны испытания на полиграфе киллера Александра Дружинина и бывшего охранника Кулибабы Олега Гырзина. Первый признался в том, что по заказу Владимира Кулибабы застрелил генерального директора охранного предприятия «Каскад» Вадима Чечеля; второй – в том, что по просьбе Кулибабы передал Дружинину два пистолета и показал ему место жительства покойного. Оба они уже осуждены, соответствующие приговоры суда вступили в законную силу.
Но, видимо, для усиления позиции обвинения следствие включило в список доказательств испытания обоих на полиграфе. Можно предположить, что следствие чувствует себя не совсем уверенно: Кулибаба категорически отрицает свою вину, а ни из чего другого, кроме данных свидетельских показаний, она не следует. Кроме того, защиту Владимира Кулибабы организует известный адвокат Юрий Новолодский – это весьма серьёзный противник гособвинения. Не меньше опасений у обвинения может вызывать уважаемый в юридическом сообществе адвокат Александр Афанасьев, защищающий второго подсудимого, Николая Борисова (обвиняется в том, что подвозил киллера к месту преступления, и также отрицает свою вину).
Александр Дружинин первоначально давал показания в отношении совершенно других людей и лишь некоторое время спустя после задержания назвал в качестве заказчика преступления Владимира Кулибабу. За сотрудничество со следствием он получил довольно мягкий приговор: 20 лет лишения свободы за 2 убийства, покушение на убийство двух человек, соучастие ещё в одном убийстве и незаконное ношение оружия. Олег Гырзин также знал, почему даёт признательные показания, – за соучастие в организации убийства и незаконное перемещение оружия он получил условный срок. Видимо, поэтому в числе доказательств и появились испытания на «детекторе лжи».
Испытания на полиграфе полностью подтвердили правдивость данных Дружининым и Гырзиным показаний. Юрий Новолодский отнёсся к этому с нескрываемой издёвкой.
«Основной вывод эксперта является образцом откровенной псевдонаучной бессмыслицы и не может рассматриваться в качестве доказательства, отвечающего обязательному признаку достоверности…» - написано в ходатайстве Юрия Новолодского, назвавшего данные исследования «псевдонаучной демагогией».
Безусловно, адвокат Новолодский в данном случае отстаивал интересы своего клиента. Отстаивал эффективно – суд согласился с его доводами. Но данное решение суда имеет намного большее значение, чем тактический успех в рамках одного, пусть даже резонансного, уголовного дела.
«Иное лицо»
Испытания на полиграфе становятся всё более распространённым явлением в российском уголовном процессе. Причина на поверхности: «бездушная» машина с весьма приличной долей вероятности может определить, кто лжёт, а кто говорит правду. Но в России это явление имеет традиционную оборотную сторону, о которой сотрудники правоохранительных органов предпочитают не распространяться.
Испытание на полиграфе стоит денег. Эти деньги инициирующее процедуру следственное ведомство платит тому, кто проводит психофизиологическую экспертизу. Желающих получить бюджетные деньги, как водится, много. Можно предположить, существенно больше, чем тех, кто удовлетворяет требованиям закона. В данном случае речь идет о 195-й статье УПК РФ: «Судебная экспертиза проводится государственными судебными экспертами и иными лицами из числа лиц, обладающих специальными знаниями».
Испытания на полиграфах частенько делают именно «иные лица». Каким может быть результат психофизиологической экспертизы, проведенной «иным лицом», добившимся получения этого оплачиваемого из бюджета заказа, инициированного следствием? Этот вопрос предполагает различные ответы.
Про «иное лицо», которое провело исключенные из доказательной базы испытания на полиграфе, в рамках дела Кулибабы в ходатайстве Юрия Новолодского написано следующее:
«Бывший сотрудник МВД, закончивший заочное отделение психологического факультета СПбГУ, не имеющий базового образования в области медицинской психологии, необоснованно отнесен следователями… к числу лиц, обладающих специальными знаниями в области оценки психофизиологических реакций человека…»
По мнению адвоката Новолодского, в исключенных из доказательной базы заключениях эксперта отсутствовали конкретные показатели выявленных психофизиологических реакций испытуемых, из-за чего данные заключения утрачивали основной признак судебных экспертиз – научную проверяемость.
