- Registrado
- 18 Ago 2010
- Mensajes
- 2.832
- Puntuación de reacción
- 111
- Puntos
- 63
- Edad
- 51
- Sitio web
- Odis11.ru
Las manos de los coleccionistas serán desatadas. Las oficinas del Ministerio de Desarrollo Económico han escrito nuevas reglas para el cobro de deudas. Ahora los cobradores tienen derecho a exigir a los bancos información sobre las cuentas de los deudores.
Han tratado de elaborar una ley que regule el trabajo de los coleccionistas durante varios años. Hasta ahora, las actividades de las agencias de cobro de deudas no están reguladas por nada. Sin embargo, el próximo año el mercado de deuda general superará 1 billón de rublos. Por ejemplo, ahora solo las deudas públicas por vivienda y servicios comunales ascienden a 580 mil millones de rublos.
Ahora, alrededor de 150 mil millones de rublos de deudas se concentran en manos de coleccionistas. La mayoría de ellos son préstamos bancarios. Es por eso que los coleccionistas insisten en la abolición del principio del secreto bancario en el caso del trabajo con deudores. En el pasado, el jefe de Rospotrebnadzor Gennady Onishchenko ya ha intervenido. Lo que cree que la transferencia de información personal a los recolectores es una violación directa de los derechos de los deudores.
Sergey Rakhmanin, presidente de la Asociación de Trabajadores de Empresas de Colección, contó detalles.
Kaznin: Dime, ¿hay una falta de autoridad para los coleccionistas ahora? De hecho, en los últimos años, los coleccionistas han aumentado deliberadamente su influencia y presencia.
Makeeva: Entonces, ¿cómo funcionaban las agencias de cobro hasta ahora? ¿Deberían tener alguna información sobre los deudores o no la suficiente?
Rakhmanin: En realidad, hay dos puntos de vista, incluso en la comunidad de la colección, sobre si la ley es necesaria o no. Estamos inclinados, por supuesto, al punto de vista de lo primero que todavía se necesita. Y es necesario por varias razones. El primero de ellos es, sin embargo, eliminar todos los posibles debates entre departamentos, cancelar todos los problemas que tienen los defensores de los derechos humanos, y así sucesivamente, incluido Rospotrebnadzor, para que se especifiquen reglas de trabajo claras en el mercado , juegos, todo estaba claro. Este es el propósito principal de la ley. Naturalmente, la ley impone, debo decir de inmediato, ciertos requisitos para las empresas de cobranza, que endurecen sus condiciones de trabajo y otorgan cierta autoridad. De hecho, puedo decir como profesional, estos poderes no superan los requisitos que establece este proyecto de ley, pero todo está nivelado, equilibrado por el hecho de que la ley es necesaria para el mercado, para la introducción del mercado en un avión civilizado, de modo que todas las preguntas desaparezcan .
Kaznin: ¿Participas en el desarrollo de este proyecto de ley?
Rakhmaninov: Esto es lo que ve, lo que el Ministerio de Desarrollo Económico ha emitido ahora es un producto de nuestro trabajo.
KAZNIN: ¿Tu trabajo?
Rakhmanin: Sí, dos asociaciones de cobro: la Asociación de Desarrollo de Negocios de Cobro, la Asociación Nacional de Agencias de Cobro Profesionales con sede en la Asociación de Bancos Rusos en cooperación con la comunidad bancaria. Esta ley fue presentada hace un año en el verano en Interfax, y luego fue transferida al trabajo del Ministerio de Desarrollo Económico.
Kaznin: Sería lógico si el lado opuesto también participara en el trabajo de este proyecto de ley.
Rakhmanin: Aceptaron.
Kaznin: Ellos también lo hicieron, ¿verdad?
Rakhmanin: Empresas aceptadas, empresas de cobranza, por supuesto.
Kaznin: Es decir, ¿es un proyecto de ley de consenso?
Rakhmanin: Por supuesto.
Makeeva: La segunda opinión, aquellos que creen que usted dijo que no hay consenso en el destino de los coleccionistas. Argumentos en contra.
Rakhmanin: Eso, de hecho, hoy es absolutamente exacto, está comprobado, por así decirlo. La legislación civil es suficiente para el trabajo legítimo de las empresas de cobranza. Y sería posible seguir trabajando de esta manera, pero teniendo en cuenta el hecho de que los medios de comunicación, en la sociedad, están obsesionados por los tiempos de los 90, por alguna razón se proyectan en el negocio de la colección hoy, que, en general, no es nada. no tiene nada en común y esto está mal.
Makeeva: Puedes pensar que si la ley no prohíbe el uso de un murciélago, ahora se explicará y todo estará bien. Es todo lo mismo, de una forma u otra, algunos clichés de la idea de cómo los cobradores vencieron las deudas.
Rakhmanin: Por supuesto. Estos son clichés que permanecieron en la mente de nuestros conciudadanos que pasaron por la Perestroika, tiempos turbulentos.
Makeeva: Dices que hay tantos requisitos como poderes. Todavía sabemos sobre los poderes, sobre el acceso al movimiento de dinero en las cuentas, pero realmente no sabemos sobre los requisitos. ¿Qué ley establece los requisitos para la operación de coleccionistas?
