Скрытый или замаскированный опрос (расспрос), пожалуй, наиболее распространенный из методов частного расследования, что применяет детектив в своей практической деятельности. В то же время этот способ получения сведений в литературе почти не встречается. Когда адвокату необходимо установить, проживающих в съемной квартире лиц, или когда патентный поверенный желает выяснить намерения правообладателя товарного знака - никто, как правило, не задумывается каким образом детектив опрашивает собеседника, какие задает ему вопросы и кем он при этом представляется. И напрасно. Потому-что лишь небольшое число заказчиков понимают, что у детектива имеется всего одна попытка разговорить свой объект расследования (второй раз опрашиваемого может на месте и не быть). Безобидный, как может показаться на первый взгляд, опрос связан с реальным контактом с «живым» человеком, который редко заинтересован в том, чтобы кто-нибудь ещё кроме него знал истинное положение дел. А значит неизбежны ошибки.
Почему так произошло, что о методах работы детектива у нас практически не говорят? У этого есть довольно длинная история, и она уводит нас в «нулевые» годы ещё прошлого века, когда зарождалась традиция филёрства и в обществе было широко распространено мнение о том, что профессии частного сыска нет, то есть частное лицо может работать добровольно, безвозмездно и только для целей политического сыска, а по частным делам детектив работать не может и не должен. Спустя почти 100 лет, с принятием Закона «О частной детективной и охранной деятельности» ситуация в общем лучше не стала. К примеру, до сих пор преобладает мнение, что детективом может работать только бывший сотрудник правоохранительных органов, и следовательно в своей деятельности он может использовать те методы и способы сбора сведений, которым его «научили» ещё на службе. Как бывший опер, он не должен обладать никакими другими навыками или умениями, отличными от тех, что перечислены в законе об ОРД. Он просто должен делать то, что делал раньше на работе, но за деньги. И желательно, чтобы он выполнил поручение так, как то себе представляет его заказчик, то есть с погоней и слежкой, допросами, обысками и с оружием на перевес. Опросу в этом перечне оперативно-разыскных действий места нет. Получается, что самый ожидаемый образ детектива для современного заказчика — это подрабатывающий в свободное от работы время оперативный сотрудник полиции.
Короче говоря, все усилия создателей телесериалов, писателей детективных романов и популярных статей по безопасности направлены на то, чтобы нивелировать общественную значимость и полезность частной сыскной деятельности, то есть убрать детектива из поля зрения профессионального юридического сообщества. Разговор даже идет не о навыках сыщика и умениях, а о том, какими нарушениями закона он привносит итоги своих публичных расследований, поэтому, когда речь заходит о детективе, всегда возникает такое белое пятно, то есть специалист-невидимка, который якобы имеет связи в правоохранительных органах и может собрать как будто бы любую конфиденциальную информацию. Об обычном скрытом опросе, или умении задавать вопросы не идет никакой речи, поскольку, никому из заказчиков в голову не придёт, что детектив будет расспрашивать собеседника прежде получив у него согласие. По мнению заказчика доказательств будет предостаточно только если детектив выследит человека, опишет в рапорте как тот выглядел, где бывал, какие места с кем посещал и, простите за мои фантазии - на ком лежал. Даже с точки зрения здравого смысла это совершенно безумная ситуация.
Когда сыщики начали не только собирать данные, но и искать способы закреплять и представлять в гражданских и арбитражных судах собранные факты, они вдруг обнаружили, что от детектива, чтобы правильно проводить опрос требуется колоссальная профессиональная компетенция. Это вовсе не простое частно-разыскное действие — прийти к человеку и выдержать линию, когда все условия — и здравый смысл, и сам опрашиваемый — не заинтересован сообщить сведения, которые могут нанести ему вред. Когда мы скрытно опрашиваем (выспрашиваем) владельца завода по производству контрафактной керамической плитки или начальника цеха поддельных лекарств, нарушитель не будет раскрывать детективу свой злой умысел. Напротив, он весь в ожидании провокации и, следовательно, общается с любым из своего окружения, как с потенциальным провокатором. А для результатов частного расследования такое «недоверительное» общение — это просто смерть.
Что же требуется от детектива? Например, мы обнаружили, что сыщик, проводя скрытый опрос, решает три колоссальные по сложности задачи: относимости, законности, и наконец — собственной компетенции.
