- Entrou
- Mai 26, 2009
- Mensagens
- 938
- Reaction score
- 4
- Pontos
- 18
- Idade
- 61
- Localização
- Россия Санкт-Петербург, Москва.
- Website
- iapd.info
Lie detector missing from Kulibaba case
The St. Petersburg City Court excluded from the admissible evidence a polygraph test of two main witnesses, on the basis of the evidence of which the accusation is made of the president of the St. Petersburg Freestyle Wrestling Federation, assistant to the chairman of the Russian Olympic Committee Vladimir Kulibaba. Given that the polygraph is actively becoming fashionable in domestic proceedings, this decision of Judge Arkady Kurguzov can be considered landmark.
Confessed for a reason
Tests on the polygraph of killer Alexander Druzhinin and former Kulibaba guard Oleg Girzin were recognized as invalid evidence. The first admitted that, by order of Vladimir Kulibaba, he shot dead Vadim Chechel, director general of the Cascade security company; the second is that at the request of Kulibaba he handed over to Druzhinin two pistols and showed him the deceased's place of residence. Both of them have already been convicted, the relevant court verdicts have entered into legal force.
But, apparently, to strengthen the position of the prosecution, the investigation included tests of both on the polygraph in the list of evidence. It can be assumed that the investigation does not feel completely confident: Kulibaba categorically denies her guilt, and she does not follow anything other than these testimonies. In addition, the defense of Vladimir Kulibaba is organized by the famous lawyer Yuri Novolodsky - this is a very serious opponent of state prosecution. The prosecutor, respected in the legal community, Alexander Afanasyev, who defends the second defendant, Nikolai Borisov (may be accused of driving the killer to the crime scene and also denying his guilt), can cause no less fears for the prosecution.
Alexander Druzhinin initially testified against completely different people and only some time later after the arrest named Vladimir Kulibaba as the customer of the crime. For cooperation with the investigation, he received a rather mild sentence: 20 years in prison for 2 murders, attempted murder of two people, complicity in another murder and illegal possession of weapons. Oleg Girzin also knew why he was giving a confession, for receiving complicity in the organization of the murder and illegal transfer of weapons, he received a suspended sentence. Apparently, that’s why the evidence on the “lie detector” appeared among the evidence.
Polygraph tests fully confirmed the truthfulness of the testimony given by Druzhinin and Girzin. Yuri Novolodsky reacted to this with undisguised mockery.
“The expert’s main conclusion is an example of frank pseudo-scientific nonsense and cannot be considered as evidence that meets the mandatory sign of reliability ...” - written in the petition of Yuri Novolodsky, who called the research data “pseudo-scientific demagogy”.
Of course, the lawyer Novolodsky in this case defended the interests of his client. He defended effectively - the court agreed with his arguments. But this court decision is much more important than tactical success in the framework of a single, even resonant, criminal case.
“Another face”
Polygraph tests are becoming more common in the Russian criminal process. The reason is on the surface: a "soulless" machine with a very decent degree of probability can determine who is lying and who is telling the truth. But in Russia, this phenomenon has a traditional flip side, which law enforcement officers prefer not to extend.
A polygraph test costs money. The investigating authority pays the money for the initiating procedure to the person who conducts the psychophysiological examination. There are many people who want to get budget money, as usual. It can be assumed that significantly more than those who satisfy the requirements of the law. In this case, we are talking about the 195th article of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation: “Forensic examination is carried out by state forensic experts and other persons from among persons with special knowledge”.
Tests on polygraphs are often done precisely by “other persons”. What can be the result of a psychophysiological examination carried out by a “different person” who has achieved the receipt of this order, paid from the budget, initiated by the investigation? This question suggests various answers.
About the “other person” who conducted polygraph tests that were excluded from the evidence base, in the framework of the Kulibaba case, the following was written in the petition of Yuri Novolodsky:
“A former employee of the Ministry of Internal Affairs who graduated from the correspondence department of the Faculty of Psychology of St. Petersburg State University and does not have a basic education in the field of medical psychology is unreasonably classified by investigators ... among those with special knowledge in assessing the psychophysiological reactions of a person ...