Rakhmanin: Hay muchos requisitos. El primero es la participación obligatoria de los coleccionistas en organizaciones autorreguladoras, lo que en sí mismo es bastante costoso para las empresas. Las empresas deben establecer un recurso financiero serio, es decir, además de pagar las cuotas de membresía, esta es la creación de un fondo de compensación, este es un seguro de responsabilidad profesional. Esto es suficiente para la empresa como una inversión grave y onerosa. Y entre las restricciones podemos relacionar aquí ciertos límites precisos sobre, por ejemplo, incluso llamadas al deudor. Un cierto tiempo, qué se puede hacer, qué no. Por ejemplo, es imposible indicar información en sobres con la propiedad de este socio, el prestatario de cualquier deuda. Es decir, esta información de deuda no puede ser revelada. Y así sucesivamente y así sucesivamente. La lista de estas pequeñas restricciones sigue siendo lo suficientemente amplia.
Kaznin: ¿En Europa, las leyes del trabajo de las agencias de cobranza en Occidente son bastante simples?
Rakhmanin: En cada país es diferente. No me detendría con más detalle ahora, para no cargar a nuestro espectador.
Kaznin: Eso es, y todavía hay preguntas en el mundo, ¿verdad?
Rakhmanin: Y hay preguntas en el mundo. Les puedo decir que mis colegas de Italia, por ejemplo, se comunicaron. Ellos, no me equivocaré, en mi opinión, informan semanalmente a la estación de policía sobre el trabajo de las empresas de cobranza.
Makeeva: ¿Nuestra ley prevé esto?
Rakhmanin: Sabes, esto probablemente todavía no tiene ningún sentido, porque la ley en cada país debe tener en cuenta la mentalidad del país. Esto no va a ninguna parte.
Makeeva: ¿Nuestra mentalidad no proporciona una estrecha cooperación con la policía?
Rakhmanin: Usted representa a nuestra valiente policía, la policía que respetamos, que visitaremos todas las semanas ...
Makeeva: También lo dices en clichés ahora.
Rakhmanin: No, absolutamente gratis. ... Cada semana habrá un informe de la empresa de cobro para entregar. ¿Te lo imaginas? De alguna manera es difícil para mí imaginarlo. De hecho, la ley, en primer lugar, por lo que nos guiamos, debe ser sólida. Debido a que tales distorsiones son muy fáciles de permitir, como por ejemplo, restringir el mismo tiempo de llamada al deudor hasta las 20:00. ¿Imagínese a quién puede llamar hasta las 20:00 solo por el teléfono de su casa, si solo lo indicó en el contrato de préstamo? Por supuesto, de 10 p.m. a 11 p.m. es el horario normal generalmente aceptado.
Kaznin: Si, sin embargo, por ejemplo, tiene la oportunidad de descubrir secretos bancarios, aprenderá sobre qué cuentas, qué dinero tiene el deudor en las cuentas bancarias, qué hace entonces, ¿simplemente retira este dinero?
Rakhmanin: Primero, nadie tiene derecho a recogerlos, de acuerdo con nuestra legislación. Esto, en primer lugar, abre la posibilidad de confiscar, por ejemplo, los activos del deudor, en los tribunales (esta es una práctica legal común) y en el proceso de negociar una comprensión de lo que está hablando el deudor. Si la información de que posee estos activos, pero indica que no puede pagar, entonces las conclusiones correspondientes deben extraerse de esto, eso significa que debe realizar una audiencia y confiscar estos activos, o de alguna manera ajustar las negociaciones. Me gustaría comentar: este es un paso bastante serio por parte del Ministerio de Desarrollo Económico, que los pinta como funcionarios, porque es audaz para ellos, precisamente porque muchos pueden reprochar al departamento la democracia excesiva, que aquí están (me refiero al Ministerio de Desarrollo Económico), que ellos, por así decirlo, se entregan, como dicen ahora, coleccionistas, exactores. De hecho, hablando objetivamente, hoy el deudor está mucho más protegido que el acreedor y las distorsiones graves en tales relaciones también son inaceptables. Porque si nuestro acreedor no está protegido de ninguna manera o es débil, y el deudor está completamente protegido, esto principalmente daña el sistema bancario.
Kaznin: El acreedor está en el banco después de todo, pero los bancos saben cómo protegerse.
Rakhmanin: Sabes, principalmente en los medios de comunicación hablan de bancos, porque este tema es muy relevante. Casi todos son acreedores en nuestro negocio ruso, en la economía. Estas son compañías que prestan sus servicios con un pago diferido, también son acreedores, también hay deudas allí, estas son compañías que administran servicios de vivienda y comunales, estas son compañías de seguros cuyas reclamaciones no se realizan, que violaron el evento asegurado, y así sucesivamente, compañías de telecomunicaciones, estas son La prestación de servicios de comunicación.
Makeeva: ¿Y con quién trabajan los coleccionistas ahora? ¿Cómo se construye este mercado? ¿Son en su mayoría ciudadanos deudores de bancos o son empresas? ¿Y qué tan grande es la deuda ahora, si hablamos del período de la crisis, digamos, y juzgamos por la deuda? ¿Las personas realmente continúan, por así decirlo, sufriendo pérdidas y no pagando deudas con bancos o empresas? En general, ¿cómo puedes describir esto?
Rakhmanin: Puedo decir que la gama de clientes de las empresas de cobranza es bastante amplia. Cuando comencé a enumerar, no iré más allá; se trata de empresas de cualquier ámbito comercial.
Makeeva: Si es así, en términos porcentuales, ¿dónde está la persona física y dónde están las empresas? ¿Es principalmente un individuo o no?
Rakhmanin: ¿Quieres decir deudores individuales?
Makeeva: Si, si.
