Les Égyptiens ont un amour particulier pour les dattes. Les rues, avenues et villes entières sont nommées d'après des dates mémorables et des événements historiques importants. Il peut parfois être difficile pour un étranger de comprendre cette numérologie et de ne pas se laisser emmêler dans les rues du 26 juillet, du 15 mai, des villes du 6 octobre et du Ramadan 10.
Maintenant, en Égypte, il est à la mode de tout renommer en l'honneur du 25 janvier - un nouveau point de référence pour la vie du pays, qui a tourné les esprits et l'attitude des Égyptiens il y a un an.
Ce qui s'est passé a alors découragé le monde entier. Au début, des manifestations assez pacifiques et symboliques avec des roses blanches pour les forces de l'ordre se sont transformées en de terribles affrontements avec des centaines de morts, et une vague d'années d'émotions supprimées et incontrôlées s'est échappée de la foule, qui trois semaines avant la fondation a détruit la façon dont le régime du président Hosni Moubarak a été soigneusement construit pendant trois décennies se démolir.
Cette révolution, la troisième des cent dernières années, est devenue la suite logique de ses prédécesseurs: la première dans les années 20 a liquidé le protectorat anglais, la seconde, en 1952, a détruit la monarchie. Au XXIe siècle, les Égyptiens sont descendus dans la rue pour une liberté "complète".
La principale chose que la «révolution du 25 janvier» a apportée au peuple est une estime de soi oubliée depuis longtemps. Au cours des 12 derniers mois, le patriotisme, l'amour pour la patrie et la fierté de ce que les gens ont fait ont augmenté à plusieurs reprises chez les Égyptiens.
Comme l'écrivain et romancier égyptien disait à travers ses héros, le seul lauréat du prix Nobel de la paix arabe en littérature, Nagib Mahfouz, à la fin des années 60: «Si je n'étais pas égyptien, je rêverais d'en devenir un.»
Malgré le prix de la révolution, 82% de la population du pays la soutient toujours. Plus d'une fois dans des conversations personnelles, beaucoup ont admis que pour la première fois depuis de nombreuses années, ils se sentaient comme des gens, pas comme des Arabes de «second ordre».
"La route a toujours été ouverte aux étrangers pour nous, mais nous sommes restés sur la touche, nous avons été humiliés et réprimés de toutes les manières", ont déclaré les Égyptiens. "Maintenant, ce n'est plus."
Mais, comme toute révolution égyptienne, elle a entraîné des bouleversements sociaux et économiques, l'anarchie et une croissance sans précédent de la criminalité. Autrefois l'un des pays les plus pacifiques de la région, il souffre désormais d'un banditisme effréné, les voleurs et les voleurs se sont multipliés en nombre sans précédent, d'autant plus qu'ils se sentent libres en l'absence de forces de l'ordre fortes.
Après les événements du début de 2011, le ministère de l'Intérieur et la police ont perdu leur ancienne autorité, au cours des derniers mois, des dizaines de policiers et d'officiers sont morts aux mains de bandits, les forces de sécurité ont commencé à craindre de réapparaître en uniforme et avec des armes, craignant des attaques.
Le prix de la vie humaine a été nivelé au prix d'une voiture, à cause de laquelle ils peuvent tuer directement sur la route. L'armée, malgré tous ses efforts, ne peut rétablir la sécurité dans le pays.
L'économie est dans un état critique. Les réserves d'or et de devises de l'Égypte ont été divisées par deux au cours de l'année, passant de 36 milliards de dollars américains à 18,2 milliards. Réalisant l'efficacité du modèle de comportement une fois choisi, les Égyptiens continuent de le suivre et, malgré toutes les exhortations et les appels des autorités, continuent de faire grève, de bloquer les routes, d'essayer de répondant ainsi à vos exigences. L'absence de travail a eu un impact extrêmement négatif sur les performances de production et sur les infrastructures en général.