Выражаясь простыми словами, Новолодский заявил суду, что представленные в деле результаты испытаний на «детекторе лжи» не поддаются проверке – в них предложено поверить просто так. Учитывая популярность полиграфа в отечественных следственных органах, судья Кургузов послал всему юридическому сообществу очень важный месседж: такое недопустимо.
Справка:
Владимир Кулибаба обвиняется в организации убийства по найму (часть 3 статьи 33 и пункт «з» части 2 статьи 105 УК РФ) и в незаконном обороте оружия, с помощью которого было совершено преступление.
Вадим Чечель был убит несколькими выстрелами в упор 24 апреля 2008 года у дома 29 по Фурштатской улице. В этом доме он проживал со своей невестой Марией Строгановой (у них была запланирована свадьба) и её сыном, отцом которого является бывший глава Олимпийского комитета России, а ныне член Совета Федерации Леонид Тягачев («Фонтанка» подробно описывала эту ситуацию).
Владимир Кулибаба, напомним, занимал пост помощника Тягачёва в Олимпийском комитете.
В 2009 году непосредственный исполнитель этого убийства Александр Дружинин был приговорен Санкт-Петербургским городским судом к 20 годам лишения свободы за совершение этого и других преступлений. В октябре 2011 года Санкт-Петербургский городской суд признал виновным ещё одного участника убийства Чечеля — Олега Гырзина, бывшего охранника Кулибабы. Гырзин полностью признал свою вину, раскаялся и оказал содействие следствию, в связи с чем получил очень мягкий приговор — 8 лет условного лишения свободы. Гырзин передавал киллеру оружие и показывал ему дом, в котором проживал покойный Чечель.
Константин Шмелёв, «Фонтанка.ру»
Санкт-Петербургский городской суд исключил из числа допустимых доказательств испытания на полиграфе двух основных свидетелей, на основании показаний которых строится обвинение президента Федерации вольной борьбы Петербурга, помощника председателя Олимпийского комитета России Владимира Кулибабы. Учитывая, что полиграф активно входит в моду в отечественном судопроизводстве, данное решение судьи Аркадия Кургузова можно считать знаковым.
Сознались не просто так
Недопустимыми доказательствами признаны испытания на полиграфе киллера Александра Дружинина и бывшего охранника Кулибабы Олега Гырзина. Первый признался в том, что по заказу Владимира Кулибабы застрелил генерального директора охранного предприятия «Каскад» Вадима Чечеля; второй – в том, что по просьбе Кулибабы передал Дружинину два пистолета и показал ему место жительства покойного. Оба они уже осуждены, соответствующие приговоры суда вступили в законную силу.
Но, видимо, для усиления позиции обвинения следствие включило в список доказательств испытания обоих на полиграфе. Можно предположить, что следствие чувствует себя не совсем уверенно: Кулибаба категорически отрицает свою вину, а ни из чего другого, кроме данных свидетельских показаний, она не следует. Кроме того, защиту Владимира Кулибабы организует известный адвокат Юрий Новолодский – это весьма серьёзный противник гособвинения. Не меньше опасений у обвинения может вызывать уважаемый в юридическом сообществе адвокат Александр Афанасьев, защищающий второго подсудимого, Николая Борисова (обвиняется в том, что подвозил киллера к месту преступления, и также отрицает свою вину).
Александр Дружинин первоначально давал показания в отношении совершенно других людей и лишь некоторое время спустя после задержания назвал в качестве заказчика преступления Владимира Кулибабу. За сотрудничество со следствием он получил довольно мягкий приговор: 20 лет лишения свободы за 2 убийства, покушение на убийство двух человек, соучастие ещё в одном убийстве и незаконное ношение оружия. Олег Гырзин также знал, почему даёт признательные показания, – за соучастие в организации убийства и незаконное перемещение оружия он получил условный срок. Видимо, поэтому в числе доказательств и появились испытания на «детекторе лжи».
Испытания на полиграфе полностью подтвердили правдивость данных Дружининым и Гырзиным показаний. Юрий Новолодский отнёсся к этому с нескрываемой издёвкой.
