- Inscrit
- 4 Mars 2010
- messages
- 866
- Score de réaction
- 27
- Points
- 28
- Age
- 42
- Localisation
- Россия, г. Самара, Томашевский тупик 3. +791710127
- Site web
- samara-security.ru
Contrefaçon de médicaments: un puits de médicaments contrefaits traverse la Russie
À maintes reprises, le Dr Boris Merkeshkin a administré à ses patients des injections d'un médicament conçu pour traiter les maladies cardiovasculaires. Il le fait depuis six mois et ses patients se rétablissent sans problème.
Cependant, la prochaine fois, ils n'auront peut-être pas autant de chance. Le Dr Merkeshkin, médecin-chef d'un grand hôpital clinique sibérien, et ses collègues, sans le savoir, ont introduit environ 3 000 doses de faux Cavinton. Ce médicament, fabriqué par la société hongroise Gideon Richter, est, selon les forces de l'ordre, l'un des médicaments contrefaits les plus courants vendus en Russie.
Le Dr Merkeshkin se dit reconnaissant du fait que le faux médicament était identique au médicament d'origine et n'ait pas nui aux patients. «Sans cela, une tragédie se serait produite», dit-il.
Les Russes, déjà qualifiés pour couper des DVD de pirates, fabriquer leurs propres cigarettes Marlboro et des chemises Nike Linden, se sont mis au travail pour produire de faux médicaments sur ordonnance. Le nombre de médicaments contrefaits augmente rapidement en Russie et dans d'autres pays, selon des experts de l'industrie pharmaceutique et des représentants de la Food and Drug Administration américaine.
Selon eux, les faux médicaments sont introduits en contrebande en Europe et aux États-Unis, qui sont les marchés de médicaments sur ordonnance les plus rentables, mais pas encore en très grande quantité.
À l'heure actuelle, le plus gros problème posé par les faux médicaments est la violation des droits de propriété intellectuelle, ce qui réduit les bénéfices des sociétés pharmaceutiques. Jusqu'à présent, aucun dommage majeur n'a été constaté de ces médicaments, dont beaucoup sont des analogues de médicaments contrefaits.
La contrefaçon de médicaments est différente de la production de médicaments bon marché. Certains pays en développement, adoptant une position de principe dans le débat dans le secteur de la santé, autorisent leurs fabricants à produire certains types de médicaments, par exemple pour les patients atteints du SIDA, sans verser de compensation aux titulaires de licence.
En revanche, les médicaments contrefaits sont libérés à des fins lucratives et la composition de ces médicaments peut différer de la composition de l'original.
Les contrefaçons vont d'un simple mélange de colle, de craie et de sucre à des copies chimiques presque exactes de médicaments complexes, tels que Pfizer Lipitor ou les remèdes contre l'impuissance du Viagra, qui ont déjà été présentés dans des enquêtes anti-contrefaçon.
Les fabricants de faux médicaments opèrent en Inde, en Chine et dans d'autres pays. Le marché souterrain russe des médicaments contrefaits se démarque car il est à la pointe d'une nouvelle tendance dans la production de contrefaçons de très haute qualité.
En effet, des enquêteurs privés surveillant le marché russe sur les instructions de Pfizer ont trouvé des contrefaçons qui, selon les estimations de la société, étaient de très haute qualité.
"Les contrefaçons que nous avons rencontrées lors de nos recherches sur le marché russe étaient les meilleures que j'aie jamais vues", a déclaré John Theriault, vice-président de la sécurité mondiale et ancien employé de Pfizer, lors d'un entretien téléphonique. FBI. - Ce que nous avons vu sur le marché russe ne s'est pas fait dans le garage. Nous ne savons même pas où cela a été fait. "
Et si les contrefaçons sont assez bonnes, alors les médecins et les patients peuvent ne pas soupçonner ou savoir qu'ils utilisent de faux médicaments, tout comme leurs homologues russes.
"Si le produit ressemble à un Américain, alors comment savoir d'où il vient?" - demande Terio. Dans un rapport au Congrès américain de juillet dernier, Randall W. Lutter, commissaire chargé de la politique et de la planification à la Food and Drug Administration, a déclaré que le nombre de médicaments contrefaits qui avaient été interceptés par les douanes suggère que la croissance de cette contrebande. En 2004, les agents ont déposé 58 dossiers aux États-Unis, contre 30 l'année précédente.
Les statistiques sur les faux médicaments sont difficiles à obtenir. «La haute qualité de certaines fausses copies de drogues légales rend difficile la détermination du nombre de faux produits sur le marché», a déclaré M. Latter.
En 2003, la Coalition indépendante pour la protection des droits de propriété intellectuelle a mené une étude sur le marché russe et a constaté que 12% des médicaments étaient des contrefaçons, bien que les représentants de l'industrie russe pensent que ce chiffre est inférieur, bien que d'une fraction d'un pour cent.
En règle générale, les associations professionnelles pharmaceutiques représentant des entreprises avec un nom et des volumes de vente élevés qui pourraient souffrir si de fausses informations sont rendues publiques, fournissent des données inférieures. Selon l'Organisation mondiale de la santé, le marché mondial des médicaments contrefaits est estimé à 32 milliards de dollars américains.
En Russie, la haute qualité des médicaments contrefaits ternit l'indignation et le désir d'arrestation des autorités, ont déclaré des représentants de deux groupes industriels moscovites.
