The end of the era of intelligence
Over the past five to six years, the redistribution of property, modestly concealed by the quite harmonious term "mergers and acquisitions," as a rule, fit into the framework of the current legal field. To do this, several run-in schemes were used, in which the courts played a key role. One of the most common methods of forcible change of ownership was as follows: a small shareholder owning a scanty stake in the company, often in hundredths of a percent, challenged the actions of the majority shareholders under any pretext and sought an injunction against holding general meetings or other actions as security for his claim, allowing to carry out operational management of the enterprise. During this period, stakeholders held "alternative" meetings of shareholders at which new management of the company was appointed. And such meetings, again through the courts, could be recognized as legitimate. The siloviki, as a rule, joined the process only at the final stage, when the raiders, armed with judicial decisions, accompanied by young men of a strong physique, came to the company to change management. Law enforcement agencies (usually properly motivated) only ensured law and order at the scene. However, all the schemes used were supported by official documents (their origin is another matter), and their development and application required considerable intellectual resources of lawyers, consultants and PR specialists.
But over the past few months, intellectual property redistribution methods have lost their popularity. Representatives of government bodies, which have much more effective tools for conducting merger and acquisition transactions, joined the ranks of enterprise invaders. Local law enforcement agencies (the prosecutor’s office, the Ministry of Internal Affairs, the Security Service of Ukraine, the tax administration), whose employees now, instead of performing their direct duties, are engaged in seizing tribute from businessmen. A reliable way to force the owner to give up his business for a pittance or to abandon it altogether in favor of the “asking person” has become criminal cases brought against him, his family members or managers of his enterprise. Initiation of a case, as a rule, is accompanied by the seizure of constituent and financial documents, temporary or long-term detention of managers or business owners. This paralyzes the work of the enterprise, making its owners more accommodating. The “victim” is deprived of the opportunity to leave the country, constantly being under the control of law enforcement agencies. Next, the “right people” come out to entrepreneurs, who are ready to "solve the problem" for a fee - to help close the criminal case, return documents, and ensure further immunity from interventions. By and large, this approach can hardly be called raiding. Such methods are more reminiscent of racketeering in the mid-1990s.
The problem has already acquired such proportions that foreign diplomats are seriously talking about it. “They can quickly pick up business here. It’s quite dangerous here, and everyone recognizes this,” says Martin Riser, director of the World Bank in Ukraine, Belarus and Moldova, about the working conditions of entrepreneurs in our country. “Those companies that have close ties to the authorities use certain authorities - law enforcement and judicial to exert pressure on their competitors. Over the past six months I have heard enough terrible stories from which we can conclude: raiding is a big threat to economic development Of Ukraine, "said British Ambassador to Ukraine Lee Turner.
"Real" sector
Since the main method of "working" the authorities with business is criminal cases, then, as a rule, the executors of "orders" for the redistribution of property are law enforcement agencies, that is, representatives of departments capable of initiating these cases. Entrepreneurs call the key persons involved in these situations the prosecutor's office, the department of the Ministry of Internal Affairs to combat economic crimes, the department of the Ministry of Internal Affairs to combat organized crime, the regional offices of the SBU and the tax service. They can act on behalf of the local leadership (the governor or his deputies, the mayor of the city, deputies of local councils), or on their own initiative (at the direction of the local power chief). Entrepreneurs who have suffered from such visits argue that security officials often get the right to "work" with a smaller business "as a reward" for effective "cooperation" with a larger "client."
The requirements of the security officials who come to the enterprise are standard: it is either a monthly fee for the right to continue to work further, or a share in the business, which makes it possible to gain full control over the operational management of the company, or the transfer of the business under the wing of a new owner. At the same time, the rent required by racketeers for only one right to carry out entrepreneurial activity is, as a rule, so high that it is simply too much for a business. And it is often easier for the owners to give it in their entirety than to fulfill the enslaving conditions.
