Витаутас. Частный детектив г. Вильнюс. Литва
Приватный уровень доступа
- Регистрация
- 4 Декабрь 2010
- Сообщения
- 471
- Реакции
- 10
- Баллы
- 18
- Возраст
- 59
ФСБ превращается в армию
Андрей Солдатов, Ирина Бороган / Совместный проект «Версии» и «Агентуры.Ру» /
В советские времена с терроризмом боролись два подразделения КГБ. Первое входило в состав знаменитого Пятого управления (идеологического), и действовало на территории СССР. Второе работало в рамках Управления «К» (внешней контрразведки) ПГУ КГБ, и отвечало за недопущение террористов на территорию страны.
Когда в начале 90-хтерроризм стал реальной проблемой, пришлось выбирать, на основе чего создавать Антитеррористический центр. К сожалению, выбор был сделан в пользу Управления, которое занималось не только террором, но и противодействием политическим экстремистам. В результате советский принцип был сохранен – террористами и политическим сыском занимались фактически одни и те же люди.
После захвата заложников в Буденновске был создан Антитеррористический центр (АТЦ). В 1997 году на его базе сформировали Департамент по борьбе с терроризмом. А в 1999-м его объединили с Управлением конституционной безопасности (так теперь назывался политический сыск). Как говорил тогда генерал Зданович, начальник ЦОС ФСБ, «отделять политический экстремизм от чистого терроризма порой бывает очень сложно – оба явления одинаково вредны для государства».
Эта структура была воспроизведена и на местном уровне. В региональных управлениях ФСБ существуют Службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом.
Формально ФСБ, подобно своим британским коллегам, обменивается информацией со смежниками. Например, рассылает предупреждения о готовящихся терактах другим ведомствам – прежде всего МВД. Но по большому счету, в эффективность этой рассылки не верит ни МВД, ни ФСБ. При этом в милиции уверены, что контрразведка таким образом пытается снять с себя ответственность, чтобы в случае, если теракт состоится, оправдаться: дескать мы вас предупреждали. В ФСБ в свою очередь пеняют на нарушение требований секретности со стороны МВД.
Например, в 2001 году МВД разослало в отделы внутренних дел в Москве фотографии двух женщин, которые разыскивались как террористки, прибывшие в Россию для подготовки взрыва. Но дело в том, что эти фотографии сделали агенты спецслужб, и милиционеры имели право распространить только словесное описание террористок. В результате агента спалили.
Также как МИ5,ФСБ предпочитает вести долгую оперативную игру с экстремистами. К примеру, когда бомбистки из «Новой революционной альтернативы» шли подрывать приемную ФСБ, контрразведка уже полтора года следила за этой группировкой.
В СМИ постоянно всплывает информация об агентах Федеральной службы безопасности, обнаруженных то в группе захвата «Норд-Оста», то среди террористов, взрывавших дома в Москве в 99-ом. В результате общество перестало доверять контрразведке, считая, что многие теракты были проведены с ведома спецслужбы.
Чеченский фронт
По нашим данным, агентурная работа в Чечне практически не ведется: завербовать агента-чеченца было сложно и в советские времена, и вся активность ФСБ сейчас сводится к рейдам спецгрупп, которые, действуя подобно эскадронам смерти, наносят удары по боевикам. В мятежной республике для борьбы с боевиками ФСБ сегодня фактически использует два подхода.
Первый – это так называемые ССГ (сводные специальные группы). Они состоят из оперативников региональных управлений ФСБ и спецназовцев Внутренних войск (до осени 2002 их место занимали бойцы СОБР).10 таких групп создали в апреле 2002 года для проведения спецопераций в Шалинском, Веденском, Ножай-Юртовском и Курчалойском районах Чечни.
ССГ действуют автономно от местных органов контрразведки и подчиняются Временной объединенной группировке органов и подразделений (ВОГОиП), которая в свою очередь подчиняется РОШ (Региональному оперативному штабу по управлению контртеррористическими операциями на Северном Кавказе). С июля 2003 года РОШ командует замминистра МВД Юрий Мальцев, переведенный на эту должность из ФСБ.
И хотя эти группы действуют достаточно эффективно, оперативники на полгода отрываются от своих прямых обязанностей. Ведь три месяца они проводят в командировке в Чечне, еще три отгуливают отпуск, положенный за участие в боевых действиях.
Второй подход, используемый ФСБ в Чечне – это засылка в республику подразделений, состоящих из сотрудников территориальных групп «Альфа», так называемых «тяжелых фэйсов». Их командируют на месяц, и подчиняются они УФСБ по Чеченской республике.
