L'Europe est désormais devenue la principale région en crise du monde. Beaucoup ont même commencé à dire que le scandale avec la Grèce, qui avait excité les marchés mondiaux pendant tant de mois, avait été délibérément attisé pour ... "couvrir" les problèmes en Italie et en France (les troisième et deuxième plus grandes économies de l'Ancien Monde), ainsi que de nombreux autres plus fondamentaux Problèmes de la zone euro.
Les gouvernements des pays de l'UE devront trouver un compromis sur les principes clés pour surmonter la crise d'ici le début du sommet paneuropéen le 9 décembre. Ou plutôt, la vie plus tard dans ses conditions. Cette stratégie, peut-être, est où trouver l'argent pour sauver la zone euro, étant donné qu'en fait personne n'a cet argent, et aussi s'il vaut la peine de le trouver du tout.
Les dirigeants allemands, la Banque fédérale allemande et un certain nombre de forces politiques clés prônant une ligne de conduite plus stricte pour la Banque centrale européenne bloquent ouvertement l'idée d'émettre des obligations paneuropéennes. Cette idée consiste à combiner tous les titres de créance de la zone euro et à autoriser la BCE à émettre des moyens de paiement pour lutter contre la crise - à la fois directement et via le fonds de stabilisation de la zone euro.
Jusqu'à présent, la BCE n'a racheté qu'occasionnellement des obligations d'État problématiques pour la zone euro, empêchant ainsi le marché européen (et, apparemment, en partie le monde entier) de s'effondrer et de bouleversements comparables aux États-Unis depuis 2008. Récemment, la principale banque d'Europe a réduit le volume de ces rachats hebdomadaires de 2 fois.
Alors pourquoi l'Allemagne est-elle contre? Et en quoi tout cela peut-il finalement se transformer? Essayons de comprendre pour commencer quels sont les vrais scénarios pour la poursuite du développement de la crise de la dette dans l'UE.
Piège de la dette
Aujourd'hui, en principe, l'ensemble de l'establishment politique en Europe et la communauté scientifique sont arrivés à une conclusion désagréable: les dettes accumulées au cours des années qui ont précédé la crise, les dettes des pays de l'UE «en phase de rattrapage» (y compris la Grèce, l'Espagne, le Portugal, ainsi que tous les nouveaux membres de l'UE) sont impossibles à refinancer aujourd'hui. Mais pour revenir - pour l'instant aussi. Les économies de «rattrapage» ne génèrent tout simplement pas des flux financiers de l'échelle requise et même «se serrer la ceinture», à en juger par l'évolution de la crise, ne les aide pas, mais réduit seulement la demande, c'est-à-dire le PIB. Bien entendu, cela réduit la capacité de remboursement des dettes. Les statistiques publiées l'autre jour indiquent une baisse de 2% de la production industrielle dans l'UE en septembre, ce qui était une nouvelle raison de prévoir une récession grave et prolongée en Europe qui pourrait submerger le reste du monde.
Cependant, le problème actuel en Europe n'est pas qu'une partie importante des pays des "deuxième" et "troisième" échelons (et c'est un plus grand nombre d'États de l'UE) doivent rembourser la dette publique, mais qu'ils ne peuvent plus être augmentés. Cela signifie une réduction des paiements sociaux à la population.
Les économies de rattrapage avaient de sérieuses perspectives d'abaisser le niveau de vie de la majorité de la population, alors que ces pays dépendent encore pleinement des subventions de l'Union européenne, ainsi que d'un refinancement sans fin des dettes (obtenir de nouvelles dettes pour rembourser partiellement les anciennes), ce qui est toujours en quelque sorte réussi. Cependant, les possibilités de telles «subventions» avec une solution indolore au problème de la dette publique n'existent apparemment plus. L'Italie, puis la France, la Grande-Bretagne et l'Allemagne - les plus grandes économies de l'UE - sont créanciers, c'est-à-dire détenteurs de ces très «mauvaises» (c'est-à-dire mauvaises) dettes, et peuvent être le dernier maillon de cette longue chaîne. Car la crise avec l'emprunteur signifie automatiquement la même chose avec l'investisseur, c'est-à-dire le prêteur.
Apparemment, il existe jusqu'à présent trois options pour résoudre le problème de la Grèce (qui seront ensuite suivies par le Portugal, l'Espagne, l'Italie, etc.). La première consiste à les forcer à payer tout ce que les Grecs ne peuvent plus faire (et ils le déclarent ouvertement), car, à mesure que les dépenses budgétaires diminuent, la demande de la population et le PIB vont baisser. Et comme les paiements sont resserrés, la dette à la baisse du PIB ne fera qu'augmenter, ce qui se produit maintenant.
La deuxième option consiste à forcer le remboursement partiel de la dette, mais à annuler tout le reste. Ici, les problèmes restent exactement les mêmes (mais dans une version plus douce), cependant, tous les discours sur une telle option n'ont toujours pas conduit à un compromis - les Européens ne parviennent toujours pas à trouver un consensus entre l'ampleur de l'annulation et la possibilité de payer la Grèce (et encore le reste de la série de pays aux problèmes évidents et encore cachés).
Enfin, la troisième option, dont les politiciens des pays les plus importants de la zone euro ont parlé publiquement aujourd'hui: retirer la Grèce de l'euro, y retourner la drachme, y transférer toutes les dettes et permettre aux Grecs d'émettre de l'argent.
Bien que cela permettra de rembourser leur dette dépréciée, cela entraînera néanmoins inévitablement une forte baisse du niveau de vie dans le pays (les Grecs ne pourront pas acheter d'importations en euros) - avec toutes les conséquences pour la réputation de l'UE et l'idée d'intégration européenne.
Si la Grèce reste en même temps dans l'UE, elle devra allouer des montants colossaux pour restaurer l'industrie locale, qui a fermé pendant l'euro. Mais cet argent n'existe tout simplement pas, et même s'il l'était, il serait difficile de trouver des chasseurs pour cela dans les circonstances actuelles. Si la Grèce est entièrement retirée de l'Union européenne, toutes ces dettes (et la Grèce, nous le répétons, seulement la première en ligne) devront être compensées par les banques d'Allemagne, de France, d'Italie, etc., qui pourraient être en état de faillite de masse en raison du défaut de la Grèce seule .
Qu'est-ce que les États-Unis ont à voir avec ça?
Le célèbre économiste russe Mikhail Khazin, qui avait autrefois prédit la première vague de la crise mondiale, puis la crise de la zone euro elle-même, note que les responsables européens, contrairement aux banques et aux entreprises de la même Allemagne, tentent de "reconquérir" le deuxième scénario, car tout le reste signifie pratiquement la fin L'Union européenne sous sa forme actuelle. Cependant, selon le scientifique, les États-Unis ont le plus peur de l'effondrement de l'UE aujourd'hui et, par conséquent, ils insistent activement sur une politique économique commune pour l'ensemble de la zone euro, la création d'autorités réglementaires financières supranationales (c'est-à-dire en partie politiques) avec lesquelles les Américains sont le plus à l'aise de travailler. .