La livre égyptienne, renforcée par l'augmentation des infusions de la banque centrale, baisse lentement mais régulièrement, tombant sous le creux historique critique de 6 livres par dollar d'ici la fin de l'année. La suppression de tous les secteurs de l'économie des soi-disant «restes du régime» - des représentants expérimentés du parti au pouvoir autrefois puissant de Moubarak, n'a fait qu'aggraver la situation.
Malgré la tâche principale de la révolution - l'élimination de la pauvreté et du chômage, le pourcentage de la population active sans moyens de subsistance n'a fait qu'augmenter. Pour nourrir les grandes familles, les Égyptiens entreprennent tout travail pour ne pas mourir de faim.
Mais l'armée des chômeurs continue de croître - de nombreuses capacités de production sont inactives, le tourisme étranger, qui a fourni des emplois à près de 10% de la main-d'œuvre du pays, ne se développe que dans les stations balnéaires de la mer Rouge, dans la capitale et dans l'extrême sud, il est presque absent.
La guerre de Libye a rejoint les rangs des chômeurs, ce qui a laissé environ un million d'Egyptiens au chômage et forcés de quitter la Libye.
Un an plus tard, les Égyptiens tentent toujours de condamner Moubarak, qui est maintenant maudit après 30 ans d'exaltation. Les islamistes ont finalement pris le pouvoir. Pendant des années, le «dernier pharaon» les a supprimés et interdits. Sans cela, les Frères musulmans ont facilement fait irruption au Parlement, suivis des salafistes, partisans d'un islam extrêmement conservateur, qui ne tolèrent aucun écart par rapport à des normes morales strictes.
Les Égyptiens se réuniront ce matin même sans l'état d'urgence en vigueur depuis 1981. Comme le chef du Conseil suprême des forces armées d'Egypte, Hussein Tantawi, l'a annoncé la veille de son discours à la nation à la veille de la révolution, la loi sur l'urgence est abrogée.
Un parlement est déjà apparu dans le pays, mais il n'y a pas encore de président - il ne devrait être élu qu'en juin. Mais l'armée conserve sa position, tout en perdant son autorité, et les appels à une nouvelle révolution sont entendus plus fort - déjà contre le Haut Conseil.
Quelques années plus tard, les nouvelles autorités du pays promettent de sortir l'Égypte de ses genoux et de faire passer l'économie devant la Turquie et la Malaisie. Le pays se remettra des chocs et retournera tôt ou tard à la vie normale, sans protestations, manifestations et grèves. Mais l'Égypte, devenue plus dure, goûtant à l'odeur du sang avec liberté, ne sera plus jamais la même.
Plus de détails: [DLMURL] https://news.mail.ru/politics/7907454/?frommail=1 [/ DLMURL]
Maintenant, en Égypte, il est à la mode de tout renommer en l'honneur du 25 janvier - un nouveau point de référence pour la vie du pays, qui a tourné les esprits et l'attitude des Égyptiens il y a un an.
Ce qui s'est passé a alors découragé le monde entier. Au début, des manifestations assez pacifiques et symboliques avec des roses blanches pour les forces de l'ordre se sont transformées en de terribles affrontements avec des centaines de morts, et une vague d'années d'émotions supprimées et incontrôlées s'est échappée de la foule, qui trois semaines avant la fondation a détruit la façon dont le régime du président Hosni Moubarak a été soigneusement construit pendant trois décennies se démolir.
Cette révolution, la troisième des cent dernières années, est devenue la suite logique de ses prédécesseurs: la première dans les années 20 a liquidé le protectorat anglais, la seconde, en 1952, a détruit la monarchie. Au XXIe siècle, les Égyptiens sont descendus dans la rue pour une liberté "complète".
La principale chose que la «révolution du 25 janvier» a apportée au peuple est une estime de soi oubliée depuis longtemps. Au cours des 12 derniers mois, le patriotisme, l'amour pour la patrie et la fierté de ce que les gens ont fait ont augmenté à plusieurs reprises chez les Égyptiens.