According to Novolodsky’s lawyer, the expert’s conclusions excluded from the evidence base did not contain specific indicators of the psychophysiological reactions of the test subjects, which is why these conclusions lost the main sign of forensic examination - scientific verification.
In simple words, Novolodsky told the court that the test results presented in the case on the “lie detector” could not be verified - they were asked to believe in them just like that. Given the popularity of the polygraph in the domestic investigative bodies, Judge Kurguzov sent a very important message to the entire legal community: this is unacceptable.
Reference:
Vladimir Kulibaba is accused of organizing a murder for hire (part 3 of article 33 and paragraph “h” of part 2 of article 105 of the Criminal Code of the Russian Federation) and in the illicit trafficking of weapons by which the crime was committed.
Vadim Chechel was shot dead at point-blank range on April 24, 2008, at house 29 on Furshtatskaya Street. In this house he lived with his bride Maria Stroganova (they had a wedding planned) and her son, whose father is the former head of the Russian Olympic Committee and now a member of the Federation Council Leonid Tyagachev (Fontanka described this situation in detail).
Vladimir Kulibaba, recall, served as Tyagachev's assistant to the Olympic Committee.
In 2009, the direct executor of this murder, Alexander Druzhinin, was sentenced by the St. Petersburg City Court to 20 years in prison for the commission of this and other crimes. In October 2011, the St. Petersburg City Court found guilty of another participant in the murder of Chechel - Oleg Girzin, a former Kulibaba guard. Girzin fully admitted his guilt, repented and assisted the investigation, in connection with which he received a very mild sentence - 8 years in prison. Girzin handed the killer weapons and showed him the house in which the late Chechel lived.
Konstantin Shmelev, Fontanka.ru
The St. Petersburg City Court excluded from the admissible evidence a polygraph test of two main witnesses, on the basis of the evidence of which the accusation is made of the president of the St. Petersburg Freestyle Wrestling Federation, assistant to the chairman of the Russian Olympic Committee Vladimir Kulibaba. Given that the polygraph is actively becoming fashionable in domestic proceedings, this decision of Judge Arkady Kurguzov can be considered landmark.
Confessed for a reason
Tests on the polygraph of killer Alexander Druzhinin and former Kulibaba guard Oleg Girzin were recognized as invalid evidence. The first admitted that, by order of Vladimir Kulibaba, he shot dead Vadim Chechel, director general of the Cascade security company; the second is that at the request of Kulibaba he handed over to Druzhinin two pistols and showed him the deceased's place of residence. Both of them have already been convicted, the relevant court verdicts have entered into legal force.
But, apparently, to strengthen the position of the prosecution, the investigation included tests of both on the polygraph in the list of evidence. It can be assumed that the investigation does not feel completely confident: Kulibaba categorically denies her guilt, and she does not follow anything other than these testimonies. In addition, the defense of Vladimir Kulibaba is organized by the famous lawyer Yuri Novolodsky - this is a very serious opponent of state prosecution. The prosecutor, respected in the legal community, Alexander Afanasyev, who defends the second defendant, Nikolai Borisov (may be accused of driving the killer to the crime scene and also denying his guilt), can cause no less fears for the prosecution.
Alexander Druzhinin initially testified against completely different people and only some time later after the arrest named Vladimir Kulibaba as the customer of the crime. For cooperation with the investigation, he received a rather mild sentence: 20 years in prison for 2 murders, attempted murder of two people, complicity in another murder and illegal possession of weapons. Oleg Girzin also knew why he was giving a confession, for receiving complicity in the organization of the murder and illegal transfer of weapons, he received a suspended sentence. Apparently, that’s why the evidence on the “lie detector” appeared among the evidence.
Polygraph tests fully confirmed the truthfulness of the testimony given by Druzhinin and Girzin. Yuri Novolodsky reacted to this with undisguised mockery.
“The expert’s main conclusion is an example of frank pseudo-scientific nonsense and cannot be considered as evidence that meets the mandatory sign of reliability ...” - written in the petition of Yuri Novolodsky, who called the research data “pseudo-scientific demagogy”.