«Il y a une opinion selon laquelle si personne n'a été blessé, il n'y a pas de problème», explique Sergey Boboshko, directeur exécutif de l'Association of International Manufacturers, un groupe industriel représentant 46 grandes sociétés pharmaceutiques.
L'industrie est plus préoccupée par la publicité que par les produits contrefaits, craignant une baisse des ventes si les consommateurs sont alarmés par le grand nombre de faux médicaments.
Les entreprises ne signalent généralement pas la découverte de médicaments contrefaits, explique Cinthya K. Ramirez, analyste à la Fédération internationale des fabricants de produits pharmaceutiques de Genève.
"Vous pouvez imaginer quelles seraient les conséquences", explique Mme Ramirez. - Les gens auront peur et ils n'achèteront pas leurs médicaments, ils seront malades. La question de l'information nécessite une approche très délicate. »
Les groupes industriels, tels que l'Association M. Boboshko, et d'autres organismes ne s'entendent pas non plus sur la manière d'appliquer la loi dans ce cas. Les autorités russes ont mené plusieurs perquisitions dans des pharmacies de banlieue qui ont été largement couvertes par la presse au milieu des discussions en cours sur l'entrée du pays dans l'Organisation mondiale du commerce. M. Boboshko a déclaré que ces raids étaient faits uniquement pour la visibilité, car ceux qui produisent des contrefaçons à l'échelle industrielle continuent de fonctionner presque ouvertement.
L'automne dernier, un groupe de 18 personnes de l'unité de police de Moscou pour crimes économiques a fait irruption dans un entrepôt loué. Ils y ont trouvé un chat et un chien - ainsi que huit immigrants illégaux de Moldavie qui mélangeaient de la craie et de la farine pour fabriquer de l'aspirine à partir de ce mélange, entretien téléphonique avec Philippe Zolotnitsky, chef du groupe de presse du Bureau de lutte contre les délits économiques de la Direction centrale des affaires intérieures de Moscou.
«Les murs étaient moisis. C'était un appartement abandonné ordinaire », a déclaré M. Zolotnitsky. Pendant le raid, environ cinq millions de comprimés ont été découverts, emballés sous le couvert d'aspirine. Les suspects attendent leur procès. S'ils sont reconnus coupables, ils risquent 10 ans de prison. Pendant ce temps, Roszdravnadzor, l'homologue russe de la Food and Drug Administration des États-Unis, a récemment publié sur son site Internet des informations sur les sanctions appliquées aux fabricants autorisés pour violation de brevet, y compris la suspension de la licence et des amendes.
Les meilleures contrefaçons sont fabriquées dans des entreprises légitimes qui peuvent travailler un quart de nuit supplémentaire pour produire des médicaments contrefaits, explique M. Boboshko. Les enquêteurs qui ont suivi le chemin de Cavinton, découverts à l'hôpital du Dr Merkeshkin, sont venus dans un entrepôt à Moscou enregistré au nom de Tatyana Bryntsalova, l'épouse de Vladimir Bryntsalov, un magnat pharmaceutique nommé à la présidence de la Russie en 2004, selon le rapport des forces de l'ordre.
Les appels à la société Ferein appartenant à M. Bryntsalov sont restés sans réponse. Dans des déclarations aux médias russes, il nie toute violation de la loi. Son entreprise possède des entreprises sous licence qui produisent 10% des médicaments légaux russes.
Le nombre croissant de livraisons de médicaments contrefaits dans le monde a incité le ministère de la Santé à envisager l'introduction d'un système de balises radio coûteux pour suivre le mouvement des médicaments sur ordonnance aux États-Unis. Le système, qui fait actuellement l'objet d'essais, est considéré comme le changement le plus important dans l'emballage des médicaments depuis la création d'un emballage protecteur spécial dans les années 80.
Le physicien Leonid Mikhalitsyn, qui travaille dans un laboratoire près de Leninsky Prospekt, qui est surchargé de véhicules, est à l'avant-garde de la lutte contre les médicaments contrefaits. Il est l'opérateur du spectrographe de la société allemande Bruker, qui produit des équipements scientifiques, et son lieu de travail est un bureau vitré ultramoderne. Le spectrographe rappelle un peu un ordinateur de bureau avec un petit scanner rond, de la taille d'une tablette, intégré dans le haut de l'instrument. Il en coûte environ 80 mille dollars et est le "standard d'or" pour reconnaître les faux médicaments.
Un jour, M. Mikhalitsyn a récemment testé le Biseptol, un antibiotique polonais distribué sous ce nom commercial en Russie et connu sous le nom de Bactrim aux États-Unis. Selon M. Mikhalitsyn, il était presque impossible pour les médecins ou les patients de distinguer le faux Biseptol du présent, et ce faux Biseptol avait presque le même effet que le vrai. Selon Jose F. Flores, un médecin généraliste américain de la clinique SOS de Moscou, Bactrim est utilisé pour traiter les otites infantiles et les infections des voies urinaires. Selon lui, bien que ce médicament contrefait ne mette pas en danger la santé humaine, il met en péril les bénéfices des fabricants de médicaments et sape le désir de dépenser de l'argent pour des activités de recherche.
Sur la table du laboratoire de M. Mikhalitsyn se trouve un paquet de petites ampoules. Le paquet contient un faux Caviton trouvé dans un entrepôt de Moscou du même lot que M. Merkeshkin envoyé à l'hôpital.