Comme l'écrivain et romancier égyptien disait à travers ses héros, le seul lauréat du prix Nobel de la paix arabe en littérature, Nagib Mahfouz, à la fin des années 60: «Si je n'étais pas égyptien, je rêverais d'en devenir un.»
Malgré le prix de la révolution, 82% de la population du pays la soutient toujours. Plus d'une fois dans des conversations personnelles, beaucoup ont admis que pour la première fois depuis de nombreuses années, ils se sentaient comme des gens, pas comme des Arabes de «second ordre».
"La route a toujours été ouverte aux étrangers pour nous, mais nous sommes restés sur la touche, nous avons été humiliés et réprimés de toutes les manières", ont déclaré les Égyptiens. "Maintenant, ce n'est plus."
Mais, comme toute révolution égyptienne, elle a entraîné des bouleversements sociaux et économiques, l'anarchie et une croissance sans précédent de la criminalité. Autrefois l'un des pays les plus pacifiques de la région, il souffre désormais d'un banditisme effréné, les voleurs et les voleurs se sont multipliés en nombre sans précédent, d'autant plus qu'ils se sentent libres en l'absence de forces de l'ordre fortes.
Après les événements du début de 2011, le ministère de l'Intérieur et la police ont perdu leur ancienne autorité, au cours des derniers mois, des dizaines de policiers et d'officiers sont morts aux mains de bandits, les forces de sécurité ont commencé à craindre de réapparaître en uniforme et avec des armes, craignant des attaques.
Le prix de la vie humaine a été nivelé au prix d'une voiture, à cause de laquelle ils peuvent tuer directement sur la route. L'armée, malgré tous ses efforts, ne peut rétablir la sécurité dans le pays.
L'économie est dans un état critique. Les réserves d'or et de devises de l'Égypte ont été divisées par deux au cours de l'année, passant de 36 milliards de dollars américains à 18,2 milliards. Réalisant l'efficacité du modèle de comportement une fois choisi, les Égyptiens continuent de le suivre et, malgré toutes les exhortations et les appels des autorités, continuent de faire grève, de bloquer les routes, d'essayer de répondant ainsi à vos exigences. L'absence de travail a eu un impact extrêmement négatif sur les performances de production et sur les infrastructures en général.
La livre égyptienne, renforcée par l'augmentation des infusions de la banque centrale, baisse lentement mais régulièrement, tombant sous le creux historique critique de 6 livres par dollar d'ici la fin de l'année. La suppression de tous les secteurs de l'économie des soi-disant «restes du régime» - des représentants expérimentés du parti au pouvoir autrefois puissant de Moubarak, n'a fait qu'aggraver la situation.
Malgré la tâche principale de la révolution - l'élimination de la pauvreté et du chômage, le pourcentage de la population active sans moyens de subsistance n'a fait qu'augmenter. Pour nourrir les grandes familles, les Égyptiens entreprennent tout travail pour ne pas mourir de faim.
Mais l'armée des chômeurs continue de croître - de nombreuses capacités de production sont inactives, le tourisme étranger, qui a fourni des emplois à près de 10% de la main-d'œuvre du pays, ne se développe que dans les stations balnéaires de la mer Rouge, dans la capitale et dans l'extrême sud, il est presque absent.
La guerre de Libye a rejoint les rangs des chômeurs, ce qui a laissé environ un million d'Egyptiens au chômage et forcés de quitter la Libye.
Un an plus tard, les Égyptiens tentent toujours de condamner Moubarak, qui est maintenant maudit après 30 ans d'exaltation. Les islamistes ont finalement pris le pouvoir. Pendant des années, le «dernier pharaon» les a supprimés et interdits. Sans cela, les Frères musulmans ont facilement fait irruption au Parlement, suivis des salafistes, partisans d'un islam extrêmement conservateur, qui ne tolèrent aucun écart par rapport à des normes morales strictes.