Of course, the lawyer Novolodsky in this case defended the interests of his client. He defended effectively - the court agreed with his arguments. But this court decision is much more important than tactical success in the framework of a single, even resonant, criminal case.
“Another face”
Polygraph tests are becoming more common in the Russian criminal process. The reason is on the surface: a "soulless" machine with a very decent degree of probability can determine who is lying and who is telling the truth. But in Russia, this phenomenon has a traditional flip side, which law enforcement officers prefer not to extend.
A polygraph test costs money. The investigating authority pays the money for the initiating procedure to the person who conducts the psychophysiological examination. There are many people who want to get budget money, as usual. It can be assumed that significantly more than those who satisfy the requirements of the law. In this case, we are talking about the 195th article of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation: “Forensic examination is carried out by state forensic experts and other persons from among persons with special knowledge”.
Tests on polygraphs are often done precisely by “other persons”. What can be the result of a psychophysiological examination carried out by a “different person” who has achieved the receipt of this order, paid from the budget, initiated by the investigation? This question suggests various answers.
About the “other person” who conducted polygraph tests that were excluded from the evidence base, in the framework of the Kulibaba case, the following was written in the petition of Yuri Novolodsky:
“A former employee of the Ministry of Internal Affairs who graduated from the correspondence department of the Faculty of Psychology of St. Petersburg State University and does not have a basic education in the field of medical psychology is unreasonably classified by investigators ... among those with special knowledge in assessing the psychophysiological reactions of a person ...
According to Novolodsky’s lawyer, the expert’s conclusions excluded from the evidence base did not contain specific indicators of the psychophysiological reactions of the test subjects, which is why these conclusions lost the main sign of forensic examination - scientific verification.
In simple words, Novolodsky told the court that the test results presented in the case on the “lie detector” could not be verified - they were asked to believe in them just like that. Given the popularity of the polygraph in the domestic investigative bodies, Judge Kurguzov sent a very important message to the entire legal community: this is unacceptable.
Reference:
Vladimir Kulibaba is accused of organizing a murder for hire (part 3 of article 33 and paragraph “h” of part 2 of article 105 of the Criminal Code of the Russian Federation) and in the illicit trafficking of weapons by which the crime was committed.
Vadim Chechel was shot dead at point-blank range on April 24, 2008, at house 29 on Furshtatskaya Street. In this house he lived with his bride Maria Stroganova (they had a wedding planned) and her son, whose father is the former head of the Russian Olympic Committee and now a member of the Federation Council Leonid Tyagachev (Fontanka described this situation in detail).
Vladimir Kulibaba, recall, served as Tyagachev's assistant to the Olympic Committee.
In 2009, the direct executor of this murder, Alexander Druzhinin, was sentenced by the St. Petersburg City Court to 20 years in prison for the commission of this and other crimes. In October 2011, the St. Petersburg City Court found guilty of another participant in the murder of Chechel - Oleg Girzin, a former Kulibaba guard. Girzin fully admitted his guilt, repented and assisted the investigation, in connection with which he received a very mild sentence - 8 years in prison. Girzin handed the killer weapons and showed him the house in which the late Chechel lived.
Konstantin Shmelev, Fontanka.ru
Original message
Из дела Кулибабы пропал детектор лжи
Санкт-Петербургский городской суд исключил из числа допустимых доказательств испытания на полиграфе двух основных свидетелей, на основании показаний которых строится обвинение президента Федерации вольной борьбы Петербурга, помощника председателя Олимпийского комитета России Владимира Кулибабы. Учитывая, что полиграф активно входит в моду в отечественном судопроизводстве, данное решение судьи Аркадия Кургузова можно считать знаковым.
Сознались не просто так
Недопустимыми доказательствами признаны испытания на полиграфе киллера Александра Дружинина и бывшего охранника Кулибабы Олега Гырзина. Первый признался в том, что по заказу Владимира Кулибабы застрелил генерального директора охранного предприятия «Каскад» Вадима Чечеля; второй – в том, что по просьбе Кулибабы передал Дружинину два пистолета и показал ему место жительства покойного. Оба они уже осуждены, соответствующие приговоры суда вступили в законную силу.