Что такое задача относимости в частном сыске? Это поиск и опрос носителей сведений о фактах напрямую связанных с целями расследования, то есть это поиски объекта, который будет являться источником информации. Когда мы проводим скрытые опросы, нам нужно собрать полученные сведения от лиц, которые компетентны в решаемых нами вопросах расследования, чтобы нам не говорить о том, что мы поговорили с Павлом на проходной склада, Ваней в заводской столовой, Машей в приемной директора и Надей уборщицей из клиринговой компании, а опросили руководителя компании ОО «Космос» генерального директора Иванова Л.С, менеджера отдела сбыта ОО «Космос 1» Галкину В.С., главного бухгалтера ПАО «Осмос» Петрову А.С. Чтобы это сделать, от детектива требуется пройти определенные процедуры.
Предварительный отбор опрашиваемых лиц начинать лучше еще на этапе планирования расследования. Например, круг этих лиц становится понятен с момента получения выписки из ЕГРЮЛ, а также после исследования сайта компании и потом уточняется путём электронной переписки и телефонных переговоров с менеджментом компании. Но возможен и случайный выбор человека для опроса. Можете себе представить: вы идете в бизнес-центр, где вероятно располагается офис компании, а на первом этаже вывешен список арендаторов здания с номерами офисов и телефонами их владельцев. Детектив обязательно воспользуется этим списком, чтобы к примеру заказать пропуск для осмотра помещений здания или для того чтобы в последующем провести телефонный опрос соседей проверяемой компании. Бывает, что из расположенной рядом с искомым офисом двери кто-то выходит. Разве вы можете пропустить этого человека, который тоже имеет право быть опрошенным? Конечно нет, хороший детектив должен узнать его мнение о соседях. Подобная процедура, которую можно обозначить, как следование стандарту свободного опроса - требует проявления детективом таких качеств как осторожность и мера. Иногда, детектив, срывается с этой процедуры и начинает творить всякие чудеса: опрашивать всякого на лестничных клетках, придомовых территориях, еще где-то, нарушая тем самым стандарты профессиональной работы.
Задача относимости тесно переплетается с законностью. Нужно не только уметь позвонить нужному абоненту и договориться о встрече, нам нужно еще получить согласие опрашиваемого записать предстоящий разговор на диктофон. Это самая большая беда всех частных расследований, как правило, об этом и говорят — о большом количестве отказов судов признать аудиозаписи полученные детективом в качестве доказательств, поскольку опрашиваемые (в основном нарушители) не соглашались фиксировать беседу на диктофон.
При этом детективы забывают самое главное — что разговор может быть зафиксирован не только на диктофон или видеокамеру, то есть запись это не всегда именно запись на какой-то магнитный или электронный носитель. Когда детектив обращаясь к опрашиваемому им лицу одновременно достает из кармана пиджака ручку, блокнот и прямо задает вопрос: «Вы, не против если я буду записывать наш разговор?», то в большинстве случаев опрашиваемый всегда ответит утвердительно: «Да записывайте на здоровье, я не против» — этот ответ просто следует из вопроса детектива. У человека нет повода отказать контрагенту (детективу) в его праве делать пометки в блокноте. Здесь нужно не забывать еще одну вещь. Своими действиями мы никого не обманываем, а пытаемся с самого начала взять контроль над беседой с упреждением в сторону её юридической чистоты. Важно только, чтобы опрашиваемый косвенно отдавал себе отчет, в том что, если сейчас он рассказывает о своей незаконной деятельности (например, гордится преимуществами своей подделки над её оригиналом), он все-таки принимает во внимание все последствия, которые от этой встречи могут быть. В то же время, он ничего не имеет против фиксации этого признания, будь оно сделано под запись диктофона или на бумажном носителе. А последствия обязательно будут, потому что собеседник, согласившись на запись, подписал невидимый контракт.
Но это еще не все. Казалось бы, вот уже огромная работа, огромная квалификация, которая требуется от детектива.