Après une étude de trois minutes, M. Mikhalitsyn est prêt à donner une réponse.
"C'est un faux", dit-il, pointant une ligne courbe rouge sur son moniteur qui affiche la composition chimique de la tablette. Une courbe de la vraie tablette apparaît sur le moniteur. Les lignes coïncident pratiquement, ce qui, selon Mikhalitsyn, signifie que la composition chimique des comprimés est presque identique.
«Soit un ingrédient manque ou un ingrédient supplémentaire est ajouté», dit-il. "La composition n'est pratiquement pas différente de l'original."
Andrew E. Kramer, The New York Times.
À maintes reprises, le Dr Boris Merkeshkin a administré à ses patients des injections d'un médicament conçu pour traiter les maladies cardiovasculaires. Il le fait depuis six mois et ses patients se rétablissent sans problème.
Cependant, la prochaine fois, ils n'auront peut-être pas autant de chance. Le Dr Merkeshkin, médecin-chef d'un grand hôpital clinique sibérien, et ses collègues, sans le savoir, ont introduit environ 3 000 doses de faux Cavinton. Ce médicament, fabriqué par la société hongroise Gideon Richter, est, selon les forces de l'ordre, l'un des médicaments contrefaits les plus courants vendus en Russie.
Le Dr Merkeshkin se dit reconnaissant du fait que le faux médicament était identique au médicament d'origine et n'ait pas nui aux patients. «Sans cela, une tragédie se serait produite», dit-il.
Les Russes, déjà qualifiés pour couper des DVD de pirates, fabriquer leurs propres cigarettes Marlboro et des chemises Nike Linden, se sont mis au travail pour produire de faux médicaments sur ordonnance. Le nombre de médicaments contrefaits augmente rapidement en Russie et dans d'autres pays, selon des experts de l'industrie pharmaceutique et des représentants de la Food and Drug Administration américaine.
Selon eux, les faux médicaments sont introduits en contrebande en Europe et aux États-Unis, qui sont les marchés de médicaments sur ordonnance les plus rentables, mais pas encore en très grande quantité.
À l'heure actuelle, le plus gros problème posé par les faux médicaments est la violation des droits de propriété intellectuelle, ce qui réduit les bénéfices des sociétés pharmaceutiques. Jusqu'à présent, aucun dommage majeur n'a été constaté de ces médicaments, dont beaucoup sont des analogues de médicaments contrefaits.
La contrefaçon de médicaments est différente de la production de médicaments bon marché. Certains pays en développement, adoptant une position de principe dans le débat dans le secteur de la santé, autorisent leurs fabricants à produire certains types de médicaments, par exemple pour les patients atteints du SIDA, sans verser de compensation aux titulaires de licence.
En revanche, les médicaments contrefaits sont libérés à des fins lucratives et la composition de ces médicaments peut différer de la composition de l'original.
Les contrefaçons vont d'un simple mélange de colle, de craie et de sucre à des copies chimiques presque exactes de médicaments complexes, tels que Pfizer Lipitor ou les remèdes contre l'impuissance du Viagra, qui ont déjà été présentés dans des enquêtes anti-contrefaçon.
Les fabricants de faux médicaments opèrent en Inde, en Chine et dans d'autres pays. Le marché souterrain russe des médicaments contrefaits se démarque car il est à la pointe d'une nouvelle tendance dans la production de contrefaçons de très haute qualité.
En effet, des enquêteurs privés surveillant le marché russe sur les instructions de Pfizer ont trouvé des contrefaçons qui, selon les estimations de la société, étaient de très haute qualité.
"Les contrefaçons que nous avons rencontrées lors de nos recherches sur le marché russe étaient les meilleures que j'aie jamais vues", a déclaré John Theriault, vice-président de la sécurité mondiale et ancien employé de Pfizer, lors d'un entretien téléphonique. FBI. - Ce que nous avons vu sur le marché russe ne s'est pas fait dans le garage. Nous ne savons même pas où cela a été fait. "
Et si les contrefaçons sont assez bonnes, alors les médecins et les patients peuvent ne pas soupçonner ou savoir qu'ils utilisent de faux médicaments, tout comme leurs homologues russes.
"Si le produit ressemble à un Américain, alors comment savoir d'où il vient?" - demande Terio. Dans un rapport au Congrès américain de juillet dernier, Randall W. Lutter, commissaire chargé de la politique et de la planification à la Food and Drug Administration, a déclaré que le nombre de médicaments contrefaits qui avaient été interceptés par les douanes suggère que la croissance de cette contrebande. En 2004, les agents ont déposé 58 dossiers aux États-Unis, contre 30 l'année précédente.
Les statistiques sur les faux médicaments sont difficiles à obtenir. «La haute qualité de certaines fausses copies de drogues légales rend difficile la détermination du nombre de faux produits sur le marché», a déclaré M. Latter.
En 2003, la Coalition indépendante pour la protection des droits de propriété intellectuelle a mené une étude sur le marché russe et a constaté que 12% des médicaments étaient des contrefaçons, bien que les représentants de l'industrie russe pensent que ce chiffre est inférieur, bien que d'une fraction d'un pour cent.
En règle générale, les associations professionnelles pharmaceutiques représentant des entreprises avec un nom et des volumes de vente élevés qui pourraient souffrir si de fausses informations sont rendues publiques, fournissent des données inférieures. Selon l'Organisation mondiale de la santé, le marché mondial des médicaments contrefaits est estimé à 32 milliards de dollars américains.