Sinon, il est très probable que certains pays de l'UE (principalement l'Allemagne elle-même) commenceront à mener une politique économique indépendante. Et déjà là où commence une économie indépendante, la géopolitique indépendante apparaît également ...
C'est pourquoi le Parlement allemand est le plus opposé à l'idée d'introduire un système unifié de régulation financière, sachant que toute cette «unité» devrait reposer sur les épaules des entreprises allemandes, puis sur l'ensemble de l'économie allemande, citoyens compris.
Jusqu'à présent, l'UE a existé sous le soi-disant. le concept d '"unité euro-atlantique", qui impliquait l'idée d'un marché unique, d'une production unique et d'une géopolitique unique. Ce dernier, bien sûr, était encore déterminé à Washington - l'Union européenne n'a pas encore acquis sa propre subjectivité et politique, qui sont différentes de celles définies à la Maison Blanche. Aujourd'hui, alors que la crise évolue selon le scénario actuel, cette «unité euro-atlantique» devient de plus en plus problématique. Puisqu'elle «coûte» de l'argent simplement «insupportable» et nécessite d'énormes sacrifices, principalement de la part de pays clés en Europe, où cette idée n'est plus aussi attrayante pour l'establishment dirigeant.
Sauvetage de la noyade
Le processus d'élargissement de l'UE a été essentiellement remplacé par des déclarations des dirigeants de l'UE, principalement Angela Merkel, selon lesquelles "en cas de crise, chaque pays doit sauver son secteur financier de manière indépendante".
L'Allemagne et la France discutent déjà de la nécessité de réviser le traité sur l'Union européenne et déclarent que la version moderne du traité devrait être remplacée par un "document plus efficace qui ouvre la voie à une nouvelle Europe".
Quelle est cette nouvelle «percée»? Personne ne le sait encore. Et ce n’est même pas un fait qu’il s’agit vraiment d’un nouveau cycle d’intégration européenne et que ce ne sera qu’une «percée», pas une «tension».
En évaluant ce qui se passe, de nombreux politiciens, scientifiques et experts européens ne font que parler davantage de la fausseté de l'UE en tant que projet - cela devient de plus en plus évident si vous regardez attentivement ce que la presse européenne écrit aujourd'hui. Certains experts, par exemple, appellent déjà l'UE non pas une "noble expérience" comme auparavant, mais utilisent une définition différente - "une tentative infructueuse dans le domaine de l'ingénierie sociale". Ce qui s'est terminé par de tels déséquilibres dans l'économie européenne, qu'il est impossible de les résoudre sans un "divorce" pacifique ou du moins le bourgeonnement de tous les "noyés".
Mais le fait est que dans un effort pour rejoindre la "communauté européenne", la "noyade" (Europe du Sud et de l'Est) comptait désormais sur la possibilité d'obtenir des prêts à bas taux d'intérêt, ainsi que d'importantes subventions. Les banques, à leur tour, considéraient que l'octroi de prêts à ces pays était un emploi sûr comme l'octroi de prêts, par exemple, en Allemagne même. Cependant, la facilité d'accès au financement gratuit n'a conduit qu'à une augmentation des prix de l'immobilier à l'intérieur de la noyade actuelle, bien que cela ait créé une fois un faux sentiment de croissance et de prospérité. Grâce aux mêmes prêts, le système de santé a finalement été «facilement financé», des prestations de chômage et des pensions élevées ont été versées et d'autres prestations et avantages ont été couverts.
Le résultat d'une telle politique est logique pour de nombreux pays de l'UE - les bulles du marché immobilier ont maintenant éclaté, mais les revenus des entreprises auparavant prospères ont chuté, ce qui a entraîné une diminution des recettes fiscales, puis des cotes de crédit des pays.
Une monnaie unique peut-elle sauver l'unité politique? Apparemment, l'euro n'a pu rallier les rangs et promouvoir cette unité que pendant la période de réussite économique de la monnaie elle-même - quand il y avait une croissance rapide dans le monde et que les prêts étaient distribués, comme on dit, à droite et à gauche. Mais à une époque où il était temps de payer ses dettes, et qu'il n'y avait rien à payer (après tout, de nombreux pays faibles, précisément à cause de l'introduction d'une monnaie unique en euros, ont perdu des branches entières de leur économie nationale!), Cette monnaie peut probablement se transformer en véritables conflits politiques. Ce sont précisément les désaccords que nous observons actuellement au sein de l'UE, bien que sur les écrans de télévision, tout cela semble jusqu'à présent plus ou moins respectable.
Effondrement ou bourgeonnement?
Il est curieux que divers groupes d'experts et agences d'analyse développent aujourd'hui assez sérieusement des scénarios probables des conséquences de la crise de la zone euro et parmi eux l'effondrement de l'union économique. Parmi ces structures, en particulier, Wikistrat, Stratfor. Cette dernière est d'ailleurs souvent associée à la CIA américaine dans la presse occidentale. Les médias américains écrivent que ces agences ont reçu d'importantes commandes pour de telles études.
Leurs analystes font déjà des déclarations très pessimistes, dont la signification, très probablement, se retrouvera dans leurs rapports. Par exemple, parmi ces conclusions figurent les suivantes: en cas de nouvel effondrement de l'euro et de l'économie de l'UE, les pays autrefois puissants du continent "seront écartés du contexte de l'importance croissante d'États tels que la Chine, l'Inde et le Brésil". Selon les estimations de Stratfor, la probabilité d'un effondrement (au moins partiel) de la zone euro au cours des 12 prochains mois est d'au moins 90%. Cependant, la chose la plus dangereuse est que non seulement les États-Unis, mais aussi la Chine peuvent être parmi les «perdants», pour lesquels l'Europe est un marché clé.
Selon Stratfor, les conséquences de ce processus peuvent être fondamentales pour l'ensemble de l'Europe. «Sa partie nord fera très probablement attention à l'est, en se concentrant sur les relations avec Moscou. Les États du sud du continent, au contraire, pourraient préférer une intégration plus étroite avec l'Afrique du Nord et la Méditerranée - la région où le poids régional de la Turquie devrait augmenter », selon les estimations publiées par l'agence.