Rakhmanin: Básicamente, por supuesto, sí, aún más de la mitad, pero también deudas corporativas, deudas corporativas de bancos, estos son prestatarios, entidades legales. Este es también un sector bastante grande de deudas. Y puedo decirles que casi todas las conferencias y eventos en los medios sobre él no hablan de estas deudas. Según algunas estimaciones, ahora, desafortunadamente, no me armé con números, porque nuestra conversación no es sobre estadísticas, según tengo entendido, fue varias veces mayor, por ejemplo, en países europeos, deudas corporativas y también con nosotros que las deudas. préstamos de consumo, es decir, deudas de particulares.
Makeeva: Sergey Anatolyevich, ¿dónde trabajabas antes antes de hacer el trabajo de recolección? ..
Rakhmanin: Siempre he tratado con la seguridad económica. Estaba dedicado a la educación, tengo una educación técnica, estos son sistemas y equipos de radar, una universidad de comunicaciones.
Kaznin: Nuestros televidentes preguntan: ¿es la agencia de cobranza una empresa en primer lugar o no?
Rakhmanin: Por supuesto. Este es un negocio que existe en todo el mundo. Existe, por ejemplo, durante mucho tiempo en los Estados Unidos, más de 50 años, y en Europa durante mucho tiempo, y solo en Rusia hemos estado hablando de esto durante 5 años, probablemente.
fuente
Han tratado de elaborar una ley que regule el trabajo de los coleccionistas durante varios años. Hasta ahora, las actividades de las agencias de cobro de deudas no están reguladas por nada. Sin embargo, el próximo año el mercado de deuda general superará 1 billón de rublos. Por ejemplo, ahora solo las deudas públicas por vivienda y servicios comunales ascienden a 580 mil millones de rublos.
Ahora, alrededor de 150 mil millones de rublos de deudas se concentran en manos de coleccionistas. La mayoría de ellos son préstamos bancarios. Es por eso que los coleccionistas insisten en la abolición del principio del secreto bancario en el caso del trabajo con deudores. En el pasado, el jefe de Rospotrebnadzor Gennady Onishchenko ya ha intervenido. Lo que cree que la transferencia de información personal a los recolectores es una violación directa de los derechos de los deudores.
Sergey Rakhmanin, presidente de la Asociación de Trabajadores de Empresas de Colección, contó detalles.
Kaznin: Dime, ¿hay una falta de autoridad para los coleccionistas ahora? De hecho, en los últimos años, los coleccionistas han aumentado deliberadamente su influencia y presencia.
Makeeva: Entonces, ¿cómo funcionaban las agencias de cobro hasta ahora? ¿Deberían tener alguna información sobre los deudores o no la suficiente?
Rakhmanin: En realidad, hay dos puntos de vista, incluso en la comunidad de la colección, sobre si la ley es necesaria o no. Estamos inclinados, por supuesto, al punto de vista de lo primero que todavía se necesita. Y es necesario por varias razones. El primero de ellos es, sin embargo, eliminar todos los posibles debates entre departamentos, cancelar todos los problemas que tienen los defensores de los derechos humanos, y así sucesivamente, incluido Rospotrebnadzor, para que se especifiquen reglas de trabajo claras en el mercado , juegos, todo estaba claro. Este es el propósito principal de la ley. Naturalmente, la ley impone, debo decir de inmediato, ciertos requisitos para las empresas de cobranza, que endurecen sus condiciones de trabajo y otorgan cierta autoridad. De hecho, puedo decir como profesional, estos poderes no superan los requisitos que establece este proyecto de ley, pero todo está nivelado, equilibrado por el hecho de que la ley es necesaria para el mercado, para la introducción del mercado en un avión civilizado, de modo que todas las preguntas desaparezcan .
Kaznin: ¿Participas en el desarrollo de este proyecto de ley?
Rakhmaninov: Esto es lo que ve, lo que el Ministerio de Desarrollo Económico ha emitido ahora es un producto de nuestro trabajo.
KAZNIN: ¿Tu trabajo?
Rakhmanin: Sí, dos asociaciones de cobro: la Asociación de Desarrollo de Negocios de Cobro, la Asociación Nacional de Agencias de Cobro Profesionales con sede en la Asociación de Bancos Rusos en cooperación con la comunidad bancaria. Esta ley fue presentada hace un año en el verano en Interfax, y luego fue transferida al trabajo del Ministerio de Desarrollo Económico.
Kaznin: Sería lógico si el lado opuesto también participara en el trabajo de este proyecto de ley.
Rakhmanin: Aceptaron.
Kaznin: Ellos también lo hicieron, ¿verdad?
Rakhmanin: Empresas aceptadas, empresas de cobranza, por supuesto.
Kaznin: Es decir, ¿es un proyecto de ley de consenso?
Rakhmanin: Por supuesto.
Makeeva: La segunda opinión, aquellos que creen que usted dijo que no hay consenso en el destino de los coleccionistas. Argumentos en contra.
Rakhmanin: Eso, de hecho, hoy es absolutamente exacto, está comprobado, por así decirlo. La legislación civil es suficiente para el trabajo legítimo de las empresas de cobranza. Y sería posible seguir trabajando de esta manera, pero teniendo en cuenta el hecho de que los medios de comunicación, en la sociedad, están obsesionados por los tiempos de los 90, por alguna razón se proyectan en el negocio de la colección hoy, que, en general, no es nada. no tiene nada en común y esto está mal.
Makeeva: Puedes pensar que si la ley no prohíbe el uso de un murciélago, ahora se explicará y todo estará bien. Es todo lo mismo, de una forma u otra, algunos clichés de la idea de cómo los cobradores vencieron las deudas.
Rakhmanin: Por supuesto. Estos son clichés que permanecieron en la mente de nuestros conciudadanos que pasaron por la Perestroika, tiempos turbulentos.
