Credit in Russian: what you need to know when you borrow from a bank
Free cheese: nobody canceled aggressive marketing of banks
Prosecutor General's Office: Collectors bully and beat debtors
Nine centuries ago, a revolutionary situation developed in Russia - creditors could not collect debts as before, and debtors did not want to pay them.
It was not by chance that we turned to the past. The adoption of the law on bankruptcy of individuals, the need for which has been spoken about for several years, has again been postponed. The State Duma did not consider the draft amendments to the law "On Insolvency" developed by the government before its departure for the holidays. And this means that before the end of 2013. a simple Russian will not be able to defend himself against creditors by declaring himself bankrupt - because, according to the text of the document, the law will be able to enter into force no earlier than a year after its official publication.
If this does happen in 2013, then this year will become truly significant in the history of domestic finance. After all, it was in 2013. it will be exactly 900 years since the day of the first insurrection of debtors in Russia, which became the reason for the reform of the law on credit and financial relations.
Crime from creditors
The explanatory note to the bill on bankruptcy of individuals states that the current legislation, in view of its imperfection, "encourages lenders, including credit organizations, to use semi-criminal methods of collecting debts."
We don’t know what’s primary here - incentives from imperfect legislation or moral qualities of Russian businessmen, but also “semi-criminal”, and frankly criminal methods of collecting debts, Russian banks and collection agencies are using very actively.
"Everywhere, prosecutors identify facts of threats to the life and health of citizens, their intimidation, beating, intruding into the home, and disseminating information defaming them," - noted in a July 2012 publication. a message from the General Prosecutor's Office of the Russian Federation, which studied the practice of collection agencies.
However, the fact that the relations of debtors and lenders are far from ideal was not a secret even before the statement of the Prosecutor General. Representatives of banks and collection agencies can be “impolite” and annoying, almost every Russian in recent years has been convinced, if not from his own experience, then from the experience of his friends.
But nine hundred years ago, in the then capital of Russia, the capital city of Kiev, faulty debtors had even worse. For debts then they could easily sell into slavery, but not office, but the real one. Housekeeping in Russia during the time of Grand Duke Svyatopolk Izyaslavich was carried out, for the most part, in kind, money was even bigger deficit than now, and therefore it was not considered shameful to tear the notorious three skins from those who suddenly needed it.
The percentage at the usual two-third loan rate at that time was 50% per annum. Thus, a debtor who borrowed, for example, 6 hryvnias of silver, had to annually pay the lender 3 hryvnias of interest, and so on, until he repaid the debt itself. The non-payer turned into the so-called procurement, that is, the employee personally dependent on the creditor, who remained until the debt problem was fully resolved. However, it was practically impossible to free oneself from dependence, since the purchase did not repay the loan itself, but only interest on it, and besides, it was financially liable for the property entrusted to it, even in those cases when it physically could not prevent the damage. It was forbidden to earn extra money “on the side”. An attempt to leave the master at least temporarily, in order to get money somewhere with his own labor, entailed the transformation of the purchase into a "whitewashed serf", that is, a real slave.
In addition to everything, the procurement did not have the right to sue the master, to seek the truth from the prince and his "husbands." The master, however, did not have the right to kill the procurement, but to beat without any guilt the latter was not forbidden.
Godly loan
The situation of the Old Russian debtors was not saved even by the fact that giving the money in growth, or, in modern terms, lending at interest, is considered by the Bible to be classes against God.
"Do not give to your brother growth neither silver nor bread, nor anything else that you can give to growth; give to a foreigner to growth, but do not give your brother to growth so that the Lord your God bless you in everything that is done by hands yours, "the Old Testament directly points out (Deuteronomy 23: 19-20).
Alas, when it came to money, few Christians even in that XII century paid attention to the prohibitions of Scripture.
"Let the debtors go, and if this is impossible, then let go, at least, of great growth, which, like a serpent, eats up the wretched. If you fast and meanwhile take growth from your brother, there is no use to you. You consider yourself to be fasting, and you eat meat - not the meat of sheep or other animals, but your brother’s flesh, hardening it with an evil knife of extortion, an unrighteous bribe, heavy growth, "the head of the Russian church Metropolitan Nikifor wrote bitterly 900 years ago in his" Instruction ".
But, for example, our contemporary deacon Andrei Kuraev is sure that it is generally impossible to apply an Old Testament ban on usury to modern bankers. “It’s one thing when a person, from hopelessness to survive the winter, is ready to ask for a loan under any conditions - to profit from this misfortune, of course, is unscrupulous. But in the modern world money is not taken from hunger at the bank,” he said in an interview with the magazine "Expert".
The situation was complicated by the fact that it was during the time of Svyatopolk Izyaslavich that Jewish financiers appeared in Kiev. And they did not see the Gentiles at all in the sacred texts of the ban on giving money to growth to non-Jews. It is said: "Give the stranger to growth."
Towards the end of the reign of Svyatopolk Izyaslavich, Jewish moneylenders almost monopolized the then credit sphere, and, according to historian Sergei Solovyov, "they had great power, which is why many merchants and artisans went bankrupt." It is doubtful, however, that the rest of usurers behave much better. In the end, Metropolitan Nicephorus clearly did not reproach the Jews.
Debtors Rise
One way or another, but in 1113, immediately after the death of Prince Svyatopolk, an uprising broke out in Kiev, the participants of which were "idolizing the Jews and plundering me." "The reason for the Kiev rebellion was, it seems, the extortion of Jews: it is likely that, using the then rarity of money, they oppressed debtors with unreasonable growth," Nikolai Karamzin explained what was happening in his History of the Russian State.
However, the first pogrom in Russian history did not end there. Tysyatsky’s courtyard was plundered by a hot hand (something like a castle prince in commercial and judicial matters) Putyat Vyshatich. Further more. The rebellion was growing, unrest began not only in Kiev itself, but also in the surrounding villages and villages. Debtors refused to pay interest and cracked down on the most hated lenders, purchases out of obedience to the masters. The princely palace, Pechersky and Vydubitsky monasteries were under siege.