Ainsi, chaque fois que la douloureuse réalité se rapprochait et que les nuages s'épaississaient à nouveau sur le système financier européen, Angela Merkel et Nicolas Sarkozy apparaissaient encore et encore sur les écrans de télévision mondiaux, qui apparaissaient à nouveau dans une "émission de télévision" intitulée "la crise est sous contrôle" . Les deux dirigeants entendent parler de ses nouvelles rechutes, de la nécessité d'une nouvelle discussion sur l'allocation de l'aide et le développement de mesures de réforme, de restructuration et de modernisation de l'euro. Mais bien que les médias mondiaux aient applaudi le talent artistique des dirigeants de l'Allemagne et de la France, qualifiant les nouvelles déclarations anciennes de "solution" suivante pour une Europe en train de couler, en réalité, toutes les mesures se sont avérées inefficaces. En quelques jours ou quelques semaines, les résultats de «l'unité de l'Europe» se sont manifestés dans toute sa splendeur.
Cependant, cette fois, à en juger par de nombreux signes directs et indirects, une décision douloureuse a finalement été prise. Et sous une forme ou une autre, elle sera probablement annoncée le 9 décembre. Qu'ils appellent cela «à deux vitesses» ou une autre Europe n'est pas la question. Cela signifiera tout de même la survie séparée des forts et, comme l'a récemment déclaré Angela Merkel, «la possibilité pour les faibles de se sauver à leurs propres frais».
À cet égard, une seule question se pose: pourquoi alors tous ces «faibles» (la plupart des pays de l'UE) ont-ils rejoint «l'Europe unie»?
Les gouvernements des pays de l'UE devront trouver un compromis sur les principes clés pour surmonter la crise d'ici le début du sommet paneuropéen le 9 décembre. Ou plutôt, la vie plus tard dans ses conditions. Cette stratégie, peut-être, est où trouver l'argent pour sauver la zone euro, étant donné qu'en fait personne n'a cet argent, et aussi s'il vaut la peine de le trouver du tout.
Les dirigeants allemands, la Banque fédérale allemande et un certain nombre de forces politiques clés prônant une ligne de conduite plus stricte pour la Banque centrale européenne bloquent ouvertement l'idée d'émettre des obligations paneuropéennes. Cette idée consiste à combiner tous les titres de créance de la zone euro et à autoriser la BCE à émettre des moyens de paiement pour lutter contre la crise - à la fois directement et via le fonds de stabilisation de la zone euro.
Jusqu'à présent, la BCE n'a racheté qu'occasionnellement des obligations d'État problématiques pour la zone euro, empêchant ainsi le marché européen (et, apparemment, en partie le monde entier) de s'effondrer et de bouleversements comparables aux États-Unis depuis 2008. Récemment, la principale banque d'Europe a réduit le volume de ces rachats hebdomadaires de 2 fois.
Alors pourquoi l'Allemagne est-elle contre? Et en quoi tout cela peut-il finalement se transformer? Essayons de comprendre pour commencer quels sont les vrais scénarios pour la poursuite du développement de la crise de la dette dans l'UE.
Piège de la dette
Aujourd'hui, en principe, l'ensemble de l'establishment politique en Europe et la communauté scientifique sont arrivés à une conclusion désagréable: les dettes accumulées au cours des années qui ont précédé la crise, les dettes des pays de l'UE «en phase de rattrapage» (y compris la Grèce, l'Espagne, le Portugal, ainsi que tous les nouveaux membres de l'UE) sont impossibles à refinancer aujourd'hui. Mais pour revenir - pour l'instant aussi. Les économies de «rattrapage» ne génèrent tout simplement pas des flux financiers de l'échelle requise et même «se serrer la ceinture», à en juger par l'évolution de la crise, ne les aide pas, mais réduit seulement la demande, c'est-à-dire le PIB. Bien entendu, cela réduit la capacité de remboursement des dettes. Les statistiques publiées l'autre jour indiquent une baisse de 2% de la production industrielle dans l'UE en septembre, ce qui était une nouvelle raison de prévoir une récession grave et prolongée en Europe qui pourrait submerger le reste du monde.
Cependant, le problème actuel en Europe n'est pas qu'une partie importante des pays des "deuxième" et "troisième" échelons (et c'est un plus grand nombre d'États de l'UE) doivent rembourser la dette publique, mais qu'ils ne peuvent plus être augmentés. Cela signifie une réduction des paiements sociaux à la population.
Les économies de rattrapage avaient de sérieuses perspectives d'abaisser le niveau de vie de la majorité de la population, alors que ces pays dépendent encore pleinement des subventions de l'Union européenne, ainsi que d'un refinancement sans fin des dettes (obtenir de nouvelles dettes pour rembourser partiellement les anciennes), ce qui est toujours en quelque sorte réussi. Cependant, les possibilités de telles «subventions» avec une solution indolore au problème de la dette publique n'existent apparemment plus. L'Italie, puis la France, la Grande-Bretagne et l'Allemagne - les plus grandes économies de l'UE - sont créanciers, c'est-à-dire détenteurs de ces très «mauvaises» (c'est-à-dire mauvaises) dettes, et peuvent être le dernier maillon de cette longue chaîne. Car la crise avec l'emprunteur signifie automatiquement la même chose avec l'investisseur, c'est-à-dire le prêteur.
Apparemment, il existe jusqu'à présent trois options pour résoudre le problème de la Grèce (qui seront ensuite suivies par le Portugal, l'Espagne, l'Italie, etc.). La première consiste à les forcer à payer tout ce que les Grecs ne peuvent plus faire (et ils le déclarent ouvertement), car, à mesure que les dépenses budgétaires diminuent, la demande de la population et le PIB vont baisser. Et comme les paiements sont resserrés, la dette à la baisse du PIB ne fera qu'augmenter, ce qui se produit maintenant.
La deuxième option consiste à forcer le remboursement partiel de la dette, mais à annuler tout le reste. Ici, les problèmes restent exactement les mêmes (mais dans une version plus douce), cependant, tous les discours sur une telle option n'ont toujours pas conduit à un compromis - les Européens ne parviennent toujours pas à trouver un consensus entre l'ampleur de l'annulation et la possibilité de payer la Grèce (et encore le reste de la série de pays aux problèmes évidents et encore cachés).
Enfin, la troisième option, dont les politiciens des pays les plus importants de la zone euro ont parlé publiquement aujourd'hui: retirer la Grèce de l'euro, y retourner la drachme, y transférer toutes les dettes et permettre aux Grecs d'émettre de l'argent.
Bien que cela permettra de rembourser leur dette dépréciée, cela entraînera néanmoins inévitablement une forte baisse du niveau de vie dans le pays (les Grecs ne pourront pas acheter d'importations en euros) - avec toutes les conséquences pour la réputation de l'UE et l'idée d'intégration européenne.