En Russie, la haute qualité des médicaments contrefaits ternit l'indignation et le désir d'arrestation des autorités, ont déclaré des représentants de deux groupes industriels moscovites.
«Il y a une opinion selon laquelle si personne n'a été blessé, il n'y a pas de problème», explique Sergey Boboshko, directeur exécutif de l'Association of International Manufacturers, un groupe industriel représentant 46 grandes sociétés pharmaceutiques.
L'industrie est plus préoccupée par la publicité que par les produits contrefaits, craignant une baisse des ventes si les consommateurs sont alarmés par le grand nombre de faux médicaments.
Les entreprises ne signalent généralement pas la découverte de médicaments contrefaits, explique Cinthya K. Ramirez, analyste à la Fédération internationale des fabricants de produits pharmaceutiques de Genève.
"Vous pouvez imaginer quelles seraient les conséquences", explique Mme Ramirez. - Les gens auront peur et ils n'achèteront pas leurs médicaments, ils seront malades. La question de l'information nécessite une approche très délicate. »
Les groupes industriels, tels que l'Association M. Boboshko, et d'autres organismes ne s'entendent pas non plus sur la manière d'appliquer la loi dans ce cas. Les autorités russes ont mené plusieurs perquisitions dans des pharmacies de banlieue qui ont été largement couvertes par la presse au milieu des discussions en cours sur l'entrée du pays dans l'Organisation mondiale du commerce. M. Boboshko a déclaré que ces raids étaient faits uniquement pour la visibilité, car ceux qui produisent des contrefaçons à l'échelle industrielle continuent de fonctionner presque ouvertement.
L'automne dernier, un groupe de 18 personnes de l'unité de police de Moscou pour crimes économiques a fait irruption dans un entrepôt loué. Ils y ont trouvé un chat et un chien - ainsi que huit immigrants illégaux de Moldavie qui mélangeaient de la craie et de la farine pour fabriquer de l'aspirine à partir de ce mélange, entretien téléphonique avec Philippe Zolotnitsky, chef du groupe de presse du Bureau de lutte contre les délits économiques de la Direction centrale des affaires intérieures de Moscou.
«Les murs étaient moisis. C'était un appartement abandonné ordinaire », a déclaré M. Zolotnitsky. Pendant le raid, environ cinq millions de comprimés ont été découverts, emballés sous le couvert d'aspirine. Les suspects attendent leur procès. S'ils sont reconnus coupables, ils risquent 10 ans de prison. Pendant ce temps, Roszdravnadzor, l'homologue russe de la Food and Drug Administration des États-Unis, a récemment publié sur son site Internet des informations sur les sanctions appliquées aux fabricants autorisés pour violation de brevet, y compris la suspension de la licence et des amendes.
Les meilleures contrefaçons sont fabriquées dans des entreprises légitimes qui peuvent travailler un quart de nuit supplémentaire pour produire des médicaments contrefaits, explique M. Boboshko. Les enquêteurs qui ont suivi le chemin de Cavinton, découverts à l'hôpital du Dr Merkeshkin, sont venus dans un entrepôt à Moscou enregistré au nom de Tatyana Bryntsalova, l'épouse de Vladimir Bryntsalov, un magnat pharmaceutique nommé à la présidence de la Russie en 2004, selon le rapport des forces de l'ordre.
Les appels à la société Ferein appartenant à M. Bryntsalov sont restés sans réponse. Dans des déclarations aux médias russes, il nie toute violation de la loi. Son entreprise possède des entreprises sous licence qui produisent 10% des médicaments légaux russes.
Le nombre croissant de livraisons de médicaments contrefaits dans le monde a incité le ministère de la Santé à envisager l'introduction d'un système de balises radio coûteux pour suivre le mouvement des médicaments sur ordonnance aux États-Unis. Le système, qui fait actuellement l'objet d'essais, est considéré comme le changement le plus important dans l'emballage des médicaments depuis la création d'un emballage protecteur spécial dans les années 80.
Le physicien Leonid Mikhalitsyn, qui travaille dans un laboratoire près de Leninsky Prospekt, qui est surchargé de véhicules, est à l'avant-garde de la lutte contre les médicaments contrefaits. Il est l'opérateur du spectrographe de la société allemande Bruker, qui produit des équipements scientifiques, et son lieu de travail est un bureau vitré ultramoderne. Le spectrographe rappelle un peu un ordinateur de bureau avec un petit scanner rond, de la taille d'une tablette, intégré dans le haut de l'instrument. Il en coûte environ 80 mille dollars et est le "standard d'or" pour reconnaître les faux médicaments.
Un jour, M. Mikhalitsyn a récemment testé le Biseptol, un antibiotique polonais distribué sous ce nom commercial en Russie et connu sous le nom de Bactrim aux États-Unis. Selon M. Mikhalitsyn, il était presque impossible pour les médecins ou les patients de distinguer le faux Biseptol du présent, et ce faux Biseptol avait presque le même effet que le vrai. Selon Jose F. Flores, un médecin généraliste américain de la clinique SOS de Moscou, Bactrim est utilisé pour traiter les otites infantiles et les infections des voies urinaires. Selon lui, bien que ce médicament contrefait ne mette pas en danger la santé humaine, il met en péril les bénéfices des fabricants de médicaments et sape le désir de dépenser de l'argent pour des activités de recherche.