Makeeva: Dices que hay tantos requisitos como poderes. Todavía sabemos sobre los poderes, sobre el acceso al movimiento de dinero en las cuentas, pero realmente no sabemos sobre los requisitos. ¿Qué ley establece los requisitos para la operación de coleccionistas?
Rakhmanin: Hay muchos requisitos. El primero es la participación obligatoria de los coleccionistas en organizaciones autorreguladoras, lo que en sí mismo es bastante costoso para las empresas. Las empresas deben establecer un recurso financiero serio, es decir, además de pagar las cuotas de membresía, esta es la creación de un fondo de compensación, este es un seguro de responsabilidad profesional. Esto es suficiente para la empresa como una inversión grave y onerosa. Y entre las restricciones podemos relacionar aquí ciertos límites precisos sobre, por ejemplo, incluso llamadas al deudor. Un cierto tiempo, qué se puede hacer, qué no. Por ejemplo, es imposible indicar información en sobres con la propiedad de este socio, el prestatario de cualquier deuda. Es decir, esta información de deuda no puede ser revelada. Y así sucesivamente y así sucesivamente. La lista de estas pequeñas restricciones sigue siendo lo suficientemente amplia.
Kaznin: ¿En Europa, las leyes del trabajo de las agencias de cobranza en Occidente son bastante simples?
Rakhmanin: En cada país es diferente. No me detendría con más detalle ahora, para no cargar a nuestro espectador.
Kaznin: Eso es, y todavía hay preguntas en el mundo, ¿verdad?
Rakhmanin: Y hay preguntas en el mundo. Les puedo decir que mis colegas de Italia, por ejemplo, se comunicaron. Ellos, no me equivocaré, en mi opinión, informan semanalmente a la estación de policía sobre el trabajo de las empresas de cobranza.
Makeeva: ¿Nuestra ley prevé esto?
Rakhmanin: Sabes, esto probablemente todavía no tiene ningún sentido, porque la ley en cada país debe tener en cuenta la mentalidad del país. Esto no va a ninguna parte.
Makeeva: ¿Nuestra mentalidad no proporciona una estrecha cooperación con la policía?
Rakhmanin: Usted representa a nuestra valiente policía, la policía que respetamos, que visitaremos todas las semanas ...
Makeeva: También lo dices en clichés ahora.
Rakhmanin: No, absolutamente gratis. ... Cada semana habrá un informe de la empresa de cobro para entregar. ¿Te lo imaginas? De alguna manera es difícil para mí imaginarlo. De hecho, la ley, en primer lugar, por lo que nos guiamos, debe ser sólida. Debido a que tales distorsiones son muy fáciles de permitir, como por ejemplo, restringir el mismo tiempo de llamada al deudor hasta las 20:00. ¿Imagínese a quién puede llamar hasta las 20:00 solo por el teléfono de su casa, si solo lo indicó en el contrato de préstamo? Por supuesto, de 10 p.m. a 11 p.m. es el horario normal generalmente aceptado.
Kaznin: Si, sin embargo, por ejemplo, tiene la oportunidad de descubrir secretos bancarios, aprenderá sobre qué cuentas, qué dinero tiene el deudor en las cuentas bancarias, qué hace entonces, ¿simplemente retira este dinero?
Rakhmanin: Primero, nadie tiene derecho a recogerlos, de acuerdo con nuestra legislación. Esto, en primer lugar, abre la posibilidad de confiscar, por ejemplo, los activos del deudor, en los tribunales (esta es una práctica legal común) y en el proceso de negociar una comprensión de lo que está hablando el deudor. Si la información de que posee estos activos, pero indica que no puede pagar, entonces las conclusiones correspondientes deben extraerse de esto, eso significa que debe realizar una audiencia y confiscar estos activos, o de alguna manera ajustar las negociaciones. Me gustaría comentar: este es un paso bastante serio por parte del Ministerio de Desarrollo Económico, que los pinta como funcionarios, porque es audaz para ellos, precisamente porque muchos pueden reprochar al departamento la democracia excesiva, que aquí están (me refiero al Ministerio de Desarrollo Económico), que ellos, por así decirlo, se entregan, como dicen ahora, coleccionistas, exactores. De hecho, hablando objetivamente, hoy el deudor está mucho más protegido que el acreedor y las distorsiones graves en tales relaciones también son inaceptables. Porque si nuestro acreedor no está protegido de ninguna manera o es débil, y el deudor está completamente protegido, esto principalmente daña el sistema bancario.
Kaznin: El acreedor está en el banco después de todo, pero los bancos saben cómo protegerse.
Rakhmanin: Sabes, principalmente en los medios de comunicación hablan de bancos, porque este tema es muy relevante. Casi todos son acreedores en nuestro negocio ruso, en la economía. Estas son compañías que prestan sus servicios con un pago diferido, también son acreedores, también hay deudas allí, estas son compañías que administran servicios de vivienda y comunales, estas son compañías de seguros cuyas reclamaciones no se realizan, que violaron el evento asegurado, y así sucesivamente, compañías de telecomunicaciones, estas son La prestación de servicios de comunicación.
Makeeva: ¿Y con quién trabajan los coleccionistas ahora? ¿Cómo se construye este mercado? ¿Son en su mayoría ciudadanos deudores de bancos o son empresas? ¿Y qué tan grande es la deuda ahora, si hablamos del período de la crisis, digamos, y juzgamos por la deuda? ¿Las personas realmente continúan, por así decirlo, sufriendo pérdidas y no pagando deudas con bancos o empresas? En general, ¿cómo puedes describir esto?
Rakhmanin: Puedo decir que la gama de clientes de las empresas de cobranza es bastante amplia. Cuando comencé a enumerar, no iré más allá; se trata de empresas de cualquier ámbito comercial.