Si la Grèce reste en même temps dans l'UE, elle devra allouer des montants colossaux pour restaurer l'industrie locale, qui a fermé pendant l'euro. Mais cet argent n'existe tout simplement pas, et même s'il l'était, il serait difficile de trouver des chasseurs pour cela dans les circonstances actuelles. Si la Grèce est entièrement retirée de l'Union européenne, toutes ces dettes (et la Grèce, nous le répétons, seulement la première en ligne) devront être compensées par les banques d'Allemagne, de France, d'Italie, etc., qui pourraient être en état de faillite de masse en raison du défaut de la Grèce seule .
Qu'est-ce que les États-Unis ont à voir avec ça?
Le célèbre économiste russe Mikhail Khazin, qui avait autrefois prédit la première vague de la crise mondiale, puis la crise de la zone euro elle-même, note que les responsables européens, contrairement aux banques et aux entreprises de la même Allemagne, tentent de "reconquérir" le deuxième scénario, car tout le reste signifie pratiquement la fin L'Union européenne sous sa forme actuelle. Cependant, selon le scientifique, les États-Unis ont le plus peur de l'effondrement de l'UE aujourd'hui et, par conséquent, ils insistent activement sur une politique économique commune pour l'ensemble de la zone euro, la création d'autorités réglementaires financières supranationales (c'est-à-dire en partie politiques) avec lesquelles les Américains sont le plus à l'aise de travailler. .
Sinon, il est très probable que certains pays de l'UE (principalement l'Allemagne elle-même) commenceront à mener une politique économique indépendante. Et déjà là où commence une économie indépendante, la géopolitique indépendante apparaît également ...
C'est pourquoi le Parlement allemand est le plus opposé à l'idée d'introduire un système unifié de régulation financière, sachant que toute cette «unité» devrait reposer sur les épaules des entreprises allemandes, puis sur l'ensemble de l'économie allemande, citoyens compris.
Jusqu'à présent, l'UE a existé sous le soi-disant. le concept d '"unité euro-atlantique", qui impliquait l'idée d'un marché unique, d'une production unique et d'une géopolitique unique. Ce dernier, bien sûr, était encore déterminé à Washington - l'Union européenne n'a pas encore acquis sa propre subjectivité et politique, qui sont différentes de celles définies à la Maison Blanche. Aujourd'hui, alors que la crise évolue selon le scénario actuel, cette «unité euro-atlantique» devient de plus en plus problématique. Puisqu'elle «coûte» de l'argent simplement «insupportable» et nécessite d'énormes sacrifices, principalement de la part de pays clés en Europe, où cette idée n'est plus aussi attrayante pour l'establishment dirigeant.
Sauvetage de la noyade
Le processus d'élargissement de l'UE a été essentiellement remplacé par des déclarations des dirigeants de l'UE, principalement Angela Merkel, selon lesquelles "en cas de crise, chaque pays doit sauver son secteur financier de manière indépendante".
L'Allemagne et la France discutent déjà de la nécessité de réviser le traité sur l'Union européenne et déclarent que la version moderne du traité devrait être remplacée par un "document plus efficace qui ouvre la voie à une nouvelle Europe".
Quelle est cette nouvelle «percée»? Personne ne le sait encore. Et ce n’est même pas un fait qu’il s’agit vraiment d’un nouveau cycle d’intégration européenne et que ce ne sera qu’une «percée», pas une «tension».
En évaluant ce qui se passe, de nombreux politiciens, scientifiques et experts européens ne font que parler davantage de la fausseté de l'UE en tant que projet - cela devient de plus en plus évident si vous regardez attentivement ce que la presse européenne écrit aujourd'hui. Certains experts, par exemple, appellent déjà l'UE non pas une "noble expérience" comme auparavant, mais utilisent une définition différente - "une tentative infructueuse dans le domaine de l'ingénierie sociale". Ce qui s'est terminé par de tels déséquilibres dans l'économie européenne, qu'il est impossible de les résoudre sans un "divorce" pacifique ou du moins le bourgeonnement de tous les "noyés".
Mais le fait est que dans un effort pour rejoindre la "communauté européenne", la "noyade" (Europe du Sud et de l'Est) comptait désormais sur la possibilité d'obtenir des prêts à bas taux d'intérêt, ainsi que d'importantes subventions. Les banques, à leur tour, considéraient que l'octroi de prêts à ces pays était un emploi sûr comme l'octroi de prêts, par exemple, en Allemagne même. Cependant, la facilité d'accès au financement gratuit n'a conduit qu'à une augmentation des prix de l'immobilier à l'intérieur de la noyade actuelle, bien que cela ait créé une fois un faux sentiment de croissance et de prospérité. Grâce aux mêmes prêts, le système de santé a finalement été «facilement financé», des prestations de chômage et des pensions élevées ont été versées et d'autres prestations et avantages ont été couverts.
Le résultat d'une telle politique est logique pour de nombreux pays de l'UE - les bulles du marché immobilier ont maintenant éclaté, mais les revenus des entreprises auparavant prospères ont chuté, ce qui a entraîné une diminution des recettes fiscales, puis des cotes de crédit des pays.
Une monnaie unique peut-elle sauver l'unité politique? Apparemment, l'euro n'a pu rallier les rangs et promouvoir cette unité que pendant la période de réussite économique de la monnaie elle-même - quand il y avait une croissance rapide dans le monde et que les prêts étaient distribués, comme on dit, à droite et à gauche. Mais à une époque où il était temps de payer ses dettes, et qu'il n'y avait rien à payer (après tout, de nombreux pays faibles, précisément à cause de l'introduction d'une monnaie unique en euros, ont perdu des branches entières de leur économie nationale!), Cette monnaie peut probablement se transformer en véritables conflits politiques. Ce sont précisément les désaccords que nous observons actuellement au sein de l'UE, bien que sur les écrans de télévision, tout cela semble jusqu'à présent plus ou moins respectable.
Effondrement ou bourgeonnement?
Il est curieux que divers groupes d'experts et agences d'analyse développent aujourd'hui assez sérieusement des scénarios probables des conséquences de la crise de la zone euro et parmi eux l'effondrement de l'union économique. Parmi ces structures, en particulier, Wikistrat, Stratfor. Cette dernière est d'ailleurs souvent associée à la CIA américaine dans la presse occidentale. Les médias américains écrivent que ces agences ont reçu d'importantes commandes pour de telles études.
Leurs analystes font déjà des déclarations très pessimistes, dont la signification, très probablement, se retrouvera dans leurs rapports. Par exemple, parmi ces conclusions figurent les suivantes: en cas de nouvel effondrement de l'euro et de l'économie de l'UE, les pays autrefois puissants du continent "seront écartés du contexte de l'importance croissante d'États tels que la Chine, l'Inde et le Brésil". Selon les estimations de Stratfor, la probabilité d'un effondrement (au moins partiel) de la zone euro au cours des 12 prochains mois est d'au moins 90%. Cependant, la chose la plus dangereuse est que non seulement les États-Unis, mais aussi la Chine peuvent être parmi les «perdants», pour lesquels l'Europe est un marché clé.