In this situation, the city authorities did not call on the throne of Kiev the first in line, but the most promising candidate, who went down in Russian history under the name of Vladimir Monomakh. And when he, it was, refused, they warned that there was simply no one to rest the rebels besides him.
"Come, prince, to Kiev; if you don’t come, then know that many troubles will happen, not only Putyatin’s court, not only Sotsky’s and Jews will be robbed, but will attack your daughter-in-law, and the boyars, and the monasteries, and you will keep the answer, prince, if the monasteries are also looted, "the establishment appealed to the candidate.
And Monomakh let himself be persuaded, he came with his squad to Kiev and "stopped the rebellion and confusion in the people." "He sat down on the table of his father and his grandfathers, and all the people were glad, and the rebellion subsided," reports The Tale of Bygone Years.
At a lower percentage
Perhaps the first thing the new Grand Duke was to amend the then credit legislation. After conferring with the thousands who were in charge of court and trade in the cities of Berestov, near Kiev, Monomakh additionally introduced several amendments to the old Russian Truth, combined into the so-called Volodymyr Vsevolodich’s Charter, which significantly limited the power of creditors over debtors
In the Charter, in particular, it was stated: "... they were tired before the third cut, eat one third of the kuna; even whoever cares for two cuts, then he is empty; if he packs three cuts, then truth is not taken for him."
“Rez” (from “cut” is a reminder of the time when fur played the role of money) is a reward for using money, that is, in fact, interest on a loan. "Kuna" is a countable silver coin, according to various sources, 1/25 or 1/50 hryvnia, in general, simply "money". Translated into modern Russian, the norm of the Charter means that interest at a rate of "two-thirds", that is, 50% per annum, was forbidden to charge an unlimited number of times. After the debtor paid this percentage twice, he was obliged to return only “isto,” that is, the principal amount of the debt. If the “rez” was recovered from the debtor three times, he was released from the obligation to return “isto”.
That is, if the moneylender lent 10 hryvnias, then one “third” cut was equal to 5 hryvnias. Having taken two cuts (10 hryvnias) from the debtor, the creditor had the right to collect the principal amount of the debt, but, having taken “three cuts” (three times five hryvnias), he lost the right to collect the principal debt. Thus, many Kievans, who borrowed three or more years ago, were at once freed from their obligations.
The Charter did not prohibit the unlimited time collection of interest at reduced rates: "Even if you eat 10 kunas from the summer in hryvnias, then do not sweep it." At 10 kuna per year from the hryvnia (in the hryvnia it was then 50 kuna) - this is 20% per annum, which is quite comparable with the rates on current consumer loans.
By the way, we note that in cases where the loan amount exceeded 3 hryvnias, the law obliged the lender to have witnesses that the money was really issued to the debtor. The court, which did not care about the presence of witnesses, was supposed to refuse the lender: "Thou shalt be merciful, but thou didst not set my ears."
Reckoning hour
Setting limits on loan rates, the Monomakh Charter also determined the procedure for collecting debt. In particular, he forbade the enslaving and letting in the world of merchants who failed to pay off their debts not through their own fault, but because of force majeure. That is, the merchant, whose goods drowned while traveling by sea or river, or died during the war or from a fire, creditors were required to provide installments. Approximately the same procedure is prescribed by the new Russian bill, according to which every debtor with a regular income and no criminal record in “economic affairs” can count on installments on payments for up to five years.
As for those who simply drank or lost their good, their law was at the mercy of the lenders. They might have waited for a refund, but they might not have done so. "And your own free will," - emphasized in the Charter.
Particularly stipulated in the Charter was the position of merchants who owed several creditors at once. In this case, the property of the insolvent merchant (and in the event of a shortage of funds and himself) was supposed to be sold at auction, after which he would pay off his debts to foreigners and merchants from other cities, and the rest should be divided between local ones. If the prince himself turned out to be among the creditors, he was the first to receive his own.
At the same time, the Monomakh Charter eased the situation of those who failed to pay. Under the new rules, procurements were given the right to “look for kun,” that is, in their free time to work for Mr., go to the side with a view to earning money, which would enable him to pay the debt. According to the new rules, it was allowed to beat the purchase only “about the case”, for the innocent beating, the offender was fined.
In addition, the law allowed the procurement to complain about the landlord to the prince or the judges, defended him in case of loss or damage to some thing without fault on his part. If the master tried to sell the purchase to "slaves", that is, into full-fledged slavery, the debt was considered fully paid off, the culprit was obliged to pay a large fine.
900 years later
Adopted in 1113. The Monomakh Charter eased the situation of borrowers. True, in order to achieve relief, they had to arrange the first rebellion of the debtors in Russian history. Let's hope that in the anniversary 2013 the same result can be achieved without the Russian riot.
What’s the same there! Still, nine centuries have passed, so the result promises to be better. At least because, under the new rules, even the most malfunctioning debtor who failed to pay off during the debt restructuring period allocated to him will not fall into slavery, but will only be declared bankrupt. And this, be sure, is much less unpleasant! Well, you will not be able for some year to register as an individual entrepreneur and for another five years you will not be able to get a new loan - that's just business! But no one will be able to beat you at the stable, even if "about the matter."
Evgeny Kalyukov, RBC
Read in full: [DLMURL] https://top.rbc.ru/economics/06/08/2012/663195.shtml [/ DLMURL]
Free cheese: nobody canceled aggressive marketing of banks
Prosecutor General's Office: Collectors bully and beat debtors
Nine centuries ago, a revolutionary situation developed in Russia - creditors could not collect debts as before, and debtors did not want to pay them.
It was not by chance that we turned to the past. The adoption of the law on bankruptcy of individuals, the need for which has been spoken about for several years, has again been postponed. The State Duma did not consider the draft amendments to the law "On Insolvency" developed by the government before its departure for the holidays. And this means that before the end of 2013. a simple Russian will not be able to defend himself against creditors by declaring himself bankrupt - because, according to the text of the document, the law will be able to enter into force no earlier than a year after its official publication.
