- Inscrit
- 9 Nov. 2009
- messages
- 199
- Score de réaction
- 5
- Points
- 38
- Localisation
- Украина, г.Харьков
- Site web
- iapd.info
“Today, a person has turned into a commodity - you can get a ransom for it, you can hang a loan on it, use it as a slave, take possession of all its property. Entire criminal industries have formed around this, ”says Vyacheslav Demin, specialist in the search for missing people.
According to official statistics from the Ministry of Internal Affairs, annually in Russia, about 80-120 thousand are missing. According to unofficial data - three times more. Where do people disappear and who is behind it? For several years now, the former operative, and now private detective Vyacheslav Demin, has been closely involved in this problem. However, by name and surname he is known mainly by friends and colleagues, for the rest he is Glory Angel. Vyacheslav received this nickname because of his specialization - he pulls people out of numerous sects, which, in his opinion, are the main catchers of lost souls. According to the detective himself, today the sect, although the main, but not the only market segment of the modern slave trade ...
- How was your detective career?
- I started working as an opera in the MUR and still believe that the best school of investigation has always been there. In 1995, I was recognized as one of the hundred best detectives in Russia. After that he went on an increase - to the central apparatus of the Ministry of Internal Affairs. As part of the criminal investigation department, he oversaw fraud investigations throughout Russia. But then I went to the Chechen war, and after signing the Khasavyurt agreements I decided for myself - I do not want to work in a system in which everything is ruined and corrupt. There were laws in the state, but they didn’t work, and there was no law, there was no sin - many felt that you could do whatever you want. I worked for mine in the war, and so I quietly retired and decided to try myself in the field of private investigation - not in vain, in the end, it always turned out better for me than for many others. And in general, apart from catching crooks, I don’t know anything else.
- Why did you decide to deal with the search for missing people?
- Even when I was working in the apparatus of the Ministry of Internal Affairs, a new Criminal Code was adopted, in which article 239 “Organization of an association encroaching on the personality and rights of citizens” appeared. First of all, these are religious and public associations related to violence against a person. Prior to this, it was believed that the country, as it were, did not have such religious organizations, or rather, there were, but small, clandestine, more likely belonging to the category of sectarian groups. The management asked me to prepare a detailed help on this topic. As they say now, I took up situational analytics on a scientific basis: I evaluated the changes in the socio-political formation and imposed completely new types of acts that fall under the Criminal Code on this process. It was obvious that in most cases sectarian groups were involved in the disappearance of people. In addition, the numbers hit me. At the end of the existence of the Soviet Union, about 60 thousand people annually disappeared in the country. For comparison, in the United States at that time, approximately 300 thousand were missing per year. Now in Russia, according to my estimates, more than 300 thousand missing people are searched annually, that is, we have caught up with the Americans in this regard, whose numbers have not changed.
- What happened?
- The circumstances in which people disappear have changed. In the USSR there was a so-called civilian wanted list. The appearance of a new person in one place or another was fixed by the precinct, a strict accounting of the number of citizens was conducted. Today, yes, it happens that people lose their memory, go to hospitals and relatives cannot find them for a long time. A law enforcement system, meanwhile, stalled in official correspondence. The information that somewhere, for example, an unidentified body was found, goes for a long time even from one district of the city to another, not to mention the interaction in this regard between the regions. But the problem is different. Today, a person has turned into a commodity - you can get a ransom for it, you can hang a loan on it, use it as a slave, take possession of all its property. Around this, entire criminal industries have formed.
- Which of them are the most dangerous?
- Perhaps those in which the so-called uncontrolled organizations have their interest. Of these, Satanist groups. The people included in them have fairly mundane interests, they can use the attracted adherents for intimate purposes, take away their property, not stopping before outright crime. These groups are the most massive today, and so much so that it is impossible to accurately assess the volume of people recruited into them. The bill goes to thousands!
And by the way, there is a misconception that Satanists are people in ominous hoodies who worship evil spirits and drink the blood of babies. I had to deal with fans of Dracula. Instead of blood, these lovers of special effects drank port. In general, modern sects, as a rule, are hidden behind the signs of various courses of yoga, purification of karma and other semi-spiritual practices. This is precisely their main danger - even if people understand that they are caught in the net, they, as a rule, are already incapable of resistance and a sober assessment of the situation. Not so long ago, for example, the parents of 23-year-old Alexander K. turned to me. They were worried that their son had become isolated, abandoned his hobbies and work, quarreled with old friends. All the time I began to spend on certain yoga courses in one of the religious centers. Parents turned to law enforcement agencies, and they did not come up with anything better than to call the leader of this center for a preventive conversation. Such actions further removed the young man from the family. A little more, and he would have completely disappeared from the field of view of relatives. By the way, one of the priorities of the leaders of such groups is to quarrel adherents with family and friends, concentrating communication only within a new circle of acquaintances. Having taken up this matter, I found out that the group leader never had anything to do with spiritual practices - so, he picked up the tops on the Internet and read books. Then it turned out that the self-proclaimed guru was previously tried for petty fraud in his native Omsk, came to the capital and continued to breed people here. For a long time I could not figure out what the financial well-being of this organization is based on - they took only 150 rubles for classes, and even they went to pay for the rent of the premises. The essence became clear to me in about two months: the leader took money, and very large, from the adherents for the opportunity to enter a certain narrow circle of initiates. In the classroom, students were informed that they not only do yoga, but reach incredible heights in self-knowledge. But a person, after all, is arranged - everything is not enough for him, so people wanted to buy themselves access to intimate knowledge. They fell into the group of the elect, and then everything was in full swing - and soft drugs in the form of incense, and psychological pressure, aimed at full submission to the leader. Along the way, I found out that the “teacher” was gathering computer hackers around him. With their help, he intended to crank up financial fraud. I collected all this information, gave it to my parents, and brought something especially interesting to the FSB. We managed on time - the guy already took out a large loan to become an initiate. It should always be kept in mind that such leadership groups are focused solely on making profit from adherents, sometimes at all costs.
- How do you get people out of sects?
- When you go out to an organization, it doesn’t matter whether it is of a sectarian nature or some other, it often turns out that 5-6 people are on the wanted list. I’m not always able to help these people, because I can’t get them out of there by force. I transmit information to law enforcement agencies and report to the customer. I photograph, for example, a missing person and come to my relatives. Then I drive them to the place where the missing person was found, and they themselves take it with the police. However, there are more complicated cases. One of these I am doing now. A certain illegal arms dealer, a Russian by birth, was tried for his activities, but escaped with a suspended sentence and decided to change his profile. He left for Germany, came up with his own teaching and formed a local group of adherents of girls, mainly from Ukraine, making them a tool for obtaining loans. That is, the girls apply for study loans in their own name, but the "teacher" takes all the money. It is not so difficult to make a person apply for a loan in his name, because the group is built on unconditional submission to the leader, which is typical for such organizations. I came to this leader after the relatives of Ilona Shitik, who came to Germany from Cherkasy, turned to me. Some time ago, taking part in the International Student Projects Competition, she won a one-year grant at the University of Braunschweig. It was there that the former arms baron looked after her, the victims of which were the same foreign students who were far from home and relatives and were bewildered by the new situation. Ilona studied at the university, called up with her parents, and then suddenly disappeared. I know approximately where she can be, I know everything about this “teacher”, about his accomplices, but we can’t put together the interests of three states - Russia, Ukraine and Germany in order to unravel the situation. Interestingly, many sectarian fraudsters, including this one, are not at all afraid of responsibility, knowing that in another country it is extremely difficult to get them. They even post detailed information on the Internet about how they work and recruit people, how they work with the police, and how to bribe officials. The organization that lured Ilona conducts an open propaganda of its activities, claiming that it is not a sect at all, but some courses of spiritual practices that allow you to use the maximum brain volume, which is especially attractive for students.
“What, they’re so brazenly fooling around, recruiting people?”
- Recruitment can happen in different ways. In 80 percent of cases - via the Internet. Such organizations have their own sites, created specifically to attract the right audience. These can be sites with job offers or resources dedicated to suicide, portals of various courses of spiritual cleansing, career growth, etc. They are targeted at people who are in search or are unsatisfied with something, unsure of themselves. A person who visited such a site is automatically considered as a potential adherent, then they try to establish contact with him by any means. There are entire departments of analysts, “soul catchers,” psychologists working in social networks, where all the information about the alleged victim is laid out - a profession, hobbies, addictions, even dreams. All this becomes the hook that the recruiters catch. Girls are mainly lured through dating sites, starting correspondence and offering a meeting in the future. From practice I know that for an experienced recruiter, in order to get the victim to the meeting, several hours of intensive Internet correspondence are enough.
The remaining 20 percent are recruited through personal communication. Dedicated adepts receive a task, they are sent to regions where they go around people, conduct careful conversations. And today, the victims of recruitment are not only young people, but even wise citizens. Moreover, it is often people of age who are of high social or financial status that are of interest, they can get more from them.
- Are force methods applied?