Selon Stratfor, les conséquences de ce processus peuvent être fondamentales pour l'ensemble de l'Europe. «Sa partie nord fera très probablement attention à l'est, en se concentrant sur les relations avec Moscou. Les États du sud du continent, au contraire, pourraient préférer une intégration plus étroite avec l'Afrique du Nord et la Méditerranée - la région où le poids régional de la Turquie devrait augmenter », selon les estimations publiées par l'agence.
Ainsi, chaque fois que la douloureuse réalité se rapprochait et que les nuages s'épaississaient à nouveau sur le système financier européen, Angela Merkel et Nicolas Sarkozy apparaissaient encore et encore sur les écrans de télévision mondiaux, qui apparaissaient à nouveau dans une "émission de télévision" intitulée "la crise est sous contrôle" . Les deux dirigeants entendent parler de ses nouvelles rechutes, de la nécessité d'une nouvelle discussion sur l'allocation de l'aide et le développement de mesures de réforme, de restructuration et de modernisation de l'euro. Mais bien que les médias mondiaux aient applaudi le talent artistique des dirigeants de l'Allemagne et de la France, qualifiant les nouvelles déclarations anciennes de "solution" suivante pour une Europe en train de couler, en réalité, toutes les mesures se sont avérées inefficaces. En quelques jours ou quelques semaines, les résultats de «l'unité de l'Europe» se sont manifestés dans toute sa splendeur.
Cependant, cette fois, à en juger par de nombreux signes directs et indirects, une décision douloureuse a finalement été prise. Et sous une forme ou une autre, elle sera probablement annoncée le 9 décembre. Qu'ils appellent cela «à deux vitesses» ou une autre Europe n'est pas la question. Cela signifiera tout de même la survie séparée des forts et, comme l'a récemment déclaré Angela Merkel, «la possibilité pour les faibles de se sauver à leurs propres frais».
À cet égard, une seule question se pose: pourquoi alors tous ces «faibles» (la plupart des pays de l'UE) ont-ils rejoint «l'Europe unie»?
Original message
Европа нынче стала основным кризисным регионом мира. Многие даже заговорили, будто скандал с Грецией, будораживший мировые рынки в течение стольких месяцев, на самом деле целенаправленно раздували, чтобы… «прикрыть» проблемы в Италии и Франции (третьей и второй по размерам экономиках Старого Света), а также многие другие более фундаментальные проблемы еврозоны.
Правительствам стран ЕС к началу общеевропейского саммита, который состоится 9 декабря, предстоит найти компромисс по поводу ключевых принципов выхода из кризиса. А точнее — дальнейшей жизни в его условиях. Эта стратегия, пожалуй, заключается в том, где взять деньги для спасения еврозоны, учитывая, что на самом деле этих денег ни у кого нет, а также в том, стоит ли их изыскивать вообще.
Руководство Германии, Немецкий федеральный банк и ряд ключевых политсил, выступающих за более жесткую линию поведения европейского центробанка, открыто блокируют идею эмиссии общеевропейских бондов. Идея эта заключается в объединении всех долговых обязательств зоны евро и выдаче ЕЦБ разрешения на эмиссию платежных средств для борьбы с кризисом — как напрямую, так и через стабилизационный фонд еврозоны.
Пока ЕЦБ лишь эпизодически выкупает проблемные для зоны евро правительственные бонды, тем самым удерживая европейский (и, видимо, отчасти и весь мировой) рынок от коллапса и потрясений, сопоставимых по масштабам с 2008 г. в США. В последнее время главный банк Европы сократил объем подобных еженедельных выкупов в 2 раза.
Итак, почему же Германия против? И чем все это может в конечном счете обернуться? Попытаемся разобраться для начала, каковы реальные сценарии дальнейшего развития долгового кризиса в ЕС.
Долговая ловушка
Сегодня в принципе весь политический истеблишмент в Европе и научная общественность пришли к нелицеприятному выводу: набранные за многие годы до кризиса долги «догоняющих» стран ЕС (в их числе — Греция, Испания, Португалия, а также все новые члены ЕС) сегодня рефинансировать невозможно. Но и возвратить — пока тоже. «Догоняющие» экономики просто не генерируют финансовые потоки необходимого масштаба и даже «затягивание поясов» им, судя по развитию кризиса, не помогает, а лишь снижает спрос, то есть ВВП. Это, разумеется, сокращает и возможности по возврату долгов. Опубликованные на днях статистические данные говорят о 2%-ном спаде объемов промышленного производства в ЕС в сентябре, что стало новым поводом для прогнозов серьезной и длительной рецессии в Европе, способной захлестнуть остальной мир.
Впрочем, нынешняя проблема Европы даже не в том, что значительной части стран «второго» и «третьего» эшелонов (а это большее число государств ЕС) нужно возвращать госдолги, а в том, что их нельзя больше увеличивать. Это означает сокращение социальных выплат населению.
Перед «догоняющими» экономиками на полном серьезе замаячила перспектива понижения уровня жизни большинства населения, тогда как эти страны целиком и полностью до сих пор рассчитывали на дотации Евросоюза, а также бесконечное рефинансирование долгов (получение новых долгов для частичного погашения старых), что до сих пор кое-как удавалось. Однако возможностей для таких «дотаций» с безболезненным решением проблемы госдолгов теперь уже, судя по всему, не существует. Италия, а затем и Франция, Великобритания и Германия — крупнейшие экономики ЕС — являются кредиторами, т. е. держателями этих самых «плохих» (т. е. безнадежных) долгов, и могут оказаться последним звеном в этой длинной цепи. Ибо кризис у заемщика автоматически означает то же и у инвестора, т. е. кредитора.
Судя по всему, вариантов решения проблемы Греции (за которой затем пойдут Португалия, Испания, Италия etc.) пока три. Первый — заставить выплатить все, чего греки уже не могут сделать (и о чем заявляют открыто), ввиду того, что по мере сокращения бюджетных расходов начнет падать и спрос населения, и ВВП. А по мере ужесточения выплат долг к падающему ВВП будет лишь расти, что сейчас и происходит.
Второй вариант — заставить выплатить долг частично, но все остальное списать. Тут проблемы остаются точно те же (но в более мягком варианте), однако все разговоры о таком варианте до сих пор не привели ни к какому компромиссу — европейцы так и не могут найти консенсус между масштабом списания и возможностью выплат Греции (а за ней вновь-таки — вся остальная череда стран с явными и все еще скрытыми проблемами).
Наконец вариант третий, о котором сегодня заговорили публично политики в самых ключевых странах еврозоны: вывести Грецию из евро, вернуть в ней драхму, перевести на нее все долги и разрешить грекам денежную эмиссию.