Но, видимо, для усиления позиции обвинения следствие включило в список доказательств испытания обоих на полиграфе. Можно предположить, что следствие чувствует себя не совсем уверенно: Кулибаба категорически отрицает свою вину, а ни из чего другого, кроме данных свидетельских показаний, она не следует. Кроме того, защиту Владимира Кулибабы организует известный адвокат Юрий Новолодский – это весьма серьёзный противник гособвинения. Не меньше опасений у обвинения может вызывать уважаемый в юридическом сообществе адвокат Александр Афанасьев, защищающий второго подсудимого, Николая Борисова (обвиняется в том, что подвозил киллера к месту преступления, и также отрицает свою вину).
Александр Дружинин первоначально давал показания в отношении совершенно других людей и лишь некоторое время спустя после задержания назвал в качестве заказчика преступления Владимира Кулибабу. За сотрудничество со следствием он получил довольно мягкий приговор: 20 лет лишения свободы за 2 убийства, покушение на убийство двух человек, соучастие ещё в одном убийстве и незаконное ношение оружия. Олег Гырзин также знал, почему даёт признательные показания, – за соучастие в организации убийства и незаконное перемещение оружия он получил условный срок. Видимо, поэтому в числе доказательств и появились испытания на «детекторе лжи».
Испытания на полиграфе полностью подтвердили правдивость данных Дружининым и Гырзиным показаний. Юрий Новолодский отнёсся к этому с нескрываемой издёвкой.
«Основной вывод эксперта является образцом откровенной псевдонаучной бессмыслицы и не может рассматриваться в качестве доказательства, отвечающего обязательному признаку достоверности…» - написано в ходатайстве Юрия Новолодского, назвавшего данные исследования «псевдонаучной демагогией».
Безусловно, адвокат Новолодский в данном случае отстаивал интересы своего клиента. Отстаивал эффективно – суд согласился с его доводами. Но данное решение суда имеет намного большее значение, чем тактический успех в рамках одного, пусть даже резонансного, уголовного дела.
«Иное лицо»
Испытания на полиграфе становятся всё более распространённым явлением в российском уголовном процессе. Причина на поверхности: «бездушная» машина с весьма приличной долей вероятности может определить, кто лжёт, а кто говорит правду. Но в России это явление имеет традиционную оборотную сторону, о которой сотрудники правоохранительных органов предпочитают не распространяться.
Испытание на полиграфе стоит денег. Эти деньги инициирующее процедуру следственное ведомство платит тому, кто проводит психофизиологическую экспертизу. Желающих получить бюджетные деньги, как водится, много. Можно предположить, существенно больше, чем тех, кто удовлетворяет требованиям закона. В данном случае речь идет о 195-й статье УПК РФ: «Судебная экспертиза проводится государственными судебными экспертами и иными лицами из числа лиц, обладающих специальными знаниями».
Испытания на полиграфах частенько делают именно «иные лица». Каким может быть результат психофизиологической экспертизы, проведенной «иным лицом», добившимся получения этого оплачиваемого из бюджета заказа, инициированного следствием? Этот вопрос предполагает различные ответы.
Про «иное лицо», которое провело исключенные из доказательной базы испытания на полиграфе, в рамках дела Кулибабы в ходатайстве Юрия Новолодского написано следующее:
«Бывший сотрудник МВД, закончивший заочное отделение психологического факультета СПбГУ, не имеющий базового образования в области медицинской психологии, необоснованно отнесен следователями… к числу лиц, обладающих специальными знаниями в области оценки психофизиологических реакций человека…»
По мнению адвоката Новолодского, в исключенных из доказательной базы заключениях эксперта отсутствовали конкретные показатели выявленных психофизиологических реакций испытуемых, из-за чего данные заключения утрачивали основной признак судебных экспертиз – научную проверяемость.