Но сотрудники ФСБ чувствуют себя более защищенными, чем их напарники из МВД: им выдают документы прикрытия, в которых указаны фальшивые имена, а милиционерам - нет. Поэтому офицеры ФСБ по возвращении домой могут не опасаться мести со стороны чеченцев
Кадры
С момента создания Департамент по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом имеет самых лучших сотрудников и не испытывает недостатка ни в людях, ни в технике. Однако при нынешнем способа набора новых сотрудников это не дает никаких результатов.
По данным наших источников, принцип комплектования Федеральной службы безопасности со времен КГБ не претерпел никаких изменений. Более того, никто из руководства контрразведкой за 13 лет реформ даже не пытался его изменить. Как и в советские времена, новые сотрудники попадают в ФСБ или после окончания Академии ФСБ, или, вербуются в вузах, а затем проходят краткосрочные курсы.
Известен лишь один пример, когда руководство ФСБ решилось набрать рекрутов из чуждой среды. В середине 90-х было создано печально известное УРПО - Управление по разработке и пресечению деятельности преступных объединений. В него набрали, по данным служившего там Александра Литвиненко, офицеров Дзержинки - дивизии внутренних войск. Но эксперимент получился неудачным: УРПО со скандалом расформировали, когда выяснилось, что многие его сотрудники замешаны в похищениях людей, вымогательствах и откровенном бандитизме.
Руководство ФСБ, в отличие от МИ5, так и не решилось на массовый набор офицеров из диаспор, которые работали бы со своими соплеменниками. Прежде всего, это касается чеченцев. По данным Александра Литвиненко, в 1998 году в ФСБ работал только один переводчик с чеченского языка. Вряд ли за эти годы ситуация сильно изменилась: известно, что во время захвата «Норд-Оста» в ФСБ не успевали переводить перехваченные переговоры террористов.
Литвиненко считает, что отказ набирать в ФСБ чеченцев вызван недоверием: «Естественно, в ФСБ боятся и понимают, что в любой момент такой человек может выйти из-под контроля. И ущерб от его действий будет намного превосходить ту пользу, которую он когда-то принес. При мне в ФСБ работали два чеченца: полковник Умар Паша, его привезли из Дагестана, и еще Олег Луценко (полковник, сотрудник Департамента по борьбе с терроризмом -- прим. авторов.)– у него мать чеченка, а отец русский. И все».
Косвенно это подтверждает и опыт МВД. По нашим данным, в 2001 году в министерстве создали несколько этнических отделов для противодействия соответствующим преступным группировкам. Но эти отделы просуществовали всего два месяца, поскольку начальство постоянно подозревало сотрудников в связях с преступниками.
Дислокация
В отличие от британцев, где весь штат МИ5 собрали под одной крышей, ФСБ продолжает расползаться по Москве. И в советские времена КГБ, помимоизвестных зданий на Лубянке, занимало множество особнячков на Садовом кольце, здания на проспекте Сахарова, на Кутузовском, даже этаж в гостинице «Пекин». Полтора года назад мы писали о многочисленных объектах спецслужб в Москве в материале «Маскировка», а в ноябре 2002 года ФСБ возбудило уголовное дело по факту разглашения государственной тайны. Между тем, экспансия ФСБ в столице продолжается. Около года назад департамент по борьбе с терроризмом переехал с Лубянки, где занимал так называемое новое здание, в свежий корпус на проспекте Вернадского.
Технологии
Базы данных ФСБ охраняются как самый важный государственный секрет. Это, пожалуй, единственная база, которой пока нет в открытой продаже. Но сами сотрудники спецслужбы крайне скептически относятся к информатизации своего ведомства. Насколько известно, в эти базы зачастую отделами загоняется непроверенная информация, которая носит несистематизированный характер.
Более подробно известно лишь об одной компьютерной системе ФСБ – так называемой ОБД СНГ – Объединенном банке данных спецслужб СНГ. В 1997 году была запущена первая очередь ОБД: в столице каждого государства - участника проекта были установлены терминалы, а в Москве заработало центральное звено. Поначалу в структуре ОБД предусматривалось создание двух контуров - открытого и закрытого. Причем если в первом должна была циркулировать информация из открытых источников (СМИ и т.п.), то закрытый контур предполагал обмен оперативными разработками спецслужб. К сожалению, воплотить идею до конца не удалось из-за нехватки средств, а уже в конце 90-х из ФСБ уволились все сотрудники, которые занимались внедрением ОБД.
Бойцы
Спецназ ФСБ (знаменитые группы «Альфа» и «Вымпел») существует сегодня в структуре спецслужбы в рамках Центра спецназначения (ЦСН). Сложно представить ситуацию, чтобы служба решилась передать ЦСН в МВД или Вооруженным силам. По крайней мере, точно известно, что это будет воспринято офицерами как национальная трагедия. Недаром в 1995 году, когда «Вымпел» ненадолго перевели в состав МВД, из спецподразделения уволились почти все офицеры.