Makeeva: Si es así, en términos porcentuales, ¿dónde está la persona física y dónde están las empresas? ¿Es principalmente un individuo o no?
Rakhmanin: ¿Quieres decir deudores individuales?
Makeeva: Si, si.
Rakhmanin: Básicamente, por supuesto, sí, aún más de la mitad, pero también deudas corporativas, deudas corporativas de bancos, estos son prestatarios, entidades legales. Este es también un sector bastante grande de deudas. Y puedo decirles que casi todas las conferencias y eventos en los medios sobre él no hablan de estas deudas. Según algunas estimaciones, ahora, desafortunadamente, no me armé con números, porque nuestra conversación no es sobre estadísticas, según tengo entendido, fue varias veces mayor, por ejemplo, en países europeos, deudas corporativas y también con nosotros que las deudas. préstamos de consumo, es decir, deudas de particulares.
Makeeva: Sergey Anatolyevich, ¿dónde trabajabas antes antes de hacer el trabajo de recolección? ..
Rakhmanin: Siempre he tratado con la seguridad económica. Estaba dedicado a la educación, tengo una educación técnica, estos son sistemas y equipos de radar, una universidad de comunicaciones.
Kaznin: Nuestros televidentes preguntan: ¿es la agencia de cobranza una empresa en primer lugar o no?
Rakhmanin: Por supuesto. Este es un negocio que existe en todo el mundo. Existe, por ejemplo, durante mucho tiempo en los Estados Unidos, más de 50 años, y en Europa durante mucho tiempo, y solo en Rusia hemos estado hablando de esto durante 5 años, probablemente.
fuente
Original message
Коллекторам развяжут руки. В кабинетах Минэкономразвития написали новые правила сбора долгов. Теперь коллекторы вправе требовать у банков информацию о счетах должников.
Придумать закон, который регулировал бы работу коллекторов, пытаются уже несколько лет. До сих пор деятельность агентств по выбиванию долгов ничем не регулируется. Однако, общий рынок задолженностей уже в следующем году превысит 1 трлн рублей. К примеру, уже сейчас только долги граждан за услуги ЖКХ составляют 580 млрд рублей.
Сейчас в руках коллекторов сосредоточены порядка 150 млрд рублей долгов. Из них большая часть – это банковские кредиты. Оттого коллекторы и настаивают на отмене принципа банковской тайны в случае работы с должниками. За последних уже вступился глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко. Который считает, что передача персональной информации коллекторам – это прямое нарушение прав должников.
Подробности рассказал Сергей Рахманин - президент Ассоциации работников коллекторского бизнеса.
Казнин: Скажите, а сейчас не хватает коллекторам полномочий? Ведь в последние годы коллекторы целенаправленно наращивают свое влияние и присутствие.
Макеева: Как же работали коллекторские агентства до сих пор, информацией какой-то о должниках они должны были владеть или недостаточно?
Рахманин: На самом деле, существует две точки зрения, даже в коллекторском сообществе о том, нужен закон или нет. Мы склоняемся, конечно, к точке зрения первой, что он все-таки нужен. И нужен он по нескольким причинам. Первая из них – это, все-таки, устранить все возможные прения между ведомствами, отменить все вопросы, которые возникают у правозащитников и так далее, и так далее, в том числе и у Роспотребнадзора для того, чтобы на рынке были прописаны четкие правила работы, игры, все было ясно. Это основное назначение закона. Естественно, закон налагает, сразу скажу, определенные требования на коллекторские компании, которые ужесточают условия их работы, ну и дают некие полномочия. На самом деле, я могу сказать как профессионал, полномочия эти не перевешивают отнюдь те требования, которые предъявляет этот законопроект, но все нивелируется, уравновешивается тем, что закон все-таки необходим для рынка, для введения рынка в цивилизованную плоскость, чтобы отпали все вопросы.
Казнин: А вы участвуете в разработке этого законопроекта?
Рахманин: Вот то, что вы видите, то, что сейчас Минэкономразвития выдало - это продукт нашего труда.
Казнин: Вашего труда?
Рахманин: Да, двух коллекторских ассоциаций - Ассоциации по развитию коллекторского бизнеса, Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств на базе Ассоциации российских банков в содружестве с банковским сообществом. Этот закон был презентован год назад летом в «Интерфаксе» и после этого был передан в работу Минэкономразвития.
Казнин: Было бы логично, если бы вместе с вами принимали участие в работе над этим законопроектом и противоположная сторона.
Рахманин: Они принимали.
Казнин: Принимали тоже, да?
Рахманин: Принимали компании, коллекторские компании, конечно.
Казнин: То есть, это консенсусный законопроект?
Рахманин: Конечно.
Макеева: Второе мнение, те, кто считает, вы сказали, что в судьбе коллекторов тоже нет единого мнения. Аргументы против.
Рахманин: То, что, на самом деле, на сегодняшний день, это совершенно точно, это доказано, так скажем. гражданского законодательства хватает вполне для законной работы коллекторских компаний. И можно было бы и дальше так работать, но с учетом того, что в средствах массовой информации, в обществе никому не дают покоя времена 90-х годов, их почему-то проецируют на коллекторский бизнес сегодня, что, в общем-то, ничего общего между собой не имеет и это неправильно.
Макеева: Можно подумать, если закон не запрещал использовать биту, то теперь это будет прописано и тогда будет все хорошо. Это все равно, так или иначе, какие-то штампы представления о том, как коллекторы выбивают долги.
Рахманин: Конечно. Это штампы, оставшиеся в умах наших сограждан, которые прошли Перестройку, бурные времена.