If this does happen in 2013, then this year will become truly significant in the history of domestic finance. After all, it was in 2013. it will be exactly 900 years since the day of the first insurrection of debtors in Russia, which became the reason for the reform of the law on credit and financial relations.
Crime from creditors
The explanatory note to the bill on bankruptcy of individuals states that the current legislation, in view of its imperfection, "encourages lenders, including credit organizations, to use semi-criminal methods of collecting debts."
We don’t know what’s primary here - incentives from imperfect legislation or moral qualities of Russian businessmen, but also “semi-criminal”, and frankly criminal methods of collecting debts, Russian banks and collection agencies are using very actively.
"Everywhere, prosecutors identify facts of threats to the life and health of citizens, their intimidation, beating, intruding into the home, and disseminating information defaming them," - noted in a July 2012 publication. a message from the General Prosecutor's Office of the Russian Federation, which studied the practice of collection agencies.
However, the fact that the relations of debtors and lenders are far from ideal was not a secret even before the statement of the Prosecutor General. Representatives of banks and collection agencies can be “impolite” and annoying, almost every Russian in recent years has been convinced, if not from his own experience, then from the experience of his friends.
But nine hundred years ago, in the then capital of Russia, the capital city of Kiev, faulty debtors had even worse. For debts then they could easily sell into slavery, but not office, but the real one. Housekeeping in Russia during the time of Grand Duke Svyatopolk Izyaslavich was carried out, for the most part, in kind, money was even bigger deficit than now, and therefore it was not considered shameful to tear the notorious three skins from those who suddenly needed it.
The percentage at the usual two-third loan rate at that time was 50% per annum. Thus, a debtor who borrowed, for example, 6 hryvnias of silver, had to annually pay the lender 3 hryvnias of interest, and so on, until he repaid the debt itself. The non-payer turned into the so-called procurement, that is, the employee personally dependent on the creditor, who remained until the debt problem was fully resolved. However, it was practically impossible to free oneself from dependence, since the purchase did not repay the loan itself, but only interest on it, and besides, it was financially liable for the property entrusted to it, even in those cases when it physically could not prevent the damage. It was forbidden to earn extra money “on the side”. An attempt to leave the master at least temporarily, in order to get money somewhere with his own labor, entailed the transformation of the purchase into a "whitewashed serf", that is, a real slave.
In addition to everything, the procurement did not have the right to sue the master, to seek the truth from the prince and his "husbands." The master, however, did not have the right to kill the procurement, but to beat without any guilt the latter was not forbidden.
Godly loan
The situation of the Old Russian debtors was not saved even by the fact that giving the money in growth, or, in modern terms, lending at interest, is considered by the Bible to be classes against God.
"Do not give to your brother growth neither silver nor bread, nor anything else that you can give to growth; give to a foreigner to growth, but do not give your brother to growth so that the Lord your God bless you in everything that is done by hands yours, "the Old Testament directly points out (Deuteronomy 23: 19-20).
Alas, when it came to money, few Christians even in that XII century paid attention to the prohibitions of Scripture.
"Let the debtors go, and if this is impossible, then let go, at least, of great growth, which, like a serpent, eats up the wretched. If you fast and meanwhile take growth from your brother, there is no use to you. You consider yourself to be fasting, and you eat meat - not the meat of sheep or other animals, but your brother’s flesh, hardening it with an evil knife of extortion, an unrighteous bribe, heavy growth, "the head of the Russian church Metropolitan Nikifor wrote bitterly 900 years ago in his" Instruction ".
But, for example, our contemporary deacon Andrei Kuraev is sure that it is generally impossible to apply an Old Testament ban on usury to modern bankers. “It’s one thing when a person, from hopelessness to survive the winter, is ready to ask for a loan under any conditions - to profit from this misfortune, of course, is unscrupulous. But in the modern world money is not taken from hunger at the bank,” he said in an interview with the magazine "Expert".
The situation was complicated by the fact that it was during the time of Svyatopolk Izyaslavich that Jewish financiers appeared in Kiev. And they did not see the Gentiles at all in the sacred texts of the ban on giving money to growth to non-Jews. It is said: "Give the stranger to growth."
Towards the end of the reign of Svyatopolk Izyaslavich, Jewish moneylenders almost monopolized the then credit sphere, and, according to historian Sergei Solovyov, "they had great power, which is why many merchants and artisans went bankrupt." It is doubtful, however, that the rest of usurers behave much better. In the end, Metropolitan Nicephorus clearly did not reproach the Jews.
Debtors Rise
One way or another, but in 1113, immediately after the death of Prince Svyatopolk, an uprising broke out in Kiev, the participants of which were "idolizing the Jews and plundering me." "The reason for the Kiev rebellion was, it seems, the extortion of Jews: it is likely that, using the then rarity of money, they oppressed debtors with unreasonable growth," Nikolai Karamzin explained what was happening in his History of the Russian State.
However, the first pogrom in Russian history did not end there. Tysyatsky’s courtyard was plundered by a hot hand (something like a castle prince in commercial and judicial matters) Putyat Vyshatich. Further more. The rebellion was growing, unrest began not only in Kiev itself, but also in the surrounding villages and villages. Debtors refused to pay interest and cracked down on the most hated lenders, purchases out of obedience to the masters. The princely palace, Pechersky and Vydubitsky monasteries were under siege.
In this situation, the city authorities did not call on the throne of Kiev the first in line, but the most promising candidate, who went down in Russian history under the name of Vladimir Monomakh. And when he, it was, refused, they warned that there was simply no one to rest the rebels besides him.
"Come, prince, to Kiev; if you don’t come, then know that many troubles will happen, not only Putyatin’s court, not only Sotsky’s and Jews will be robbed, but will attack your daughter-in-law, and the boyars, and the monasteries, and you will keep the answer, prince, if the monasteries are also looted, "the establishment appealed to the candidate.
And Monomakh let himself be persuaded, he came with his squad to Kiev and "stopped the rebellion and confusion in the people." "He sat down on the table of his father and his grandfathers, and all the people were glad, and the rebellion subsided," reports The Tale of Bygone Years.