Скорее всего, в ближайшем будущем ФСБ будет стремиться к тому, чтобы работать по возможности независимо от любых других структур. Например, недавно в ФСБ создали авиационное управление, а в Департаменте по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом появился специальный авиаотряд. Вряд ли это связано только с желанием ФСБ все подмять под себя. Просто уровень координации между спецслужбами был очень низким еще в советские времена, а в 90-е годы ведомства вообще практически потеряли доверие друг к другу.
"КОГТИ" АНДРОПОВА С.САМОДЕЛОВА, "Московский комсомолец". № 28 (490) 2004.07.15
Председатель КГБ Юрий Андропов, которому в июне неделе исполнилось бы 90 лет, успел сделать для страны немного. Но то, что сделал, запомнилось. В частности, созданное им в 1974 г. подразделение "А" (группой "Альфа" его стали называть позднее журналисты), имеющее такие же задачи, что и немецкая группа GSG-9 и американская "Дельта".
В элитное спецподразделение "Альфа" - "коммандос" по-советски - попадали лучшие из лучших. Бойцы владели всеми отечественными и зарубежными видами стрелкового и специального оружия, способны были вести огонь ночью и днем, на предельной дальности, поражали цель с первого выстрела, с первой очереди, на ходу, по вспышкам, на звук...
В считанные секунды бойцы подразделения могли вскрыть любую дверь, люк или замок, перерезать стальные прутья и цепи. Они знали на память планы гостиниц, железнодорожных вокзалов и аэропортов, схемы посольств и иностранных представительств, поэтажные планы жилых домов, особняков и дач дипломатов, аккредитованных в Москве.
Но самих "альфовцев" никто не знал в лицо. Они рассказывали о себе "все, кроме правды". Даже самые близкие люди не знали о характере их службы.
О том, как формировалось подразделение специального назначения, вспоминает бывший боец группы "Альфа", а ныне директор антитеррористического центра "Федеральное агентство правопорядка" Александр Лозинский.
В 1972 году исламские террористы из организации "Черный сентябрь" захватили в Мюнхене в качестве заложников олимпийскую сборную Израиля. После неудачной операции по их освобождению руководители силовых ведомств ФРГ приняли решение создать подразделение антитеррора - GSG-9. Американцы стали формировать свою антитеррористическую группу - "Дельта". Ее руководитель - Чарльз Беквит - написал в объявлении: "Требуются добровольцы в "Дельту". Гарантируются медаль, гроб или и то, и другое".
Мало кто верил, что на территории СССР может в то время произойти теракт. Тем не менее Андропов принял решение о создании аналогичного спецподразделения. Начальником этой группы был назначен опытный пограничник, Герой Советского Союза майор Виталий Бубенин.
- На базе одной из военных академий стали готовить особые группы, в состав которых входили специалисты широкого профиля: взрывники, медики, психологи... - рассказывает Александр Лозинский. - Спецподразделения должны были обеспечить охрану особо важных объектов Министерства обороны, связанных между собой так называемым метро-2, по всем документам проходящим как правительственный объект Д-6.
Группа "А", состоящая из 30 бойцов, подчинялась только председателю КГБ Андропову.
- Однажды нашему подразделению был отдан необычный приказ: захватить штурмом один из самых неприступных подземных объектов. Мы - люди военные, приказ начальства поняли буквально: объект должен быть подавлен. Подземный командный пункт, куда на случай нанесения локального ядерного удара должны были эвакуироваться члены Политбюро и ЦК, находился на глубине 80 метров и напоминал огромную подводную лодку. При объявлении боевой тревоги через короткий промежуток времени бункер должен был просто-напросто "захлопнуться" - "уйти" в так называемый режим вентиляционного обеспечения. Времени у нас было в обрез. Объект охраняло подразделение 9-го управления КГБ.
Мы прекрасно знали "географию" не только этого объекта, но и схемы аналогичных объектов за рубежом: Поэтому вскоре проникли под землю и оказались в центральном пункте управления всеми техническими системами. И тут я услышал такую отборную брань: Начальник охраны, на ком лежало обеспечение дежурств, костерил нас на все лады: "Что вы наделали?.. В этот объект вложены миллиарды долларов: Он считался неприступным:"
По указанию Андропова было начато служебное расследование, и вскоре на всех спецобъектах появились расчетно-аналитические группы. А нам стало ясно, что это не последний наш штурм:
""
Приход Андропова к власти положил конец обильным пиршествам в Кремле. Вместо набегов на охотничьи угодья Андропов организовал для руководящей верхушки "учебную тревогу".