Sur la table du laboratoire de M. Mikhalitsyn se trouve un paquet de petites ampoules. Le paquet contient un faux Caviton trouvé dans un entrepôt de Moscou du même lot que M. Merkeshkin envoyé à l'hôpital.
Après une étude de trois minutes, M. Mikhalitsyn est prêt à donner une réponse.
"C'est un faux", dit-il, pointant une ligne courbe rouge sur son moniteur qui affiche la composition chimique de la tablette. Une courbe de la vraie tablette apparaît sur le moniteur. Les lignes coïncident pratiquement, ce qui, selon Mikhalitsyn, signifie que la composition chimique des comprimés est presque identique.
«Soit un ingrédient manque ou un ingrédient supplémentaire est ajouté», dit-il. "La composition n'est pratiquement pas différente de l'original."
Andrew E. Kramer, The New York Times.
Original message
Подделка лекарств: по России идет вал контрафактных медикаментов
Раз за разом доктор Борис Меркешкин делал своим пациентам уколы с лекарством, предназначенным для лечения сердечно-сосудистых заболеваний. Он делал это на протяжении последних шести месяцев, и его пациенты плавно поправлялись.
Однако в следующий раз им может так не повезти. Д-р Меркешкин, главный врач крупной сибирской клинической больницы, и его коллеги, сами того не зная, ввели около 3000 доз поддельного Кавинтона. Это лекарство, производимое венгерской компанией «Гедеон Рихтер», является, по данным правоохранительных органов, одним из наиболее распространенных поддельных лекарств, продающихся в России.
Д-р Меркешкин говорит, что он благодарен судьбе за то, что поддельное лекарство было идентично оригинальному и не причинило вред пациентам. «Если бы не это, то произошла бы трагедия», – говорит он.
Россияне, уже поднаторевшие в нарезке пиратских DVD, изготовлении своих собственных сигарет «Marlboro» и липовых маек «Nike», принялись за более тонкую работу по производству фальшивых медикаментов, отпускаемых по рецептам. Количество поддельных лекарств стремительно увеличивается как в России, так и в других странах, говорят эксперты фармацевтической индустрии и представители американского Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов.
По их словам, поддельные лекарства незаконно доставляются в Европу и Соединенные Штаты, которые представляют из себя самые выгодные рынки отпускаемых по рецептам лекарств, хотя пока не в очень больших количествах.
В настоящий момент самой крупной проблемой, представляемой фальшивыми лекарствами, является нарушение прав интеллектуальной собственности, снижающее прибыль фармацевтических компаний. Пока не было отмечено крупного вреда от этих лекарств, многие из которых являются аналогами подделываемых медикаментов.
Подделка лекарств отличается от производства дешевых медикаментов. Некоторые развивающиеся страны, занимая принципиальную позицию в дебатах в сфере здравоохранения, позволяют своим производителям выпускать некоторые виды лекарств, например, для больных СПИДом, без выплаты компенсаций владельцам лицензий.
Поддельные лекарства, наоборот, выпускают ради прибыли, и состав таких лекарств может отличаться от состава оригинала.
Подделки варьируются от простой смеси клея, мела и сахара до практически точных химических копий сложных лекарств, таких, как Липитор компании «Pfizer» или средства от импотенции Виагра, которые уже фигурировали в расследованиях, посвященных борьбе с подделками.
Производители фальшивых лекарств действуют в Индии, Китае и других странах. Российский подпольный рынок поддельных лекарств выделяется тем, что он находится в авангарде новой тенденции по производству очень высококачественных подделок.
Действительно, частные сыщики, следящие за российским рынком по заданию компании «Pfizer», обнаружили подделки, которые были, по оценкам самой компании, чрезвычайно высокого качества.
«Подделки, с которыми мы столкнулись во время исследования российского рынка, были самыми лучшими из всех, которые я когда-либо видел, – сказал в телефонном интервью Джон Терио (John Theriault), вице-президент «Pfizer» по глобальной безопасности, бывший сотрудник ФБР. – То, что мы видели на российском рынке, было сделано не в гараже. Мы вообще не знаем, где это было сделано».
И если подделки достаточно хороши, то врачи и пациенты могут не подозревать и не знать, что они используют поддельные лекарства, так же, как и их российские коллеги.
«Если продукт выглядит как американский, то как вы узнаете, откуда он поступил?» – спрашивает Терио. В докладе Конгрессу США, сделанном в июле этого года, комиссар по политике и планированию Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов Рандалл Латтер (Randall W. Lutter) сказал, что количество поддельных лекарств, которые были перехвачены таможней, позволяет сделать предположение о росте подобной контрабанды. В 2004 году агенты возбудили 58 дел в Соединенных Штатах, по сравнению с 30 делами в предшествовавшем году.
Статистические данные по поддельным лекарствам трудно получить. «Высокое качество некоторых поддельных копий законных лекарств затрудняет определение количества поддельной продукции на рынке», – отметил г-н Латтер.
Независимая Коалиция по защите прав интеллектуальной собственности провела в 2003 году исследование российского рынка и обнаружила, что 12 процентов лекарств были поддельными, хотя российские представители индустрии считают, что эта цифра ниже, пусть и на какие-то доли процента.
Обычно фармацевтические торговые ассоциации, представляющие компании с именем и большими объемами продаж, которые могут пострадать, если информация о подделках станет достоянием общественности, приводят более низкие данные. По оценке Всемирной организации здравоохранения всемирный рынок поддельных лекарств оценивается в 32 миллиарда долларов США.
