Оперативная разведка

[ИнфоПоиск]

Оперативная разведка.

Практически все российские подразделения спецназа, действующие в зоне проведения контртеррористической операции либо осуществляющие антитеррористические и разведывательные мероприятия, работают на основе данных, полученных от оперативников ФСБ. Со мною, наверное, согласятся и пограничники, и сотрудники ГРУ, и спецназовцы внутренних войск: по сравнению с другими источниками информация, исходящая от оперов ФСБ, наиболее точная. Но как происходит ее сбор? На чем основана работа ФСБ? Во многом для обывателей это останется загадкой. Мы можем лишь слегка обозначить отдельные методы и рассказать об основных средствах такой работы.

Начнем с того, что в каждом регионе страны, в каждой области и в каждом городе есть управление или отдел ФСБ. Основу таких подразделений составляют оперативные работники.
– Нельзя точно сказать, с чего начинается работа оперативника, – объясняет офицер УФСБ по Северному Кавказу, майор Дмитрий Толстыко. – Есть понятие – оперативно-разыскная деятельность. И она ведется постоянно: идет работа с населением, информационными ресурсами, конфидентами, проводятся аналитические исследования.
По словам оперативников, даже пункт «опрос граждан» не сводится в их работе к банальной беседе. Для успешного проведения этих мероприятий офицеры ФСБ должны обладать хорошей памятью, аналитическим мышлением, умением быстро сопоставлять факты и делать выводы. Оперативный опрос бывает двух видов. В первом случае чекист не скрывает, кем является, но ведет себя так, чтобы опрашиваемый не догадался, чего от него конкретно хотят. Во втором – оперативник выдает себя за другое лицо, которое чья-либо преступная деятельность не интересует.
– Приведу один пример, – рассказывает майор Толстыко. – В районе Ножай-Юрта орудовала банда боевиков. Нам было необходимо выявить ее основные и запасные места отдыха, численность, маршруты движения, вооружение, связи с местными жителями. Аналитики, отталкиваясь от информации о боестолкновениях и терактах, совершенных бандитами, а также исходя из данных, переданных подразделениями внутренних войск, действовавших в районе, составили карту возможных мест, где боевики могли встречаться с местными жителями. Было выбрано несколько горных сел. Сотрудники начали опрос населения. Поскольку агентурные сети в то время функционировали еще слабо, основной упор делался на работу, как говорится, собственными силами. Выбрали несколько подразделений миноборы, дислоцировавшихся в нужном нам районе, договорились с их командованием, переоделись в форму. Далее стали завязывать отношения с населением. Поводы для общения каждый раз выбирали разные. В одном из сел сумели разговорить пожилую женщину.
– Посуду? В третий дом зайдите, Залима еще убрать не успела.
Зашли в третий по улице дом. Там женщина моет тарелок тридцать. Рядом грязные кастрюли и сковородки. Мы ходили накануне и вроде никакого праздника не видели, посиделок тоже не было. В доме проживают четыре человека. Значит, гости были ночные. Мы вежливо рассказали хозяевам о правовых последствиях, которые ждут их за укрывание бандитов. После часа беседы хозяева раскаялись, указали, куда ушла банда, рассказали о связях главаря с местным населением и других домах, где гостили боевики.
Такая же работа была проделана в соседних селах. После этого информацию передали спецназу внутренних войск, который точечно уничтожил все бандформирования.
Оперативники говорят, что во время опроса следует обращать особое внимание на мимику и поведение опрашиваемого. Если человек врет, то, как правило, смотрит в глаза собеседнику не более трети времени разговора. Если опрашиваемый, напротив, пристально смотрит на сотрудника, и зрачки при этом расширены, то это может означать, что он считает беседу нужной, и вероятность обмана снижается. Хотя пристальное внимание может свидетельствовать и о враждебности, но в таких ситуациях зрачки опрашиваемого сужены. К обману или желанию не говорить всей правды склонны люди, которые во время разговора потирают веки, оттягивают воротник рубашки, время от времени прикрывают рот рукой, но не зевают при этом, прячут руки в карманах. Даже привычка курения может многое рассказать оперативнику. Человек, уверенный в своих словах и действиях, выдыхает дым вверх или перед собой. Суетливые и трусливые люди, те, кого одолевают мрачные мысли или кто собирается совершить нечто противоправное, направляют дым вниз.