Хотя это и позволит выплатить им обесцененный долг, однако все равно неизбежно приведет к резкому падению уровня жизни в стране (покупать импорт в евро греки уже не смогут) — со всеми последствиями для репутации Евросоюза и идеи евроинтеграции.
Если Греция при этом остается в ЕС, ей придется выделить колоссальные суммы для восстановления местной промышленности, закрывшейся за время хождения в ней евро. Но денег этих просто нет, да если бы они и были, охотников для этого трудно было бы найти в нынешних обстоятельствах. Если же Грецию выводить целиком из Евросоюза, все эти долги (а Греция, повторимся, лишь первая на очереди) предстоит компенсировать банкам Германии, Франции, Италии и т. д., которые могут оказаться в состоянии массовых банкротов из-за дефолта одной только Греции.
При чем тут США?
Известный российский экономист Михаил Хазин, однажды предсказавший первую волну мирового кризиса, а затем и кризис самой еврозоны, отмечает, что еврочиновники, в отличие от банков и корпораций в той же Германии, пытаются «отыграть» второй сценарий, так как все остальное означает фактически конец Евросоюза в его нынешнем виде. Однако больше всего, по мнению ученого, опасаются распада ЕС сегодня США, в связи с чем активно и настаивают на единой для всей еврозоны экономической политике, создании наднациональных органов финансового (т.е. отчасти и политического) регулирования, с которыми американцам комфортнее всего работать.
В противном случае очень велика вероятность, что некоторые страны ЕС (прежде всего сама Германия) начнут проводить самостоятельную экономическую политику. А уже там, где начинается самостоятельная экономика, появляется и самостоятельная геополитика…
Именно поэтому сильнее всего сопротивляется идее введения единой системы финансового регулирования парламент Германии, осознавая, что все это «единство» должно лечь на плечи немецкого бизнеса, а затем и на всю немецкую экономику, включая граждан.
До сих пор ЕС существовал в рамках т. н. концепции «евроатлантического единства», которая подразумевала идею единого рынка, единого производства и единой геополитики. Последняя, естественно, определялась до сих пор в Вашингтоне — Евросоюз собственной субъектности и политики, отличной от той, что определялась в Белом доме, так и не обрел. Теперь, по мере развития кризиса по нынешнему сценарию, это самое «евроатлантическое единство» становится все более проблематичным. Так как «стоит» просто «неподъемных» денег и требует огромных жертв, прежде всего от ключевых стран Европы, где эта идея уже не столь привлекательна для правящего истеблишмента.
Спасение утопающих
Процесс расширения ЕС по сути сменился заявлениями лидеров ЕС, в первую очередь Ангелы Меркель, о том, что «в условиях кризиса каждая страна должна самостоятельно спасать свой финансовый сектор».
Германия и Франция уже обсуждают необходимость пересмотра Договора о Европейском Союзе и заявляют, что на смену современной версии договора должен прийти «более действенный документ, обеспечивающий прорыв в новую Европу».
Что же это за новый «прорыв»? Этого пока никто не знает. И даже не факт, что речь идет реально о каком-то новом витке евроинтеграции и что это будет именно «прорыв», а не «надрыв».
Оценивая происходящее, многие европейские политики, ученые и эксперты стали лишь чаще говорить об ошибочности ЕС как проекта — это становится все более очевидным, если внимательно просматривать то, о чем сегодня пишет европейская пресса. Некоторые эксперты, например, уже называют ЕС не «благородным экспериментом», как ранее, а употребляют другое определение — «неудачная попытка в области социальной инженерии». Которая закончилась такими дисбалансами в европейской экономике, что разрешить их без мирного «развода» либо как минимум отпочкования всех «утопающих» невозможно.
Но дело в том, что стремясь вступить в «евросообщество», ныне «утопающие» (Южная и Восточная Европа) рассчитывали на возможность получать кредиты по низким ставкам, а также крупные дотации. Банки в свою очередь считали выдачу займов этим странам таким же безопасным занятием, как и кредитование, например, в самой Германии. Однако легкость доступа к дармовым финансам привела лишь к росту цен на недвижимость внутри ныне «утопающих», хотя когда-то это создавало ложное ощущение роста и процветания. За счет тех же кредитов в конечном счете «с легкостью» финансировалась система здравоохранения, выплачивались высокие пособия по безработице и пенсии, покрывались прочие блага и льготы.
Итог такой политики для многих стран ЕС логичный — пузыри на рынках недвижимости теперь лопнули, но доходы ранее процветающих компаний обвалились, что в свою очередь стало причиной снижения объемов поступления налогов, а затем и кредитных рейтингов стран.
Может ли единая валюта спасти политическое единство? Судя по всему, евро мог сплотить ряды и способствовать этому единству только в период экономической успешности самой валюты — когда в мире был бурный рост и кредиты раздавались, что называется, направо и налево. Но в момент, когда по долгам пришло время платить, а платить стало нечем (ведь многие слабые страны именно из-за введения единой евровалюты лишились целых отраслей своей национальной экономики!), эта валюта, вероятно, может оказаться толчком к настоящим политическим распрям. Именно распри мы сейчас фактически и наблюдаем внутри ЕС, хотя на телеэкранах все это пока выглядит более-менее респектабельно.
Развал или отпочкование?
Любопытно, что разные экспертные группы и аналитические агентства сегодня на полном серьезе вырабатывают вероятные сценарии последствий кризиса еврозоны и среди них распад экономического союза. Среди таких структур, в частности, Wikistrat, Stratfor. Последнюю, между прочим, в западной прессе часто связывают с ЦРУ США. Американские СМИ пишут, что эти агентства получили крупные заказы на проведение подобных исследований.
Их аналитики уже делают весьма пессимистичные заявления, смысл которых, по всей видимости, попадет и в их отчеты. Например, среди таких выводов следующий: в случае дальнейшего коллапса евро и экономики ЕС некогда мощные страны континента «будут вытеснены на политическую обочину на фоне роста значимости таких государств, как Китай, Индия и Бразилия». Согласно оценкам агентства Stratfor, вероятность распада зоны евро (как минимум частичного) в течение ближайших 12 месяцев — не менее 90%. Однако самое опасное, что среди «проигравших» могут оказаться не только США, но и Китай, для которого Европа — ключевой рынок сбыта.
Последствия этого процесса, считают в Stratfor, могут оказаться фундаментальными для всей Европы. «Северная ее часть, скорее всего, обратит внимание на восток, концентрируясь на отношениях с Москвой. Государства же юга континента, напротив, могут отдать предпочтение более тесной интеграции с Северной Африкой и Средиземноморьем — регионом, где ожидается рост регионального веса Турции», — утверждается в опубликованных оценках агентства.