В России высокое качество поддельных лекарств притупляет чувство возмущения и стремление властей к арестам, считают представители двух московских промышленных групп.
«Существует мнение, что если никто не пострадал, то нет и проблемы, – говорит Сергей Бобошко, исполнительный директор Ассоциации международных производителей – промышленной группы, представляющей 46 крупных лекарственных компаний.
Отрасль больше волнуется по поводу огласки, чем по поводу контрафактной продукции, опасаясь, что продажи упадут, если покупатели будут встревожены большим количеством поддельных лекарств.
Компании обычно не сообщают об обнаруженных подделках их лекарств, говорит Синтия Рамирес (Cinthya K. Ramirez), аналитик из Международной Федерации производителей фармацевтической продукции, базирующейся в Женеве.
«Можно себе представить, какие это будет иметь последствия, – говорит г-жа Рамирес. – Люди будут напуганы и они не будут покупать их лекарства, они будут болеть. К вопросу информации требуется очень деликатный подход».
Промышленные группы, такие как Ассоциация г-на Бобошко, и другие органы также не имеют единого мнения о том, как следует добиваться соблюдения закона в данном случае. Российские власти провели несколько широко освещавшихся в прессе рейдов по окраинным аптекам на фоне продолжающихся разговоров о вступлении страны во Всемирную Торговую Организацию. Г-н Бобошко говорит, что эти рейды сделаны лишь для видимости, так как те, кто производят подделки в промышленных масштабах, продолжают действовать практически открыто.
Прошлой осенью группа численностью в 18 человек из подразделения московской милиции по экономическим преступлениям ворвалась на арендованный склад. Там они обнаружили кошку и собаку – а также восемь нелегальных иммигрантов из Молдавии, которые смешивали мел и муку, делая из этой смеси аспирин, рассказ в телефонном интервью начальник пресс-группы управления по борьбе с экономическими преступлениями ГУВД Москвы Филипп Золотницкий.
«Стены были покрыты плесенью. Это была обычная заброшенная квартира», – сказал г-н Золотницкий. В ходе рейда были обнаружены около пяти миллионов таблеток, упакованных под видом аспирина. Подозреваемые ожидают суда. Если они будут признаны виновными, их ждет 10 лет тюрьмы. Тем временем Росздравнадзор, российский аналог американского Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов, недавно опубликовал на своем вебсайте информацию о санкциях, применяемых к лицензированным производителям за нарушение патентов, в том числе речь шла о приостановлении лицензии и о штрафах.
Самые лучшие подделки производятся на законных предприятиях, которые могут поработать дополнительную ночную смену для производства контрафактных лекарств, говорит г-н Бобошко. Следователи, проследившие путь Кавинтона, обнаруженного в больнице доктора Меркешкина, пришли на склад в Москве, зарегистрированный на имя Татьяны Брынцаловой, жены Владимира Брынцалова, фармацевтического магната, выдвигавшегося в кандидаты на пост президента России в 2004 году, говорится в отчете правоохранительных органов.
Звонки в компанию «Ферейн», принадлежащую г-ну Брынцалову, остались без ответа. В заявлениях российским средствам массовой информации он отрицает какое бы то ни было нарушение законов. Его компании принадлежат лицензированные предприятия, производящие 10 процентов российских легальных медикаментов.
Растущее количество поставок поддельных лекарств по всему миру побудило Управление по санитарному надзору рассмотреть возможность внедрения дорогостоящей системы радиоярлыков для отслеживания перемещения медикаментов, выдаваемых по рецептам, по территории Соединенных Штатов. Система, находящаяся сейчас в стадии испытания, считается самым значительным изменением в упаковке лекарств после создания в 1980-х года специальной защитной упаковки.
Физик Леонид Михалицын, работающий в лаборатории неподалеку от перегруженного транспортом Ленинского проспекта, находится на передовом рубеже борьбы с поддельными лекарствами. Он является оператором спектрографа в немецкой компании «Bruker», производящей научное оборудование, и его рабочее место представляет из себя ультрасовременный застекленный офис. Спектрограф чем-то напоминает настольный компьютер с небольшим круглым сканером, размером с таблетку, встроенным в верхнюю часть прибора. Он стоит около 80 тысяч долларов и является «золотым стандартом» для распознания поддельных лекарств.
Как-то недавно г-н Михалицын проверял Бисептол – польский антибиотик, распространяемый в России под данным торговым наименованием, а в Соединенных Штатах известный как Бактрим. По словам г-на Михалицына, врачам или пациентам было практически невозможно отличить поддельный Бисептол от настоящего, и этот фальшивый Бисептол обладал практически таким же действием, что и настоящий. Как сказал Жозе Флорес (Jose F. Flores), американский терапевт из московской клинике «SOS», Бактрим используется для лечения детских ушных инфекций и инфекций уринального тракта. По его словам, хотя это контрафактное лекарство и не подвергнет опасности здоровье человека, оно подвергает риску прибыли производителей лекарств и подрывает желание тратить средства на научно-исследовательскую деятельность.
На столе в лаборатории г-на Михалицына лежит пакет с небольшими ампулами. В пакете находится поддельный Кавитон, обнаруженный на московском складе, из той же партии, что и отправленный в больницу г-на Меркешкина.
После трехминутного исследования г-н Михалицын готов дать ответ.