Вторая часть, которую я уже упомянул, — это ошибки детектива. Что имеется в виду? Недостаточно просто поговорить с человеком, ведь нужно сделать так, чтобы он отвечал осознанно на те вопросы, которые мы задаем. Здесь возникает очень много интересных вещей, которые мы замечаем, если анализируем прошлые дела. Например, мы спрашиваем контрафактчика: «Кто владелец твоей палатки?» У нас есть ответы «никто» и «конкретное лицо». Продавец, отвечает, - На этом рынке не принято торговать от имени ИП, а моего хозяина сейчас нет, если хочешь поговори с ним по телефону. То есть мы видим, что продавец не собирается раскрывать установочные сведения о владельце торгового павильона. На этот вопрос детектив не получил нужный ответ и следовательно не достиг результата расследования, иначе говоря, сыщик не смог подтвердить свою квалификацию.
Профессиональный детектив всегда ведет здесь очень осторожную политику выстраивая разговор, потому что очень важно расположить человека, нужно дать ему время раскрыться. Хотя возникает всегда такая дилемма: быстрее закончить разговор и уйти. Если детектив непрофессионал, будет напирать и говорить прямо: «Как ваше имя и кто хозяин этой палатки?», тогда успеха ему не видать. Это даже не нюансы, которых в работе детектива очень много - это непозволительное расходование единственного ресурса детектива, поскольку как уже отмечалось выше - попытка скрытого интервью у сыщика как правило одна.
Мы выделяем так называемые успешные практики проведения скрытого опроса (расспроса). Я их просто перечислю. Первая — это, конечно, практика получения согласия на опрос, которое рекомендуется получить не только в начале опроса, но и по его окончании. Опрашиваемый детективом может в последствии заявить, что понял, в чем он участвует только в конце, а не в начале беседы. Отсюда, беседу лучше всего закончить фразой, например «Спасибо, я все записал». Вторая успешная практика — поправка относимости. Когда опрашиваемый говорит: «Нет, я не оптовый менеджер, я менеджер розничных продаж», или «У меня нет прайса оптовых цен», детектив может поправить эту ситуацию: «Хорошо, пока нет вашего коллеги, отправьте мне розничный прайс-лист…» и так далее. Третья практика — это спиральный опрос или петля. Если продавец говорит: «Да, но я, в общем-то, могу позвонить хозяину», нужно настойчиво предложить продавцу воспользоваться телефоном детектива.
Я перечислил всего три практики, на самом деле их десятки. Мы видим, насколько сложна профессия детектива и насколько недооценены его методы проведения частных расследований. В конце можно сказать только одно: гонорар детектива составляет всего 10% от бюджета уходящего у компании на оплату адвокатских услуг и других представительских расходов по конкретному делу. И если учесть, что на рынке частного сыска в 9 из 10 случаев работают компании без лицензии, то это просто катастрофа, это как раз основная причина того, что фальсификации детективного дела весьма распространены.
Почему так произошло, что о методах работы детектива у нас практически не говорят? У этого есть довольно длинная история, и она уводит нас в «нулевые» годы ещё прошлого века, когда зарождалась традиция филёрства и в обществе было широко распространено мнение о том, что профессии частного сыска нет, то есть частное лицо может работать добровольно, безвозмездно и только для целей политического сыска, а по частным делам детектив работать не может и не должен. Спустя почти 100 лет, с принятием Закона «О частной детективной и охранной деятельности» ситуация в общем лучше не стала. К примеру, до сих пор преобладает мнение, что детективом может работать только бывший сотрудник правоохранительных органов, и следовательно в своей деятельности он может использовать те методы и способы сбора сведений, которым его «научили» ещё на службе. Как бывший опер, он не должен обладать никакими другими навыками или умениями, отличными от тех, что перечислены в законе об ОРД. Он просто должен делать то, что делал раньше на работе, но за деньги. И желательно, чтобы он выполнил поручение так, как то себе представляет его заказчик, то есть с погоней и слежкой, допросами, обысками и с оружием на перевес. Опросу в этом перечне оперативно-разыскных действий места нет. Получается, что самый ожидаемый образ детектива для современного заказчика — это подрабатывающий в свободное от работы время оперативный сотрудник полиции.