The most popular scheme is the introduction of a “forward” relative or a proxy to the founders of the enterprise. This is due to the unwillingness of many representatives of the current pro-government elite who are behind the bureaucratic raiding to delve into business processes. “The source of their current well-being has always been criminal schemes, not a business built from scratch or at least a privatized business. They don’t understand how the company works in principle, it’s important for them to get most of the income that others have earned. Therefore, they prefer to leave management, but with intimidation and criminal cases to get him to work for new owners, "said the owner of one of the victims of such a raider seizure of enterprises.
That is why a feature of the current redistribution of property is the absence of any system for the "collection" of shares in enterprises by the ultimate "beneficiaries". The siloviki and their patrons in power do not build a systematic business, for example, agricultural holdings or hotel chains. They are interested in any assets that generate income, preferably a quick one to profit from. Most likely, precisely because of the rejection of European methods of doing business, the group in power that oversees the force direction is kept apart from one of the financial partners of the Party of Regions - Rinat Akhmetov. The only structure that affected entrepreneurs pay attention to is the intra-workshop distribution of territories between the security forces themselves: as a rule, if the company is "worked out" by the tax service, other departments do not encroach on its "territory". An exception is the joint processing of large customers.
Another reason for the current increase in pressure on business is the ongoing crisis processes in the economy. The main target for representatives of law enforcement agencies in the field was small and medium-sized businesses, which suffer most from pseudo-deregulation, the new Tax Code, customs "rules" and other "simplifications" from the "team of professionals." It is because of the deterioration of their own situation that this category of entrepreneurs is unable to provide the ever-increasing appetites of officials. Those, in turn, want to maintain the former level of their well-being.
Who didn’t hide?
Today, several major trends are emerging in the relationship between business and government, especially law enforcement agencies. First, in many regions, representatives of law enforcement agencies are getting out of the control of the center. They had their fiefdoms for a long time, and the understanding of what kind of business is actually worth alienating has been built up over the years. Up to them, as a rule, only a one-time payment for the position and rent for "working out" the territory are transferred. Looking at how the leaders of the state effectively and dynamically redistribute property, the security forces want to expand their own powers. Secondly, business alienation or deprivation occurs not only in the opposition regions, but also in the “blue and white” regions in their electoral content in the eastern and southern regions. The pressure there is even stronger, because it often does not cause resistance - it’s not accepted to publicly disclose one’s problems to one’s own, and there are much more enterprises attractive for raider attacks in these regions.
Thirdly, protest moods are growing in the business environment. Entrepreneurs who do not give up will actively appeal to the courts with lawsuits to protect their rights, and publicize and publicize all precedents. Most likely, foreign investors will be connected, who are also offended by the "initiatives" of the authorities.
How does the leadership of law enforcement agencies behave in this situation? Recently, there have been rotations in the Ministry of Internal Affairs and the tax service. The new leaders of these law enforcement agencies have the opportunity to take control of the situation in the regions, clearing the ranks of overly overstated racketeers. If this is not done, then the growing protest in the business environment sooner or later will result in a halt to the attacked enterprises. Massive protests of the unemployed personnel and small business representatives will increase social tension in electorally supportive regions of the Party of Regions. That will finally collapse its ratings before the upcoming elections. And even the current 20-21% of the votes cast by the party of power, sociologists, for Viktor Yanukovych, associates will seem like the ultimate dream. Therefore, now Bankova should include in the list of priorities of the new leadership of the law enforcement agencies the cleansing of their ranks from presumptuous corrupt officials. Unless, of course, all this happens with the tacit blessing or consent of the highest leadership of the state.
The main options for "requirements" that racketeers put forward in business uniform
Rent
Paid monthly either as a percentage of profits or in fixed amounts. Its size is determined at the limit of the financial capabilities of the enterprise. Payment of rent does not guarantee the absence of inspections or closure of criminal cases against business owners. This is just a kind of “monthly fee” for the right to contact the “beholder” to solve the problem. The problem itself can be solved for a separate one-time fee, depending on its complexity. Usually, security officials who previously collaborated with entrepreneurs on a one-time basis come out with a proposal for "cooperation." To start the "work" artificially created a problem that becomes the reason for the transition to the "subscription service".