«Это подделка, – утверждает он, показывая на красную кривую линию на своем мониторе, которая отображает химический состав таблетки. На мониторе появляется кривая настоящей таблетки. Линии практически совпадают, что, по словам Михалицына, означает, что химический состав таблеток практически идентичен.
«Тут либо не хватает одного ингредиента, либо добавлен один лишний ингредиент, – говорит он. – Состав практически не отличается от оригинального».
Andrew E. Kramer, The New York Times.
Раз за разом доктор Борис Меркешкин делал своим пациентам уколы с лекарством, предназначенным для лечения сердечно-сосудистых заболеваний. Он делал это на протяжении последних шести месяцев, и его пациенты плавно поправлялись.
Однако в следующий раз им может так не повезти. Д-р Меркешкин, главный врач крупной сибирской клинической больницы, и его коллеги, сами того не зная, ввели около 3000 доз поддельного Кавинтона. Это лекарство, производимое венгерской компанией «Гедеон Рихтер», является, по данным правоохранительных органов, одним из наиболее распространенных поддельных лекарств, продающихся в России.
Д-р Меркешкин говорит, что он благодарен судьбе за то, что поддельное лекарство было идентично оригинальному и не причинило вред пациентам. «Если бы не это, то произошла бы трагедия», – говорит он.
Россияне, уже поднаторевшие в нарезке пиратских DVD, изготовлении своих собственных сигарет «Marlboro» и липовых маек «Nike», принялись за более тонкую работу по производству фальшивых медикаментов, отпускаемых по рецептам. Количество поддельных лекарств стремительно увеличивается как в России, так и в других странах, говорят эксперты фармацевтической индустрии и представители американского Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов.
По их словам, поддельные лекарства незаконно доставляются в Европу и Соединенные Штаты, которые представляют из себя самые выгодные рынки отпускаемых по рецептам лекарств, хотя пока не в очень больших количествах.
В настоящий момент самой крупной проблемой, представляемой фальшивыми лекарствами, является нарушение прав интеллектуальной собственности, снижающее прибыль фармацевтических компаний. Пока не было отмечено крупного вреда от этих лекарств, многие из которых являются аналогами подделываемых медикаментов.
Подделка лекарств отличается от производства дешевых медикаментов. Некоторые развивающиеся страны, занимая принципиальную позицию в дебатах в сфере здравоохранения, позволяют своим производителям выпускать некоторые виды лекарств, например, для больных СПИДом, без выплаты компенсаций владельцам лицензий.
Поддельные лекарства, наоборот, выпускают ради прибыли, и состав таких лекарств может отличаться от состава оригинала.
Подделки варьируются от простой смеси клея, мела и сахара до практически точных химических копий сложных лекарств, таких, как Липитор компании «Pfizer» или средства от импотенции Виагра, которые уже фигурировали в расследованиях, посвященных борьбе с подделками.
Производители фальшивых лекарств действуют в Индии, Китае и других странах. Российский подпольный рынок поддельных лекарств выделяется тем, что он находится в авангарде новой тенденции по производству очень высококачественных подделок.
Действительно, частные сыщики, следящие за российским рынком по заданию компании «Pfizer», обнаружили подделки, которые были, по оценкам самой компании, чрезвычайно высокого качества.
«Подделки, с которыми мы столкнулись во время исследования российского рынка, были самыми лучшими из всех, которые я когда-либо видел, – сказал в телефонном интервью Джон Терио (John Theriault), вице-президент «Pfizer» по глобальной безопасности, бывший сотрудник ФБР. – То, что мы видели на российском рынке, было сделано не в гараже. Мы вообще не знаем, где это было сделано».
И если подделки достаточно хороши, то врачи и пациенты могут не подозревать и не знать, что они используют поддельные лекарства, так же, как и их российские коллеги.
«Если продукт выглядит как американский, то как вы узнаете, откуда он поступил?» – спрашивает Терио. В докладе Конгрессу США, сделанном в июле этого года, комиссар по политике и планированию Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов Рандалл Латтер (Randall W. Lutter) сказал, что количество поддельных лекарств, которые были перехвачены таможней, позволяет сделать предположение о росте подобной контрабанды. В 2004 году агенты возбудили 58 дел в Соединенных Штатах, по сравнению с 30 делами в предшествовавшем году.
Статистические данные по поддельным лекарствам трудно получить. «Высокое качество некоторых поддельных копий законных лекарств затрудняет определение количества поддельной продукции на рынке», – отметил г-н Латтер.
Независимая Коалиция по защите прав интеллектуальной собственности провела в 2003 году исследование российского рынка и обнаружила, что 12 процентов лекарств были поддельными, хотя российские представители индустрии считают, что эта цифра ниже, пусть и на какие-то доли процента.
Обычно фармацевтические торговые ассоциации, представляющие компании с именем и большими объемами продаж, которые могут пострадать, если информация о подделках станет достоянием общественности, приводят более низкие данные. По оценке Всемирной организации здравоохранения всемирный рынок поддельных лекарств оценивается в 32 миллиарда долларов США.
В России высокое качество поддельных лекарств притупляет чувство возмущения и стремление властей к арестам, считают представители двух московских промышленных групп.
«Существует мнение, что если никто не пострадал, то нет и проблемы, – говорит Сергей Бобошко, исполнительный директор Ассоциации международных производителей – промышленной группы, представляющей 46 крупных лекарственных компаний.