- Rarely. Much more often psychotropic drugs can be used, which are poured into tea, used in nebulizers or injections. Some of these drugs cause suppression of will and critical thinking as soon as they enter the victim's body. By the way, it happens that a person is abducted, brought to the cactus state with these drugs, and then they go out to relatives with a proposal to find their “lost” family member for a fee. This is from the series, as in the 90s a car was stolen, and then a psychic appeared who supposedly found her, accurately indicating the place. There are substances that cause memory loss. A lot of girls, for example, are on the highway from Rostov to Moscow and are engaged in prostitution. Most of them really do not remember what happened to them and how they ended up on the track. I will give an example from my practice. In Moscow, in the vicinity of one of the stations, the girl was returning home from work, two people approached her in a uniform similar to a militia one. They asked for documents and, under some pretext, they invited me into the car. She went with them without a second thought, but the car was not the police, but the ambulance. This confused her. Despite the resistance, they nevertheless dragged her into a car, made an injection in her neck, from that moment she did not lose consciousness, but turned, as they say, into a vegetable. The girl was saved only by the fact that in her things the abductors found a business card of the head of the security service of one company, who previously held a rather high position in the Central Internal Affairs Directorate. The kidnappers were afraid that they would begin to look for the girl, and pushed her out of the car. Who these people were remains unknown. I did not finish the job, because the girl’s relatives, and she herself, were extremely frightened and refused to further investigate. But questions remained: someone provided those people with a uniform, a government machine, and medicines. In all likelihood, the girl was intended to be introduced into the sphere where new victims are constantly required - into sexual slavery. The girls who fall into this hell burn up very quickly - in two or three months, so the abductions take place constantly. Particularly sophisticated customers can even order a girl certain parameters - by age, physique, hair color, and it is precisely by these parameters that they steal her. Now, for example, I am looking for a missing girl from Volgodonsk, who was allegedly kidnapped - on order. Some time ago, she met a guy on the Internet, went to a meeting, she was pushed into a car and taken away in an unknown direction. It’s good that her friend saw how they put her friend in the car, there was at least some clue. It seems like the kidnappers were from Ingushetia.
Or another situation: in the Rostov region, a girl who was looking for work disappeared. I also found some option via the Internet and went for an interview from Bataysk to Krasnodar. This, by the way, is a very important point for criminals - as a rule, a victim is lured to another territory, to another region, so that a person is away from home in an unfamiliar environment. As a result, the girl disappeared. I am almost one hundred percent sure that she was drawn into an intimate business, since in this region this kind of criminal activity is very common now. Recently, abductions of girls have noticeably increased here. According to my information, they are stolen so that they provide intimate services to workers involved in the construction of Olympic facilities. Everything happens, as a rule, under the "roof" of law enforcement officers, so getting to the problem is very difficult. But if the girl fell into such a scheme, then two possible scenarios are possible: either in a month or two she will be found, or the opportunity to find and save her is reduced to almost zero. This case is indicative not so much of the way of abduction, but of how the police are inactive. At first, employees for a month could not find the place where the girl went, although a video camera at the station recorded her departure. However, at first this obvious circumstance was not enough to initiate a search, and then the Krasnodar police bickered for a long time with the Rostov police, which of them should conduct an investigation. A criminal case was finally opened for the second month, but time was lost. No one even thought to attract the employees of the profile unit to find out the IP address of the computer from which the correspondence with the missing person was conducted. I tried to search on my own, but it turned out that the site was deleted almost immediately after the girl disappeared. About two weeks after her disappearance, a call came in asking how many relatives were willing to give money for her. They were ready to give 100 thousand rubles, but the kidnappers demanded 100 thousand dollars. Naturally, there was no such money, and the connection ceased. I have dozens, if not hundreds, of such stories. And I know for sure: kidnapping takes third place in terms of profitability after arms and drug trafficking.
- You are talking about the protection of such, so to speak, business. Who is behind this?
- It is impossible to kidnap and keep a person in any territory for a long time invisible to law enforcement officers. So, either the system does not work, or in some cases is a "roof". After all, it is not necessary to abduct by yourself, you can just close your eyes, monitor and advise, knowing how the system is built from the inside. For example, a student disappeared. Parents turn to the police, she listlessly begins to search, takes the details of the mobile phone of the girl, parents. And then suddenly an SMS message comes from the number of the mother who disappeared to the phone: “Mom, I’m fine, I'll call you later.” And so several times during the month. The parents in the police say - well, you see, everything is in order, she just wanted an adult life, walks up and comes. By the way, I noticed that such a recall technique works and was created specifically for the police, whose employees often look for any reason to make a decision not to institute criminal proceedings.
- How to turn the tide?
- I am convinced that it is possible to correct the situation. Moreover, by civil society. Together with like-minded people, former employees of one of the elite special forces of the FSB, we are now working on creating a global database of missing persons. There are about 5 million people in the country today. These are real numbers, which are much more than what official statistics give. The database will be filled at the expense of those who have lost relatives or friends, those who have any information, even the most insignificant, but want to help. In turn, we will monitor and systematize all cases of disappearances, combining them on the basis of similar circumstances and thereby identifying the main criminal areas. Now, the staff and staff of one of the leading technical universities are working on the shell and structure of this base. We also plan to bring the church to work. Indeed, in many places of the country there is practically no connection with the outside world, in some villages there is one computer for all. But many go to church. I often post at the entrance to the temples photographs of the missing with a description of the circumstances of their disappearance. There were cases when parishioners helped find a missing person who lived in an abandoned house in a group of sectarians.
As part of the planned resource, we also want to create online assistance for injured relatives, because for the first time after a person is lost they are at a loss and do not know what to take and where to go. As a rule, they do not go to the police right away or do not go at all. People need support not so much in the face of law enforcement agencies, but in the face of qualified experts who have been dealing with such cases all their lives. Unlike working in the Ministry of Internal Affairs, I am deprived of the opportunities that the state provides for special services. I can’t use special technical means, except perhaps a dictaphone or a camera; I don’t have the opportunity to use the databases of power structures. All that remains is the good old detective, where everything is decided by the zeal of the opera, its ability to pay attention to little things, the ability to listen. At the same time, of course, I cannot help but cooperate with the Ministry of Internal Affairs, since the law on private detective and security activities clearly states that if I became aware of information about someone missing or about a crime in general, I must inform the appropriate authorities. It turns out the game with one goal. I collect information and transfer it to the investigation. But getting back from the Ministry of Internal Affairs at least something is unlikely. Yes, and I do not need it by and large - we think and work in completely different ways. For a very long time I was looking for a scheme how to achieve results without the help of the police, without special information. And I found - just need to fully look at the situation through the eyes of the victims. Sometimes it’s enough just to competently and calmly ask the relatives of the missing person, and everything becomes clear, because most of the abductions are carried out according to standard schemes.
- Is there any special deduction of Demin?
- Without false modesty, I will say about myself that I can see not only the event itself, but also look a little deeper and further. You can call it deduction. I see crime as an act that a person decides consciously. It, if we are talking about professional criminals, includes three phases: preparation, commission and concealment of traces. Forensics is a science, although dynamically developing, but standing on four pillars: the ability to obtain information, its accumulation, analysis and implementation. All my work ultimately comes down to this formula. Now, after all, a little bit, everyone immediately runs to listen to the phones, hack electronic mail, and there are almost no specialists left who just talked to the residents of the house, old women, workers, and after that built up schemes and assumptions. I was so taught at the Volgograd Higher Investigation School of the USSR Ministry of Internal Affairs.
Source: https://www.itogi.ru
According to official statistics from the Ministry of Internal Affairs, annually in Russia, about 80-120 thousand are missing. According to unofficial data - three times more. Where do people disappear and who is behind it? For several years now, the former operative, and now private detective Vyacheslav Demin, has been closely involved in this problem. However, by name and surname he is known mainly by friends and colleagues, for the rest he is Glory Angel. Vyacheslav received this nickname because of his specialization - he pulls people out of numerous sects, which, in his opinion, are the main catchers of lost souls. According to the detective himself, today the sect, although the main, but not the only market segment of the modern slave trade ...
- How was your detective career?
- I started working as an opera in the MUR and still believe that the best school of investigation has always been there. In 1995, I was recognized as one of the hundred best detectives in Russia. After that he went on an increase - to the central apparatus of the Ministry of Internal Affairs. As part of the criminal investigation department, he oversaw fraud investigations throughout Russia. But then I went to the Chechen war, and after signing the Khasavyurt agreements I decided for myself - I do not want to work in a system in which everything is ruined and corrupt. There were laws in the state, but they didn’t work, and there was no law, there was no sin - many felt that you could do whatever you want. I worked for mine in the war, and so I quietly retired and decided to try myself in the field of private investigation - not in vain, in the end, it always turned out better for me than for many others. And in general, apart from catching crooks, I don’t know anything else.
- Why did you decide to deal with the search for missing people?