Les Égyptiens se réuniront ce matin même sans l'état d'urgence en vigueur depuis 1981. Comme le chef du Conseil suprême des forces armées d'Egypte, Hussein Tantawi, l'a annoncé la veille de son discours à la nation à la veille de la révolution, la loi sur l'urgence est abrogée.
Un parlement est déjà apparu dans le pays, mais il n'y a pas encore de président - il ne devrait être élu qu'en juin. Mais l'armée conserve sa position, tout en perdant son autorité, et les appels à une nouvelle révolution sont entendus plus fort - déjà contre le Haut Conseil.
Quelques années plus tard, les nouvelles autorités du pays promettent de sortir l'Égypte de ses genoux et de faire passer l'économie devant la Turquie et la Malaisie. Le pays se remettra des chocs et retournera tôt ou tard à la vie normale, sans protestations, manifestations et grèves. Mais l'Égypte, devenue plus dure, goûtant à l'odeur du sang avec liberté, ne sera plus jamais la même.
Plus de détails: [DLMURL] https://news.mail.ru/politics/7907454/?frommail=1 [/ DLMURL]
Original message
У египтян — особая любовь к датам. Улицы, проспекты и целые города нарекаются в честь памятных дат и важных исторических событий. Стороннему человеку порой бывает трудно разобраться в этой нумерологии и не запутаться в улицах 26 июля, 15 мая, городах 6 октября и 10 рамадана.
Теперь в Египте модно переименовывать все в честь 25 января — новой точки отсчета жизни страны, перевернувшей год назад сознание и мироощущение египтян.
То, что произошло тогда, обескуражило весь мир. Поначалу вполне мирные и символические акции протеста с белыми розами для стражей порядка обернулись страшными столкновениями с сотнями погибших, а из толпы наружу вырвался шквал годами подавляемых и уже не контролируемых эмоций, который за три недели до основания разрушил тщательно выстраиваемый три десятилетия режимом президента Хосни Мубарака уклад, снеся и его самого.
Эта революция, третья за последние сто лет, стала логичным продолжением своих предшественниц: первая в 20-х годах ликвидировала английский протекторат, вторая, в 1952-м, уничтожила монархию. В XXI веке египтяне вышли на улицы за «полной» свободой.
Главное, что принесла людям «революция 25 января», — давно забытое чувство собственного достоинства. За прошедшие 12 месяцев в египтянах многократно возросли патриотизм, любовь к родине и гордость за то, что совершил народ.
Как говорил устами своих героев египетский писатель и романист, единственный арабский лауреат Нобелевской премии мира по литературе Нагиб Махфуз еще в далеких 60-х годах: «Если бы я не был египтянином, я бы мечтал им стать».
Несмотря на то, какой ценой далась революция, ее по-прежнему поддерживают 82 проц жителей страны. Не раз в личных беседах многие признавались, что впервые за много лет почувствовали себя людьми, а не арабами «второго сорта».
«Это иностранцам у нас всегда была открыта дорога, а мы оставались на обочине, нас всячески принижали и подавляли, — говорили египтяне. — Теперь этого больше нет».
Но, как и любая революция, египетская привела с собой социально-экономические потрясения, анархию и небывалый рост криминала. Некогда одна из самых спокойных стран региона, она страдает сейчас от разгула бандитизма, в небывалых количествах расплодились воры, грабители, которые тем более чувствуют себя свободно в условиях отсутствия сильных органов правопорядка.
После событий начала 2011 года МВД и полиция утратили прежний авторитет, за истекшие месяцы от рук бандитов погибли десятки полицейских и офицеров, силовики стали бояться лишний раз появляться в форме и с оружием, опасаясь нападений.
Цена человеческой жизни нивелировалась до стоимости автомобиля, из-за которого могут убить прямо на дороге. Армия, несмотря на все усилия, не может восстановить безопасность в стране.