Выражаясь простыми словами, Новолодский заявил суду, что представленные в деле результаты испытаний на «детекторе лжи» не поддаются проверке – в них предложено поверить просто так. Учитывая популярность полиграфа в отечественных следственных органах, судья Кургузов послал всему юридическому сообществу очень важный месседж: такое недопустимо.
Справка:
Владимир Кулибаба обвиняется в организации убийства по найму (часть 3 статьи 33 и пункт «з» части 2 статьи 105 УК РФ) и в незаконном обороте оружия, с помощью которого было совершено преступление.
Вадим Чечель был убит несколькими выстрелами в упор 24 апреля 2008 года у дома 29 по Фурштатской улице. В этом доме он проживал со своей невестой Марией Строгановой (у них была запланирована свадьба) и её сыном, отцом которого является бывший глава Олимпийского комитета России, а ныне член Совета Федерации Леонид Тягачев («Фонтанка» подробно описывала эту ситуацию).
Владимир Кулибаба, напомним, занимал пост помощника Тягачёва в Олимпийском комитете.
В 2009 году непосредственный исполнитель этого убийства Александр Дружинин был приговорен Санкт-Петербургским городским судом к 20 годам лишения свободы за совершение этого и других преступлений. В октябре 2011 года Санкт-Петербургский городской суд признал виновным ещё одного участника убийства Чечеля — Олега Гырзина, бывшего охранника Кулибабы. Гырзин полностью признал свою вину, раскаялся и оказал содействие следствию, в связи с чем получил очень мягкий приговор — 8 лет условного лишения свободы. Гырзин передавал киллеру оружие и показывал ему дом, в котором проживал покойный Чечель.
Константин Шмелёв, «Фонтанка.ру»
Санкт-Петербургский городской суд исключил из числа допустимых доказательств испытания на полиграфе двух основных свидетелей, на основании показаний которых строится обвинение президента Федерации вольной борьбы Петербурга, помощника председателя Олимпийского комитета России Владимира Кулибабы. Учитывая, что полиграф активно входит в моду в отечественном судопроизводстве, данное решение судьи Аркадия Кургузова можно считать знаковым.
Сознались не просто так
Недопустимыми доказательствами признаны испытания на полиграфе киллера Александра Дружинина и бывшего охранника Кулибабы Олега Гырзина. Первый признался в том, что по заказу Владимира Кулибабы застрелил генерального директора охранного предприятия «Каскад» Вадима Чечеля; второй – в том, что по просьбе Кулибабы передал Дружинину два пистолета и показал ему место жительства покойного. Оба они уже осуждены, соответствующие приговоры суда вступили в законную силу.
Но, видимо, для усиления позиции обвинения следствие включило в список доказательств испытания обоих на полиграфе. Можно предположить, что следствие чувствует себя не совсем уверенно: Кулибаба категорически отрицает свою вину, а ни из чего другого, кроме данных свидетельских показаний, она не следует. Кроме того, защиту Владимира Кулибабы организует известный адвокат Юрий Новолодский – это весьма серьёзный противник гособвинения. Не меньше опасений у обвинения может вызывать уважаемый в юридическом сообществе адвокат Александр Афанасьев, защищающий второго подсудимого, Николая Борисова (обвиняется в том, что подвозил киллера к месту преступления, и также отрицает свою вину).
Александр Дружинин первоначально давал показания в отношении совершенно других людей и лишь некоторое время спустя после задержания назвал в качестве заказчика преступления Владимира Кулибабу. За сотрудничество со следствием он получил довольно мягкий приговор: 20 лет лишения свободы за 2 убийства, покушение на убийство двух человек, соучастие ещё в одном убийстве и незаконное ношение оружия. Олег Гырзин также знал, почему даёт признательные показания, – за соучастие в организации убийства и незаконное перемещение оружия он получил условный срок. Видимо, поэтому в числе доказательств и появились испытания на «детекторе лжи».
Испытания на полиграфе полностью подтвердили правдивость данных Дружининым и Гырзиным показаний. Юрий Новолодский отнёсся к этому с нескрываемой издёвкой.