Макеева: Вы говорите, что требований столько же, сколько полномочий. Мы пока знаем про полномочия, про доступ к движению денег по счетам, а про требования не очень знаем. Вот какой закон устанавливает требования к работе коллекторов?
Рахманин: Требований достаточно много. Первое - это обязательное участие в саморегулируемых организациях коллекторов, что само по себе достаточно затратно для компаний. Компании должны закладывать серьезный финансовый ресурс, то есть, это помимо уплаты членских взносов, это создание компенсационного фонда, это страхование профессиональной ответственности. Это достаточно для компании обременительные, серьезные инвестиции. И к числу ограничений мы здесь можем отнести определенные точные рамки по, например, даже звонкам должнику. Определенное время, что можно делать, что нельзя. Например, нельзя информацию на конвертах указывать с принадлежностью этого товарища, заемщика какой-либо задолжности. То есть, эту информацию о долге нельзя раскрывать. И так далее, и так далее. Перечень вот этих небольших еще ограничений достаточно широк.
Казнин: В Европе ведь достаточно просты законы работы коллекторских агентств, на Западе?
Рахманин: В каждой стране по-разному. Я бы сейчас подробнее не останавливался, чтобы не загружать зрителя нашего.
Казнин: То есть, и в мире есть еще вопросы, получается?
Рахманин: И в мире есть вопросы. Я вам могу сказать, что мы с коллегами из Италии, например, общались. Они, я не ошибусь, по-моему, еженедельно сдают отчет в полицейский участок о работе коллекторских компаний.
Макеева: А наш закон такое предусматривает?
Рахманин: Вы знаете, это, наверное, все-таки не имеет никакого смысла, потому что закон в каждой стране должен учитывать менталитет страны. Вот от этого никуда не денешься.
Макеева: Наш менталитет не предусматривает тесной работы совместно и с полицейскими?
Рахманин: Вы представляете нашу доблестную милицию, полицию, которую мы уважаем, в которую каждую неделю будем…
Макеева: Это тоже сейчас штампами говорите.
Рахманин: Нет, абсолютно свободно. …Каждую неделю будет отчет коллекторская компания сдавать. Вы можете это себе представить? Мне как-то сложно это представить. На самом деле, закон, вот в первую очередь то, чем мы руководствовались, он должен быть здравый. Потому что такие перекосы очень легко на самом деле допустить, как то, например, ограничения того же времени звонка должнику до 20:00. Представьте, кому до 20:00 вы можете дозвониться просто по домашнему телефону, если он в кредитном договоре его только и указал? Конечно, до 22:00 до 23:00 - нормальное общепринятое время.
Казнин: Если все-таки, например, вы получаете возможность узнавать банковскую тайну, узнаете о том, какие счета, какие деньги на счетах в банке у должника, вы что потом делаете, вы просто забираете эти деньги?
Рахманин: Во-первых, забрать их просто никто не имеет право, по нашему законодательству. Это, первое, открывает возможность к наложению ареста, например, на активы должника, по суду (это общераспространенная законная практика), и в процессе проведения переговоров понимание, о чем говорит должник. Если информация о том, что он этими активами обладает, а говорит о том, что погасить не может, то соответствующие выводы нужно из этого делать, значит, нужно либо судебное заседание проводить и арестовывать эти активы, либо как-то корректировать переговоры. Я бы как прокомментировал: это достаточно серьезный шаг со стороны Минэкономразвития, который их красит как чиновников, потому что он смелый для них, именно потому, что многие могут упрекнуть ведомство в излишней демократичности, что вот они идут (я имею в виду Минэкономразвитие), в том, что они так сказать, потворствуют, как сейчас говорят, коллекторам, взыскателям. На самом деле, если объективно говорить, то на сегодняшний день должник гораздо сильнее защищен чем кредитор и допустить серьезные перекосы в таких взаимоотношениях тоже недопустимо. Потому что, если кредитор у нас никак не защищен или слабо, а должник полностью защищен, это наносит, в первую очередь, урон банковской системе.
Казнин: Кредитор в самом банке все-таки, а банки-то умеют себя защищать.
Рахманин: Вы знаете, в основном, в средствах массовой информации говорят о банках, потому что вот эта тема такая животрепещущая. Кредиторами в нашем российском бизнесе, в экономике, практически все являются. Это компании, которые с отсрочкой платежа оказывают свои услуги, они тоже кредиторы, там тоже есть задолженность, это компании, управляющие в сфере ЖКХ, это страховые компании, у которых иски не реализованы, кто нарушил страховой случай и так далее, телекоммуникационные компании, это оказание услуг связи.
Макеева: А коллекторы с кем вообще сейчас работают? Как выстроен этот рынок? В основном это граждане-должники банков или это предприятия? И насколько сейчас велика задолжность, если говорить о периоде кризиса, скажем, и судить по задолженност? Действительно ли сейчас люди продолжают, так сказать, терпеть убытки и не выплачивать долги банкам или предприятиям? В целом как вы это можете описать?
Рахманин: Я могу сказать, что спектр клиентов у коллекторских компаний достаточно широк. Я уже как начал перечислять, дальше не буду, это компании из любой сферы бизнеса.
Макеева: Если так, в процентном отношении, где физлица, а где предприятия? В основном это физлица или нет?
Рахманин: Физлица-должники, вы имеете в виду?
Макеева: Да, да.