At a lower percentage
Perhaps the first thing the new Grand Duke was to amend the then credit legislation. After conferring with the thousands who were in charge of court and trade in the cities of Berestov, near Kiev, Monomakh additionally introduced several amendments to the old Russian Truth, combined into the so-called Volodymyr Vsevolodich’s Charter, which significantly limited the power of creditors over debtors
In the Charter, in particular, it was stated: "... they were tired before the third cut, eat one third of the kuna; even whoever cares for two cuts, then he is empty; if he packs three cuts, then truth is not taken for him."
“Rez” (from “cut” is a reminder of the time when fur played the role of money) is a reward for using money, that is, in fact, interest on a loan. "Kuna" is a countable silver coin, according to various sources, 1/25 or 1/50 hryvnia, in general, simply "money". Translated into modern Russian, the norm of the Charter means that interest at a rate of "two-thirds", that is, 50% per annum, was forbidden to charge an unlimited number of times. After the debtor paid this percentage twice, he was obliged to return only “isto,” that is, the principal amount of the debt. If the “rez” was recovered from the debtor three times, he was released from the obligation to return “isto”.
That is, if the moneylender lent 10 hryvnias, then one “third” cut was equal to 5 hryvnias. Having taken two cuts (10 hryvnias) from the debtor, the creditor had the right to collect the principal amount of the debt, but, having taken “three cuts” (three times five hryvnias), he lost the right to collect the principal debt. Thus, many Kievans, who borrowed three or more years ago, were at once freed from their obligations.
The Charter did not prohibit the unlimited time collection of interest at reduced rates: "Even if you eat 10 kunas from the summer in hryvnias, then do not sweep it." At 10 kuna per year from the hryvnia (in the hryvnia it was then 50 kuna) - this is 20% per annum, which is quite comparable with the rates on current consumer loans.
By the way, we note that in cases where the loan amount exceeded 3 hryvnias, the law obliged the lender to have witnesses that the money was really issued to the debtor. The court, which did not care about the presence of witnesses, was supposed to refuse the lender: "Thou shalt be merciful, but thou didst not set my ears."
Reckoning hour
Setting limits on loan rates, the Monomakh Charter also determined the procedure for collecting debt. In particular, he forbade the enslaving and letting in the world of merchants who failed to pay off their debts not through their own fault, but because of force majeure. That is, the merchant, whose goods drowned while traveling by sea or river, or died during the war or from a fire, creditors were required to provide installments. Approximately the same procedure is prescribed by the new Russian bill, according to which every debtor with a regular income and no criminal record in “economic affairs” can count on installments on payments for up to five years.
As for those who simply drank or lost their good, their law was at the mercy of the lenders. They might have waited for a refund, but they might not have done so. "And your own free will," - emphasized in the Charter.
Particularly stipulated in the Charter was the position of merchants who owed several creditors at once. In this case, the property of the insolvent merchant (and in the event of a shortage of funds and himself) was supposed to be sold at auction, after which he would pay off his debts to foreigners and merchants from other cities, and the rest should be divided between local ones. If the prince himself turned out to be among the creditors, he was the first to receive his own.
At the same time, the Monomakh Charter eased the situation of those who failed to pay. Under the new rules, procurements were given the right to “look for kun,” that is, in their free time to work for Mr., go to the side with a view to earning money, which would enable him to pay the debt. According to the new rules, it was allowed to beat the purchase only “about the case”, for the innocent beating, the offender was fined.
In addition, the law allowed the procurement to complain about the landlord to the prince or the judges, defended him in case of loss or damage to some thing without fault on his part. If the master tried to sell the purchase to "slaves", that is, into full-fledged slavery, the debt was considered fully paid off, the culprit was obliged to pay a large fine.
900 years later
Adopted in 1113. The Monomakh Charter eased the situation of borrowers. True, in order to achieve relief, they had to arrange the first rebellion of the debtors in Russian history. Let's hope that in the anniversary 2013 the same result can be achieved without the Russian riot.
What’s the same there! Still, nine centuries have passed, so the result promises to be better. At least because, under the new rules, even the most malfunctioning debtor who failed to pay off during the debt restructuring period allocated to him will not fall into slavery, but will only be declared bankrupt. And this, be sure, is much less unpleasant! Well, you will not be able for some year to register as an individual entrepreneur and for another five years you will not be able to get a new loan - that's just business! But no one will be able to beat you at the stable, even if "about the matter."
Evgeny Kalyukov, RBC
Read in full: [DLMURL] https://top.rbc.ru/economics/06/08/2012/663195.shtml [/ DLMURL]
Original message
Кредит по-русски: что надо знать, когда берешь у банка в долг
Бесплатный сыр: агрессивный маркетинг банков никто не отменял
Генпрокуратура: Коллекторы запугивают и избивают должников
Девять веков назад на Руси сложилась революционная ситуация - кредиторы не могли взимать долги по-старому, а должники не хотели их платить.
Обратились мы к прошлому совсем не случайно. Принятие закона о банкротстве физических лиц, о необходимости которого говорят вот уже несколько лет, вновь отложено. Разработанный правительством РФ проект поправок в закон "О несостоятельности" Госдума до своего ухода на каникулы так и не рассмотрела. А это значит, что раньше конца 2013г. защититься от кредиторов, признав себя банкротом, у простого россиянина не выйдет - ведь, согласно тексту документа, закон сможет вступить в силу не раньше, чем через год после официального опубликования.
Если это все же произойдет в 2013г., то год этот станет в истории отечественных финансов поистине знаковым. Ведь именно в 2013г. исполнится ровно 900 лет со дня первого на Руси восстания должников, ставшего причиной реформы законодательства о кредитно-финансовых отношениях.
Криминал от кредиторов
В пояснительной записке к законопроекту о банкротстве физических лиц отмечается, что действующее законодательство ввиду своего несовершенства "стимулирует кредиторов, в том числе кредитные организации, к использованию полукриминальных способов взыскания долгов".
Не знаем, что уж тут первично - стимулирование со стороны несовершенного законодательства или моральные качества российских бизнесменов, но и "полукриминальные", и откровенно преступные способы выбивания долгов российские банки и коллекторские агентства используют весьма активно.