Отрасль больше волнуется по поводу огласки, чем по поводу контрафактной продукции, опасаясь, что продажи упадут, если покупатели будут встревожены большим количеством поддельных лекарств.
Компании обычно не сообщают об обнаруженных подделках их лекарств, говорит Синтия Рамирес (Cinthya K. Ramirez), аналитик из Международной Федерации производителей фармацевтической продукции, базирующейся в Женеве.
«Можно себе представить, какие это будет иметь последствия, – говорит г-жа Рамирес. – Люди будут напуганы и они не будут покупать их лекарства, они будут болеть. К вопросу информации требуется очень деликатный подход».
Промышленные группы, такие как Ассоциация г-на Бобошко, и другие органы также не имеют единого мнения о том, как следует добиваться соблюдения закона в данном случае. Российские власти провели несколько широко освещавшихся в прессе рейдов по окраинным аптекам на фоне продолжающихся разговоров о вступлении страны во Всемирную Торговую Организацию. Г-н Бобошко говорит, что эти рейды сделаны лишь для видимости, так как те, кто производят подделки в промышленных масштабах, продолжают действовать практически открыто.
Прошлой осенью группа численностью в 18 человек из подразделения московской милиции по экономическим преступлениям ворвалась на арендованный склад. Там они обнаружили кошку и собаку – а также восемь нелегальных иммигрантов из Молдавии, которые смешивали мел и муку, делая из этой смеси аспирин, рассказ в телефонном интервью начальник пресс-группы управления по борьбе с экономическими преступлениями ГУВД Москвы Филипп Золотницкий.
«Стены были покрыты плесенью. Это была обычная заброшенная квартира», – сказал г-н Золотницкий. В ходе рейда были обнаружены около пяти миллионов таблеток, упакованных под видом аспирина. Подозреваемые ожидают суда. Если они будут признаны виновными, их ждет 10 лет тюрьмы. Тем временем Росздравнадзор, российский аналог американского Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов, недавно опубликовал на своем вебсайте информацию о санкциях, применяемых к лицензированным производителям за нарушение патентов, в том числе речь шла о приостановлении лицензии и о штрафах.
Самые лучшие подделки производятся на законных предприятиях, которые могут поработать дополнительную ночную смену для производства контрафактных лекарств, говорит г-н Бобошко. Следователи, проследившие путь Кавинтона, обнаруженного в больнице доктора Меркешкина, пришли на склад в Москве, зарегистрированный на имя Татьяны Брынцаловой, жены Владимира Брынцалова, фармацевтического магната, выдвигавшегося в кандидаты на пост президента России в 2004 году, говорится в отчете правоохранительных органов.
Звонки в компанию «Ферейн», принадлежащую г-ну Брынцалову, остались без ответа. В заявлениях российским средствам массовой информации он отрицает какое бы то ни было нарушение законов. Его компании принадлежат лицензированные предприятия, производящие 10 процентов российских легальных медикаментов.
Растущее количество поставок поддельных лекарств по всему миру побудило Управление по санитарному надзору рассмотреть возможность внедрения дорогостоящей системы радиоярлыков для отслеживания перемещения медикаментов, выдаваемых по рецептам, по территории Соединенных Штатов. Система, находящаяся сейчас в стадии испытания, считается самым значительным изменением в упаковке лекарств после создания в 1980-х года специальной защитной упаковки.
Физик Леонид Михалицын, работающий в лаборатории неподалеку от перегруженного транспортом Ленинского проспекта, находится на передовом рубеже борьбы с поддельными лекарствами. Он является оператором спектрографа в немецкой компании «Bruker», производящей научное оборудование, и его рабочее место представляет из себя ультрасовременный застекленный офис. Спектрограф чем-то напоминает настольный компьютер с небольшим круглым сканером, размером с таблетку, встроенным в верхнюю часть прибора. Он стоит около 80 тысяч долларов и является «золотым стандартом» для распознания поддельных лекарств.
Как-то недавно г-н Михалицын проверял Бисептол – польский антибиотик, распространяемый в России под данным торговым наименованием, а в Соединенных Штатах известный как Бактрим. По словам г-на Михалицына, врачам или пациентам было практически невозможно отличить поддельный Бисептол от настоящего, и этот фальшивый Бисептол обладал практически таким же действием, что и настоящий. Как сказал Жозе Флорес (Jose F. Flores), американский терапевт из московской клинике «SOS», Бактрим используется для лечения детских ушных инфекций и инфекций уринального тракта. По его словам, хотя это контрафактное лекарство и не подвергнет опасности здоровье человека, оно подвергает риску прибыли производителей лекарств и подрывает желание тратить средства на научно-исследовательскую деятельность.
На столе в лаборатории г-на Михалицына лежит пакет с небольшими ампулами. В пакете находится поддельный Кавитон, обнаруженный на московском складе, из той же партии, что и отправленный в больницу г-на Меркешкина.
После трехминутного исследования г-н Михалицын готов дать ответ.
«Это подделка, – утверждает он, показывая на красную кривую линию на своем мониторе, которая отображает химический состав таблетки. На мониторе появляется кривая настоящей таблетки. Линии практически совпадают, что, по словам Михалицына, означает, что химический состав таблеток практически идентичен.
«Тут либо не хватает одного ингредиента, либо добавлен один лишний ингредиент, – говорит он. – Состав практически не отличается от оригинального».
Andrew E. Kramer, The New York Times.
. En général, une perspective alarmante en cas de maladie. 