Короче говоря, все усилия создателей телесериалов, писателей детективных романов и популярных статей по безопасности направлены на то, чтобы нивелировать общественную значимость и полезность частной сыскной деятельности, то есть убрать детектива из поля зрения профессионального юридического сообщества. Разговор даже идет не о навыках сыщика и умениях, а о том, какими нарушениями закона он привносит итоги своих публичных расследований, поэтому, когда речь заходит о детективе, всегда возникает такое белое пятно, то есть специалист-невидимка, который якобы имеет связи в правоохранительных органах и может собрать как будто бы любую конфиденциальную информацию. Об обычном скрытом опросе, или умении задавать вопросы не идет никакой речи, поскольку, никому из заказчиков в голову не придёт, что детектив будет расспрашивать собеседника прежде получив у него согласие. По мнению заказчика доказательств будет предостаточно только если детектив выследит человека, опишет в рапорте как тот выглядел, где бывал, какие места с кем посещал и, простите за мои фантазии - на ком лежал. Даже с точки зрения здравого смысла это совершенно безумная ситуация.
Когда сыщики начали не только собирать данные, но и искать способы закреплять и представлять в гражданских и арбитражных судах собранные факты, они вдруг обнаружили, что от детектива, чтобы правильно проводить опрос требуется колоссальная профессиональная компетенция. Это вовсе не простое частно-разыскное действие — прийти к человеку и выдержать линию, когда все условия — и здравый смысл, и сам опрашиваемый — не заинтересован сообщить сведения, которые могут нанести ему вред. Когда мы скрытно опрашиваем (выспрашиваем) владельца завода по производству контрафактной керамической плитки или начальника цеха поддельных лекарств, нарушитель не будет раскрывать детективу свой злой умысел. Напротив, он весь в ожидании провокации и, следовательно, общается с любым из своего окружения, как с потенциальным провокатором. А для результатов частного расследования такое «недоверительное» общение — это просто смерть.
Что же требуется от детектива? Например, мы обнаружили, что сыщик, проводя скрытый опрос, решает три колоссальные по сложности задачи: относимости, законности, и наконец — собственной компетенции.
Что такое задача относимости в частном сыске? Это поиск и опрос носителей сведений о фактах напрямую связанных с целями расследования, то есть это поиски объекта, который будет являться источником информации. Когда мы проводим скрытые опросы, нам нужно собрать полученные сведения от лиц, которые компетентны в решаемых нами вопросах расследования, чтобы нам не говорить о том, что мы поговорили с Павлом на проходной склада, Ваней в заводской столовой, Машей в приемной директора и Надей уборщицей из клиринговой компании, а опросили руководителя компании ОО «Космос» генерального директора Иванова Л.С, менеджера отдела сбыта ОО «Космос 1» Галкину В.С., главного бухгалтера ПАО «Осмос» Петрову А.С. Чтобы это сделать, от детектива требуется пройти определенные процедуры.
Предварительный отбор опрашиваемых лиц начинать лучше еще на этапе планирования расследования. Например, круг этих лиц становится понятен с момента получения выписки из ЕГРЮЛ, а также после исследования сайта компании и потом уточняется путём электронной переписки и телефонных переговоров с менеджментом компании. Но возможен и случайный выбор человека для опроса. Можете себе представить: вы идете в бизнес-центр, где вероятно располагается офис компании, а на первом этаже вывешен список арендаторов здания с номерами офисов и телефонами их владельцев. Детектив обязательно воспользуется этим списком, чтобы к примеру заказать пропуск для осмотра помещений здания или для того чтобы в последующем провести телефонный опрос соседей проверяемой компании. Бывает, что из расположенной рядом с искомым офисом двери кто-то выходит. Разве вы можете пропустить этого человека, который тоже имеет право быть опрошенным? Конечно нет, хороший детектив должен узнать его мнение о соседях. Подобная процедура, которую можно обозначить, как следование стандарту свободного опроса - требует проявления детективом таких качеств как осторожность и мера. Иногда, детектив, срывается с этой процедуры и начинает творить всякие чудеса: опрашивать всякого на лестничных клетках, придомовых территориях, еще где-то, нарушая тем самым стандарты профессиональной работы.
Задача относимости тесно переплетается с законностью. Нужно не только уметь позвонить нужному абоненту и договориться о встрече, нам нужно еще получить согласие опрашиваемого записать предстоящий разговор на диктофон. Это самая большая беда всех частных расследований, как правило, об этом и говорят — о большом количестве отказов судов признать аудиозаписи полученные детективом в качестве доказательств, поскольку опрашиваемые (в основном нарушители) не соглашались фиксировать беседу на диктофон.