Рахманин: В основном, конечно да, все-таки больше половины, но и также корпоративные долги, корпоративные долги банков, это заемщики - юридические лица. Это тоже достаточно большой сектор долгов. И я вам могу сказать, что про него практически на всех конференциях и мероприятиях в СМИ, об этих долгах не говорят. По некоторым оценкам, я сейчас, к сожалению, не вооружался цифрами, потому что у нас беседа не на статистику настроена, я так понял, то в несколько раз даже превышало, например, в странах Европы корпоративные долги, и также у нас, нежели долги по потребительскому кредитованию, то есть долги физлиц.
Макеева: Сергей Анатольевич, а вы раньше где работали до того, как заняться коллекторским?..
Рахманин: Я всегда занимался экономической безопасностью. По образованию я занимался, техническое образование у меня, это радиолокационные системы и техника, университет связи.
Казнин: Наши зрители спрашивают: коллекторские агентства - это бизнес в первую очередь или нет?
Рахманин: Конечно. Это бизнес, который существует во всем мире. Он существует, например, очень долго в США, свыше 50 лет, а Европе достаточно долго и только у нас в России мы об этом говорим 5 лет, наверное.
источник
Придумать закон, который регулировал бы работу коллекторов, пытаются уже несколько лет. До сих пор деятельность агентств по выбиванию долгов ничем не регулируется. Однако, общий рынок задолженностей уже в следующем году превысит 1 трлн рублей. К примеру, уже сейчас только долги граждан за услуги ЖКХ составляют 580 млрд рублей.
Сейчас в руках коллекторов сосредоточены порядка 150 млрд рублей долгов. Из них большая часть – это банковские кредиты. Оттого коллекторы и настаивают на отмене принципа банковской тайны в случае работы с должниками. За последних уже вступился глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко. Который считает, что передача персональной информации коллекторам – это прямое нарушение прав должников.
Подробности рассказал Сергей Рахманин - президент Ассоциации работников коллекторского бизнеса.
Казнин: Скажите, а сейчас не хватает коллекторам полномочий? Ведь в последние годы коллекторы целенаправленно наращивают свое влияние и присутствие.
Макеева: Как же работали коллекторские агентства до сих пор, информацией какой-то о должниках они должны были владеть или недостаточно?
Рахманин: На самом деле, существует две точки зрения, даже в коллекторском сообществе о том, нужен закон или нет. Мы склоняемся, конечно, к точке зрения первой, что он все-таки нужен. И нужен он по нескольким причинам. Первая из них – это, все-таки, устранить все возможные прения между ведомствами, отменить все вопросы, которые возникают у правозащитников и так далее, и так далее, в том числе и у Роспотребнадзора для того, чтобы на рынке были прописаны четкие правила работы, игры, все было ясно. Это основное назначение закона. Естественно, закон налагает, сразу скажу, определенные требования на коллекторские компании, которые ужесточают условия их работы, ну и дают некие полномочия. На самом деле, я могу сказать как профессионал, полномочия эти не перевешивают отнюдь те требования, которые предъявляет этот законопроект, но все нивелируется, уравновешивается тем, что закон все-таки необходим для рынка, для введения рынка в цивилизованную плоскость, чтобы отпали все вопросы.
Казнин: А вы участвуете в разработке этого законопроекта?
Рахманин: Вот то, что вы видите, то, что сейчас Минэкономразвития выдало - это продукт нашего труда.
Казнин: Вашего труда?
Рахманин: Да, двух коллекторских ассоциаций - Ассоциации по развитию коллекторского бизнеса, Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств на базе Ассоциации российских банков в содружестве с банковским сообществом. Этот закон был презентован год назад летом в «Интерфаксе» и после этого был передан в работу Минэкономразвития.
Казнин: Было бы логично, если бы вместе с вами принимали участие в работе над этим законопроектом и противоположная сторона.
Рахманин: Они принимали.
Казнин: Принимали тоже, да?
Рахманин: Принимали компании, коллекторские компании, конечно.
Казнин: То есть, это консенсусный законопроект?
Рахманин: Конечно.
Макеева: Второе мнение, те, кто считает, вы сказали, что в судьбе коллекторов тоже нет единого мнения. Аргументы против.
Рахманин: То, что, на самом деле, на сегодняшний день, это совершенно точно, это доказано, так скажем. гражданского законодательства хватает вполне для законной работы коллекторских компаний. И можно было бы и дальше так работать, но с учетом того, что в средствах массовой информации, в обществе никому не дают покоя времена 90-х годов, их почему-то проецируют на коллекторский бизнес сегодня, что, в общем-то, ничего общего между собой не имеет и это неправильно.
Макеева: Можно подумать, если закон не запрещал использовать биту, то теперь это будет прописано и тогда будет все хорошо. Это все равно, так или иначе, какие-то штампы представления о том, как коллекторы выбивают долги.
Рахманин: Конечно. Это штампы, оставшиеся в умах наших сограждан, которые прошли Перестройку, бурные времена.
Макеева: Вы говорите, что требований столько же, сколько полномочий. Мы пока знаем про полномочия, про доступ к движению денег по счетам, а про требования не очень знаем. Вот какой закон устанавливает требования к работе коллекторов?
Рахманин: Требований достаточно много. Первое - это обязательное участие в саморегулируемых организациях коллекторов, что само по себе достаточно затратно для компаний. Компании должны закладывать серьезный финансовый ресурс, то есть, это помимо уплаты членских взносов, это создание компенсационного фонда, это страхование профессиональной ответственности. Это достаточно для компании обременительные, серьезные инвестиции. И к числу ограничений мы здесь можем отнести определенные точные рамки по, например, даже звонкам должнику. Определенное время, что можно делать, что нельзя. Например, нельзя информацию на конвертах указывать с принадлежностью этого товарища, заемщика какой-либо задолжности. То есть, эту информацию о долге нельзя раскрывать. И так далее, и так далее. Перечень вот этих небольших еще ограничений достаточно широк.