- В подземный объект на глубину 80 метров мы эвакуировали оперативный состав N 1: членов Политбюро и кандидатов в члены Политбюро, а также состав N 2: членов ЦК и первых лиц Совмина. В бункере для них были приготовлены комнаты отдыха, спецбуфеты, столовые... Почти всем руководящим работникам было за 70: Жизнь "на глубине" им давалась нелегко. В течение первых суток каждого шестого из них нам приходилось поднимать наверх. Случалось, нам пеняли: не умеете работать со спецконтингентом: Мы вовремя не могли подсуетиться: подать высокопоставленным чиновникам пальто, помочь его снять: Мы считали, что перед нами стоят другие задачи: обеспечить их безопасность.
Отвечать за жизнь высшего звена власти на самом деле было непросто.
- После аварии на Чернобыльской АЭС один из членов ЦК, курирующий экономический отдел, а впоследствии ставший секретарем ЦК, решил лично побывать на месте трагедии. В сопровождении личной охраны - сотрудников "девятки" (девятого управления) - он спустился в подземный объект, откуда его подвижным составом доставили к специально оборудованному бронетранспортеру. В Белоруссию с ним отправился и майор нашего подразделения. А был наш коллега парень не промах: выполнял спецзадания во многих странах мира, при этом, оказавшись без документов, попадал за рубежом не в одну тюрьму... Так вот, пересекают они первую линию оцепления - наш майор начинает беспокоиться: приборы показывают предельно допустимый уровень радиации. А охраняемая персона командует: "Вперед! Я в перископ вижу - в оцеплении стоят бойцы без всяких средств защиты". Наш коллега объясняет чиновнику: "Это смертники:" - тот не верит: БТР мчится на всех парах к реактору. Тогда наш майор дает команду младшему офицеру подкрутить приборы: У члена ЦК наступил ступор, когда он увидел, что стрелку зашкалило.. . Спустя минуту чиновник дал команду "поворачивать к черту". Наш коллега вернулся приунывший: за самоуправство ждал перевода в дальний гарнизон: А вместо этого увидел себя... в наградных списках. Член ЦК, вернувшись из Чернобыля, проконсультировался со специалистами, и те ему подсказали, кто спас его от смертельной опасности. Наш майор получил орден Красной Звезды.
- Для работы на спецобъектах требовалась определенная психологическая устойчивость. Мы также должны были уметь работать в противогазах и специальных костюмах. На тренировки мы выезжали на специальный полигон в Средней Азии. Полосу препятствий проходили следующем образом: надевали средства защиты и шли в зону, а в это время на нас с самолетов "проливали" спецкоктейль: зарин, который поражает органы дыхания, и иприт, поражающий кожу. На полигоне были подопытные животные, в том числе и собаки. После "обработки" зоны они обгорали до мяса, до роговиц:
Спустя несколько лет мне довелось работать на полигоне инструктором. Я водил в зону группы спецназа из Монголии, Венгрии, Чехословакии: Мы находились в зоне 40-45 минут, при этом пересекали несколько рубежей поражения. Многие группы "ломались" уже на первом рубеже. Немцы, помню, делали страшные глаза и тут же выскакивали из зоны. Некоторых товарищей из братских стран мне приходилось лупить по башке, когда они машинально пытались стащить с себя противогаз. Бывало, иные из курсантов падали в обморок, и их волоком тащили к выходу. А ведь это были уже подготовленные люди:
А "пробежку" полосы с вьетнамцами я запомнил на всю жизнь. Провожу группу через первый рубеж, второй: Смотрю, чем хуже выглядят собачки, тем хуже выглядят бравые офицеры: Потом у них сработал рвотный рефлекс. Через стекла противогаза вижу, что рвотные массы у вьетнамцев поднялись до уровня глаз. Я знаю, если они не выдержат и сорвут противогазы, я буду иметь вместо офицеров покойников. Даю отмашку, показываю старшему в группе: все, мол, выходим из зоны. А он мне в ответ категорически: "Ни в коем случае!" Идем дальше: И тут я вижу, что рвотная масса уже не плещется у вьетнамцев в противогазах: Они ее просто-напросто... проглотили. Пока мы шли по зоне, это повторялось еще несколько раз.
Зато наш спецназ проходил зону от начала до конца без всяких приключений. Они видели еще и не такое: Но однажды в зоне задымления я потерял из виду двух своих подопечных. Найти их не мог минут 8 - в противогазе видимость ограничена, да и пот заливает глаза. Каково же было мое удивление, когда я увидел, что два здоровенных спецназовца: ловят в выжженной степи саранчу. Надо признаться, что насекомые эти были весьма необычные, выращенные на спецхимии: мутанты-великаны размером с большущую крысу... Несмотря на запреты, спецназовцы частенько протаскивали их втихую в санпропускник, обрабатывали, отмывали и показывали потом в частях как среднеазиатский сувенир.