"Повсеместно прокурорами выявляются факты угроз жизни и здоровью граждан, их запугивания, избиения, вторжения в жилище, распространения порочащих их сведений", - отмечается в опубликованном в июле 2012г. сообщении Генеральной прокуратуры РФ, изучившей практику работы коллекторских агентств.
Впрочем, то, что отношения должников и заимодавцев далеки от идеальных, не было секретом и до заявления Генпрокуратуры. В том, как "невежливы" и назойливы могут быть представители банков и коллекторских агентств, едва ли не каждый россиянин за последние годы убедился если не на своем собственном опыте, то уж на опыте своих знакомых точно.
Но девятьсот лет назад в тогдашней столице Руси, стольном граде Киеве, неисправным должникам приходилось еще хуже. За долги тогда запросто могли продать в рабство, да не офисное, а самое настоящее. Хозяйство на Руси во времена великого князя Святополка Изяславича велось, по большей части, натуральное, деньги были еще большим дефицитом, чем сейчас, а потому с тех, кому они вдруг понадобились, не считалось зазорным драть пресловутые три шкуры.
Процент по обычной для того времени ставке кредита "на два третий" составлял 50% годовых. Таким образом, должник, взявший в долг, к примеру, 6 гривен серебра, должен был ежегодно выплачивать заимодавцу 3 гривны процентов и так до тех пор, пока не погасит сам долг. Неплательщик же превращался в так называемого закупа, то есть лично зависимого от кредитора работника, которым и оставался до тех пор, пока проблема задолженности не будет полностью урегулирована. Однако освободиться от зависимости было практически невозможно, так как трудом своим закуп погашал не саму ссуду, а только проценты на нее, и к тому же нес материальную ответственность за доверенное ему имущество даже в тех случаях, когда физически не мог предотвратить ущерба. Подрабатывать же "на стороне" закупу запрещалось. Попытка уйти от господина хотя бы на время, чтобы своим трудом добыть где-нибудь деньги, влекла за собой превращение закупа в "обельного холопа", то есть уже самого настоящего раба.
Вдобавок ко всему закуп не имел права судиться с господином, искать правды у князя и его "мужей". Господин, правда, не имел права убивать закупа, но бить безо всякой вины последнего не возбранялось.
Богопротивный кредит
Положения древнерусских должников не спасало даже то, что дача денег в рост, или, говоря современным языком, кредитование под процент, Библией причисляется к занятиям богопротивным.
"Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост; иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всем, что делается руками твоими", - прямо указывает Ветхий Завет (Второзаконие, 23:19-20).
Увы, когда дело доходило до денег, немногие христиане и в том XII веке обращали внимание на запреты Писания.
"Отпусти должникам долги, а если это невозможно, то отпусти, по крайней мере, большой рост, который, подобно змию, снедает убогих. Если же ты постишься и между тем с брата берешь рост, нет тебе никакой пользы. Ты считаешь себя постящимся, а вкушаешь мясо - не мясо овцы или других животных, но плоть брата твоего, закалая его злым ножом лихоимания, неправедной мзды, тяжкого роста", - с горечью писал 900 лет назад в своем "Поучении" глава русской церкви митрополит Никифор.
А вот, к примеру, наш современник дьякон Андрей Кураев уверен, что прилагать к современным банкирам ветхозаветный запрет на ростовщичество вообще нельзя. "Одно дело, когда человек от безвыходности, чтобы пережить зиму, готов просить кредит на любых условиях, - наживаться на этой беде, конечно, бессовестно. А в современном мире деньги в банке берут совсем не от голода", - заявил он в интервью журналу "Эксперт".
Ситуация осложнялась тем, что именно во времена Святополка Изяславича в Киеве появились еврейские финансисты. А они в священных текстах запрета на дачу денег в рост неевреям вообще не видели. Сказано же: "Иноземцу отдавай в рост".
К концу правления Святополка Изяславича евреи-ростовщики едва ли не монополизировали тогдашнюю кредитную сферу, и, по словам историка Сергея Соловьева, "имели великую власть, из-за чего многие купцы и ремесленники разорились". Сомнительно, впрочем, чтобы остальные ростовщики вели себя намного лучше. В конце концов, митрополит Никифор упрекал явно не иудеев.
Восстание должников
Так или иначе, но в 1113г., сразу после смерти князя Святополка, в Киеве вспыхнуло восстание, участники которого "идоша на жиды и разграбиша я". "Причиною Киевского мятежа было, кажется, лихоимство евреев: вероятно, что они, пользуясь тогдашнею редкостию денег, угнетали должников неумеренными ростами", - объяснял происходящее в своей "Истории Государства Российского" Николай Карамзин.
Однако первым в русской истории погромом дело не кончилось. Под горячую руку разграбили двор тысяцкого (что-то вроде замкнязя по торговым и судебным делам) Путяты Вышатича. Дальше - больше. Мятеж нарастал, волнения начались не только в самом Киеве, но и в близлежащих слободах и деревнях. Должники отказывались выплачивать проценты и расправлялись с наиболее ненавистными заимодавцами, закупы вышли из повиновения господам. В осаде оказался княжеский дворец, Печерский и Выдубицкий монастыри.
В этой ситуации городские власти призвали на киевский престол не первого в очереди, но наиболее перспективного на их взгляд претендента, вошедшего в русскую историю под именем Владимира Мономаха. А когда тот, было, отказался, предупредили, что кроме него унять восставших просто некому.
"Приходи, княже, в Киев; если не придешь, то знай, что много бед произойдет, не только Путятин двор, не только сотских и евреев пограбят, но нападут и на невестку твою, и на бояр, и на монастыри, и будешь ты ответ держать, княже, если разграбят и монастыри", - апеллировал к кандидату истеблишмент.
И Мономах дал себя уговорить, пришел со своей дружиной в Киев и "прекратил мятеж и смятение в людях". "Сел он на столе отца своего и дедов своих, и все люди рады были, и мятеж улегся", сообщает "Повесть временных лет".