Share without management
The authorized representative of the racketeer is introduced into the ownership structure of the enterprise. It can be either a relative or a hired manager. The enterprise pays a percentage of profit to the new co-owner, however, it does not influence management decisions, since the interest of the new "owners" consists precisely in obtaining a share in the profit. The advantage of this method of depriving the company is the simplification of the procedures for passing inspections, obtaining permits. In addition, the presence of a share of the security forces in the enterprise will protect such a company from the claims of the department, to which the new owner is related.
Complete change of ownership
As a rule, it starts with a buyback offer: the owner may be offered to sell his company 2-10 times cheaper than its market value. In some cases, the business is forced to give away for nothing or for symbolic money. Guarantees of personal temporary immunity after leaving the business are given. This option is the most rare since racketeers do not even know the basic principles of organizing business processes.
Alexey Gribanovsky, Alexey Nabozhniak, Yarema Gorodchuk
According to materials: finance.ua
https://daily-ua.com/news/read/12498.html
Original message
Конец эры интеллекта
Последние пять-шесть лет перераспределение собственности, скромно прикрываемое вполне благозвучным термином "слияния и поглощения", как правило, вписывалось в рамки действующего правового поля. Для этого использовались несколько обкатанных схем, ключевую роль в которых играли суды. Один из самых распространенных методов насильственной смены собственника выглядел следующим образом: мелкий акционер, владеющий мизерным пакетом акций компании, зачастую в сотые доли процента, под любым предлогом оспаривал действия мажоритариев и в качестве обеспечения своего иска добивался судебного запрета на проведение общих собраний или других действий, позволявших осуществлять оперативное управление предприятием. В этот период заинтересованные лица проводили "альтернативные" собрания акционеров, на которых назначалось новое руководство компании. И такие собрания, опять-таки через суд, могли признаваться легитимными. Силовики, как правило, подключались к процессу лишь на завершающем этапе, когда рейдеры, вооружившись судебными решениями, в сопровождении молодых людей крепкого телосложения приходили на предприятие менять руководство. Правоохранительные органы (как правило, должным образом мотивированные) лишь обеспечивали правопорядок на месте события. Однако все используемые схемы были подкреплены официальными документами (их происхождение - другой вопрос), а их разработка и применение требовали немалых интеллектуальных ресурсов юристов, консультантов и пиар-специалистов.
Но последние несколько месяцев методы интеллектуального передела собственности утратили свою популярность. В ряды захватчиков предприятий влились представители органов власти, которые имеют куда более действенные инструменты для проведения сделок по "слиянию" и "поглощению". Этим инструментом стали силовые органы на местах (прокуратура, МВД, СБУ, налоговая), чьи сотрудники теперь вместо выполнения своих прямых должностных обязанностей занимаются изъятием дани у бизнесменов. Безотказным способом заставить собственника отдать свой бизнес за гроши или вообще отказаться от него в пользу "просящего" стали уголовные дела, возбуждаемые против него, членов его семьи или менеджеров его предприятия. Возбуждение дела, как правило, сопровождается изъятием учредительных и финансовых документов, временным или долгосрочным задержанием менеджеров или владельцев бизнеса. Это парализует работу предприятия, делая его собственников более сговорчивыми. "Жертва" лишается возможности покинуть страну, постоянно пребывая под контролем силовых органов. Дальше на предпринимателей выходят "нужные люди", готовые за вознаграждение "решить вопрос" - поспособствовать закрытию уголовного дела, возврату документов, обеспечению дальнейшего иммунитета от вмешательств. По большому счету, такой подход уже вряд ли можно назвать рейдерством. Такие методы больше напоминают рэкет середины 1990-х.