Создавая антитеррористическую группу, Андропов сработал на опережение. Когда терроризм стал реальностью - "Альфа" уже была.
Андрей Солдатов, Ирина Бороган / Совместный проект «Версии» и «Агентуры.Ру» /
В советские времена с терроризмом боролись два подразделения КГБ. Первое входило в состав знаменитого Пятого управления (идеологического), и действовало на территории СССР. Второе работало в рамках Управления «К» (внешней контрразведки) ПГУ КГБ, и отвечало за недопущение террористов на территорию страны.
Когда в начале 90-хтерроризм стал реальной проблемой, пришлось выбирать, на основе чего создавать Антитеррористический центр. К сожалению, выбор был сделан в пользу Управления, которое занималось не только террором, но и противодействием политическим экстремистам. В результате советский принцип был сохранен – террористами и политическим сыском занимались фактически одни и те же люди.
После захвата заложников в Буденновске был создан Антитеррористический центр (АТЦ). В 1997 году на его базе сформировали Департамент по борьбе с терроризмом. А в 1999-м его объединили с Управлением конституционной безопасности (так теперь назывался политический сыск). Как говорил тогда генерал Зданович, начальник ЦОС ФСБ, «отделять политический экстремизм от чистого терроризма порой бывает очень сложно – оба явления одинаково вредны для государства».
Эта структура была воспроизведена и на местном уровне. В региональных управлениях ФСБ существуют Службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом.
Формально ФСБ, подобно своим британским коллегам, обменивается информацией со смежниками. Например, рассылает предупреждения о готовящихся терактах другим ведомствам – прежде всего МВД. Но по большому счету, в эффективность этой рассылки не верит ни МВД, ни ФСБ. При этом в милиции уверены, что контрразведка таким образом пытается снять с себя ответственность, чтобы в случае, если теракт состоится, оправдаться: дескать мы вас предупреждали. В ФСБ в свою очередь пеняют на нарушение требований секретности со стороны МВД.
Например, в 2001 году МВД разослало в отделы внутренних дел в Москве фотографии двух женщин, которые разыскивались как террористки, прибывшие в Россию для подготовки взрыва. Но дело в том, что эти фотографии сделали агенты спецслужб, и милиционеры имели право распространить только словесное описание террористок. В результате агента спалили.
Также как МИ5,ФСБ предпочитает вести долгую оперативную игру с экстремистами. К примеру, когда бомбистки из «Новой революционной альтернативы» шли подрывать приемную ФСБ, контрразведка уже полтора года следила за этой группировкой.
В СМИ постоянно всплывает информация об агентах Федеральной службы безопасности, обнаруженных то в группе захвата «Норд-Оста», то среди террористов, взрывавших дома в Москве в 99-ом. В результате общество перестало доверять контрразведке, считая, что многие теракты были проведены с ведома спецслужбы.
Чеченский фронт
По нашим данным, агентурная работа в Чечне практически не ведется: завербовать агента-чеченца было сложно и в советские времена, и вся активность ФСБ сейчас сводится к рейдам спецгрупп, которые, действуя подобно эскадронам смерти, наносят удары по боевикам. В мятежной республике для борьбы с боевиками ФСБ сегодня фактически использует два подхода.
Первый – это так называемые ССГ (сводные специальные группы). Они состоят из оперативников региональных управлений ФСБ и спецназовцев Внутренних войск (до осени 2002 их место занимали бойцы СОБР).10 таких групп создали в апреле 2002 года для проведения спецопераций в Шалинском, Веденском, Ножай-Юртовском и Курчалойском районах Чечни.
ССГ действуют автономно от местных органов контрразведки и подчиняются Временной объединенной группировке органов и подразделений (ВОГОиП), которая в свою очередь подчиняется РОШ (Региональному оперативному штабу по управлению контртеррористическими операциями на Северном Кавказе). С июля 2003 года РОШ командует замминистра МВД Юрий Мальцев, переведенный на эту должность из ФСБ.
И хотя эти группы действуют достаточно эффективно, оперативники на полгода отрываются от своих прямых обязанностей. Ведь три месяца они проводят в командировке в Чечне, еще три отгуливают отпуск, положенный за участие в боевых действиях.
Второй подход, используемый ФСБ в Чечне – это засылка в республику подразделений, состоящих из сотрудников территориальных групп «Альфа», так называемых «тяжелых фэйсов». Их командируют на месяц, и подчиняются они УФСБ по Чеченской республике.
Но сотрудники ФСБ чувствуют себя более защищенными, чем их напарники из МВД: им выдают документы прикрытия, в которых указаны фальшивые имена, а милиционерам - нет. Поэтому офицеры ФСБ по возвращении домой могут не опасаться мести со стороны чеченцев
Кадры
С момента создания Департамент по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом имеет самых лучших сотрудников и не испытывает недостатка ни в людях, ни в технике. Однако при нынешнем способа набора новых сотрудников это не дает никаких результатов.