- Even when I was working in the apparatus of the Ministry of Internal Affairs, a new Criminal Code was adopted, in which article 239 “Organization of an association encroaching on the personality and rights of citizens” appeared. First of all, these are religious and public associations related to violence against a person. Prior to this, it was believed that the country, as it were, did not have such religious organizations, or rather, there were, but small, clandestine, more likely belonging to the category of sectarian groups. The management asked me to prepare a detailed help on this topic. As they say now, I took up situational analytics on a scientific basis: I evaluated the changes in the socio-political formation and imposed completely new types of acts that fall under the Criminal Code on this process. It was obvious that in most cases sectarian groups were involved in the disappearance of people. In addition, the numbers hit me. At the end of the existence of the Soviet Union, about 60 thousand people annually disappeared in the country. For comparison, in the United States at that time, approximately 300 thousand were missing per year. Now in Russia, according to my estimates, more than 300 thousand missing people are searched annually, that is, we have caught up with the Americans in this regard, whose numbers have not changed.
- What happened?
- The circumstances in which people disappear have changed. In the USSR there was a so-called civilian wanted list. The appearance of a new person in one place or another was fixed by the precinct, a strict accounting of the number of citizens was conducted. Today, yes, it happens that people lose their memory, go to hospitals and relatives cannot find them for a long time. A law enforcement system, meanwhile, stalled in official correspondence. The information that somewhere, for example, an unidentified body was found, goes for a long time even from one district of the city to another, not to mention the interaction in this regard between the regions. But the problem is different. Today, a person has turned into a commodity - you can get a ransom for it, you can hang a loan on it, use it as a slave, take possession of all its property. Around this, entire criminal industries have formed.
- Which of them are the most dangerous?
- Perhaps those in which the so-called uncontrolled organizations have their interest. Of these, Satanist groups. The people included in them have fairly mundane interests, they can use the attracted adherents for intimate purposes, take away their property, not stopping before outright crime. These groups are the most massive today, and so much so that it is impossible to accurately assess the volume of people recruited into them. The bill goes to thousands!
And by the way, there is a misconception that Satanists are people in ominous hoodies who worship evil spirits and drink the blood of babies. I had to deal with fans of Dracula. Instead of blood, these lovers of special effects drank port. In general, modern sects, as a rule, are hidden behind the signs of various courses of yoga, purification of karma and other semi-spiritual practices. This is precisely their main danger - even if people understand that they are caught in the net, they, as a rule, are already incapable of resistance and a sober assessment of the situation. Not so long ago, for example, the parents of 23-year-old Alexander K. turned to me. They were worried that their son had become isolated, abandoned his hobbies and work, quarreled with old friends. All the time I began to spend on certain yoga courses in one of the religious centers. Parents turned to law enforcement agencies, and they did not come up with anything better than to call the leader of this center for a preventive conversation. Such actions further removed the young man from the family. A little more, and he would have completely disappeared from the field of view of relatives. By the way, one of the priorities of the leaders of such groups is to quarrel adherents with family and friends, concentrating communication only within a new circle of acquaintances. Having taken up this matter, I found out that the group leader never had anything to do with spiritual practices - so, he picked up the tops on the Internet and read books. Then it turned out that the self-proclaimed guru was previously tried for petty fraud in his native Omsk, came to the capital and continued to breed people here. For a long time I could not figure out what the financial well-being of this organization is based on - they took only 150 rubles for classes, and even they went to pay for the rent of the premises. The essence became clear to me in about two months: the leader took money, and very large, from the adherents for the opportunity to enter a certain narrow circle of initiates. In the classroom, students were informed that they not only do yoga, but reach incredible heights in self-knowledge. But a person, after all, is arranged - everything is not enough for him, so people wanted to buy themselves access to intimate knowledge. They fell into the group of the elect, and then everything was in full swing - and soft drugs in the form of incense, and psychological pressure, aimed at full submission to the leader. Along the way, I found out that the “teacher” was gathering computer hackers around him. With their help, he intended to crank up financial fraud. I collected all this information, gave it to my parents, and brought something especially interesting to the FSB. We managed on time - the guy already took out a large loan to become an initiate. It should always be kept in mind that such leadership groups are focused solely on making profit from adherents, sometimes at all costs.
- How do you get people out of sects?
- When you go out to an organization, it doesn’t matter whether it is of a sectarian nature or some other, it often turns out that 5-6 people are on the wanted list. I’m not always able to help these people, because I can’t get them out of there by force. I transmit information to law enforcement agencies and report to the customer. I photograph, for example, a missing person and come to my relatives. Then I drive them to the place where the missing person was found, and they themselves take it with the police. However, there are more complicated cases. One of these I am doing now. A certain illegal arms dealer, a Russian by birth, was tried for his activities, but escaped with a suspended sentence and decided to change his profile. He left for Germany, came up with his own teaching and formed a local group of adherents of girls, mainly from Ukraine, making them a tool for obtaining loans. That is, the girls apply for study loans in their own name, but the "teacher" takes all the money. It is not so difficult to make a person apply for a loan in his name, because the group is built on unconditional submission to the leader, which is typical for such organizations. I came to this leader after the relatives of Ilona Shitik, who came to Germany from Cherkasy, turned to me. Some time ago, taking part in the International Student Projects Competition, she won a one-year grant at the University of Braunschweig. It was there that the former arms baron looked after her, the victims of which were the same foreign students who were far from home and relatives and were bewildered by the new situation. Ilona studied at the university, called up with her parents, and then suddenly disappeared. I know approximately where she can be, I know everything about this “teacher”, about his accomplices, but we can’t put together the interests of three states - Russia, Ukraine and Germany in order to unravel the situation. Interestingly, many sectarian fraudsters, including this one, are not at all afraid of responsibility, knowing that in another country it is extremely difficult to get them. They even post detailed information on the Internet about how they work and recruit people, how they work with the police, and how to bribe officials. The organization that lured Ilona conducts an open propaganda of its activities, claiming that it is not a sect at all, but some courses of spiritual practices that allow you to use the maximum brain volume, which is especially attractive for students.
“What, they’re so brazenly fooling around, recruiting people?”
- Recruitment can happen in different ways. In 80 percent of cases - via the Internet. Such organizations have their own sites, created specifically to attract the right audience. These can be sites with job offers or resources dedicated to suicide, portals of various courses of spiritual cleansing, career growth, etc. They are targeted at people who are in search or are unsatisfied with something, unsure of themselves. A person who visited such a site is automatically considered as a potential adherent, then they try to establish contact with him by any means. There are entire departments of analysts, “soul catchers,” psychologists working in social networks, where all the information about the alleged victim is laid out - a profession, hobbies, addictions, even dreams. All this becomes the hook that the recruiters catch. Girls are mainly lured through dating sites, starting correspondence and offering a meeting in the future. From practice I know that for an experienced recruiter, in order to get the victim to the meeting, several hours of intensive Internet correspondence are enough.
The remaining 20 percent are recruited through personal communication. Dedicated adepts receive a task, they are sent to regions where they go around people, conduct careful conversations. And today, the victims of recruitment are not only young people, but even wise citizens. Moreover, it is often people of age who are of high social or financial status that are of interest, they can get more from them.
- Are force methods applied?
- Rarely. Much more often psychotropic drugs can be used, which are poured into tea, used in nebulizers or injections. Some of these drugs cause suppression of will and critical thinking as soon as they enter the victim's body. By the way, it happens that a person is abducted, brought to the cactus state with these drugs, and then they go out to relatives with a proposal to find their “lost” family member for a fee. This is from the series, as in the 90s a car was stolen, and then a psychic appeared who supposedly found her, accurately indicating the place. There are substances that cause memory loss. A lot of girls, for example, are on the highway from Rostov to Moscow and are engaged in prostitution. Most of them really do not remember what happened to them and how they ended up on the track. I will give an example from my practice. In Moscow, in the vicinity of one of the stations, the girl was returning home from work, two people approached her in a uniform similar to a militia one. They asked for documents and, under some pretext, they invited me into the car. She went with them without a second thought, but the car was not the police, but the ambulance. This confused her. Despite the resistance, they nevertheless dragged her into a car, made an injection in her neck, from that moment she did not lose consciousness, but turned, as they say, into a vegetable. The girl was saved only by the fact that in her things the abductors found a business card of the head of the security service of one company, who previously held a rather high position in the Central Internal Affairs Directorate. The kidnappers were afraid that they would begin to look for the girl, and pushed her out of the car. Who these people were remains unknown. I did not finish the job, because the girl’s relatives, and she herself, were extremely frightened and refused to further investigate. But questions remained: someone provided those people with a uniform, a government machine, and medicines. In all likelihood, the girl was intended to be introduced into the sphere where new victims are constantly required - into sexual slavery. The girls who fall into this hell burn up very quickly - in two or three months, so the abductions take place constantly. Particularly sophisticated customers can even order a girl certain parameters - by age, physique, hair color, and it is precisely by these parameters that they steal her. Now, for example, I am looking for a missing girl from Volgodonsk, who was allegedly kidnapped - on order. Some time ago, she met a guy on the Internet, went to a meeting, she was pushed into a car and taken away in an unknown direction. It’s good that her friend saw how they put her friend in the car, there was at least some clue. It seems like the kidnappers were from Ingushetia.