Итак, каждый раз, когда тягостная действительность подходила все ближе и над европейской финансовой системой снова сгущались тучи, на мировых телеэкранах вновь и вновь появлялись Ангела Меркель и Николя Саркози, которые в очередной раз выступали в «телешоу» под названием «кризис взят под контроль». От обоих лидеров слышно о новых его рецидивах, о необходимости очередного обсуждения выделения помощи и выработки мер по реформированию, реструктуризации, модернизации евро. Но хотя мировые СМИ аплодируют артистизму руководителей Германии и Франции, называя новые-старые заявления очередным «решением» для тонущей Европы, в реальности все меры оказывались малорезультативными. Уже через считанные дни или недели результаты «единства Европы» проявлялись во всей красе.
Впрочем, на этот раз, судя по многим прямым, а также косвенным признакам, болезненное решение наконец принято. И в той или иной форме оно, вероятно, будет озвучено уже 9 декабря. Назовут ли его «двухскоростной» или еще какой-нибудь Европой — уже не суть важно. Смысл его все равно будет заключаться в отдельном выживании сильных и, как недавно сказала Ангела Меркель, «предоставлении возможности слабым спасти себя за счет собственных сил».
В этой связи возникает один-единственный вопрос: для чего тогда всем этим «слабым» (большинство стран ЕС) было вообще вступать в «единую Европу»?
Правительствам стран ЕС к началу общеевропейского саммита, который состоится 9 декабря, предстоит найти компромисс по поводу ключевых принципов выхода из кризиса. А точнее — дальнейшей жизни в его условиях. Эта стратегия, пожалуй, заключается в том, где взять деньги для спасения еврозоны, учитывая, что на самом деле этих денег ни у кого нет, а также в том, стоит ли их изыскивать вообще.
Руководство Германии, Немецкий федеральный банк и ряд ключевых политсил, выступающих за более жесткую линию поведения европейского центробанка, открыто блокируют идею эмиссии общеевропейских бондов. Идея эта заключается в объединении всех долговых обязательств зоны евро и выдаче ЕЦБ разрешения на эмиссию платежных средств для борьбы с кризисом — как напрямую, так и через стабилизационный фонд еврозоны.
Пока ЕЦБ лишь эпизодически выкупает проблемные для зоны евро правительственные бонды, тем самым удерживая европейский (и, видимо, отчасти и весь мировой) рынок от коллапса и потрясений, сопоставимых по масштабам с 2008 г. в США. В последнее время главный банк Европы сократил объем подобных еженедельных выкупов в 2 раза.
Итак, почему же Германия против? И чем все это может в конечном счете обернуться? Попытаемся разобраться для начала, каковы реальные сценарии дальнейшего развития долгового кризиса в ЕС.
Долговая ловушка
Сегодня в принципе весь политический истеблишмент в Европе и научная общественность пришли к нелицеприятному выводу: набранные за многие годы до кризиса долги «догоняющих» стран ЕС (в их числе — Греция, Испания, Португалия, а также все новые члены ЕС) сегодня рефинансировать невозможно. Но и возвратить — пока тоже. «Догоняющие» экономики просто не генерируют финансовые потоки необходимого масштаба и даже «затягивание поясов» им, судя по развитию кризиса, не помогает, а лишь снижает спрос, то есть ВВП. Это, разумеется, сокращает и возможности по возврату долгов. Опубликованные на днях статистические данные говорят о 2%-ном спаде объемов промышленного производства в ЕС в сентябре, что стало новым поводом для прогнозов серьезной и длительной рецессии в Европе, способной захлестнуть остальной мир.
Впрочем, нынешняя проблема Европы даже не в том, что значительной части стран «второго» и «третьего» эшелонов (а это большее число государств ЕС) нужно возвращать госдолги, а в том, что их нельзя больше увеличивать. Это означает сокращение социальных выплат населению.
Перед «догоняющими» экономиками на полном серьезе замаячила перспектива понижения уровня жизни большинства населения, тогда как эти страны целиком и полностью до сих пор рассчитывали на дотации Евросоюза, а также бесконечное рефинансирование долгов (получение новых долгов для частичного погашения старых), что до сих пор кое-как удавалось. Однако возможностей для таких «дотаций» с безболезненным решением проблемы госдолгов теперь уже, судя по всему, не существует. Италия, а затем и Франция, Великобритания и Германия — крупнейшие экономики ЕС — являются кредиторами, т. е. держателями этих самых «плохих» (т. е. безнадежных) долгов, и могут оказаться последним звеном в этой длинной цепи. Ибо кризис у заемщика автоматически означает то же и у инвестора, т. е. кредитора.
Судя по всему, вариантов решения проблемы Греции (за которой затем пойдут Португалия, Испания, Италия etc.) пока три. Первый — заставить выплатить все, чего греки уже не могут сделать (и о чем заявляют открыто), ввиду того, что по мере сокращения бюджетных расходов начнет падать и спрос населения, и ВВП. А по мере ужесточения выплат долг к падающему ВВП будет лишь расти, что сейчас и происходит.
Второй вариант — заставить выплатить долг частично, но все остальное списать. Тут проблемы остаются точно те же (но в более мягком варианте), однако все разговоры о таком варианте до сих пор не привели ни к какому компромиссу — европейцы так и не могут найти консенсус между масштабом списания и возможностью выплат Греции (а за ней вновь-таки — вся остальная череда стран с явными и все еще скрытыми проблемами).
Наконец вариант третий, о котором сегодня заговорили публично политики в самых ключевых странах еврозоны: вывести Грецию из евро, вернуть в ней драхму, перевести на нее все долги и разрешить грекам денежную эмиссию.
Хотя это и позволит выплатить им обесцененный долг, однако все равно неизбежно приведет к резкому падению уровня жизни в стране (покупать импорт в евро греки уже не смогут) — со всеми последствиями для репутации Евросоюза и идеи евроинтеграции.
Если Греция при этом остается в ЕС, ей придется выделить колоссальные суммы для восстановления местной промышленности, закрывшейся за время хождения в ней евро. Но денег этих просто нет, да если бы они и были, охотников для этого трудно было бы найти в нынешних обстоятельствах. Если же Грецию выводить целиком из Евросоюза, все эти долги (а Греция, повторимся, лишь первая на очереди) предстоит компенсировать банкам Германии, Франции, Италии и т. д., которые могут оказаться в состоянии массовых банкротов из-за дефолта одной только Греции.
При чем тут США?
Известный российский экономист Михаил Хазин, однажды предсказавший первую волну мирового кризиса, а затем и кризис самой еврозоны, отмечает, что еврочиновники, в отличие от банков и корпораций в той же Германии, пытаются «отыграть» второй сценарий, так как все остальное означает фактически конец Евросоюза в его нынешнем виде. Однако больше всего, по мнению ученого, опасаются распада ЕС сегодня США, в связи с чем активно и настаивают на единой для всей еврозоны экономической политике, создании наднациональных органов финансового (т.е. отчасти и политического) регулирования, с которыми американцам комфортнее всего работать.