Проблема уже приобрела такие масштабы, что о ней всерьез говорят иностранные дипломаты. "Здесь могут быстро забрать бизнес. Здесь достаточно опасно, и все это признают", - говорит об условиях работы предпринимателей в нашей стране директор Всемирного банка в Украине, Беларуси и Молдове Мартин Райзер. "Те компании, которые имеют близкие связи с властью, используют определенные органы власти - правоохранительные и судебные, чтобы осуществлять давление на своих конкурентов. За последние шесть месяцев я слышал достаточно ужасных историй, из которых можно сделать вывод: рейдерство - это большая угроза экономическому развитию Украины", - считает посол Великобритании в Украине Ли Тернер.
"Реальный" сектор
Поскольку основным методом "работы" власти с бизнесом являются уголовные дела, то, как правило, исполнителями "заказов" по перераспределению собственности являются силовые структуры, то есть представители ведомств, способных эти дела возбуждать. Ключевыми фигурантами в этих ситуациях предприниматели называют прокуратуру, управление МВД по борьбе с экономическими преступлениями, управление МВД по борьбе с организованной преступностью, региональные офисы СБУ и налоговой службы. Они могут действовать как по поручению местного руководства (губернатора или его заместителей, мэра города, депутатов местных советов), так и по собственной инициативе (по указке местного силового начальника). Предприниматели, которые пострадали от такого рода визитов, утверждают, что силовики часто получают право "поработать" с более мелким бизнесом "в награду" за результативное "сотрудничество" с более крупным "клиентом".
Требования силовиков, приходящих на предприятие, стандартны: это либо ежемесячная плата за право продолжать работать дальше, либо доля в бизнесе, дающая возможность получить полный контроль над оперативным управлением фирмой, либо переход бизнеса под крыло нового собственника. При этом рента, которую рэкетиры требуют лишь за одно право осуществлять предпринимательскую деятельность, как правило, настолько высока, что просто непосильна для бизнеса. И владельцам зачастую проще отдать его целиком, нежели выполнять кабальные условия.
Наибольшей популярностью пользуется схема введения в состав учредителей предприятия родственника или доверенного лица "нападающего". Что связано с нежеланием многих представителей нынешней провластной элиты, стоящих за чиновничьим рейдерством, вникать в бизнес-процессы. "Источником их сегодняшнего благосостояния всегда были уголовные схемы, а не выстроенный с нуля или хотя бы приватизированный бизнес. Они не понимают, как работает компания в принципе, им важно получать большую часть дохода, который заработали другие. Поэтому они предпочитают оставить менеджмент, но запугиваниями и уголовными делами заставить его работать на новых хозяев", - отмечает владелец одного из пострадавших от такого рейдерского захвата предприятий.
Именно поэтому особенностью нынешнего перераспределения собственности является отсутствие какой-либо системы при "сборе" долей в предприятиях конечными "бенефициарами". Силовики и их патроны во власти не выстраивают системный работающий бизнес, к примеру, агрохолдинги или сети гостиниц. Им интересны любые активы, которые генерируют доход, желательно быстрый, с которого можно поживиться. Скорее всего, именно из-за неприятия европейских методов ведения бизнеса, группа во власти, "курирующая" силовое направление, держится особняком от одного из финансовых партнеров Партии регионов - Рината Ахметова. Единственная структура, на которую обращают внимание пострадавшие предприниматели, - это внутрицеховое распределение территорий между самими силовиками: как правило, если компанию "отрабатывает" налоговая служба, на ее "территорию" другие ведомства не покушаются. Исключением являются совместные операции по обработке крупных клиентов.
Еще одной причиной нынешнего усиления давления на бизнес являются продолжающиеся кризисные процессы в экономике. Основной мишенью для представителей силовых ведомств на местах стал мелкий и средний бизнес, больше других страдающий от псевдодерегуляции, нового Налогового кодекса, таможенных "правил" и других "упрощений" от "команды профессионалов". Именно из-за ухудшения собственного положения эта категория предпринимателей неспособна обеспечить постоянно возрастающих аппетитов чиновников. Те же, в свою очередь, желают сохранить былой уровень своего благосостояния.
Кто не спрятался?