Or another situation: in the Rostov region, a girl who was looking for work disappeared. I also found some option via the Internet and went for an interview from Bataysk to Krasnodar. This, by the way, is a very important point for criminals - as a rule, a victim is lured to another territory, to another region, so that a person is away from home in an unfamiliar environment. As a result, the girl disappeared. I am almost one hundred percent sure that she was drawn into an intimate business, since in this region this kind of criminal activity is very common now. Recently, abductions of girls have noticeably increased here. According to my information, they are stolen so that they provide intimate services to workers involved in the construction of Olympic facilities. Everything happens, as a rule, under the "roof" of law enforcement officers, so getting to the problem is very difficult. But if the girl fell into such a scheme, then two possible scenarios are possible: either in a month or two she will be found, or the opportunity to find and save her is reduced to almost zero. This case is indicative not so much of the way of abduction, but of how the police are inactive. At first, employees for a month could not find the place where the girl went, although a video camera at the station recorded her departure. However, at first this obvious circumstance was not enough to initiate a search, and then the Krasnodar police bickered for a long time with the Rostov police, which of them should conduct an investigation. A criminal case was finally opened for the second month, but time was lost. No one even thought to attract the employees of the profile unit to find out the IP address of the computer from which the correspondence with the missing person was conducted. I tried to search on my own, but it turned out that the site was deleted almost immediately after the girl disappeared. About two weeks after her disappearance, a call came in asking how many relatives were willing to give money for her. They were ready to give 100 thousand rubles, but the kidnappers demanded 100 thousand dollars. Naturally, there was no such money, and the connection ceased. I have dozens, if not hundreds, of such stories. And I know for sure: kidnapping takes third place in terms of profitability after arms and drug trafficking.
- You are talking about the protection of such, so to speak, business. Who is behind this?
- It is impossible to kidnap and keep a person in any territory for a long time invisible to law enforcement officers. So, either the system does not work, or in some cases is a "roof". After all, it is not necessary to abduct by yourself, you can just close your eyes, monitor and advise, knowing how the system is built from the inside. For example, a student disappeared. Parents turn to the police, she listlessly begins to search, takes the details of the mobile phone of the girl, parents. And then suddenly an SMS message comes from the number of the mother who disappeared to the phone: “Mom, I’m fine, I'll call you later.” And so several times during the month. The parents in the police say - well, you see, everything is in order, she just wanted an adult life, walks up and comes. By the way, I noticed that such a recall technique works and was created specifically for the police, whose employees often look for any reason to make a decision not to institute criminal proceedings.
- How to turn the tide?
- I am convinced that it is possible to correct the situation. Moreover, by civil society. Together with like-minded people, former employees of one of the elite special forces of the FSB, we are now working on creating a global database of missing persons. There are about 5 million people in the country today. These are real numbers, which are much more than what official statistics give. The database will be filled at the expense of those who have lost relatives or friends, those who have any information, even the most insignificant, but want to help. In turn, we will monitor and systematize all cases of disappearances, combining them on the basis of similar circumstances and thereby identifying the main criminal areas. Now, the staff and staff of one of the leading technical universities are working on the shell and structure of this base. We also plan to bring the church to work. Indeed, in many places of the country there is practically no connection with the outside world, in some villages there is one computer for all. But many go to church. I often post at the entrance to the temples photographs of the missing with a description of the circumstances of their disappearance. There were cases when parishioners helped find a missing person who lived in an abandoned house in a group of sectarians.
As part of the planned resource, we also want to create online assistance for injured relatives, because for the first time after a person is lost they are at a loss and do not know what to take and where to go. As a rule, they do not go to the police right away or do not go at all. People need support not so much in the face of law enforcement agencies, but in the face of qualified experts who have been dealing with such cases all their lives. Unlike working in the Ministry of Internal Affairs, I am deprived of the opportunities that the state provides for special services. I can’t use special technical means, except perhaps a dictaphone or a camera; I don’t have the opportunity to use the databases of power structures. All that remains is the good old detective, where everything is decided by the zeal of the opera, its ability to pay attention to little things, the ability to listen. At the same time, of course, I cannot help but cooperate with the Ministry of Internal Affairs, since the law on private detective and security activities clearly states that if I became aware of information about someone missing or about a crime in general, I must inform the appropriate authorities. It turns out the game with one goal. I collect information and transfer it to the investigation. But getting back from the Ministry of Internal Affairs at least something is unlikely. Yes, and I do not need it by and large - we think and work in completely different ways. For a very long time I was looking for a scheme how to achieve results without the help of the police, without special information. And I found - just need to fully look at the situation through the eyes of the victims. Sometimes it’s enough just to competently and calmly ask the relatives of the missing person, and everything becomes clear, because most of the abductions are carried out according to standard schemes.
- Is there any special deduction of Demin?
- Without false modesty, I will say about myself that I can see not only the event itself, but also look a little deeper and further. You can call it deduction. I see crime as an act that a person decides consciously. It, if we are talking about professional criminals, includes three phases: preparation, commission and concealment of traces. Forensics is a science, although dynamically developing, but standing on four pillars: the ability to obtain information, its accumulation, analysis and implementation. All my work ultimately comes down to this formula. Now, after all, a little bit, everyone immediately runs to listen to the phones, hack electronic mail, and there are almost no specialists left who just talked to the residents of the house, old women, workers, and after that built up schemes and assumptions. I was so taught at the Volgograd Higher Investigation School of the USSR Ministry of Internal Affairs.
Source: https://www.itogi.ru
Original message
«Cегодня человек превратился в товар — за него можно получить выкуп, на него можно повесить кредит, использовать как раба, завладеть всем его имуществом. Вокруг этого сформировались целые криминальные отрасли», — рассказывает специалист по розыску пропавших людей Вячеслав Демин
Ежегодно в России, согласно официальной статистике МВД, в розыске находится порядка 80—120 тысяч пропавших без вести. По неофициальным данным — в три раза больше. Куда исчезают люди и кто за этим стоит? Этой проблемой уже несколько лет вплотную занимается бывший оперативник, а ныне частный детектив Вячеслав Демин. Впрочем, по имени и фамилии его знают в основном друзья и коллеги, для остальных он Слава Ангел. Такое прозвище Вячеслав получил из-за своей специализации — он вытаскивает людей из многочисленных сект, которые, по его мнению, и являются главными ловцами заблудших душ. Как говорит сам сыщик, сегодня секты хоть и главный, но не единственный сегмент рынка современной работорговли…
— Как складывалась ваша карьера сыщика?
— Работать опером я начал в МУРе и до сих пор считаю, что самая хорошая школы сыска всегда была именно там. В 1995 году меня признали одним из ста лучших сыщиков России. После этого пошел на повышение — в центральный аппарат МВД. По линии уголовного розыска курировал расследование мошенничеств по всей России. Но потом я отправился на чеченскую войну, а после подписания Хасавюртовских соглашений сам для себя решил — не хочу работать в системе, в которой все развалено и коррумпировано. Законы в государстве были, но не работали, а нет закона, нет и греха — многие посчитали, что можно делать все, что захочется. Свое на войне я отработал, а потому спокойно ушел на пенсию и решил попробовать себя в области частного сыска — не зря же, в конце концов, это всегда получалось у меня лучше, чем у многих других. И в общем-то, кроме как ловить жуликов, я больше ничего не умею.
— Почему вы решили заняться именно поиском пропавших людей?
— Еще когда я работал в аппарате МВД, был принят новый Уголовный кодекс, в котором появилась статья 239 — «Организация объединения, посягающего на личность и права граждан». Это прежде всего религиозные и общественные объединения, связанные с насилием над человеком. До этого считалось, что в стране как бы и нет подобных религиозных организаций, точнее есть, но малочисленные, подпольные, относившиеся скорее к категории сектантских групп. Руководство попросило меня подготовить развернутую справку на эту тему. Я занялся, как сейчас говорят, ситуационной аналитикой на научной основе: оценил изменения общественно-политической формации и наложил на этот процесс совершенно новые виды деяний, попадающих под действие УК. Было очевидно, что к исчезновению людей в большинстве случаев причастны именно сектантские группы. Кроме того, меня поразили цифры. Под конец существования Советского Союза в стране ежегодно пропадало около 60 тысяч человек. Для сравнения, в США в то время регистрировалось примерно 300 тысяч пропавших в год. Сейчас в России, по моим оценкам, ежегодно находятся в розыске более 300 тысяч пропавших без вести, то есть мы сравнялись в этом плане с американцами, у которых цифры практически не изменились.
— Что произошло?
— Изменились обстоятельства, при которых пропадают люди. В СССР существовал так называемый гражданский розыск. Появление в том или ином месте нового человека фиксировалось участковым, велся строгий учет количества граждан. Сегодня же, да, бывает, что люди теряют память, попадают в больницы и родственники долго не могут их отыскать. А правоохранительная система тем временем буксует в официальной переписке. Информация о том, что где-то, допустим, нашли неопознанное тело, долго идет даже из одного района города в другой, не говоря уже о взаимодействии в этом отношении между регионами. Но проблема заключается в другом. Сегодня человек превратился в товар — за него можно получить выкуп, на него можно повесить кредит, использовать как раба, завладеть всем его имуществом. Вокруг этого сформировались целые криминальные отрасли.