По данным наших источников, принцип комплектования Федеральной службы безопасности со времен КГБ не претерпел никаких изменений. Более того, никто из руководства контрразведкой за 13 лет реформ даже не пытался его изменить. Как и в советские времена, новые сотрудники попадают в ФСБ или после окончания Академии ФСБ, или, вербуются в вузах, а затем проходят краткосрочные курсы.
Известен лишь один пример, когда руководство ФСБ решилось набрать рекрутов из чуждой среды. В середине 90-х было создано печально известное УРПО - Управление по разработке и пресечению деятельности преступных объединений. В него набрали, по данным служившего там Александра Литвиненко, офицеров Дзержинки - дивизии внутренних войск. Но эксперимент получился неудачным: УРПО со скандалом расформировали, когда выяснилось, что многие его сотрудники замешаны в похищениях людей, вымогательствах и откровенном бандитизме.
Руководство ФСБ, в отличие от МИ5, так и не решилось на массовый набор офицеров из диаспор, которые работали бы со своими соплеменниками. Прежде всего, это касается чеченцев. По данным Александра Литвиненко, в 1998 году в ФСБ работал только один переводчик с чеченского языка. Вряд ли за эти годы ситуация сильно изменилась: известно, что во время захвата «Норд-Оста» в ФСБ не успевали переводить перехваченные переговоры террористов.
Литвиненко считает, что отказ набирать в ФСБ чеченцев вызван недоверием: «Естественно, в ФСБ боятся и понимают, что в любой момент такой человек может выйти из-под контроля. И ущерб от его действий будет намного превосходить ту пользу, которую он когда-то принес. При мне в ФСБ работали два чеченца: полковник Умар Паша, его привезли из Дагестана, и еще Олег Луценко (полковник, сотрудник Департамента по борьбе с терроризмом -- прим. авторов.)– у него мать чеченка, а отец русский. И все».
Косвенно это подтверждает и опыт МВД. По нашим данным, в 2001 году в министерстве создали несколько этнических отделов для противодействия соответствующим преступным группировкам. Но эти отделы просуществовали всего два месяца, поскольку начальство постоянно подозревало сотрудников в связях с преступниками.
Дислокация
В отличие от британцев, где весь штат МИ5 собрали под одной крышей, ФСБ продолжает расползаться по Москве. И в советские времена КГБ, помимоизвестных зданий на Лубянке, занимало множество особнячков на Садовом кольце, здания на проспекте Сахарова, на Кутузовском, даже этаж в гостинице «Пекин». Полтора года назад мы писали о многочисленных объектах спецслужб в Москве в материале «Маскировка», а в ноябре 2002 года ФСБ возбудило уголовное дело по факту разглашения государственной тайны. Между тем, экспансия ФСБ в столице продолжается. Около года назад департамент по борьбе с терроризмом переехал с Лубянки, где занимал так называемое новое здание, в свежий корпус на проспекте Вернадского.
Технологии
Базы данных ФСБ охраняются как самый важный государственный секрет. Это, пожалуй, единственная база, которой пока нет в открытой продаже. Но сами сотрудники спецслужбы крайне скептически относятся к информатизации своего ведомства. Насколько известно, в эти базы зачастую отделами загоняется непроверенная информация, которая носит несистематизированный характер.
Более подробно известно лишь об одной компьютерной системе ФСБ – так называемой ОБД СНГ – Объединенном банке данных спецслужб СНГ. В 1997 году была запущена первая очередь ОБД: в столице каждого государства - участника проекта были установлены терминалы, а в Москве заработало центральное звено. Поначалу в структуре ОБД предусматривалось создание двух контуров - открытого и закрытого. Причем если в первом должна была циркулировать информация из открытых источников (СМИ и т.п.), то закрытый контур предполагал обмен оперативными разработками спецслужб. К сожалению, воплотить идею до конца не удалось из-за нехватки средств, а уже в конце 90-х из ФСБ уволились все сотрудники, которые занимались внедрением ОБД.
Бойцы
Спецназ ФСБ (знаменитые группы «Альфа» и «Вымпел») существует сегодня в структуре спецслужбы в рамках Центра спецназначения (ЦСН). Сложно представить ситуацию, чтобы служба решилась передать ЦСН в МВД или Вооруженным силам. По крайней мере, точно известно, что это будет воспринято офицерами как национальная трагедия. Недаром в 1995 году, когда «Вымпел» ненадолго перевели в состав МВД, из спецподразделения уволились почти все офицеры.