«Основной вывод эксперта является образцом откровенной псевдонаучной бессмыслицы и не может рассматриваться в качестве доказательства, отвечающего обязательному признаку достоверности…» - написано в ходатайстве Юрия Новолодского, назвавшего данные исследования «псевдонаучной демагогией».
Безусловно, адвокат Новолодский в данном случае отстаивал интересы своего клиента. Отстаивал эффективно – суд согласился с его доводами. Но данное решение суда имеет намного большее значение, чем тактический успех в рамках одного, пусть даже резонансного, уголовного дела.
«Иное лицо»
Испытания на полиграфе становятся всё более распространённым явлением в российском уголовном процессе. Причина на поверхности: «бездушная» машина с весьма приличной долей вероятности может определить, кто лжёт, а кто говорит правду. Но в России это явление имеет традиционную оборотную сторону, о которой сотрудники правоохранительных органов предпочитают не распространяться.
Испытание на полиграфе стоит денег. Эти деньги инициирующее процедуру следственное ведомство платит тому, кто проводит психофизиологическую экспертизу. Желающих получить бюджетные деньги, как водится, много. Можно предположить, существенно больше, чем тех, кто удовлетворяет требованиям закона. В данном случае речь идет о 195-й статье УПК РФ: «Судебная экспертиза проводится государственными судебными экспертами и иными лицами из числа лиц, обладающих специальными знаниями».
Испытания на полиграфах частенько делают именно «иные лица». Каким может быть результат психофизиологической экспертизы, проведенной «иным лицом», добившимся получения этого оплачиваемого из бюджета заказа, инициированного следствием? Этот вопрос предполагает различные ответы.
Про «иное лицо», которое провело исключенные из доказательной базы испытания на полиграфе, в рамках дела Кулибабы в ходатайстве Юрия Новолодского написано следующее:
«Бывший сотрудник МВД, закончивший заочное отделение психологического факультета СПбГУ, не имеющий базового образования в области медицинской психологии, необоснованно отнесен следователями… к числу лиц, обладающих специальными знаниями в области оценки психофизиологических реакций человека…»
По мнению адвоката Новолодского, в исключенных из доказательной базы заключениях эксперта отсутствовали конкретные показатели выявленных психофизиологических реакций испытуемых, из-за чего данные заключения утрачивали основной признак судебных экспертиз – научную проверяемость.
Выражаясь простыми словами, Новолодский заявил суду, что представленные в деле результаты испытаний на «детекторе лжи» не поддаются проверке – в них предложено поверить просто так. Учитывая популярность полиграфа в отечественных следственных органах, судья Кургузов послал всему юридическому сообществу очень важный месседж: такое недопустимо.
Справка:
Владимир Кулибаба обвиняется в организации убийства по найму (часть 3 статьи 33 и пункт «з» части 2 статьи 105 УК РФ) и в незаконном обороте оружия, с помощью которого было совершено преступление.
Вадим Чечель был убит несколькими выстрелами в упор 24 апреля 2008 года у дома 29 по Фурштатской улице. В этом доме он проживал со своей невестой Марией Строгановой (у них была запланирована свадьба) и её сыном, отцом которого является бывший глава Олимпийского комитета России, а ныне член Совета Федерации Леонид Тягачев («Фонтанка» подробно описывала эту ситуацию).
Владимир Кулибаба, напомним, занимал пост помощника Тягачёва в Олимпийском комитете.
В 2009 году непосредственный исполнитель этого убийства Александр Дружинин был приговорен Санкт-Петербургским городским судом к 20 годам лишения свободы за совершение этого и других преступлений. В октябре 2011 года Санкт-Петербургский городской суд признал виновным ещё одного участника убийства Чечеля — Олега Гырзина, бывшего охранника Кулибабы. Гырзин полностью признал свою вину, раскаялся и оказал содействие следствию, в связи с чем получил очень мягкий приговор — 8 лет условного лишения свободы. Гырзин передавал киллеру оружие и показывал ему дом, в котором проживал покойный Чечель.
Константин Шмелёв, «Фонтанка.ру»