«Основной вывод эксперта является образцом откровенной псевдонаучной бессмыслицы и не может рассматриваться в качестве доказательства, отвечающего обязательному признаку достоверности…» - написано в ходатайстве Юрия Новолодского, назвавшего данные исследования «псевдонаучной демагогией».
Безусловно, адвокат Новолодский в данном случае отстаивал интересы своего клиента. Отстаивал эффективно – суд согласился с его доводами. Но данное решение суда имеет намного большее значение, чем тактический успех в рамках одного, пусть даже резонансного, уголовного дела.
«Иное лицо»
Испытания на полиграфе становятся всё более распространённым явлением в российском уголовном процессе. Причина на поверхности: «бездушная» машина с весьма приличной долей вероятности может определить, кто лжёт, а кто говорит правду. Но в России это явление имеет традиционную оборотную сторону, о которой сотрудники правоохранительных органов предпочитают не распространяться.
Испытание на полиграфе стоит денег. Эти деньги инициирующее процедуру следственное ведомство платит тому, кто проводит психофизиологическую экспертизу. Желающих получить бюджетные деньги, как водится, много. Можно предположить, существенно больше, чем тех, кто удовлетворяет требованиям закона. В данном случае речь идет о 195-й статье УПК РФ: «Судебная экспертиза проводится государственными судебными экспертами и иными лицами из числа лиц, обладающих специальными знаниями».
Испытания на полиграфах частенько делают именно «иные лица». Каким может быть результат психофизиологической экспертизы, проведенной «иным лицом», добившимся получения этого оплачиваемого из бюджета заказа, инициированного следствием? Этот вопрос предполагает различные ответы.
Про «иное лицо», которое провело исключенные из доказательной базы испытания на полиграфе, в рамках дела Кулибабы в ходатайстве Юрия Новолодского написано следующее:
«Бывший сотрудник МВД, закончивший заочное отделение психологического факультета СПбГУ, не имеющий базового образования в области медицинской психологии, необоснованно отнесен следователями… к числу лиц, обладающих специальными знаниями в области оценки психофизиологических реакций человека…»
По мнению адвоката Новолодского, в исключенных из доказательной базы заключениях эксперта отсутствовали конкретные показатели выявленных психофизиологических реакций испытуемых, из-за чего данные заключения утрачивали основной признак судебных экспертиз – научную проверяемость.
Выражаясь простыми словами, Новолодский заявил суду, что представленные в деле результаты испытаний на «детекторе лжи» не поддаются проверке – в них предложено поверить просто так. Учитывая популярность полиграфа в отечественных следственных органах, судья Кургузов послал всему юридическому сообществу очень важный месседж: такое недопустимо.
Справка:
Владимир Кулибаба обвиняется в организации убийства по найму (часть 3 статьи 33 и пункт «з» части 2 статьи 105 УК РФ) и в незаконном обороте оружия, с помощью которого было совершено преступление.
Вадим Чечель был убит несколькими выстрелами в упор 24 апреля 2008 года у дома 29 по Фурштатской улице. В этом доме он проживал со своей невестой Марией Строгановой (у них была запланирована свадьба) и её сыном, отцом которого является бывший глава Олимпийского комитета России, а ныне член Совета Федерации Леонид Тягачев («Фонтанка» подробно описывала эту ситуацию).
Владимир Кулибаба, напомним, занимал пост помощника Тягачёва в Олимпийском комитете.
В 2009 году непосредственный исполнитель этого убийства Александр Дружинин был приговорен Санкт-Петербургским городским судом к 20 годам лишения свободы за совершение этого и других преступлений. В октябре 2011 года Санкт-Петербургский городской суд признал виновным ещё одного участника убийства Чечеля — Олега Гырзина, бывшего охранника Кулибабы. Гырзин полностью признал свою вину, раскаялся и оказал содействие следствию, в связи с чем получил очень мягкий приговор — 8 лет условного лишения свободы. Гырзин передавал киллеру оружие и показывал ему дом, в котором проживал покойный Чечель.
Константин Шмелёв, «Фонтанка.ру»