Под меньший процент
Едва ли не первым делом нового великого князя стало внесение изменений в тогдашнее кредитное законодательство. Посовещавшись в селе Берестове под Киевом с тысяцкими, которые ведали в городах судом и торговлей, Мономах дополнительно внес в старую "Русскую правду" несколько поправок, объединенных в так называемый "Устав Володимерь Всеволодича", заметно ограничившим власть кредиторов над должниками
В Уставе, в частности, указывалось: "...уставили до третьего реза, оже емлеть в треть куны; аже кто возметь два реза, то ему исто; паки ли возметь три резы, то иста ему не взята".
"Рез" (от "прирезать" - напоминание о времени, когда роль денег выполнял мех) - это вознаграждение за пользование деньгами, то есть, собственно говоря, проценты по кредиту. "Куна" - счетная серебряная монета, по разным данным 1/25 или 1/50 гривны, в общем случае просто "деньги". В переводе на современный русский язык, норма Устава означает, что проценты по ставке "на два третий", то есть 50% годовых, запретили взимать неограниченное число раз. После того, как должник дважды выплачивал такой процент, он обязан был вернуть только "исто", то есть основную сумму долга. Если же "рез" взыскивался с должника трижды, от обязанности вернуть "исто" тот освобождался.
То есть если ростовщик дал в долг 10 гривен, то один "третий" рез был равен 5 гривнам. Взяв с должника два реза (10 гривен), кредитор имел право на взыскание основной суммы долга, но, взяв "три реза" (три раза по пять гривен), терял право на взыскание основного долга. Таким образом, множество киевлян, взявших в долг три и более года назад, разом освободились от своих обязательств.
Неограниченного по времени взимания процентов по пониженным ставкам Устав не запрещал: "Аже кто емлеть по 10 кунь от лета на гривну, то того не отметати". По 10 кун на год с гривны (в гривне было тогда 50 кун) - это 20% годовых, что вполне сопоставимо со ставками по нынешним потребительским кредитам.
Отметим, кстати, что в случаях, когда сумма займа превышала 3 гривны, закон обязывал кредитора иметь свидетелей того, что деньги должнику действительно были выданы. Не озаботившемуся наличием свидетелей заимодавцу суд должен был отказать: "Промиловался еси, оже еси не ставил послуховъ".
Час расплаты
Устанавливая предельные размеры ставок по кредитам, Устав Мономаха определял и порядок взыскания долга. В частности, он запретил закабалять и пускать по миру купцов, не сумевших расплатиться с долгами не по собственной вине, но из-за форс-мажора. То есть купцу, товар которого утонул во время путешествия по морю или реке, или погиб во время войны или от пожара, кредиторы обязаны были предоставить рассрочку. Примерно такой же порядок действий предписывается и новым российским законопроектом, в соответствии с которым всякий должник, имеющий постоянный доход и не имеющий судимостей по "экономическим делам", может рассчитывать на рассрочку по платежам на срок до пяти лет.
Что касается тех, кто свое добро просто пропил или проиграл, то их закон отдавал на милость заимодавцев. Могли и подождать с возвратом денег, но могли и не делать этого. "А своя имъ воля", - подчеркивалось в Уставе.
Особо оговаривалось в Уставе положение купцов, задолжавших сразу нескольким кредиторам. В таком случае имущество неплатежеспособного коммерсанта (а в случае нехватки средств и его самого) полагалось продать с торгов, после чего погасить его долги перед иностранцами и купцами из других городов, а оставшееся разделить между местными. Если же среди кредиторов оказывался сам князь, то первым получал свое именно он.
Одновременно с этим Устав Мономаха облегчил положение тех, кто так и не сумел расплатиться. По новым правилам, закупы получили право "искать кун", то есть в свободное от работы на господина время отправляться на сторону с целью заработка, который дал бы ему возможность выплатить долг. Бить закупа разрешалось по новым правилам не иначе как "про дело", за безвинное же битье с обидчика взимался штраф.
Кроме того, закон дозволял закупу жаловаться на хозяина князю или судьям, защищал его в случае пропажи или порчи какой-нибудь вещи без вины с его стороны. Если же господин пытался продать закупа в "обельные холопы", то есть уже в полноценное рабство, долг считался полностью погашенным, виновник же обязан был выплатить крупный штраф.
900 лет спустя
Принятый в 1113г. Устав Мономаха положение заемщиков облегчил. Правда, чтобы добиться послаблений, им пришлось устроить первый в русской истории мятеж должников. Будем надеяться, что в юбилейном 2013г. такого же результата удастся достичь и без русского бунта.
Да что там такого же! Все-таки девять веков прошло, так что результат обещает быть лучше. Как минимум потому, что по новым правилам даже самый неисправный должник, не сумевший расплатиться во время выделенного ему срока реструктуризации долгов, не попадет в рабство, но всего лишь будет объявлен банкротом. А это, уж будьте уверены, куда менее неприятно! Ну не сумеете вы какой-то годик зарегистрироваться в качестве индивидуального предпринимателя да еще пять лет не сможете получить новый кредит - всего-то и делов! Зато никто не сможет вас бить на конюшне, пусть даже и "про дело".
Евгений Калюков, РБК
Читать полностью: [DLMURL]https://top.rbc.ru/economics/06/08/2012/663195.shtml[/DLMURL]
Бесплатный сыр: агрессивный маркетинг банков никто не отменял
Генпрокуратура: Коллекторы запугивают и избивают должников
Девять веков назад на Руси сложилась революционная ситуация - кредиторы не могли взимать долги по-старому, а должники не хотели их платить.
Обратились мы к прошлому совсем не случайно. Принятие закона о банкротстве физических лиц, о необходимости которого говорят вот уже несколько лет, вновь отложено. Разработанный правительством РФ проект поправок в закон "О несостоятельности" Госдума до своего ухода на каникулы так и не рассмотрела. А это значит, что раньше конца 2013г. защититься от кредиторов, признав себя банкротом, у простого россиянина не выйдет - ведь, согласно тексту документа, закон сможет вступить в силу не раньше, чем через год после официального опубликования.