— Какие из них наиболее опасны?
— Пожалуй, те, в которых имеют свой интерес так называемые неконтролируемые организации. Из их числа — сатанистские группы. Люди, входящие в них, имеют достаточно приземленные интересы, они могут использовать привлеченных адептов в интимных целях, отбирают их имущество, не останавливаясь перед откровенным криминалом. Эти группы сегодня самые массовые, причем настолько, что точно оценить объем завербованных в них людей невозможно. Счет идет на тысячи!
И, кстати, существует заблуждение, что сатанисты — это люди в зловещих балахонах, которые поклоняются нечистой силе и пьют кровь младенцев. Мне приходилось сталкиваться с поклонниками Дракулы. Вместо крови эти любители спецэффектов пили портвейн. И вообще современные секты, как правило, скрываются за вывесками разнообразных курсов йоги, очищения кармы и прочих околодуховных практик. В этом-то и кроется их главная опасность — даже если люди понимают, что попались в сети, они, как правило, уже оказываются неспособны к сопротивлению и трезвой оценке ситуации. Не так давно, например, ко мне обратились родители 23-летнего Александра К. Они обеспокоились тем, что их сын замкнулся, бросил свои увлечения и работу, рассорился со старыми друзьями. Все время стал проводить на неких курсах йоги в одном из религиозных центров. Родители обратились в правоохранительные органы, а те не придумали ничего лучше, чем вызвать лидера этого центра на профилактическую беседу. Такие действия еще больше отдалили юношу от семьи. Еще немного, и он совсем пропал бы из поля зрения родственников. Кстати, одна из первоочередных задач лидеров таких групп — рассорить адептов с семьей и друзьями, сконцентрировав общение только внутри нового круга знакомых. Взявшись за это дело, я выяснил, что лидер группы ничего общего с духовными практиками никогда не имел — так, верхушек нахватался в Интернете и книжек начитался. Потом выяснилось, что самозваный гуру раньше был судим за мелкое мошенничество в родном Омске, приехал в столицу и продолжал здесь разводить людей. Я долго не мог сообразить, на чем же строится финансовое благополучие этой организации — за занятия брали всего 150 рублей, да и те шли на оплату аренды помещения. Суть мне стала понятна месяца через два: лидер брал деньги, и очень большие, с адептов за возможность войти в некий узкий круг посвященных. На занятиях среди учеников распространялась информация о том, что они не просто занимаются йогой, но достигают невероятных высот в самопознании. А человек ведь как устроен — ему все мало, вот и стремились люди купить себе доступ к сокровенным знаниям. Они попадали в группу избранных, а дальше уже все было по полной программе — и легкие наркотики в виде благовоний, и психологическое давление, нацеленное на полное подчинение лидеру. Попутно я выяснил, что «учитель» собирал вокруг себя компьютерщиков-хакеров. С их помощью он намеревался проворачивать финансовые махинации. Собрал я всю эту информацию, отдал родителям, ну и кое-что особо интересное отнес в ФСБ. Успели вовремя — парень уже оформлял на себя крупный кредит, чтобы стать посвященным. Нужно всегда держать в голове, что подобные лидерские группы ориентированы исключительно на получение прибыли с адептов, подчас любой ценой.
— Как вы уводите людей из сект?
— Когда выходишь на организацию, не важно, сектантского она характера или какого-то иного, нередко выясняется, что в ней 5—6 человек числятся в розыске. Я не всегда способен помочь этим людям, потому что не могу их вытащить оттуда насильно. Передаю информацию в правоохранительные органы и докладываю заказчику. Фотографирую, например, пропавшего и прихожу к родственникам. Затем везу их туда, где обнаружен пропавший, и они его сами с полицией забирают. Впрочем, бывают случаи более сложные. Одним из таких я занимаюсь сейчас. Некий нелегальный торговец оружием, россиянин по происхождению, был судим за свою деятельность, но отделался условным сроком и решил сменить профиль. Уехал в Германию, придумал собственное учение и сформировал локальную группу адептов из девушек, в основном с Украины, сделав их инструментом для получения кредитов. То есть девушки оформляют на свое имя кредиты под учебу, но все деньги забирает себе «учитель». Заставить человека оформить на свое имя кредит не так уж и сложно, ведь группа строится на безусловном подчинении лидеру, что характерно для такого рода организаций. Я вышел на этого деятеля после того, как ко мне обратились родственники Илоны Шитик, которая приехала в Германию из Черкасс. Некоторое время назад, приняв участие в Международном конкурсе студенческих проектов, она выиграла грант на годовое обучение в университете города Брауншвейг. Там-то ее и присмотрел бывший оружейный барон, жертвами которого становились такие же иностранные студентки, находящиеся далеко от дома и родных и сбитые с толку новой обстановкой. Илона училась в университете, созванивалась с родителями, а потом внезапно исчезла. Я примерно знаю, где она может находиться, знаю все про этого «учителя», про его сообщников, но мы никак не можем сложить интересы трех государств — России, Украины и Германии, чтобы распутать ситуацию. Интересно, что многие сектанты-мошенники, в том числе и этот, совершенно не боятся ответственности, зная, что в другой стране их достать крайне сложно. Они даже выкладывают в Интернете подробную информацию о том, как работают и вербуют людей, как сотрудничают с полицией, как подкупают чиновников. Организация, заманившая Илону, ведет открытую пропаганду своей деятельности, утверждая, что является вовсе не сектой, а некими курсами духовных практик, которые позволяют задействовать максимальный объем мозга, что особенно привлекательно для студентов.
— Что, вот так откровенно дурят мозги, вербуя людей?
— Вербовка может происходить по-разному. В 80 процентах случаев — посредством Интернета. У такого рода организаций есть свои сайты, созданные специально для привлечения нужной аудитории. Это могут быть сайты с предложениями по работе или ресурсы, посвященные самоубийству, порталы всевозможных курсов духовного очищения, карьерного роста и т. д. Ориентируются на людей, которые находятся в поиске или чем-то недовольны, не уверены в себе. Человек, посетивший такой сайт, автоматически рассматривается как потенциальный адепт, дальше с ним любыми способами пытаются наладить контакт. Есть целые отделы аналитиков, «ловцов душ», психологов, работающих в социальных сетях, где выложена вся информация о предполагаемой жертве — профессия, хобби, пристрастия, даже мечты. Все это становится крючком, на который ловят вербовщики. Девушек в основном заманивают через сайты знакомств, начиная переписку и предлагая в дальнейшем встречу. Из практики знаю, что опытному вербовщику, для того чтобы вытащить жертву на встречу, достаточно нескольких часов интенсивной интернет-переписки.
Оставшиеся 20 процентов вербуются путем личного общения. Посвященные адепты получают задание, их отправляют в регионы, где они обходят людей, ведут осторожные беседы. Причем сегодня жертвами вербовки являются не только молодые люди, но даже умудренные опытом граждане. Более того, часто интересуют именно люди в возрасте, обладающие высоким социальным или финансовым статусом, с них можно больше получить.
— Применяются ли методы силового воздействия?
— Крайне редко. Гораздо чаще могут использоваться психотропные препараты, которые подсыпают в чай, используют в распылителях или инъекциях. Некоторые из таких препаратов вызывают подавление воли и критического мышления сразу же, как только попадают в организм жертвы. Кстати, бывает так, что человека похищают, доводят этими препаратами до состояния кактуса, а потом выходят на родственников с предложением за вознаграждение найти их «потерявшегося» члена семьи. Это из серии, как в 90-е машину угоняли, а потом появлялся экстрасенс, который якобы находил ее, точно указывая место. Есть вещества, вызывающие потерю памяти. Очень много девчонок, например, стоят на трассе от Ростова до Москвы и занимаются проституцией. Большинство из них реально не помнят, что с ними произошло и как они оказались на трассе. Приведу пример из своей практики. В Москве, в районе одного из вокзалов, девушка возвращалась домой с работы, к ней подошли два человека в форме, похожей на милицейскую. Попросили документы и под каким-то предлогом пригласили в машину. Она без задней мысли пошла с ними, но машина была не милиции, а «скорой помощи». Ее это смутило. Несмотря на сопротивление, ее все-таки затащили в машину, сделали укол в шею, с этого момента она не потеряла сознание, а превратилась, как говорят, в овощ. Девушку спасло только то, что в ее вещах похитители нашли визитку начальника службы безопасности одной фирмы, который ранее занимал довольно высокую должность в ГУВД. Похитители испугались, что девушку станут искать, и вытолкали ее из машины. Кто были эти люди, так и осталось неизвестным. Я не довел дело до конца, потому что родственники девушки, да и она сама, были крайне напуганы и отказались от дальнейшего расследования. Но вопросы остались: кто-то же обеспечил тех людей формой, казенной машиной, медикаментами. По всей вероятности, девушку намеревались ввести в сферу, где постоянно требуются новые жертвы, — в сексуальное рабство. Девчонки, попадающие в этот ад, сгорают очень быстро — за два-три месяца, поэтому похищения происходят постоянно. Особо изощренные клиенты и вовсе могут заказать себе девушку определенных параметров — по возрасту, телосложению, цвету волос, и именно по этим параметрам ее крадут. Сейчас, например, я ищу пропавшую девушку из Волгодонска, которую предположительно так и похитили — под заказ. Некоторое время назад она познакомилась в Интернете с парнем, поехала на встречу, ее затолкали в машину и увезли в неизвестном направлении. Хорошо, что ее знакомая видела, как подругу сажали в машину, осталась хоть какая-то зацепка. Вроде как похитители были из Ингушетии.