Скорее всего, в ближайшем будущем ФСБ будет стремиться к тому, чтобы работать по возможности независимо от любых других структур. Например, недавно в ФСБ создали авиационное управление, а в Департаменте по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом появился специальный авиаотряд. Вряд ли это связано только с желанием ФСБ все подмять под себя. Просто уровень координации между спецслужбами был очень низким еще в советские времена, а в 90-е годы ведомства вообще практически потеряли доверие друг к другу.
"КОГТИ" АНДРОПОВА С.САМОДЕЛОВА, "Московский комсомолец". № 28 (490) 2004.07.15
Председатель КГБ Юрий Андропов, которому в июне неделе исполнилось бы 90 лет, успел сделать для страны немного. Но то, что сделал, запомнилось. В частности, созданное им в 1974 г. подразделение "А" (группой "Альфа" его стали называть позднее журналисты), имеющее такие же задачи, что и немецкая группа GSG-9 и американская "Дельта".
В элитное спецподразделение "Альфа" - "коммандос" по-советски - попадали лучшие из лучших. Бойцы владели всеми отечественными и зарубежными видами стрелкового и специального оружия, способны были вести огонь ночью и днем, на предельной дальности, поражали цель с первого выстрела, с первой очереди, на ходу, по вспышкам, на звук...
В считанные секунды бойцы подразделения могли вскрыть любую дверь, люк или замок, перерезать стальные прутья и цепи. Они знали на память планы гостиниц, железнодорожных вокзалов и аэропортов, схемы посольств и иностранных представительств, поэтажные планы жилых домов, особняков и дач дипломатов, аккредитованных в Москве.
Но самих "альфовцев" никто не знал в лицо. Они рассказывали о себе "все, кроме правды". Даже самые близкие люди не знали о характере их службы.
О том, как формировалось подразделение специального назначения, вспоминает бывший боец группы "Альфа", а ныне директор антитеррористического центра "Федеральное агентство правопорядка" Александр Лозинский.
В 1972 году исламские террористы из организации "Черный сентябрь" захватили в Мюнхене в качестве заложников олимпийскую сборную Израиля. После неудачной операции по их освобождению руководители силовых ведомств ФРГ приняли решение создать подразделение антитеррора - GSG-9. Американцы стали формировать свою антитеррористическую группу - "Дельта". Ее руководитель - Чарльз Беквит - написал в объявлении: "Требуются добровольцы в "Дельту". Гарантируются медаль, гроб или и то, и другое".
Мало кто верил, что на территории СССР может в то время произойти теракт. Тем не менее Андропов принял решение о создании аналогичного спецподразделения. Начальником этой группы был назначен опытный пограничник, Герой Советского Союза майор Виталий Бубенин.
- На базе одной из военных академий стали готовить особые группы, в состав которых входили специалисты широкого профиля: взрывники, медики, психологи... - рассказывает Александр Лозинский. - Спецподразделения должны были обеспечить охрану особо важных объектов Министерства обороны, связанных между собой так называемым метро-2, по всем документам проходящим как правительственный объект Д-6.
Группа "А", состоящая из 30 бойцов, подчинялась только председателю КГБ Андропову.
- Однажды нашему подразделению был отдан необычный приказ: захватить штурмом один из самых неприступных подземных объектов. Мы - люди военные, приказ начальства поняли буквально: объект должен быть подавлен. Подземный командный пункт, куда на случай нанесения локального ядерного удара должны были эвакуироваться члены Политбюро и ЦК, находился на глубине 80 метров и напоминал огромную подводную лодку. При объявлении боевой тревоги через короткий промежуток времени бункер должен был просто-напросто "захлопнуться" - "уйти" в так называемый режим вентиляционного обеспечения. Времени у нас было в обрез. Объект охраняло подразделение 9-го управления КГБ.
Мы прекрасно знали "географию" не только этого объекта, но и схемы аналогичных объектов за рубежом: Поэтому вскоре проникли под землю и оказались в центральном пункте управления всеми техническими системами. И тут я услышал такую отборную брань: Начальник охраны, на ком лежало обеспечение дежурств, костерил нас на все лады: "Что вы наделали?.. В этот объект вложены миллиарды долларов: Он считался неприступным:"
По указанию Андропова было начато служебное расследование, и вскоре на всех спецобъектах появились расчетно-аналитические группы. А нам стало ясно, что это не последний наш штурм:
""
Приход Андропова к власти положил конец обильным пиршествам в Кремле. Вместо набегов на охотничьи угодья Андропов организовал для руководящей верхушки "учебную тревогу".