В противном случае очень велика вероятность, что некоторые страны ЕС (прежде всего сама Германия) начнут проводить самостоятельную экономическую политику. А уже там, где начинается самостоятельная экономика, появляется и самостоятельная геополитика…
Именно поэтому сильнее всего сопротивляется идее введения единой системы финансового регулирования парламент Германии, осознавая, что все это «единство» должно лечь на плечи немецкого бизнеса, а затем и на всю немецкую экономику, включая граждан.
До сих пор ЕС существовал в рамках т. н. концепции «евроатлантического единства», которая подразумевала идею единого рынка, единого производства и единой геополитики. Последняя, естественно, определялась до сих пор в Вашингтоне — Евросоюз собственной субъектности и политики, отличной от той, что определялась в Белом доме, так и не обрел. Теперь, по мере развития кризиса по нынешнему сценарию, это самое «евроатлантическое единство» становится все более проблематичным. Так как «стоит» просто «неподъемных» денег и требует огромных жертв, прежде всего от ключевых стран Европы, где эта идея уже не столь привлекательна для правящего истеблишмента.
Спасение утопающих
Процесс расширения ЕС по сути сменился заявлениями лидеров ЕС, в первую очередь Ангелы Меркель, о том, что «в условиях кризиса каждая страна должна самостоятельно спасать свой финансовый сектор».
Германия и Франция уже обсуждают необходимость пересмотра Договора о Европейском Союзе и заявляют, что на смену современной версии договора должен прийти «более действенный документ, обеспечивающий прорыв в новую Европу».
Что же это за новый «прорыв»? Этого пока никто не знает. И даже не факт, что речь идет реально о каком-то новом витке евроинтеграции и что это будет именно «прорыв», а не «надрыв».
Оценивая происходящее, многие европейские политики, ученые и эксперты стали лишь чаще говорить об ошибочности ЕС как проекта — это становится все более очевидным, если внимательно просматривать то, о чем сегодня пишет европейская пресса. Некоторые эксперты, например, уже называют ЕС не «благородным экспериментом», как ранее, а употребляют другое определение — «неудачная попытка в области социальной инженерии». Которая закончилась такими дисбалансами в европейской экономике, что разрешить их без мирного «развода» либо как минимум отпочкования всех «утопающих» невозможно.
Но дело в том, что стремясь вступить в «евросообщество», ныне «утопающие» (Южная и Восточная Европа) рассчитывали на возможность получать кредиты по низким ставкам, а также крупные дотации. Банки в свою очередь считали выдачу займов этим странам таким же безопасным занятием, как и кредитование, например, в самой Германии. Однако легкость доступа к дармовым финансам привела лишь к росту цен на недвижимость внутри ныне «утопающих», хотя когда-то это создавало ложное ощущение роста и процветания. За счет тех же кредитов в конечном счете «с легкостью» финансировалась система здравоохранения, выплачивались высокие пособия по безработице и пенсии, покрывались прочие блага и льготы.
Итог такой политики для многих стран ЕС логичный — пузыри на рынках недвижимости теперь лопнули, но доходы ранее процветающих компаний обвалились, что в свою очередь стало причиной снижения объемов поступления налогов, а затем и кредитных рейтингов стран.
Может ли единая валюта спасти политическое единство? Судя по всему, евро мог сплотить ряды и способствовать этому единству только в период экономической успешности самой валюты — когда в мире был бурный рост и кредиты раздавались, что называется, направо и налево. Но в момент, когда по долгам пришло время платить, а платить стало нечем (ведь многие слабые страны именно из-за введения единой евровалюты лишились целых отраслей своей национальной экономики!), эта валюта, вероятно, может оказаться толчком к настоящим политическим распрям. Именно распри мы сейчас фактически и наблюдаем внутри ЕС, хотя на телеэкранах все это пока выглядит более-менее респектабельно.
Развал или отпочкование?
Любопытно, что разные экспертные группы и аналитические агентства сегодня на полном серьезе вырабатывают вероятные сценарии последствий кризиса еврозоны и среди них распад экономического союза. Среди таких структур, в частности, Wikistrat, Stratfor. Последнюю, между прочим, в западной прессе часто связывают с ЦРУ США. Американские СМИ пишут, что эти агентства получили крупные заказы на проведение подобных исследований.
Их аналитики уже делают весьма пессимистичные заявления, смысл которых, по всей видимости, попадет и в их отчеты. Например, среди таких выводов следующий: в случае дальнейшего коллапса евро и экономики ЕС некогда мощные страны континента «будут вытеснены на политическую обочину на фоне роста значимости таких государств, как Китай, Индия и Бразилия». Согласно оценкам агентства Stratfor, вероятность распада зоны евро (как минимум частичного) в течение ближайших 12 месяцев — не менее 90%. Однако самое опасное, что среди «проигравших» могут оказаться не только США, но и Китай, для которого Европа — ключевой рынок сбыта.
Последствия этого процесса, считают в Stratfor, могут оказаться фундаментальными для всей Европы. «Северная ее часть, скорее всего, обратит внимание на восток, концентрируясь на отношениях с Москвой. Государства же юга континента, напротив, могут отдать предпочтение более тесной интеграции с Северной Африкой и Средиземноморьем — регионом, где ожидается рост регионального веса Турции», — утверждается в опубликованных оценках агентства.
Итак, каждый раз, когда тягостная действительность подходила все ближе и над европейской финансовой системой снова сгущались тучи, на мировых телеэкранах вновь и вновь появлялись Ангела Меркель и Николя Саркози, которые в очередной раз выступали в «телешоу» под названием «кризис взят под контроль». От обоих лидеров слышно о новых его рецидивах, о необходимости очередного обсуждения выделения помощи и выработки мер по реформированию, реструктуризации, модернизации евро. Но хотя мировые СМИ аплодируют артистизму руководителей Германии и Франции, называя новые-старые заявления очередным «решением» для тонущей Европы, в реальности все меры оказывались малорезультативными. Уже через считанные дни или недели результаты «единства Европы» проявлялись во всей красе.
Впрочем, на этот раз, судя по многим прямым, а также косвенным признакам, болезненное решение наконец принято. И в той или иной форме оно, вероятно, будет озвучено уже 9 декабря. Назовут ли его «двухскоростной» или еще какой-нибудь Европой — уже не суть важно. Смысл его все равно будет заключаться в отдельном выживании сильных и, как недавно сказала Ангела Меркель, «предоставлении возможности слабым спасти себя за счет собственных сил».
В этой связи возникает один-единственный вопрос: для чего тогда всем этим «слабым» (большинство стран ЕС) было вообще вступать в «единую Европу»?
: P 