Или другая ситуация: в Ростовской области пропала девушка, искавшая работу. Тоже через Интернет нашла какой-то вариант и поехала на собеседование из Батайска в Краснодар. Это, кстати, очень важный момент для преступников — жертву, как правило, заманивают на другую территорию, в другой регион, чтобы человек оказался подальше от дома, в незнакомой обстановке. В результате девушка пропала. Я практически на сто процентов уверен, что ее втянули в интимный бизнес, поскольку в этом регионе подобный род криминальной деятельности сейчас очень распространен. За последнее время здесь заметно участились случаи похищения девушек. По моим данным, крадут их для того, чтобы они предоставляли интимные услуги работникам, занимающимся строительством олимпийских объектов. Все происходит, как правило, под «крышей» правоохранителей, поэтому подобраться к проблеме очень сложно. Но если девушка угодила в такую схему, то далее возможно два варианта развития событий: либо через месяц-два она найдется, либо возможность найти и спасти ее сокращается практически до нуля. Этот случай показателен не столько способом похищения, сколько тем, как бездействует полиция. Сначала сотрудники в течение месяца не могли найти место, куда отправилась девушка, хотя видеокамера на вокзале зафиксировала ее отъезд. Однако этого очевидного обстоятельства оказалось сначала недостаточно для возбуждения разыскного дела, а потом краснодарские полицейские долго препирались с ростовскими, кто из них должен вести расследование. На второй месяц наконец возбудили уголовное дело, но время было упущено. Никто даже не подумал привлечь сотрудников профильного подразделения, чтобы выяснить IP-адрес компьютера, с которого велась переписка с пропавшей. Я пытался искать своими силами, но оказалось, что сайт был удален практически сразу же после того, как девушка исчезла. Примерно через две недели после ее исчезновения прошел звонок с вопросом, сколько родственники за нее готовы отдать денег. Они были готовы дать 100 тысяч рублей, но похитители потребовали 100 тысяч долларов. Естественно, таких денег не оказалось, и связь прекратилась. Таких историй у меня десятки, если не сотни. И я точно знаю: по прибыльности похищение людей стоит на третьем месте после торговли оружием и наркотиками.
— Вы говорите о крышевании такого, с позволения сказать, бизнеса. Кто за этим стоит?
— Невозможно похитить и держать человека на какой-то территории долгое время незаметно для правоохранителей. Значит, либо система не работает, либо в каких-то случаях является «крышей». Ведь необязательно самим похищать, можно просто закрывать глаза, контролировать и консультировать, зная, как система устроена изнутри. Например, пропала студентка. Родители обращаются в полицию, та вяло начинает искать, берет детализацию мобильного телефона девочки, родителей. И тут вдруг с номера пропавшей на телефон матери приходит SMS-сообщение: «Мама, у меня все в порядке, перезвоню позже». И так несколько раз в течение месяца. Родителям в полиции говорят — ну вот, видите, все в порядке, она просто захотела взрослой жизни, нагуляется и придет. Я, кстати, обратил внимание, что такая техника отзвона работает и создана специально для полиции, сотрудники которой зачастую ищут любые основания для того, чтобы принять постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
— Как переломить ситуацию?
— Убежден, что исправить положение можно. Причем силами гражданского общества. Вместе с единомышленниками, бывшими сотрудниками одного из элитных спецподразделений ФСБ, мы сейчас работаем над созданием глобальной базы данных по без вести пропавшим. Их сегодня насчитывается в стране около 5 миллионов человек. Это реальные цифры, которые гораздо больше того, что дает официальная статистика. Наполнение базы будет происходить за счет тех, у кого пропали родственники или друзья, тех, кто обладает какой-либо информацией, пусть самой незначительной, но хочет помочь. В свою очередь мы будем отслеживать и систематизировать все случаи исчезновений, объединяя их по признакам схожести обстоятельств и таким образом выявляя основные криминальные направления. Сейчас над оболочкой и структурой этой базы работают сотрудники одного из ведущих технических вузов. Планируем также привлечь к работе церковь. Ведь во многих местах страны практически отсутствует связь с внешним миром, в некоторых деревнях один компьютер на всех. Зато в церковь ходят многие. Я нередко размещаю при входе в храмы фотографии пропавших с описанием обстоятельств их исчезновения. Были случаи, когда прихожане помогали находить пропавшего человека, жившего в заброшенном доме в группе сектантов.
В рамках планируемого ресурса хотим также создать онлайн-помощь потерпевшим родственникам, потому что первое время после пропажи человека они находятся в растерянном состоянии и не знают, за что им браться и куда обращаться. Как правило, в полицию они идут не сразу или вовсе не идут. Людям нужна опора не столько в лице правоохранителей, сколько в лице квалифицированных экспертов, всю жизнь занимающихся подобными случаями. В отличие от работы в МВД я лишен тех возможностей, которые предоставляет спецслужбам государство. Не могу применять специальные технические средства, разве что диктофон или фотоаппарат, у меня нет возможности пользоваться базами данных силовых структур. Остается старый добрый сыск, где все решают усердие опера, его способность обращать внимание на мелочи, умение слушать. При этом, конечно, я не могу не сотрудничать с МВД, поскольку в законе о частной детективной и охранной деятельности четко прописано, что если мне стали известны данные о ком-то из пропавших или о преступлении вообще, я обязан сообщить в соответствующие органы. Получается игра в одни ворота. Я собираю информацию и передаю следствию. А обратно получить от МВД хоть что-то — это вряд ли. Да и не нужно мне это по большому счету — мы думаем и работаем совершенно по-разному. Очень долго я искал схему, как без помощи полиции, без специальной информации добиваться результата. И нашел — просто надо полностью посмотреть на ситуацию глазами потерпевших. Иногда бывает достаточно просто грамотно и спокойно расспросить родственников пропавшего, и все становится ясно, ведь большинство похищений реализуется по типовым схемам.
— Существует ли какая-то особенная дедукция Демина?
— Без ложной скромности скажу о себе, что могу видеть не только само событие, но и заглядываю немного глубже и дальше. Можно называть это дедукцией. Я рассматриваю преступление как поступок, на который человек решается сознательно. Оно, если мы говорим о профессиональных преступниках, включает в себя три фазы: подготовку, совершение и сокрытие следов. Криминалистика — наука хоть и динамично развивающаяся, но стоящая на четырех китах: способности получения информации, ее накопления, анализа и реализации. Вся моя работа в конечном счете сводится к этой формуле. Сейчас ведь чуть что, все сразу бегут телефоны прослушивать, почту электронную взламывать, а специалистов, которые просто поговорили бы с жильцами дома, старушками, рабочими и уже после этого выстраивали схемы и предположения, почти не осталось. Меня так учили в Волгоградской высшей следственной школе МВД СССР.
Источник: https://www.itogi.ru
Ежегодно в России, согласно официальной статистике МВД, в розыске находится порядка 80—120 тысяч пропавших без вести. По неофициальным данным — в три раза больше. Куда исчезают люди и кто за этим стоит? Этой проблемой уже несколько лет вплотную занимается бывший оперативник, а ныне частный детектив Вячеслав Демин. Впрочем, по имени и фамилии его знают в основном друзья и коллеги, для остальных он Слава Ангел. Такое прозвище Вячеслав получил из-за своей специализации — он вытаскивает людей из многочисленных сект, которые, по его мнению, и являются главными ловцами заблудших душ. Как говорит сам сыщик, сегодня секты хоть и главный, но не единственный сегмент рынка современной работорговли…
— Как складывалась ваша карьера сыщика?
— Работать опером я начал в МУРе и до сих пор считаю, что самая хорошая школы сыска всегда была именно там. В 1995 году меня признали одним из ста лучших сыщиков России. После этого пошел на повышение — в центральный аппарат МВД. По линии уголовного розыска курировал расследование мошенничеств по всей России. Но потом я отправился на чеченскую войну, а после подписания Хасавюртовских соглашений сам для себя решил — не хочу работать в системе, в которой все развалено и коррумпировано. Законы в государстве были, но не работали, а нет закона, нет и греха — многие посчитали, что можно делать все, что захочется. Свое на войне я отработал, а потому спокойно ушел на пенсию и решил попробовать себя в области частного сыска — не зря же, в конце концов, это всегда получалось у меня лучше, чем у многих других. И в общем-то, кроме как ловить жуликов, я больше ничего не умею.
— Почему вы решили заняться именно поиском пропавших людей?