На сегодняшний день вырисовываются несколько основных тенденций во взаимоотношениях бизнеса и власти, особенно силовых органов. Во-первых, во многих регионах представители силовых структур выходят из-под контроля центра. Свои вотчины у них были уже давно, и понимание того, какой бизнес на самом деле стоит отчуждать, выстраивалось годами. Наверх ими, как правило, передаются только разовый платеж за должность и рента за "отрабатывание" территории. Глядя на то, как эффективно и динамично перераспределяют собственность руководители государства, силовики желают расширить и собственные полномочия. Во-вторых, отчуждение бизнеса либо обездоливание происходят не только в оппозиционных регионах, но и в "сине-белых" по своему электоральному наполнению восточных и южных областях. Давление там даже сильнее, поскольку оно часто не вызывает сопротивления - "своим" громко разглашать свои проблемы не принято, да и привлекательных для рейдерских атак предприятий в этих регионах куда больше.
В-третьих, в бизнес-среде нарастают протестные настроения. Не сдавшиеся предприниматели будут активно обращаться в суды с исками о защите своих прав, предавать публичности и огласке все прецеденты. Скорее всего, будут подключаться иностранные инвесторы, которых также задевают "инициативы" властей.
Как в сложившейся ситуации ведет себя руководство силовых ведомств? Недавно в МВД и налоговой службе произошли ротации. У новых руководителей этих силовых ведомств есть возможность взять под контроль ситуацию в регионах, зачистив ряды от чересчур зарвавшихся рэкетиров. Если этого не сделать, то нарастающие протестные настроения в предпринимательской среде рано или поздно выльются в остановку атакуемых предприятий. Массовые акции протеста оставшегося без работы персонала и представителей мелкого бизнеса увеличат социальную напряженность в опорных с электоральной точки зрения областях Партии регионов. Что окончательно обвалит ее рейтинги перед предстоящими выборами. И даже нынешние 20-21% голосов избирателей, которые дают партии власти социологи, покажутся для Виктора Януковича сотоварищи пределом мечтаний. Поэтому сейчас и Банковая должна включить в перечень приоритетов нового руководства силовых ведомств очищение их рядов от зарвавшихся коррупционеров. Если, конечно, все это не происходит по молчаливому благословению или согласию высшего руководства государства.
Основные варианты "требований", которые выдвигают бизнесу рэкетиры в погонах
Рента
Уплачивается ежемесячно либо в процентах от прибыли, либо в фиксированных суммах. Ее размер определяется на пределе финансовых возможностей предприятия. Уплата ренты не гарантирует отсутствия проверок или закрытия уголовных дел против хозяев бизнеса. Это лишь своего рода "абонплата" за право обратиться к "смотрящему" для решения проблемы. Сама проблема может быть решена за отдельный разовый взнос в зависимости от ее сложности. Обычно с предложением о "сотрудничестве" выходят силовики, ранее сотрудничавшие с предпринимателями на разовой основе. Для начала "работы" искусственно создается проблема, которая становится поводом для перехода на "абонентское обслуживание".
Доля без управления
В структуру собственников предприятия вводится доверенное лицо рэкетира. Это может быть как родственник, так и наемный менеджер. Предприятие отчисляет новому совладельцу процент от прибыли, однако на управленческие решения он влияния не оказывает, поскольку интерес новых "хозяев" состоит именно в получении доли в прибыли. Преимуществом такого способа обездоливания предприятия является упрощение процедур прохождения проверок, получения разрешительных документов. Кроме того, наличие доли силовика в предприятии обезопасит такую компанию от притязаний ведомства, к которому имеет отношение новый хозяин.
Полная смена собственников
Как правило, начинается с предложения выкупа бизнеса: владельцу может быть предложено продать свою компанию в 2–10 раз дешевле ее рыночной стоимости. В некоторых случаях бизнес вынужденно отдают даром или за символические деньги. Даются гарантии личной временной неприкосновенности после выхода из бизнеса. Этот вариант наиболее редкий, поскольку рэкетиры не владеют даже элементарными принципами организации бизнес-процессов.
Алексей Грибановский, Алексей Набожняк, Ярема Городчук
По материалам: finance.ua
https://daily-ua.com/news/read/12498.html