При этом детективы забывают самое главное — что разговор может быть зафиксирован не только на диктофон или видеокамеру, то есть запись это не всегда именно запись на какой-то магнитный или электронный носитель. Когда детектив обращаясь к опрашиваемому им лицу одновременно достает из кармана пиджака ручку, блокнот и прямо задает вопрос: «Вы, не против если я буду записывать наш разговор?», то в большинстве случаев опрашиваемый всегда ответит утвердительно: «Да записывайте на здоровье, я не против» — этот ответ просто следует из вопроса детектива. У человека нет повода отказать контрагенту (детективу) в его праве делать пометки в блокноте. Здесь нужно не забывать еще одну вещь. Своими действиями мы никого не обманываем, а пытаемся с самого начала взять контроль над беседой с упреждением в сторону её юридической чистоты. Важно только, чтобы опрашиваемый косвенно отдавал себе отчет, в том что, если сейчас он рассказывает о своей незаконной деятельности (например, гордится преимуществами своей подделки над её оригиналом), он все-таки принимает во внимание все последствия, которые от этой встречи могут быть. В то же время, он ничего не имеет против фиксации этого признания, будь оно сделано под запись диктофона или на бумажном носителе. А последствия обязательно будут, потому что собеседник, согласившись на запись, подписал невидимый контракт.
Но это еще не все. Казалось бы, вот уже огромная работа, огромная квалификация, которая требуется от детектива.
Вторая часть, которую я уже упомянул, — это ошибки детектива. Что имеется в виду? Недостаточно просто поговорить с человеком, ведь нужно сделать так, чтобы он отвечал осознанно на те вопросы, которые мы задаем. Здесь возникает очень много интересных вещей, которые мы замечаем, если анализируем прошлые дела. Например, мы спрашиваем контрафактчика: «Кто владелец твоей палатки?» У нас есть ответы «никто» и «конкретное лицо». Продавец, отвечает, - На этом рынке не принято торговать от имени ИП, а моего хозяина сейчас нет, если хочешь поговори с ним по телефону. То есть мы видим, что продавец не собирается раскрывать установочные сведения о владельце торгового павильона. На этот вопрос детектив не получил нужный ответ и следовательно не достиг результата расследования, иначе говоря, сыщик не смог подтвердить свою квалификацию.
Профессиональный детектив всегда ведет здесь очень осторожную политику выстраивая разговор, потому что очень важно расположить человека, нужно дать ему время раскрыться. Хотя возникает всегда такая дилемма: быстрее закончить разговор и уйти. Если детектив непрофессионал, будет напирать и говорить прямо: «Как ваше имя и кто хозяин этой палатки?», тогда успеха ему не видать. Это даже не нюансы, которых в работе детектива очень много - это непозволительное расходование единственного ресурса детектива, поскольку как уже отмечалось выше - попытка скрытого интервью у сыщика как правило одна.
Мы выделяем так называемые успешные практики проведения скрытого опроса (расспроса). Я их просто перечислю. Первая — это, конечно, практика получения согласия на опрос, которое рекомендуется получить не только в начале опроса, но и по его окончании. Опрашиваемый детективом может в последствии заявить, что понял, в чем он участвует только в конце, а не в начале беседы. Отсюда, беседу лучше всего закончить фразой, например «Спасибо, я все записал». Вторая успешная практика — поправка относимости. Когда опрашиваемый говорит: «Нет, я не оптовый менеджер, я менеджер розничных продаж», или «У меня нет прайса оптовых цен», детектив может поправить эту ситуацию: «Хорошо, пока нет вашего коллеги, отправьте мне розничный прайс-лист…» и так далее. Третья практика — это спиральный опрос или петля. Если продавец говорит: «Да, но я, в общем-то, могу позвонить хозяину», нужно настойчиво предложить продавцу воспользоваться телефоном детектива.
Я перечислил всего три практики, на самом деле их десятки. Мы видим, насколько сложна профессия детектива и насколько недооценены его методы проведения частных расследований. В конце можно сказать только одно: гонорар детектива составляет всего 10% от бюджета уходящего у компании на оплату адвокатских услуг и других представительских расходов по конкретному делу. И если учесть, что на рынке частного сыска в 9 из 10 случаев работают компании без лицензии, то это просто катастрофа, это как раз основная причина того, что фальсификации детективного дела весьма распространены.
как можно было бы сказать-достойны к применению