Если это все же произойдет в 2013г., то год этот станет в истории отечественных финансов поистине знаковым. Ведь именно в 2013г. исполнится ровно 900 лет со дня первого на Руси восстания должников, ставшего причиной реформы законодательства о кредитно-финансовых отношениях.
Криминал от кредиторов
В пояснительной записке к законопроекту о банкротстве физических лиц отмечается, что действующее законодательство ввиду своего несовершенства "стимулирует кредиторов, в том числе кредитные организации, к использованию полукриминальных способов взыскания долгов".
Не знаем, что уж тут первично - стимулирование со стороны несовершенного законодательства или моральные качества российских бизнесменов, но и "полукриминальные", и откровенно преступные способы выбивания долгов российские банки и коллекторские агентства используют весьма активно.
"Повсеместно прокурорами выявляются факты угроз жизни и здоровью граждан, их запугивания, избиения, вторжения в жилище, распространения порочащих их сведений", - отмечается в опубликованном в июле 2012г. сообщении Генеральной прокуратуры РФ, изучившей практику работы коллекторских агентств.
Впрочем, то, что отношения должников и заимодавцев далеки от идеальных, не было секретом и до заявления Генпрокуратуры. В том, как "невежливы" и назойливы могут быть представители банков и коллекторских агентств, едва ли не каждый россиянин за последние годы убедился если не на своем собственном опыте, то уж на опыте своих знакомых точно.
Но девятьсот лет назад в тогдашней столице Руси, стольном граде Киеве, неисправным должникам приходилось еще хуже. За долги тогда запросто могли продать в рабство, да не офисное, а самое настоящее. Хозяйство на Руси во времена великого князя Святополка Изяславича велось, по большей части, натуральное, деньги были еще большим дефицитом, чем сейчас, а потому с тех, кому они вдруг понадобились, не считалось зазорным драть пресловутые три шкуры.
Процент по обычной для того времени ставке кредита "на два третий" составлял 50% годовых. Таким образом, должник, взявший в долг, к примеру, 6 гривен серебра, должен был ежегодно выплачивать заимодавцу 3 гривны процентов и так до тех пор, пока не погасит сам долг. Неплательщик же превращался в так называемого закупа, то есть лично зависимого от кредитора работника, которым и оставался до тех пор, пока проблема задолженности не будет полностью урегулирована. Однако освободиться от зависимости было практически невозможно, так как трудом своим закуп погашал не саму ссуду, а только проценты на нее, и к тому же нес материальную ответственность за доверенное ему имущество даже в тех случаях, когда физически не мог предотвратить ущерба. Подрабатывать же "на стороне" закупу запрещалось. Попытка уйти от господина хотя бы на время, чтобы своим трудом добыть где-нибудь деньги, влекла за собой превращение закупа в "обельного холопа", то есть уже самого настоящего раба.
Вдобавок ко всему закуп не имел права судиться с господином, искать правды у князя и его "мужей". Господин, правда, не имел права убивать закупа, но бить безо всякой вины последнего не возбранялось.
Богопротивный кредит
Положения древнерусских должников не спасало даже то, что дача денег в рост, или, говоря современным языком, кредитование под процент, Библией причисляется к занятиям богопротивным.
"Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост; иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всем, что делается руками твоими", - прямо указывает Ветхий Завет (Второзаконие, 23:19-20).
Увы, когда дело доходило до денег, немногие христиане и в том XII веке обращали внимание на запреты Писания.
"Отпусти должникам долги, а если это невозможно, то отпусти, по крайней мере, большой рост, который, подобно змию, снедает убогих. Если же ты постишься и между тем с брата берешь рост, нет тебе никакой пользы. Ты считаешь себя постящимся, а вкушаешь мясо - не мясо овцы или других животных, но плоть брата твоего, закалая его злым ножом лихоимания, неправедной мзды, тяжкого роста", - с горечью писал 900 лет назад в своем "Поучении" глава русской церкви митрополит Никифор.
А вот, к примеру, наш современник дьякон Андрей Кураев уверен, что прилагать к современным банкирам ветхозаветный запрет на ростовщичество вообще нельзя. "Одно дело, когда человек от безвыходности, чтобы пережить зиму, готов просить кредит на любых условиях, - наживаться на этой беде, конечно, бессовестно. А в современном мире деньги в банке берут совсем не от голода", - заявил он в интервью журналу "Эксперт".
Ситуация осложнялась тем, что именно во времена Святополка Изяславича в Киеве появились еврейские финансисты. А они в священных текстах запрета на дачу денег в рост неевреям вообще не видели. Сказано же: "Иноземцу отдавай в рост".
К концу правления Святополка Изяславича евреи-ростовщики едва ли не монополизировали тогдашнюю кредитную сферу, и, по словам историка Сергея Соловьева, "имели великую власть, из-за чего многие купцы и ремесленники разорились". Сомнительно, впрочем, чтобы остальные ростовщики вели себя намного лучше. В конце концов, митрополит Никифор упрекал явно не иудеев.
Восстание должников
Так или иначе, но в 1113г., сразу после смерти князя Святополка, в Киеве вспыхнуло восстание, участники которого "идоша на жиды и разграбиша я". "Причиною Киевского мятежа было, кажется, лихоимство евреев: вероятно, что они, пользуясь тогдашнею редкостию денег, угнетали должников неумеренными ростами", - объяснял происходящее в своей "Истории Государства Российского" Николай Карамзин.
Однако первым в русской истории погромом дело не кончилось. Под горячую руку разграбили двор тысяцкого (что-то вроде замкнязя по торговым и судебным делам) Путяты Вышатича. Дальше - больше. Мятеж нарастал, волнения начались не только в самом Киеве, но и в близлежащих слободах и деревнях. Должники отказывались выплачивать проценты и расправлялись с наиболее ненавистными заимодавцами, закупы вышли из повиновения господам. В осаде оказался княжеский дворец, Печерский и Выдубицкий монастыри.