- В подземный объект на глубину 80 метров мы эвакуировали оперативный состав N 1: членов Политбюро и кандидатов в члены Политбюро, а также состав N 2: членов ЦК и первых лиц Совмина. В бункере для них были приготовлены комнаты отдыха, спецбуфеты, столовые... Почти всем руководящим работникам было за 70: Жизнь "на глубине" им давалась нелегко. В течение первых суток каждого шестого из них нам приходилось поднимать наверх. Случалось, нам пеняли: не умеете работать со спецконтингентом: Мы вовремя не могли подсуетиться: подать высокопоставленным чиновникам пальто, помочь его снять: Мы считали, что перед нами стоят другие задачи: обеспечить их безопасность.
Отвечать за жизнь высшего звена власти на самом деле было непросто.
- После аварии на Чернобыльской АЭС один из членов ЦК, курирующий экономический отдел, а впоследствии ставший секретарем ЦК, решил лично побывать на месте трагедии. В сопровождении личной охраны - сотрудников "девятки" (девятого управления) - он спустился в подземный объект, откуда его подвижным составом доставили к специально оборудованному бронетранспортеру. В Белоруссию с ним отправился и майор нашего подразделения. А был наш коллега парень не промах: выполнял спецзадания во многих странах мира, при этом, оказавшись без документов, попадал за рубежом не в одну тюрьму... Так вот, пересекают они первую линию оцепления - наш майор начинает беспокоиться: приборы показывают предельно допустимый уровень радиации. А охраняемая персона командует: "Вперед! Я в перископ вижу - в оцеплении стоят бойцы без всяких средств защиты". Наш коллега объясняет чиновнику: "Это смертники:" - тот не верит: БТР мчится на всех парах к реактору. Тогда наш майор дает команду младшему офицеру подкрутить приборы: У члена ЦК наступил ступор, когда он увидел, что стрелку зашкалило.. . Спустя минуту чиновник дал команду "поворачивать к черту". Наш коллега вернулся приунывший: за самоуправство ждал перевода в дальний гарнизон: А вместо этого увидел себя... в наградных списках. Член ЦК, вернувшись из Чернобыля, проконсультировался со специалистами, и те ему подсказали, кто спас его от смертельной опасности. Наш майор получил орден Красной Звезды.
- Для работы на спецобъектах требовалась определенная психологическая устойчивость. Мы также должны были уметь работать в противогазах и специальных костюмах. На тренировки мы выезжали на специальный полигон в Средней Азии. Полосу препятствий проходили следующем образом: надевали средства защиты и шли в зону, а в это время на нас с самолетов "проливали" спецкоктейль: зарин, который поражает органы дыхания, и иприт, поражающий кожу. На полигоне были подопытные животные, в том числе и собаки. После "обработки" зоны они обгорали до мяса, до роговиц:
Спустя несколько лет мне довелось работать на полигоне инструктором. Я водил в зону группы спецназа из Монголии, Венгрии, Чехословакии: Мы находились в зоне 40-45 минут, при этом пересекали несколько рубежей поражения. Многие группы "ломались" уже на первом рубеже. Немцы, помню, делали страшные глаза и тут же выскакивали из зоны. Некоторых товарищей из братских стран мне приходилось лупить по башке, когда они машинально пытались стащить с себя противогаз. Бывало, иные из курсантов падали в обморок, и их волоком тащили к выходу. А ведь это были уже подготовленные люди:
А "пробежку" полосы с вьетнамцами я запомнил на всю жизнь. Провожу группу через первый рубеж, второй: Смотрю, чем хуже выглядят собачки, тем хуже выглядят бравые офицеры: Потом у них сработал рвотный рефлекс. Через стекла противогаза вижу, что рвотные массы у вьетнамцев поднялись до уровня глаз. Я знаю, если они не выдержат и сорвут противогазы, я буду иметь вместо офицеров покойников. Даю отмашку, показываю старшему в группе: все, мол, выходим из зоны. А он мне в ответ категорически: "Ни в коем случае!" Идем дальше: И тут я вижу, что рвотная масса уже не плещется у вьетнамцев в противогазах: Они ее просто-напросто... проглотили. Пока мы шли по зоне, это повторялось еще несколько раз.
Зато наш спецназ проходил зону от начала до конца без всяких приключений. Они видели еще и не такое: Но однажды в зоне задымления я потерял из виду двух своих подопечных. Найти их не мог минут 8 - в противогазе видимость ограничена, да и пот заливает глаза. Каково же было мое удивление, когда я увидел, что два здоровенных спецназовца: ловят в выжженной степи саранчу. Надо признаться, что насекомые эти были весьма необычные, выращенные на спецхимии: мутанты-великаны размером с большущую крысу... Несмотря на запреты, спецназовцы частенько протаскивали их втихую в санпропускник, обрабатывали, отмывали и показывали потом в частях как среднеазиатский сувенир.
Создавая антитеррористическую группу, Андропов сработал на опережение. Когда терроризм стал реальностью - "Альфа" уже была.