Казнин: В Европе ведь достаточно просты законы работы коллекторских агентств, на Западе?
Рахманин: В каждой стране по-разному. Я бы сейчас подробнее не останавливался, чтобы не загружать зрителя нашего.
Казнин: То есть, и в мире есть еще вопросы, получается?
Рахманин: И в мире есть вопросы. Я вам могу сказать, что мы с коллегами из Италии, например, общались. Они, я не ошибусь, по-моему, еженедельно сдают отчет в полицейский участок о работе коллекторских компаний.
Макеева: А наш закон такое предусматривает?
Рахманин: Вы знаете, это, наверное, все-таки не имеет никакого смысла, потому что закон в каждой стране должен учитывать менталитет страны. Вот от этого никуда не денешься.
Макеева: Наш менталитет не предусматривает тесной работы совместно и с полицейскими?
Рахманин: Вы представляете нашу доблестную милицию, полицию, которую мы уважаем, в которую каждую неделю будем…
Макеева: Это тоже сейчас штампами говорите.
Рахманин: Нет, абсолютно свободно. …Каждую неделю будет отчет коллекторская компания сдавать. Вы можете это себе представить? Мне как-то сложно это представить. На самом деле, закон, вот в первую очередь то, чем мы руководствовались, он должен быть здравый. Потому что такие перекосы очень легко на самом деле допустить, как то, например, ограничения того же времени звонка должнику до 20:00. Представьте, кому до 20:00 вы можете дозвониться просто по домашнему телефону, если он в кредитном договоре его только и указал? Конечно, до 22:00 до 23:00 - нормальное общепринятое время.
Казнин: Если все-таки, например, вы получаете возможность узнавать банковскую тайну, узнаете о том, какие счета, какие деньги на счетах в банке у должника, вы что потом делаете, вы просто забираете эти деньги?
Рахманин: Во-первых, забрать их просто никто не имеет право, по нашему законодательству. Это, первое, открывает возможность к наложению ареста, например, на активы должника, по суду (это общераспространенная законная практика), и в процессе проведения переговоров понимание, о чем говорит должник. Если информация о том, что он этими активами обладает, а говорит о том, что погасить не может, то соответствующие выводы нужно из этого делать, значит, нужно либо судебное заседание проводить и арестовывать эти активы, либо как-то корректировать переговоры. Я бы как прокомментировал: это достаточно серьезный шаг со стороны Минэкономразвития, который их красит как чиновников, потому что он смелый для них, именно потому, что многие могут упрекнуть ведомство в излишней демократичности, что вот они идут (я имею в виду Минэкономразвитие), в том, что они так сказать, потворствуют, как сейчас говорят, коллекторам, взыскателям. На самом деле, если объективно говорить, то на сегодняшний день должник гораздо сильнее защищен чем кредитор и допустить серьезные перекосы в таких взаимоотношениях тоже недопустимо. Потому что, если кредитор у нас никак не защищен или слабо, а должник полностью защищен, это наносит, в первую очередь, урон банковской системе.
Казнин: Кредитор в самом банке все-таки, а банки-то умеют себя защищать.
Рахманин: Вы знаете, в основном, в средствах массовой информации говорят о банках, потому что вот эта тема такая животрепещущая. Кредиторами в нашем российском бизнесе, в экономике, практически все являются. Это компании, которые с отсрочкой платежа оказывают свои услуги, они тоже кредиторы, там тоже есть задолженность, это компании, управляющие в сфере ЖКХ, это страховые компании, у которых иски не реализованы, кто нарушил страховой случай и так далее, телекоммуникационные компании, это оказание услуг связи.
Макеева: А коллекторы с кем вообще сейчас работают? Как выстроен этот рынок? В основном это граждане-должники банков или это предприятия? И насколько сейчас велика задолжность, если говорить о периоде кризиса, скажем, и судить по задолженност? Действительно ли сейчас люди продолжают, так сказать, терпеть убытки и не выплачивать долги банкам или предприятиям? В целом как вы это можете описать?
Рахманин: Я могу сказать, что спектр клиентов у коллекторских компаний достаточно широк. Я уже как начал перечислять, дальше не буду, это компании из любой сферы бизнеса.
Макеева: Если так, в процентном отношении, где физлица, а где предприятия? В основном это физлица или нет?
Рахманин: Физлица-должники, вы имеете в виду?
Макеева: Да, да.
Рахманин: В основном, конечно да, все-таки больше половины, но и также корпоративные долги, корпоративные долги банков, это заемщики - юридические лица. Это тоже достаточно большой сектор долгов. И я вам могу сказать, что про него практически на всех конференциях и мероприятиях в СМИ, об этих долгах не говорят. По некоторым оценкам, я сейчас, к сожалению, не вооружался цифрами, потому что у нас беседа не на статистику настроена, я так понял, то в несколько раз даже превышало, например, в странах Европы корпоративные долги, и также у нас, нежели долги по потребительскому кредитованию, то есть долги физлиц.
Макеева: Сергей Анатольевич, а вы раньше где работали до того, как заняться коллекторским?..
Рахманин: Я всегда занимался экономической безопасностью. По образованию я занимался, техническое образование у меня, это радиолокационные системы и техника, университет связи.
Казнин: Наши зрители спрашивают: коллекторские агентства - это бизнес в первую очередь или нет?
Рахманин: Конечно. Это бизнес, который существует во всем мире. Он существует, например, очень долго в США, свыше 50 лет, а Европе достаточно долго и только у нас в России мы об этом говорим 5 лет, наверное.
источник
