Решения правительства об изъятии пенсионных накоплений россиян за 2015 год риторика и действия власти по реформированию пенсионной системы все больше напоминают реплики шефа гестапо Мюллера из «Семнадцати мгновений весны» своей особой обывательской логикой.
«Я люблю молчунов. Если друг – молчун, так это друг, а если враг, так это враг»
В России накопительная система устраивала и экономический, и социальный блок правительства, пока доминировали молчуны (работники, не желающие выбрать НПФ или УК и остающиеся в ВЭБе), их средства оседали в гособлигациях, снижая стоимость госзаимствований, а финансовые институты питались надеждой: на переход молчунов к ним, на рост отчислений и на то, что клиенты войдут во вкус и начнут формировать добровольные отчисления. Когда доля молчунов уменьшилась, резко выросло желание позаботиться об интересах работников и защитить их сбережения (по ходу введя мораторий на взносы). Молчуны (под влиянием агрессивной рекламы НПФ прошлой осенью) массово подали заявления о переходе в НПФ – ответом на это стало продление моратория и более чем вероятная ликвидация накопительной части пенсионной системы в нынешнем виде.
«Верить в наше время нельзя никому, порой даже самому себе»
Теперь, после трех радикальных изменений пенсионной системы за 10 лет (не только в накопительной части), представители правительства, которые не протестовали, когда работникам объясняли, что накопления – это их деньги (например, в рамках поощрения софинансирования пенсий), сегодня заявляют, что «селедка моя, что хочу то и делаю». Накопления, по их словам, это налоговые средства, которые людям дали поиграть, а теперь замораживают и, скорее всего, прекратят делать отчисления и добровольно либо принудительно отберут. Вера в государево слово у нас не столь велика – даже девять лет безупречной, как часы, работы системы страхования вкладов не до конца убеждают, что вклады в пределах застрахованной суммы надежны. Даже если финансовые последствия принятых решений не столь велики для большинства будущих пенсионеров, сам факт шараханий в пенсионной политике подрывает авторитет властей и веру в их обещания (от неповышения пенсионного возраста до долгосрочности новой пенсионной формулы, под фанфары представленной в прошлом году).
«Ясность – это одна из форм полного тумана»
В настоящий момент нет полного понимания будущих планов в отношении пенсионных накоплений. Без повышения пенсионного возраста (политически тяжелого) или роста отчислений в ПФР (он и на нынешних уровнях удушает экономику) размер коэффициента замещения (грубо, отношения средней пенсии к средней заработной плате) упадет с 36% в 2012 году до 25% к 2030-му (и это оптимистическая оценка ЦСР). Причем чем выше доходы, тем ниже замещение их пенсией – и тем больше спасение утопающих становится заботой самих утопающих. Активно обсуждается идея создания добровольной пенсионной системы. Кроме того, разработана система льготного налогообложения взносов на спецсчета (впрочем, не факт, что освобождение их от 13%-ного налога будет работать так же хорошо, как в странах с 40–50%-ной ставкой). Но обсуждают это люди, уже наложившие лапу на обязательные накопления.
Без создания системы пенсионных накоплений – желательно прозрачной и хорошо регулируемой – старшее поколение, особенно нынешнего среднего класса, в старости будет обречено на нищету. Но доверять разработку этой системы тем, кто уже сильно накосячил с обязательным пенсионным страхованием, а в будущем будет получать пенсию госслужащего, не связанную с взносами, – представляется неправильным. Пока же самостоятельные накопления на старость остаются наиболее разумной стратегией для тех, кому есть что сберегать – причем с пониманием, что цена государственным обещаниям и гарантиям уже продемонстрирована на пенсионных накоплениях.
[DLMURL="https://slon.ru/economics/myuller_shtirlitsu_ya_lyublyu_molchunov-1139458.xhtml"]https://slon.ru/economics/myuller_shtirl ... 9458.xhtml[/DLMURL]
«Я люблю молчунов. Если друг – молчун, так это друг, а если враг, так это враг»
В России накопительная система устраивала и экономический, и социальный блок правительства, пока доминировали молчуны (работники, не желающие выбрать НПФ или УК и остающиеся в ВЭБе), их средства оседали в гособлигациях, снижая стоимость госзаимствований, а финансовые институты питались надеждой: на переход молчунов к ним, на рост отчислений и на то, что клиенты войдут во вкус и начнут формировать добровольные отчисления. Когда доля молчунов уменьшилась, резко выросло желание позаботиться об интересах работников и защитить их сбережения (по ходу введя мораторий на взносы). Молчуны (под влиянием агрессивной рекламы НПФ прошлой осенью) массово подали заявления о переходе в НПФ – ответом на это стало продление моратория и более чем вероятная ликвидация накопительной части пенсионной системы в нынешнем виде.
«Верить в наше время нельзя никому, порой даже самому себе»
Теперь, после трех радикальных изменений пенсионной системы за 10 лет (не только в накопительной части), представители правительства, которые не протестовали, когда работникам объясняли, что накопления – это их деньги (например, в рамках поощрения софинансирования пенсий), сегодня заявляют, что «селедка моя, что хочу то и делаю». Накопления, по их словам, это налоговые средства, которые людям дали поиграть, а теперь замораживают и, скорее всего, прекратят делать отчисления и добровольно либо принудительно отберут. Вера в государево слово у нас не столь велика – даже девять лет безупречной, как часы, работы системы страхования вкладов не до конца убеждают, что вклады в пределах застрахованной суммы надежны. Даже если финансовые последствия принятых решений не столь велики для большинства будущих пенсионеров, сам факт шараханий в пенсионной политике подрывает авторитет властей и веру в их обещания (от неповышения пенсионного возраста до долгосрочности новой пенсионной формулы, под фанфары представленной в прошлом году).
«Ясность – это одна из форм полного тумана»
В настоящий момент нет полного понимания будущих планов в отношении пенсионных накоплений. Без повышения пенсионного возраста (политически тяжелого) или роста отчислений в ПФР (он и на нынешних уровнях удушает экономику) размер коэффициента замещения (грубо, отношения средней пенсии к средней заработной плате) упадет с 36% в 2012 году до 25% к 2030-му (и это оптимистическая оценка ЦСР). Причем чем выше доходы, тем ниже замещение их пенсией – и тем больше спасение утопающих становится заботой самих утопающих. Активно обсуждается идея создания добровольной пенсионной системы. Кроме того, разработана система льготного налогообложения взносов на спецсчета (впрочем, не факт, что освобождение их от 13%-ного налога будет работать так же хорошо, как в странах с 40–50%-ной ставкой). Но обсуждают это люди, уже наложившие лапу на обязательные накопления.
Без создания системы пенсионных накоплений – желательно прозрачной и хорошо регулируемой – старшее поколение, особенно нынешнего среднего класса, в старости будет обречено на нищету. Но доверять разработку этой системы тем, кто уже сильно накосячил с обязательным пенсионным страхованием, а в будущем будет получать пенсию госслужащего, не связанную с взносами, – представляется неправильным. Пока же самостоятельные накопления на старость остаются наиболее разумной стратегией для тех, кому есть что сберегать – причем с пониманием, что цена государственным обещаниям и гарантиям уже продемонстрирована на пенсионных накоплениях.
[DLMURL="https://slon.ru/economics/myuller_shtirlitsu_ya_lyublyu_molchunov-1139458.xhtml"]https://slon.ru/economics/myuller_shtirl ... 9458.xhtml[/DLMURL]