В крайне тяжелом состоянии находится экономика. За год золотовалютные резервы Египта сократились вдвое — с 36 млрд долларов США до 18,2 млрд. Осознав эффективность однажды выбранной модели поведения, египтяне продолжают ей следовать и, несмотря на все увещевания и призывы властей, по-прежнему бастуют, перекрывают дороги, добиваясь, таким образом, выполнения своих требований. Отказ от работы крайне негативно сказался на производственных показателях и на инфраструктуре, в целом.
Курс египетского фунта, подкрепляемый усиленными вливаниями центробанка, медленно, но неуклонно падает, опустившись к концу года ниже критического исторического минимума в 6 фунтов за доллар. Отстранение от всех отраслей экономики так называемых «остатков режима» — опытных представителей некогда могущественной правящей партии Мубарака, только ухудшило ситуацию.
Несмотря на главную задачу революции — ликвидация бедности и безработицы, процент работоспособного населения без средств к существованию только вырос. Чтобы прокормить большие семьи, египтяне берутся за любую работу, чтобы не умереть с голода.
Но армия безработных продолжает расти — многие производственные мощности простаивают, иностранный туризм, обеспечивавший рабочими местами до 10 проц рабочей силы в стране, развивается лишь на красноморских курортах, в столице и на крайнем юге его почти нет.
Пополнила ряды безработных и ливийская война, оставившая без работы и вынудившая покинуть Ливию около миллиона египтян.
Год спустя египтяне все еще пытаются засудить Мубарака, которого после 30 лет возвеличивания теперь проклинают. До власти дорвались, наконец, исламисты. Годами «последний фараон» подавлял их и запрещал. Без него «Братья-мусульмане» легко ворвались в парламент, а следом за ними — и салафиты, сторонники крайне консервативного ислама, не терпящие никаких отступлений от жестких норм морали.
Сегодняшнее утро египтяне встретят и без режима чрезвычайного положения, действовавшего с 1981 года. Как объявил накануне в обращении к нации по случаю годовщины революции глава Высшего совета ВС Египта Хусейн Тантауи, закон о ЧП отменяется.
В стране уже появился парламент, но нет пока президента — его должны избрать только в июне. Зато армия пока сохраняет свои позиции, теряя при этом авторитет, и все громче раздаются призывы к новой революции — уже против Высшего совета.
Через несколько лет новые власти страны обещают поднять Египет с колен и вывести экономику вперед Турции и Малайзии. Страна оправится от потрясений и рано или поздно вернется к нормальной жизни, без протестов, демонстраций и забастовок. Но прежним Египет, став жестче, вкусив со свободой запах крови, уже не будет никогда.
Подробнее: [DLMURL]https://news.mail.ru/politics/7907454/?frommail=1[/DLMURL]
Теперь в Египте модно переименовывать все в честь 25 января — новой точки отсчета жизни страны, перевернувшей год назад сознание и мироощущение египтян.
То, что произошло тогда, обескуражило весь мир. Поначалу вполне мирные и символические акции протеста с белыми розами для стражей порядка обернулись страшными столкновениями с сотнями погибших, а из толпы наружу вырвался шквал годами подавляемых и уже не контролируемых эмоций, который за три недели до основания разрушил тщательно выстраиваемый три десятилетия режимом президента Хосни Мубарака уклад, снеся и его самого.
Эта революция, третья за последние сто лет, стала логичным продолжением своих предшественниц: первая в 20-х годах ликвидировала английский протекторат, вторая, в 1952-м, уничтожила монархию. В XXI веке египтяне вышли на улицы за «полной» свободой.
Главное, что принесла людям «революция 25 января», — давно забытое чувство собственного достоинства. За прошедшие 12 месяцев в египтянах многократно возросли патриотизм, любовь к родине и гордость за то, что совершил народ.
Как говорил устами своих героев египетский писатель и романист, единственный арабский лауреат Нобелевской премии мира по литературе Нагиб Махфуз еще в далеких 60-х годах: «Если бы я не был египтянином, я бы мечтал им стать».