Один из методов работы с гражданами – наблюдение. Комплексное наблюдение, сочетающее в себе физическое, визуальное и техническое, чаще всего используется в работе сотрудников и агентов. Личное, или физическое, наблюдение проводится с помощью фото- и видеокамер. Диктофоны, прослушивающие устройства, навигационные маяки тоже в чести у оперативников. Молодые оперативники перед началом своей работы учатся, как затеряться в толпе, не выделяться из основной массы. Быстрое, почти мгновенное изменение внешности с помощью очков, париков, замены одежды стало в Органах почти искусством. Но, увы, тонкости и секреты его открывать нельзя.
Важную роль в оперативной деятельности играет работа с конфидентами. Некоторые граждане (и Кавказ не исключение) готовы добровольно сотрудничать с Органами. Однако передают они не всегда объективную информацию, а иногда и вовсе оговаривают соседей. На Лубянке есть фотографии 37-38 годов прошлого века, на которых отчетливо видно, как к почтовым ящикам «для доносов» утром выстраивались тысячные толпы людей. Если бы вся информация принималась тогда к сведению, наверное, сегодня некому было бы жить в нашей стране. Поэтому данные, поступающие от добровольных помощников, очень тщательно проверяются.
Еще одна группа агентов – «потерпевшие». Люди, которых обидели или ущемили представители криминального мира, не чистые на руку чиновники и так далее. Но работа с такими людьми усложняется тем, что все вокруг знают, как эти граждане настроены к тем или иным представителям криминального мира. И поэтому за редким исключением обилия информации от них ждать не приходится.
Другая категория граждан – «грешники». За этими людьми водится какой-либо грешок перед Органами или, наоборот, перед криминальным миром, в огласке которого они не заинтересованы. Как эти грехи устанавливаются, информация секретная. А вот используются такие данные всегда в нужном русле. Эти граждане не склонны к простым оговорам и наветам, они являются носителями точной информации. Для встречи с ними назначаются определенные места (явки). Это может быть роща, где конфидент оставляет информацию, или даже придорожный туалет. Маршруты и места определяются таким образом, чтобы не вызвать подозрения у местных жителей. Создание собственной агентурной сети – первоочередная задача для оперативников ФСБ. В каждом микрорайоне Москвы, в каждом городе, селе, ауле есть люди, постоянно, ежедневно снабжающие Органы необходимой информацией.
Отдельным видом работ для оперативников является контрольная поставка и закупка, благодаря чему можно выявить предателей, установить личность покупателей оружия и многое другое.
– На моем веку, – рассказывает Дмитрий Толстыко, – было две серьезные операции, связанные с контрольной поставкой и закупкой. В первом случае мы получили от агента информацию, что офицер одной из частей продает оружие и боеприпасы. Для начала мы выяснили круг его общения, как он юридически списывает проданное, кто его покрывает. Затем наш агент выразил заинтересованность в приобретении автомата. Офицера мы задержали с поличным, одновременно были задержаны все участники торговли оружием. После этого были установлены и лица, покупавшие оружие.
Второй случай произошел в Подмосковье, мне кажется, он более интересен. Во время проведения опроса граждан мы узнали о неком лице, интересующемся покупкой оружия. Через агентурную сеть установили его личность и назначили наблюдение. Отслеживали его переговоры. Оказалось, что гражданин России активно скупал оружие у военнослужащих, прибывших из горячих точек. Оружие он поставлял в крупную криминальную группировку. Наш сотрудник встретился с ним и предложил большую партию снайперского вооружения, технических средств и противопехотных мин. На встречу прибыл один из руководителей криминальной структуры. Осмотрев образцы мин и оружия, он назначил встречу в нейтральном месте. Партию «товара» передали бандитам. Естественно, к этому времени велась слежка за всеми членами ОПГ. В итоге мы узнали места их складов, связи в криминальном мире, выявили людей, сотрудничавших с бандитами. Банду захватили в этот же вечер.
Особняком стоит в работе чекистов оперативное внедрение. Оно организуется в исключительных случаях, когда агентурная сеть не способна предоставить нужную информацию и доказательную базу, когда нет времени на проведение всего комплекса оперативных мероприятий и в ряде других случаев.
– Порой на этот вид деятельности не хватает отведенных начальством десяти месяцев, – поясняют оперативники. – Причем оперативное внедрение сотрудников ФСБ зачастую сильно отличается от того, что все помнят по фильму «Место встречи изменить нельзя».
Сотрудников заставляют совершать противоправные действия и даже «заказные убийства». Разумеется, оперативники никого не убивают, но бутафорских реквизитов на кровь, следы выстрелов, взрывы тратится много. Офицеры убеждены, что перечислить все формы деятельности при внедрении невозможно.
– Это как у артистов, – говорят сотрудники ФСБ, – новая роль – новый реквизит, новый образ.

 

[Матушкин Андрей Николаевич]

Спасибо!