— Еще когда я работал в аппарате МВД, был принят новый Уголовный кодекс, в котором появилась статья 239 — «Организация объединения, посягающего на личность и права граждан». Это прежде всего религиозные и общественные объединения, связанные с насилием над человеком. До этого считалось, что в стране как бы и нет подобных религиозных организаций, точнее есть, но малочисленные, подпольные, относившиеся скорее к категории сектантских групп. Руководство попросило меня подготовить развернутую справку на эту тему. Я занялся, как сейчас говорят, ситуационной аналитикой на научной основе: оценил изменения общественно-политической формации и наложил на этот процесс совершенно новые виды деяний, попадающих под действие УК. Было очевидно, что к исчезновению людей в большинстве случаев причастны именно сектантские группы. Кроме того, меня поразили цифры. Под конец существования Советского Союза в стране ежегодно пропадало около 60 тысяч человек. Для сравнения, в США в то время регистрировалось примерно 300 тысяч пропавших в год. Сейчас в России, по моим оценкам, ежегодно находятся в розыске более 300 тысяч пропавших без вести, то есть мы сравнялись в этом плане с американцами, у которых цифры практически не изменились.
— Что произошло?
— Изменились обстоятельства, при которых пропадают люди. В СССР существовал так называемый гражданский розыск. Появление в том или ином месте нового человека фиксировалось участковым, велся строгий учет количества граждан. Сегодня же, да, бывает, что люди теряют память, попадают в больницы и родственники долго не могут их отыскать. А правоохранительная система тем временем буксует в официальной переписке. Информация о том, что где-то, допустим, нашли неопознанное тело, долго идет даже из одного района города в другой, не говоря уже о взаимодействии в этом отношении между регионами. Но проблема заключается в другом. Сегодня человек превратился в товар — за него можно получить выкуп, на него можно повесить кредит, использовать как раба, завладеть всем его имуществом. Вокруг этого сформировались целые криминальные отрасли.
— Какие из них наиболее опасны?
— Пожалуй, те, в которых имеют свой интерес так называемые неконтролируемые организации. Из их числа — сатанистские группы. Люди, входящие в них, имеют достаточно приземленные интересы, они могут использовать привлеченных адептов в интимных целях, отбирают их имущество, не останавливаясь перед откровенным криминалом. Эти группы сегодня самые массовые, причем настолько, что точно оценить объем завербованных в них людей невозможно. Счет идет на тысячи!
И, кстати, существует заблуждение, что сатанисты — это люди в зловещих балахонах, которые поклоняются нечистой силе и пьют кровь младенцев. Мне приходилось сталкиваться с поклонниками Дракулы. Вместо крови эти любители спецэффектов пили портвейн. И вообще современные секты, как правило, скрываются за вывесками разнообразных курсов йоги, очищения кармы и прочих околодуховных практик. В этом-то и кроется их главная опасность — даже если люди понимают, что попались в сети, они, как правило, уже оказываются неспособны к сопротивлению и трезвой оценке ситуации. Не так давно, например, ко мне обратились родители 23-летнего Александра К. Они обеспокоились тем, что их сын замкнулся, бросил свои увлечения и работу, рассорился со старыми друзьями. Все время стал проводить на неких курсах йоги в одном из религиозных центров. Родители обратились в правоохранительные органы, а те не придумали ничего лучше, чем вызвать лидера этого центра на профилактическую беседу. Такие действия еще больше отдалили юношу от семьи. Еще немного, и он совсем пропал бы из поля зрения родственников. Кстати, одна из первоочередных задач лидеров таких групп — рассорить адептов с семьей и друзьями, сконцентрировав общение только внутри нового круга знакомых. Взявшись за это дело, я выяснил, что лидер группы ничего общего с духовными практиками никогда не имел — так, верхушек нахватался в Интернете и книжек начитался. Потом выяснилось, что самозваный гуру раньше был судим за мелкое мошенничество в родном Омске, приехал в столицу и продолжал здесь разводить людей. Я долго не мог сообразить, на чем же строится финансовое благополучие этой организации — за занятия брали всего 150 рублей, да и те шли на оплату аренды помещения. Суть мне стала понятна месяца через два: лидер брал деньги, и очень большие, с адептов за возможность войти в некий узкий круг посвященных. На занятиях среди учеников распространялась информация о том, что они не просто занимаются йогой, но достигают невероятных высот в самопознании. А человек ведь как устроен — ему все мало, вот и стремились люди купить себе доступ к сокровенным знаниям. Они попадали в группу избранных, а дальше уже все было по полной программе — и легкие наркотики в виде благовоний, и психологическое давление, нацеленное на полное подчинение лидеру. Попутно я выяснил, что «учитель» собирал вокруг себя компьютерщиков-хакеров. С их помощью он намеревался проворачивать финансовые махинации. Собрал я всю эту информацию, отдал родителям, ну и кое-что особо интересное отнес в ФСБ. Успели вовремя — парень уже оформлял на себя крупный кредит, чтобы стать посвященным. Нужно всегда держать в голове, что подобные лидерские группы ориентированы исключительно на получение прибыли с адептов, подчас любой ценой.
— Как вы уводите людей из сект?
— Когда выходишь на организацию, не важно, сектантского она характера или какого-то иного, нередко выясняется, что в ней 5—6 человек числятся в розыске. Я не всегда способен помочь этим людям, потому что не могу их вытащить оттуда насильно. Передаю информацию в правоохранительные органы и докладываю заказчику. Фотографирую, например, пропавшего и прихожу к родственникам. Затем везу их туда, где обнаружен пропавший, и они его сами с полицией забирают. Впрочем, бывают случаи более сложные. Одним из таких я занимаюсь сейчас. Некий нелегальный торговец оружием, россиянин по происхождению, был судим за свою деятельность, но отделался условным сроком и решил сменить профиль. Уехал в Германию, придумал собственное учение и сформировал локальную группу адептов из девушек, в основном с Украины, сделав их инструментом для получения кредитов. То есть девушки оформляют на свое имя кредиты под учебу, но все деньги забирает себе «учитель». Заставить человека оформить на свое имя кредит не так уж и сложно, ведь группа строится на безусловном подчинении лидеру, что характерно для такого рода организаций. Я вышел на этого деятеля после того, как ко мне обратились родственники Илоны Шитик, которая приехала в Германию из Черкасс. Некоторое время назад, приняв участие в Международном конкурсе студенческих проектов, она выиграла грант на годовое обучение в университете города Брауншвейг. Там-то ее и присмотрел бывший оружейный барон, жертвами которого становились такие же иностранные студентки, находящиеся далеко от дома и родных и сбитые с толку новой обстановкой. Илона училась в университете, созванивалась с родителями, а потом внезапно исчезла. Я примерно знаю, где она может находиться, знаю все про этого «учителя», про его сообщников, но мы никак не можем сложить интересы трех государств — России, Украины и Германии, чтобы распутать ситуацию. Интересно, что многие сектанты-мошенники, в том числе и этот, совершенно не боятся ответственности, зная, что в другой стране их достать крайне сложно. Они даже выкладывают в Интернете подробную информацию о том, как работают и вербуют людей, как сотрудничают с полицией, как подкупают чиновников. Организация, заманившая Илону, ведет открытую пропаганду своей деятельности, утверждая, что является вовсе не сектой, а некими курсами духовных практик, которые позволяют задействовать максимальный объем мозга, что особенно привлекательно для студентов.
— Что, вот так откровенно дурят мозги, вербуя людей?
— Вербовка может происходить по-разному. В 80 процентах случаев — посредством Интернета. У такого рода организаций есть свои сайты, созданные специально для привлечения нужной аудитории. Это могут быть сайты с предложениями по работе или ресурсы, посвященные самоубийству, порталы всевозможных курсов духовного очищения, карьерного роста и т. д. Ориентируются на людей, которые находятся в поиске или чем-то недовольны, не уверены в себе. Человек, посетивший такой сайт, автоматически рассматривается как потенциальный адепт, дальше с ним любыми способами пытаются наладить контакт. Есть целые отделы аналитиков, «ловцов душ», психологов, работающих в социальных сетях, где выложена вся информация о предполагаемой жертве — профессия, хобби, пристрастия, даже мечты. Все это становится крючком, на который ловят вербовщики. Девушек в основном заманивают через сайты знакомств, начиная переписку и предлагая в дальнейшем встречу. Из практики знаю, что опытному вербовщику, для того чтобы вытащить жертву на встречу, достаточно нескольких часов интенсивной интернет-переписки.
Оставшиеся 20 процентов вербуются путем личного общения. Посвященные адепты получают задание, их отправляют в регионы, где они обходят людей, ведут осторожные беседы. Причем сегодня жертвами вербовки являются не только молодые люди, но даже умудренные опытом граждане. Более того, часто интересуют именно люди в возрасте, обладающие высоким социальным или финансовым статусом, с них можно больше получить.
— Применяются ли методы силового воздействия?