Несмотря на то, какой ценой далась революция, ее по-прежнему поддерживают 82 проц жителей страны. Не раз в личных беседах многие признавались, что впервые за много лет почувствовали себя людьми, а не арабами «второго сорта».
«Это иностранцам у нас всегда была открыта дорога, а мы оставались на обочине, нас всячески принижали и подавляли, — говорили египтяне. — Теперь этого больше нет».
Но, как и любая революция, египетская привела с собой социально-экономические потрясения, анархию и небывалый рост криминала. Некогда одна из самых спокойных стран региона, она страдает сейчас от разгула бандитизма, в небывалых количествах расплодились воры, грабители, которые тем более чувствуют себя свободно в условиях отсутствия сильных органов правопорядка.
После событий начала 2011 года МВД и полиция утратили прежний авторитет, за истекшие месяцы от рук бандитов погибли десятки полицейских и офицеров, силовики стали бояться лишний раз появляться в форме и с оружием, опасаясь нападений.
Цена человеческой жизни нивелировалась до стоимости автомобиля, из-за которого могут убить прямо на дороге. Армия, несмотря на все усилия, не может восстановить безопасность в стране.
В крайне тяжелом состоянии находится экономика. За год золотовалютные резервы Египта сократились вдвое — с 36 млрд долларов США до 18,2 млрд. Осознав эффективность однажды выбранной модели поведения, египтяне продолжают ей следовать и, несмотря на все увещевания и призывы властей, по-прежнему бастуют, перекрывают дороги, добиваясь, таким образом, выполнения своих требований. Отказ от работы крайне негативно сказался на производственных показателях и на инфраструктуре, в целом.
Курс египетского фунта, подкрепляемый усиленными вливаниями центробанка, медленно, но неуклонно падает, опустившись к концу года ниже критического исторического минимума в 6 фунтов за доллар. Отстранение от всех отраслей экономики так называемых «остатков режима» — опытных представителей некогда могущественной правящей партии Мубарака, только ухудшило ситуацию.
Несмотря на главную задачу революции — ликвидация бедности и безработицы, процент работоспособного населения без средств к существованию только вырос. Чтобы прокормить большие семьи, египтяне берутся за любую работу, чтобы не умереть с голода.
Но армия безработных продолжает расти — многие производственные мощности простаивают, иностранный туризм, обеспечивавший рабочими местами до 10 проц рабочей силы в стране, развивается лишь на красноморских курортах, в столице и на крайнем юге его почти нет.
Пополнила ряды безработных и ливийская война, оставившая без работы и вынудившая покинуть Ливию около миллиона египтян.
Год спустя египтяне все еще пытаются засудить Мубарака, которого после 30 лет возвеличивания теперь проклинают. До власти дорвались, наконец, исламисты. Годами «последний фараон» подавлял их и запрещал. Без него «Братья-мусульмане» легко ворвались в парламент, а следом за ними — и салафиты, сторонники крайне консервативного ислама, не терпящие никаких отступлений от жестких норм морали.
Сегодняшнее утро египтяне встретят и без режима чрезвычайного положения, действовавшего с 1981 года. Как объявил накануне в обращении к нации по случаю годовщины революции глава Высшего совета ВС Египта Хусейн Тантауи, закон о ЧП отменяется.
В стране уже появился парламент, но нет пока президента — его должны избрать только в июне. Зато армия пока сохраняет свои позиции, теряя при этом авторитет, и все громче раздаются призывы к новой революции — уже против Высшего совета.
Через несколько лет новые власти страны обещают поднять Египет с колен и вывести экономику вперед Турции и Малайзии. Страна оправится от потрясений и рано или поздно вернется к нормальной жизни, без протестов, демонстраций и забастовок. Но прежним Египет, став жестче, вкусив со свободой запах крови, уже не будет никогда.
Подробнее: [DLMURL]https://news.mail.ru/politics/7907454/?frommail=1[/DLMURL]