В этой ситуации городские власти призвали на киевский престол не первого в очереди, но наиболее перспективного на их взгляд претендента, вошедшего в русскую историю под именем Владимира Мономаха. А когда тот, было, отказался, предупредили, что кроме него унять восставших просто некому.
"Приходи, княже, в Киев; если не придешь, то знай, что много бед произойдет, не только Путятин двор, не только сотских и евреев пограбят, но нападут и на невестку твою, и на бояр, и на монастыри, и будешь ты ответ держать, княже, если разграбят и монастыри", - апеллировал к кандидату истеблишмент.
И Мономах дал себя уговорить, пришел со своей дружиной в Киев и "прекратил мятеж и смятение в людях". "Сел он на столе отца своего и дедов своих, и все люди рады были, и мятеж улегся", сообщает "Повесть временных лет".
Под меньший процент
Едва ли не первым делом нового великого князя стало внесение изменений в тогдашнее кредитное законодательство. Посовещавшись в селе Берестове под Киевом с тысяцкими, которые ведали в городах судом и торговлей, Мономах дополнительно внес в старую "Русскую правду" несколько поправок, объединенных в так называемый "Устав Володимерь Всеволодича", заметно ограничившим власть кредиторов над должниками
В Уставе, в частности, указывалось: "...уставили до третьего реза, оже емлеть в треть куны; аже кто возметь два реза, то ему исто; паки ли возметь три резы, то иста ему не взята".
"Рез" (от "прирезать" - напоминание о времени, когда роль денег выполнял мех) - это вознаграждение за пользование деньгами, то есть, собственно говоря, проценты по кредиту. "Куна" - счетная серебряная монета, по разным данным 1/25 или 1/50 гривны, в общем случае просто "деньги". В переводе на современный русский язык, норма Устава означает, что проценты по ставке "на два третий", то есть 50% годовых, запретили взимать неограниченное число раз. После того, как должник дважды выплачивал такой процент, он обязан был вернуть только "исто", то есть основную сумму долга. Если же "рез" взыскивался с должника трижды, от обязанности вернуть "исто" тот освобождался.
То есть если ростовщик дал в долг 10 гривен, то один "третий" рез был равен 5 гривнам. Взяв с должника два реза (10 гривен), кредитор имел право на взыскание основной суммы долга, но, взяв "три реза" (три раза по пять гривен), терял право на взыскание основного долга. Таким образом, множество киевлян, взявших в долг три и более года назад, разом освободились от своих обязательств.
Неограниченного по времени взимания процентов по пониженным ставкам Устав не запрещал: "Аже кто емлеть по 10 кунь от лета на гривну, то того не отметати". По 10 кун на год с гривны (в гривне было тогда 50 кун) - это 20% годовых, что вполне сопоставимо со ставками по нынешним потребительским кредитам.
Отметим, кстати, что в случаях, когда сумма займа превышала 3 гривны, закон обязывал кредитора иметь свидетелей того, что деньги должнику действительно были выданы. Не озаботившемуся наличием свидетелей заимодавцу суд должен был отказать: "Промиловался еси, оже еси не ставил послуховъ".
Час расплаты
Устанавливая предельные размеры ставок по кредитам, Устав Мономаха определял и порядок взыскания долга. В частности, он запретил закабалять и пускать по миру купцов, не сумевших расплатиться с долгами не по собственной вине, но из-за форс-мажора. То есть купцу, товар которого утонул во время путешествия по морю или реке, или погиб во время войны или от пожара, кредиторы обязаны были предоставить рассрочку. Примерно такой же порядок действий предписывается и новым российским законопроектом, в соответствии с которым всякий должник, имеющий постоянный доход и не имеющий судимостей по "экономическим делам", может рассчитывать на рассрочку по платежам на срок до пяти лет.
Что касается тех, кто свое добро просто пропил или проиграл, то их закон отдавал на милость заимодавцев. Могли и подождать с возвратом денег, но могли и не делать этого. "А своя имъ воля", - подчеркивалось в Уставе.
Особо оговаривалось в Уставе положение купцов, задолжавших сразу нескольким кредиторам. В таком случае имущество неплатежеспособного коммерсанта (а в случае нехватки средств и его самого) полагалось продать с торгов, после чего погасить его долги перед иностранцами и купцами из других городов, а оставшееся разделить между местными. Если же среди кредиторов оказывался сам князь, то первым получал свое именно он.
Одновременно с этим Устав Мономаха облегчил положение тех, кто так и не сумел расплатиться. По новым правилам, закупы получили право "искать кун", то есть в свободное от работы на господина время отправляться на сторону с целью заработка, который дал бы ему возможность выплатить долг. Бить закупа разрешалось по новым правилам не иначе как "про дело", за безвинное же битье с обидчика взимался штраф.
Кроме того, закон дозволял закупу жаловаться на хозяина князю или судьям, защищал его в случае пропажи или порчи какой-нибудь вещи без вины с его стороны. Если же господин пытался продать закупа в "обельные холопы", то есть уже в полноценное рабство, долг считался полностью погашенным, виновник же обязан был выплатить крупный штраф.
900 лет спустя
Принятый в 1113г. Устав Мономаха положение заемщиков облегчил. Правда, чтобы добиться послаблений, им пришлось устроить первый в русской истории мятеж должников. Будем надеяться, что в юбилейном 2013г. такого же результата удастся достичь и без русского бунта.
Да что там такого же! Все-таки девять веков прошло, так что результат обещает быть лучше. Как минимум потому, что по новым правилам даже самый неисправный должник, не сумевший расплатиться во время выделенного ему срока реструктуризации долгов, не попадет в рабство, но всего лишь будет объявлен банкротом. А это, уж будьте уверены, куда менее неприятно! Ну не сумеете вы какой-то годик зарегистрироваться в качестве индивидуального предпринимателя да еще пять лет не сможете получить новый кредит - всего-то и делов! Зато никто не сможет вас бить на конюшне, пусть даже и "про дело".
Евгений Калюков, РБК
Читать полностью: [DLMURL]https://top.rbc.ru/economics/06/08/2012/663195.shtml[/DLMURL]