— Крайне редко. Гораздо чаще могут использоваться психотропные препараты, которые подсыпают в чай, используют в распылителях или инъекциях. Некоторые из таких препаратов вызывают подавление воли и критического мышления сразу же, как только попадают в организм жертвы. Кстати, бывает так, что человека похищают, доводят этими препаратами до состояния кактуса, а потом выходят на родственников с предложением за вознаграждение найти их «потерявшегося» члена семьи. Это из серии, как в 90-е машину угоняли, а потом появлялся экстрасенс, который якобы находил ее, точно указывая место. Есть вещества, вызывающие потерю памяти. Очень много девчонок, например, стоят на трассе от Ростова до Москвы и занимаются проституцией. Большинство из них реально не помнят, что с ними произошло и как они оказались на трассе. Приведу пример из своей практики. В Москве, в районе одного из вокзалов, девушка возвращалась домой с работы, к ней подошли два человека в форме, похожей на милицейскую. Попросили документы и под каким-то предлогом пригласили в машину. Она без задней мысли пошла с ними, но машина была не милиции, а «скорой помощи». Ее это смутило. Несмотря на сопротивление, ее все-таки затащили в машину, сделали укол в шею, с этого момента она не потеряла сознание, а превратилась, как говорят, в овощ. Девушку спасло только то, что в ее вещах похитители нашли визитку начальника службы безопасности одной фирмы, который ранее занимал довольно высокую должность в ГУВД. Похитители испугались, что девушку станут искать, и вытолкали ее из машины. Кто были эти люди, так и осталось неизвестным. Я не довел дело до конца, потому что родственники девушки, да и она сама, были крайне напуганы и отказались от дальнейшего расследования. Но вопросы остались: кто-то же обеспечил тех людей формой, казенной машиной, медикаментами. По всей вероятности, девушку намеревались ввести в сферу, где постоянно требуются новые жертвы, — в сексуальное рабство. Девчонки, попадающие в этот ад, сгорают очень быстро — за два-три месяца, поэтому похищения происходят постоянно. Особо изощренные клиенты и вовсе могут заказать себе девушку определенных параметров — по возрасту, телосложению, цвету волос, и именно по этим параметрам ее крадут. Сейчас, например, я ищу пропавшую девушку из Волгодонска, которую предположительно так и похитили — под заказ. Некоторое время назад она познакомилась в Интернете с парнем, поехала на встречу, ее затолкали в машину и увезли в неизвестном направлении. Хорошо, что ее знакомая видела, как подругу сажали в машину, осталась хоть какая-то зацепка. Вроде как похитители были из Ингушетии.
Или другая ситуация: в Ростовской области пропала девушка, искавшая работу. Тоже через Интернет нашла какой-то вариант и поехала на собеседование из Батайска в Краснодар. Это, кстати, очень важный момент для преступников — жертву, как правило, заманивают на другую территорию, в другой регион, чтобы человек оказался подальше от дома, в незнакомой обстановке. В результате девушка пропала. Я практически на сто процентов уверен, что ее втянули в интимный бизнес, поскольку в этом регионе подобный род криминальной деятельности сейчас очень распространен. За последнее время здесь заметно участились случаи похищения девушек. По моим данным, крадут их для того, чтобы они предоставляли интимные услуги работникам, занимающимся строительством олимпийских объектов. Все происходит, как правило, под «крышей» правоохранителей, поэтому подобраться к проблеме очень сложно. Но если девушка угодила в такую схему, то далее возможно два варианта развития событий: либо через месяц-два она найдется, либо возможность найти и спасти ее сокращается практически до нуля. Этот случай показателен не столько способом похищения, сколько тем, как бездействует полиция. Сначала сотрудники в течение месяца не могли найти место, куда отправилась девушка, хотя видеокамера на вокзале зафиксировала ее отъезд. Однако этого очевидного обстоятельства оказалось сначала недостаточно для возбуждения разыскного дела, а потом краснодарские полицейские долго препирались с ростовскими, кто из них должен вести расследование. На второй месяц наконец возбудили уголовное дело, но время было упущено. Никто даже не подумал привлечь сотрудников профильного подразделения, чтобы выяснить IP-адрес компьютера, с которого велась переписка с пропавшей. Я пытался искать своими силами, но оказалось, что сайт был удален практически сразу же после того, как девушка исчезла. Примерно через две недели после ее исчезновения прошел звонок с вопросом, сколько родственники за нее готовы отдать денег. Они были готовы дать 100 тысяч рублей, но похитители потребовали 100 тысяч долларов. Естественно, таких денег не оказалось, и связь прекратилась. Таких историй у меня десятки, если не сотни. И я точно знаю: по прибыльности похищение людей стоит на третьем месте после торговли оружием и наркотиками.
— Вы говорите о крышевании такого, с позволения сказать, бизнеса. Кто за этим стоит?
— Невозможно похитить и держать человека на какой-то территории долгое время незаметно для правоохранителей. Значит, либо система не работает, либо в каких-то случаях является «крышей». Ведь необязательно самим похищать, можно просто закрывать глаза, контролировать и консультировать, зная, как система устроена изнутри. Например, пропала студентка. Родители обращаются в полицию, та вяло начинает искать, берет детализацию мобильного телефона девочки, родителей. И тут вдруг с номера пропавшей на телефон матери приходит SMS-сообщение: «Мама, у меня все в порядке, перезвоню позже». И так несколько раз в течение месяца. Родителям в полиции говорят — ну вот, видите, все в порядке, она просто захотела взрослой жизни, нагуляется и придет. Я, кстати, обратил внимание, что такая техника отзвона работает и создана специально для полиции, сотрудники которой зачастую ищут любые основания для того, чтобы принять постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
— Как переломить ситуацию?
— Убежден, что исправить положение можно. Причем силами гражданского общества. Вместе с единомышленниками, бывшими сотрудниками одного из элитных спецподразделений ФСБ, мы сейчас работаем над созданием глобальной базы данных по без вести пропавшим. Их сегодня насчитывается в стране около 5 миллионов человек. Это реальные цифры, которые гораздо больше того, что дает официальная статистика. Наполнение базы будет происходить за счет тех, у кого пропали родственники или друзья, тех, кто обладает какой-либо информацией, пусть самой незначительной, но хочет помочь. В свою очередь мы будем отслеживать и систематизировать все случаи исчезновений, объединяя их по признакам схожести обстоятельств и таким образом выявляя основные криминальные направления. Сейчас над оболочкой и структурой этой базы работают сотрудники одного из ведущих технических вузов. Планируем также привлечь к работе церковь. Ведь во многих местах страны практически отсутствует связь с внешним миром, в некоторых деревнях один компьютер на всех. Зато в церковь ходят многие. Я нередко размещаю при входе в храмы фотографии пропавших с описанием обстоятельств их исчезновения. Были случаи, когда прихожане помогали находить пропавшего человека, жившего в заброшенном доме в группе сектантов.
В рамках планируемого ресурса хотим также создать онлайн-помощь потерпевшим родственникам, потому что первое время после пропажи человека они находятся в растерянном состоянии и не знают, за что им браться и куда обращаться. Как правило, в полицию они идут не сразу или вовсе не идут. Людям нужна опора не столько в лице правоохранителей, сколько в лице квалифицированных экспертов, всю жизнь занимающихся подобными случаями. В отличие от работы в МВД я лишен тех возможностей, которые предоставляет спецслужбам государство. Не могу применять специальные технические средства, разве что диктофон или фотоаппарат, у меня нет возможности пользоваться базами данных силовых структур. Остается старый добрый сыск, где все решают усердие опера, его способность обращать внимание на мелочи, умение слушать. При этом, конечно, я не могу не сотрудничать с МВД, поскольку в законе о частной детективной и охранной деятельности четко прописано, что если мне стали известны данные о ком-то из пропавших или о преступлении вообще, я обязан сообщить в соответствующие органы. Получается игра в одни ворота. Я собираю информацию и передаю следствию. А обратно получить от МВД хоть что-то — это вряд ли. Да и не нужно мне это по большому счету — мы думаем и работаем совершенно по-разному. Очень долго я искал схему, как без помощи полиции, без специальной информации добиваться результата. И нашел — просто надо полностью посмотреть на ситуацию глазами потерпевших. Иногда бывает достаточно просто грамотно и спокойно расспросить родственников пропавшего, и все становится ясно, ведь большинство похищений реализуется по типовым схемам.
— Существует ли какая-то особенная дедукция Демина?
— Без ложной скромности скажу о себе, что могу видеть не только само событие, но и заглядываю немного глубже и дальше. Можно называть это дедукцией. Я рассматриваю преступление как поступок, на который человек решается сознательно. Оно, если мы говорим о профессиональных преступниках, включает в себя три фазы: подготовку, совершение и сокрытие следов. Криминалистика — наука хоть и динамично развивающаяся, но стоящая на четырех китах: способности получения информации, ее накопления, анализа и реализации. Вся моя работа в конечном счете сводится к этой формуле. Сейчас ведь чуть что, все сразу бегут телефоны прослушивать, почту электронную взламывать, а специалистов, которые просто поговорили бы с жильцами дома, старушками, рабочими и уже после этого выстраивали схемы и предположения, почти не осталось. Меня так учили в Волгоградской высшей следственной школе МВД СССР.
Источник: https://www.itogi.ru
: P 
